Блоги

Сегодня — начало публикации здесь. Повесть незакончена — продолжаю писать, эпизоды идут в разнобой, очень сложно с именами, выложил пока четвёртую часть. Мои извинения. Жду откликов и любых замечаний.

Яков Есепкин К Перголези Не царствие приидет, но юдоль, А милости иной мы и не ждали, Во честь любви одной точащу соль Всю изольем, по нам уж отрыдали. Тебя здесь примечал безбожный тать, В меня влюблялись мертвые царевны. Нас будут благострастно почитать, Елику стоны смертные напевны. Литургии святые отзвучат, Сомкнутся озолоченные губы, И Господе удивится: молчат Земные и архангельские трубы. Классический октябрь не перейти, Сколь немы окарины и цевницы, Пусть хмель прекрасит червные пути Ко остиям гранатовой царицы. Иные где — избыт земной удел, Теперь туда преложные дороги, Но будет о печальном, разглядел Нас ангел милый, боги наши, боги, Любил так речь, с поправкою — мои (О Богах), бедный гений романтизма, Писания чудесные свои С канонами сверяя артистизма, Пленительный, им дарованный мир Блистает и магическою сенью Прельщает книгочеев, а кумир, Узнав пути к душевному спасенью, Быть может, с ангелками от небес Шафрановых клонится и нисана Земного негу пьет, какой там бес Мешать ему посмеет, выше сана Честного сочинителя трудов, Берущих за примеры архивисток Сиреневые томы и плодов Раздумий духовидческих (вот исток Правдивой беспристрастности) златой И щедрый урожай, почетней чина Такого нет, мы вторим, и в святой Парафии небесной, а причина Всеместного наличия дурных По вкусу и искусству исполненья Художественных опусов иных Оценок ждет, пустые сочиненья Восходят сорняками, Генрих мой, Всегда лишь на невежественной ниве, Их легче сбрызнуть ядом, черемой Бесовской потравить, одно к оливе Эллинской будут взоры тех витий, Злокнижников, латентных фарисеев Стремится, даже пение литий Их вряд ли остановит, элисеев Повсюду сим являются поля И проще в небоцарствие верблюда Обманом завести, чем короля Безумного и голого от блуда, Точней, от словоблудия в наряд Реальности одеть, наш карбонарий Логический взорвет с усмешкой ряд И выведет на сцену вечных парий, Каких театр истории не знал И знать не хочет зритель искушенный, Мессий таких ленивый не пинал Икающий Зоил умалишенный, В превратном смысле музы ученик И будет длить процесс, еще миражи Творя беспечно, фрейдовский сонник Листая иль чудесные тиражи Кудесников словесных, аонид Тождественных искусств других любимцев, От коих экстатический флюид Веками излиется, лихоимцев Таких, а все равны как на подбор, Уж лучше минуть, общества гражданство Досель не просвещенное, убор Когда-нибудь увидит, вольтерьянство Плебейское в письме их различит, Козлиные пергаменты преявит И Левия Матвея разлучит С паркером современным, пусть забавит Лжецов себе подобных, пусть еще, Свое макулатурные тарусы На свет влачит, не дышит горячо В затылок царский, благостные русы Тому примеров мало знали, счет Вести их смысла нет, лжецов оставим, Черма с метлой ли гоев совлечет Иродствующих туне, не преставим Одно сии несносные труды, Хранят пускай бессмысленность размера, Притворников нежизненных чреды Вкруг замкового вьются землемера, А мы вперед пойдемся, ангелок, Смотри, уж эльфа темного с собою Зовет и нам грезеточный мелок По истинности дарует, судьбою Елико можно в небе управлять, Сейчас хотя заявим интересы К неспешной гастрономии, стрелять Сколь поздно мертвых, юные повесы Опять сойдутся, пиры и музык Приветствуя; сказать еще, убийства Есть две полярных степени, язык Немеет от чурного византийства, Когда раздел возможно провести И ясную границу обозначить Явления такого, но пути К парафиям свели нас, где иначить Нельзя ужасной истины канву, А сущность допущения простая, Понятная не сердцу, но уму, Помиловать, казнить ли, запятая От смерти низкой жизни отделит, Случается, а выбор не случаен Варьанта рокового, исцелит Болящего летальность, миром чаен Гамбит каифский с тезою одной, Иль нас убьет высокое, объемно Здесь поле трактований, за ценой Стоять не любят фурии, скоромно Хрустящие на балах сатаны Костями, присно хмельные от крови Испитой, черепами их вины Опять же не измерить, но церкови Черем таких анафемно клянут, Пускай оне мелируются, кожи Лягушачьи сжигают, к царям льнут Квакухами жалкими, нощно рожи Их равно выдают, горят оне Мелированной чернью богомерзкой, Термитники сиих в кошмарном сне Пугают всех фасадой изуверской, Такие лишь