Четыре года стукнуло сегодня, как Аркадий Ильич с супругой Соней поселились в поселке Мазаруф на юге Израиля. Поводом для переезда сюда послужила прогрессирующая болезнь жены и слухи о чудесах израильской медицины, жить-то всем еще хочется. Вырученных от продажи приватизированной двушки грошей им хватило лишь на съем квартирки в поселке сроком на год и скромное пропитание на несколько месяцев. Работа по специальности им не светила, ибо подтвердить знание языка не смогли, не получилось. У Аркадия Ильича и диплом не признали военного училища, которое он закончил. Соня устроилась метапелетом у старухи по уходу за ней, а приборист Кацавский в кафешку хозяина квартиры работать пошел «старшим куда пошлют», где выполнял беспрекословно все указания хозяина пока... в буфете кофеварка не сломалась. Кофе своеобразный здесь пили, из больших стаканов, оно было чуть мутновато по составу и кофе лишь отдаленно напоминало. Так вот, пока хозяин мастеров по ремонту кофеварки дожидался при возмущенных посетителях, Кацавский сам что-то покрутил и запустил установку, нормализовав обстановку. Фирма обслуживания, разобравшись, предложила Аркадию Ильичу работу, но тот отказался из-за боязни потерять недорогое жилье и кормежку в буфете (они с Соней тут же питались, это входило в оплату заработка). Все одно фирма предложила военспецу обслуживать собственное оборудование буфета и ресторанчик за углом за небольшую оплату. Хозяин Дов, марокканский еврей, очень смуглый, вынужден был согласиться. Он был доволен своим работником, который со временем полностью самостоятельно управлялся с буфетом, включая кассу. Проверки тщательные по части честности квартиранта Дова удивили несвойственной еврею, как он считал, порядочностью при торговле и расчётах.
Необходимо пояснить, что на большом подворье марокканца на окраине поселка с фасадной стороны размещено было небольшое здание вышеупомянутого буфета с несколькими столиками под навесом, в глубине двора жилой дом двухэтажный располагался с верандой, к внешнему, дальнему забору, примыкало строение типа складского с холодильными камерами. Завершалось строение летней большой уютной кухней со столиком у входа. Следует добавить еще, что летняя кухня, куда наши герои поселились, находилась на существенном расстоянии от буфета и жилого дома хозяев, куда шум жизни не доходил.
Пару слов о хозяйке, очень набожной, тоже смуглой, по имени Цивия, которая на пушечный выстрел не переносила безбожников нищих, твердя постоянно мужу о необходимости прогнать этих гоев (не евреев), пока Бог не заметил, что творят они. Цивия даже не здоровалась с жильцами, стараясь не замечать их вовсе (вот ведьма). Главные же события по лечению жены проходили не так уж радужно, как ожидали. Диагноз печальный по раку поджелудочной железы подтвердился в результате многочисленных анализов и проверок, а вот с лечением поясняли, что запустили болезнь, поздновато приехали. Осенью прошлого года Кацавского в клинику пригласили и сообщили напрямую, что жена обречена и в течение двух-трех месяцев умрет, поэтому предложили Соню в спецклинику разместить, куда обреченных кладут и где они под круглосуточным наблюдением в самые тяжелые оставшиеся дни находятся.
Новый год наш герой лишь с сыном двадцатилетним встречал, который приехал из Киева на похороны матери. Сын Эдуард в Киеве учится и у бабули в центре города проживает, насчет Израиля еще подумать хочет, время покажет. Потом, как пояснил сын отцу, у него уже девушка есть, намерения серьезные у обоих по созданию семьи, а вот с переездом сюда нет пока единого мнения. Эдик звонит и на связь выходит с отцом часто, деньжат иногда просит, нормально, как у всех.
