Хузбашич Наташа — Переживание лета в конце лета.

Это путешествие, отпуск в конце августа — начале сентября было именно характера переживания лета в конце лета. Предвкушение нового в момент исчезновения этого нового. Бархатный сезон — это таящая на губах мякоть переспелого арбуза, стекающий сок по подбородку и легкий озноб по коже после. Бархат арбузов, легких накидок и бархат шуршания купюр.

Вкус соленого моря уже чувствовался очень четко. Справа болел зуб, слева щипало руку, горячая голова. Словно только что из воды.

Ладошки домиком на запотевшем липком стекле плацкартного купе в мгновение растворили отражение камеры с пассажирами. Исчезли полки с засаленными матрасами, свисающие щеки подушек и Ирина Алексеевна, тревожно поджавшая рукой левый бок. Исчезло все. Осталось мерное покачивание колес. Темная густая масса. Легкая рябь. Луна. Луна тянулась лентой по черной воде.

«Здравствуй, море!»

Черная-черная рука опустилась откуда-то сверху. Абсолютно нестрашная, пушисто-газовая пятерня приблизилась ко мне. Ухватила за челку. «Княяяяааазева, подстригись!»

Через день я отрезала волосы. Вместе с ними на пол упали 6 часов переживаний, 55 минут горя 36 секунд жуткого страха. А также те мужчины, с которыми мы расстаемся, меняя прическу. Они неловко шмякнулись на коричневый кафель парикмахерской и так и остались лежать там. В доме с запахом мокрых полотенец и свежесваренного кофе.

Море — это много голубой воды. На его боках лежат голые люди лицом вниз. Их подкопченные тела обдает запах помойки. Их лица улыбаются.

Море — это шелковое одеяло на легчайшем пухе. Зимой я буду им укрываться, засыпая под вьюжный свист ветра за окном.

Море — это животина, закованная обручем железной дороги. Оно скрывается от железного коня симпатичными пейзажами. Убегает в центр и буянит там, хлещет, рвет, кричит, а потом чудно светится.

Море — солоноватые губы на ветру, дрожь в ногах от боя волн, нетерпеливые горячие руки заходящего солнца бегают по всему телу.

Море — рев самолетов над самой головой. Теперь знаю, что чувствуют люди в окопах, когда летят бомбардировщики.

Море — оркестр на берегу играет вальсы 30-х годов. Впереди на площадке танцуют пары. Красное платье, белый костюм, вихрь эмоций во взгляде, жесте, ритме движений.

Море — желтая дорога к волшебнику Изумрудного города привела на Театральную улицу.

Горы, горы, горы, горы, горы, горы, горы, горы………………………………………………….

Ощущение полного единства со стихиями — воздухом, водой, землей, солнцем. Огромная лавина и ты. И больше никого. Одиночество в кишащей куче. Такое хорошее одиночество, дающее покой и силу и отнимающее способность говорить…