Рыссси — крот

А мы живём в мертвящей пустоте,

летает небо старым покрывалом.

Один прохожий им укрыться захотел,

но не успел — таких, как он, навалом.

Застыла очередь, а небо улетело,

снег стал беззвучен, не стучался дождь.

С открытым ртом всплывает в луже тело,

чей облик вдруг на небо стал похож.

Из левой стороны торчит китайский нож,

овсянка хлопьями кружит несмело,

кусочек масла тает в молоке.

Луна кого-то ночью долго ела,

потом ушла без месяца, смеясь и налегке.

А тело плавало в остывшем кипятке,

все думали, что небо стало всмятку,

и пустота казалась кисло-сладкой,

и дрожь сочилась из щелей украдкой,

и чья-то правая рука качала детскую кроватку,

в которой трепыхалось наволочкой утро.

Сиреневым осколком перламутра

кровили замшевые дали.

Луна и месяц даже вместе спали

под тонким полосатым покрывалом,

спокойно было и темно, как у крота.

Казалось им, что с ними кто-то рядом —

конечно, под кроватью шевелилась пустота

и слышала, как разрываются пружины

и видела, как месяц съел луну.

Но по сюжету все остались живы,

крот выполз из норы ради наживы

и пустоту, не видя, зачерпнул.