Конечно, Аркадий связался с прежней работой и друзьями в надежде вернутся на Украину, по профессии хотел работать. Ответы приходили неутешительные оттуда, предлагали выждать годик, пока обстановка в стране нормализуется, поэтому решил, как советовали, подождать чуток, деньжат накопить, но все сделать для возвращения в Винницу. Вот только с кладбищенскими долгами справится, подумал Аркадий, так сразу откладывать начнет, это уж точно. Хозяин Дов хорошо с ним поговорил, аренду снизил за ту же квартиру, пообещав зарплату надбавить на 20% в течение полугода. Наш согласился, привык уже ко всему здесь, мотаться, как многим на автобусах не надо, все рядом. Да и хозяйка довольна осталась, что этот гой исчезнет, и муж опять сам работать станет, а не прогуливаться вечно бог весть куда при чокнутом безбожнике… Догадки по поводу длительных отлучек мужа у Цивии возникали, да и соседка как-то ляпнула про Саррит, с которой муженек когда-то давно путался. Но она это все отвергала, отталкивала, спокойной жизни хотела. Заслужила, считала Цивия, тихой жизни после множества проблем с дочерью, которую в конце концов замуж за этого религиозного идиотика выдали, с мужем что перетерпела… вспомнить страшно, а гоя прогнать надо... Да вообще она не понимала, как жену Аркада на кладбище похоронили, где кругом могилы ее родственников правоверных расположены. Обособленно безбожников хоронить надо, греховодников проклятых, не признающих Бога. У верующих хозяев ни телевидения, ни компьютера не было, одни ежедневные посиделки за столом до поздней ночи с вялой беседой и обильной пищей, как здесь и положено. Эти же распустились здесь от вседозволенности, приехали на все готовое, телевидение развратничает ихнее, музыка чужая гремит. Надо взяться за умника, поймать на чем-то и прогнать... Все образуется тогда, а пока тихо, без шума...
Постучали, сам Аркад явился, хозяина требует. Цивия сообщила, что нет его, когда явится — не знает. Да, она в курсе, что главная холодильная камера не работает, где хранятся сотни килограмм мяса и колбас. Знает об отсутствии договора с фирмой на обслуживание, и что прибор регулирования лишь через четыре дня прибудет из Кореи. Одним словом, Аркад щиток сделал, который позволил частично вручную управлять агрегатом, что позволит сохранить продукты, а параллельно разрешения попросил самостоятельно ремонт сделать неработающему температурному регулятору. Цивия внимательно в глаза озабоченные заглянула безбожнику и без колебания дала согласие на все.
Где-то в районе десяти вечера Цивия вышла на балкон и увидела свет в складском помещении холодильников, постояла, плохо о муже подумала, спать пошла. Крутилась, вертелась, опять на балкон вышла, в кресло села, на огни поселка долго смотрела, стараясь не замечать склад со слабо светящимся оконцем. Задремала чуть, провалившись в сон ужасный, вскрикнула от страшного видения, глаза открыла, а там светится, вспышки мерцают. «Надо бы сходить посмотреть, — подумала хозяйка. — На часах 0-26, время позднее». Цивия накинула все-таки теплый платок на плечи, к холодильникам направилась. Двор ее тишиной встретил, лишь в районе забора шакалы завыли неприятно, предупреждая, видимо, сородичей о появлении человека. Сквозь открытую дверь склада просматривался Аркад, который упирался спиной на стенку, пытаясь ногами втиснуть в корпус большое пружиннообразное устройство, которое почему-то не хотело вжаться в замкнутом пространстве. Аркад сильно напрягся, по-видимому матюгнулся и, представьте, громко рявкнув, сделал нужное — коробку закрыл, ноги высвободил и отвалился. Загудели моторы холодильника, а этот чудак что-то запел.
Цивия переступила порог, поздравила безбожника и помогла встать, у того ноги тряслись. Своим платком вытерла мокро-грязное лицо и приказала быстро рубашку надеть, чтоб не простудиться. Водички еще ему преподнесла целую кружку.
— Ты настоящий мужчина, Аркад, это точно. Завтра отдохни, отоспись, без тебя обойдемся. Конечно, можешь на кладбище пойти.
