Прометей

следит за огнедышащим мангалом.

Он ждет уж час бараний свой шашлык.

По-прежнему на столике пред ним

графин с холодной водкой и закуска.

Оливки, сыр, какая-то трава –

петрушка, розмарин и базилик,

листы салата. Будете смеяться –

сушеные креветки фирмы "Греки",

еще б добавить к ней — "и сыновья".

Конечно, огурцы и помидоры

(куда без них). И хлеб в плетеной плошке.

Заказывал он "Белого орла",

что принесли — и пифия не скажет.

Девятый год как он освобожден

Гераклом-лучником и с мрачных гор Кавказа

за сотни миль сюда перемещен —

в уездный город где-то на краю

мифической земли гипербореев

(мифического мало тут осталось) –

во времени, сквозь множество веков,

подальше от разбуженного гнева

живого Зевса, о котором здесь

никто не слышал даже и в помине.

Вернее, слышали, но как-то так, вполуха.

Без уваженья должного и страха

(ну не смешно ли). Ныне у людей

иные боги, новые порядки,

свои герои. Суть же — как была,

так и осталась: меч противу хлеба.

Две вещи, мы б сказали, несовместных,

но вкупе составляющих единство

и движущую силу эволюций,

прогресса и других иллюзий мира...

Графин уже наполовину пуст,

наполовину полон. Прометей

заждался шашлыка. Сейчас он курит.

Привычка, обретенная с годами

здесь, в этой жизни (а была ли та,

другая жизнь? — теперь уже не скажешь).

А после — выпьет снова, и нальет,

и снова выпьет... Стоило возиться

с неблагодарным племенем людей,

чтоб через годы (сколько тысяч лет)

сидеть и ждать какой-то там шашлык

в какой-то тут зачуханной шашлычной?

И наблюдать, как дареный огонь

по ходу не справляется с задачей –

не то что осчастливливать людей,

но даже просто — взять и приготовить

баранье мясо. Все же Прометей

по-прежнему надеется на чудо

и верит, и по-прежнему готов

предать себя на муки ради цели

благой — переиначить этот мир

на лучший. Но, задай себе вопрос,

кому он нужен? Ветер все сильней.

Гроза все ближе (а шашлык все дальше).

Титан угрюм. По-прежнему орел

гнетет его измученную печень...