исполнить приговор И могут валькирийский, бестиарий Светится полунощный, гам и ор Указывает: царичей иль парий Удел теперь мистический решен, Их жалостью камены убивали, А ныне празднопевец не смешон, Зане его в аду соборовали И дали окончательный вердикт, Нисколько не зависящий от меры Свершенных им деяний, Бенедикт Иль Павел Иоанн мои примеры, Случись беседа, благо подтвердит, Но это есть высокое убийство, По милости вершимое, следит За каждым ангел смерти, кесарийство, Духовничества тога, мировой Приметы гениальности бессильны Спасти приговоренного, живой Мертвее он еще, хотя умильны Убийства исполнители в своих Достойных поругания хламидах, Напялятся — и ну, ищи-ка их О ангелах и нежных аонидах, Когда оскал гримасы бесовской Личины благочестия скрывают, Но есть иные области, мирской Там злости нет, сюда не уповают Добраться эти ведьмы, потому Спешат исполнить князя указанье Быстрей и жадно тянутся к письму Заветному, и чинное вязанье Грассирующих Парок не терпят, А казни исполняют, есть вторая Убийства категория, не спят Изгнанники потерянного рая И в случае указки — чур его, Торопятся без смысла и значенья Нас низменностью, боле ничего Не нужно, поразить, средоточенья Приказчиков и верных их псарей Мы зрели на пути своем надмирном И виждели замученных царей, Тех челядей в горении эфирном, Отдельно турмы бесов и ведем, Позднее ли ославим сих когорту, Нас ждет сейчас божественный Эдем, Исцвесть дадим червеющему сорту. Но головы лядащим не сносить, Взыграют на костях иерихоны, Как станут безнадежно голосить Немые, сняв о Боге балахоны.

Друзья, мою книжку теперь можно купить в интернет-магазине на странице редакции "Другие люди": litopiter.ru/... .

Яков Есепкин Декаданс для N. По контурам блуждающих огней, Змеиным жалам и горящим косам Нам выход в царство мертвенных теней Укажут, яко мрамор камнетесам. Пройдя врата в портальном серебре, Персты утопим в перстни и браслеты, На золотопокрасочной коре Заблещут огнелистные букеты. Встречай гонимых странников, Аид, Князей хмельных сокликивай на тризну, Преявились мы в сонме аонид, Сынки мертвые зреют ли Отчизну. Пусть мается без царичей она Иль, может, о Ироде веселится, И нам несите ж горького вина, Мгновение одесное пусть длится. Коль здравствуют иродников толпы, Зерцала не увиждят крысолова, Свое нерукотворные столпы Взнесем помимо детища Петрова. Честно хотели Господу служить, Пенаты благоденственные славить, Но время не пришло елику жить, Демонов станем песнями забавить. Главы и полотенца с плеч долой Слетели, востречай теперь успенных Героев, диаментовой иглой Языцы протыкай сиих блаженных. Духовничества сказочную стать Вновь ложный свод багрит и яд столешниц, Мы будем о любви воспоминать И чествоваться профилями грешниц. Ступают дивы белые легко, Цитрарии под узкими ступнями Еще благоухают высоко, Виются за понтонными огнями. Здесь камень бренный —— памятник блажным, И праведники тьму загробных далей Очами выжигают, чтоб иным Помочь найти святой багрец скрижалей. Морок его непросто различить, Скрижали сами тернием увиты, Лишь свет начнется пелены точить Смугою, значит, близко лазуриты, В каких еще брадатый Моисей Сверкает и беседует с мессией, А снизу торговец и фарисей, Распятые позднее Византией, Темно глядят на Господа Христа И, празднуя всехрамовые торги, Софиста-книгочея от листа Ночного отрывают для каторги Воскресных пирований и трапез Недельных, тайных вечерей отмольных, Эпохами влекомых под обрез Лжетворных фолиантов и крамольных, Скорей, Огюст, невежественных книг, Беспамятству сонорных эпитафий, Угодных душам выбритых расстриг И желти битых временем парафий. Так вот, чтоб смысла нить не утерял Читатель терпеливый, лазуриты О первом приближении сверял С реальною картиной Маргариты Избранник, Гретхен юной проводник В миры иные разве, прорицатель, Целованный Христосом ученик, Никак не краснокнижник и писатель. А мы, заметим только a propo, У них во многом черпали науки Миражность исторической, скупо Сегодняшнее время на поруки Небесные, учености самой Задето нарицательное имя, Грозят недаром тирсом и сумой Века тому, кто Господа приимя, Об истине решился гласно речь, Глас трепетный возвысил, от юродства Хотел младых героев остеречь, Явил пример земного небородства. Одна тому сейчас награда есть, Посох незрячий с патиной темницы, Сочли б витии древние за честь Такое жалованье, но страницы Истории новейшей