— У Сони завтра день рождения, собрался акацию у могилы посадить, очень любила цветы их белые. По-нашему акация называется, как на иврите не знаю. Нет, не по любви женился, учились вместе, забеременела она от кубинца на практике. Да, помог девочке, думал, что на время. Сына, как родного... Конечно, Эдик все знает. Так я пошел? Если Хаве тяжело будет одной, то после обеда могу на работу выйти, пусть скажет. Не понял… Вы про акацию, что в июне цветет? Обязательно покажу, спокойной ночи...
— Доброе утро, безбожник. Уже побрился, на свидание готовишься? Смотрела саженец, он же тяжелый, с землей… Как понесешь?.. Могу подвести к восьми. Не побеспокоишь… Договорились? Деньги вперед!.. Заведи мне, пожалуйста, мою любимую мелодию. Я все твои слушала отсюда, сидя. Названия не знаю, напеть могу... Ты понял, значит?.. Доницетти композитор, говоришь, сочинил, «Потаенная слеза» называется… Я тоже плачу от музыки этой. Во-во, она это, моя любимая... Отвернись от меня…
…
— Знаю, где могила твоей Сони, мой Равиль рядом похоронен. Жених мой. Арабы убили его. Очень любила, думала — умру, когда случилось. Было безразлично за кого замуж, детей хотела, поэтому все вытерпела... Вот и Соня твоя. За тобой приехать? Хорошо, тогда сам доберись, но к двум на обед, понял?.. Пакет еды возьми, перекусишь, поправиться тебе надо, вчера видела без рубашки... Теперь-то я уж прослежу... Ничего, это я себе...
…
— Аркад, выйди, поговорить надо. Смотри — полумесяц какой на небе! Красота! Нет, к тебе войти не могу, права не имею. Присядь рядом, свалишься от сообщения моего. Моя дочь Зива заехала с новостью, о замужестве рассказывала. А мне более и говорить некому, мой в разгуле. Так мне уходить? Тогда слушай. Ее муженек не спит с ней. Почему— почему?.. Не может он этого, к ребе ходил за помощью... Как что? Моя Зива беременна от негра, да знаешь ты его по баскетболу... Аборты нельзя марокканцам, религия… Что?.. На третьем месяце. Конец мне, друг, это уж точно, а позор... Чувствуешь, как знобит меня. Не смей рукой меня касаться, забываешься. Не слышу, повтори. Ребенок, конечно, может родиться черным или белым, ты говоришь... Сама это знаю. Что, твой друг этим занимается, чем? Не может быть, выдумываешь!.. Белым, значит, родится, друг сделает, коль попросишь. Хорошо, ухожу. Молиться буду на тебя. Да, еще с докторшей своей о тебе говорила, ты ее знаешь, старенькая такая, но... умная. Не поправляешься ты у меня, сказала я ей, кушаешь хорошо, работаешь люкс, спишь, правда, плохо, ночами огни твоей комнаты вижу. Что сказала старушенция, знать хочешь? Ничего хорошего. Женщина тебе нужна, определила она. Может Итку пригласить, она этим занимается по вызовам... Нет, так нет. А дрожишь-то ты как, подвинься, еще… сейчас согрею... мне можно. Тебе, меня? Вот это да! И что мне сделать прикажешь? Молчишь. Тогда почему истуканом сидишь, ну, будь мужчиной, так… так, быстрее... ничего не умеешь... молодец! Попробуй мне не поправиться, Аркад. Какая религия, милый, помешать обнять тебя сможет? Никакая, нет такой, сердце глухо к Богу, тебя лишь слышит. Не молчи, безбожник.
Полумесяц с неба улыбнулся осчастливленным на время героям, моргнув им лукаво. Не буду будущее их ворошить — настроение им портить, пусть сами разберутся…
: Воистину Воскресе
Все сообщения мини-чата
Регистрация
Забыли свой пароль?