не пестрят Геройства образцами, низких тюрем Временщики бегут и мир дарят Письмом, всечуждым золота и сурем, И даже на примере вековом Контактов человечества с Аидом, Нельзя теперь хвалиться торжеством Ученой достоверности и видом, Хоть внешне соответствующим тьме Библейской, о которой и горели В злаченом багреце иль суреме Скрижали, кои праведники зрели. Простит ли мне читатель записной Письма и рассуждений тривиальность, Но в башне под опалою свечной Одну внимал я мрачную сакральность И видел, что с Фаустом нам вкушать Лазурные и черные текстуры, Дилеммы безответные решать С химерами темниц и верхотуры. В потире лишь осадок ветхих бурь, Слезой обвитый, цветом ли чешуйным, И мы узрим, как черную лазурь Двуперстием пробьет кровавоструйным.

скачать мп3 www.sunhome.ru/... Ляг на спину, закрой глаза и слушай мой голос и пусть каждое моё слово станет реальностью! Твоей реальностью. Просто внимательно слушай мой голос и следуй за ним своим сознанием! Ты можешь слышать только мой голос или отвлекаться изредка на посторонние мысли и снова мысленно возвращаться и слышать только мой голос или даже уснуть и если ты всё же случайно уснёшь, то просто проснёшься в нужное тебе время бодрым и отдохнувшим… Ты лежишь спокойно. Твоё тело расслаблено. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног расслаблены. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног расслаблены. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра расслаблены. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы расслаблены. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук расслаблены. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук расслаблены. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья расслаблены. Ты чувствуешь плечи. Плечи расслаблены. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина расслаблена. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот расслаблен. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди расслаблены. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея расслаблена. Ты чувствуешь своё лицо. Твоё лицо расслаблено. Ты чувствуешь свой язык. Язык расслаблен. Представь, что ты лежишь на жёсткой гранитной плите! Представь её размеры! Представь её форму! Почувствуй прочность! Всем своим телом ощути вес и необычайную устойчивость гранитной плиты под тобой! Ты спокойно лежишь на жёсткой гранитной плите. Вокруг тебя возвышаются могучие древние скалы. Ты ощущаешь их необъятный размер, их запредельную массу, их твёрдость, устойчивость и огромную непоколебимую мощь. Ты чувствуешь могучую энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня, исходящую от окружающих скал. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног наполняются могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног наполняются могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра наполняются могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы наполняются могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук наполняются могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук наполняются могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья наполняются могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь плечи. Плечи наполняются могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина наполняется могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот наполняется могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди наполняются могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея наполняется могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь своё лицо. Твоё лицо наполняется могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь свой язык. Язык наполняется могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты лежишь спокойно. Твоё тело наполняется могучей энергией твёрдых, тяжелых и прочных камней. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног наполнены мощью гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног наполнены мощью гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра наполнены мощью гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы наполнены мощью гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук наполнены мощью гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук наполнены мощью гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья наполнены мощью гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь плечи. Плечи наполнены мощью гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина наполнена мощью гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот наполнен мощью гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди наполнены мощью гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея наполнена мощью гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь своё лицо. Твоё лицо словно каменная маска созданная искусным скульптором. Ты чувствуешь свой язык. Язык наполнен спокойствием гигантских гранитных скал. Ты чувствуешь своё тело. Твоё тело медленно и непрерывно растёт, становясь всё тверже и твёрже, всё твёрже и твёрже, всё тяжелее и тяжелее, всё тяжелее и тяжелее, всё прочней и прочней, всё прочней и прочней. Твоё тело медленно и непрерывно растёт. Твоё тело растёт, впитывая энергию твёрдых могучих камней. Твоё тело становится всё больше и больше, вырастая постепенно до размеров окружающих скал. Твоё тело наполнено могучей энергией гигантских гранитных скал. Твоё тело обретает твёрдость гранитной скалы. Твоё тело обретает массу гранитной скалы. Твоё тело обретает прочность гранитной скалы. Ты становишься одной из могучих гранитных скал, возвышающихся до самого неба и незыблемо жёстко установленных на земле. Теперь ты — скала. Ты скала. Ты сам излучаешь энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног тверды как гранит, тяжелы как гранит, прочны как гранит. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног тверды как гранит, тяжелы как гранит, прочны как гранит. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра тверды как гранит, тяжелы как гранит, прочны как гранит. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы тверды как гранит, тяжелы как гранит, прочны как гранит. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук тверды как гранит, тяжелы как гранит, прочны как гранит. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук тверды как гранит, тяжелы как гранит, прочны как гранит. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья тверды как гранит, тяжелы как гранит, прочны как гранит. Ты чувствуешь плечи. Плечи тверды как гранит, тяжелы как гранит, прочны как гранит. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина тверда как гранит, тяжела как гранит, прочна как гранит. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот тверд как гранит, тяжел как гранит, прочен как гранит. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди тверды как гранит, тяжелы как гранит, прочны как гранит. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея тверда как гранит, тяжела как гранит, прочна как гранит. Ты чувствуешь своё лицо. Твоё лицо — твёрдая, тяжёлая и прочная гранитная маска, созданная искусным скульптором. Ты чувствуешь свой язык. Язык наполнен спокойствием твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь своё тело. Твоё тело твёрже могучих скал. Твоё тело тяжелее могучих скал. Твоё тело прочнее могучих скал. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног излучают энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног излучают энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра излучают энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы излучают энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук излучают энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук излучают энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья излучают энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь плечи. Плечи излучают энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина излучает энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот излучает энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди излучают энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея излучает энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь своё лицо. Твоё лицо излучает энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь свой язык. Язык излучает энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты лежишь спокойно. Каждая клетка твоего тела излучает энергию твёрдого, тяжёлого, прочного камня. Ты чувствуешь своё тело, живое человеческое тело наполненное энергией твёрдого, тяжёлого и очень прочного камня. Ты человек. Ты человек обладающий силой гигантской гранитной скалы. Ты лежишь спокойно. Ты чувствуешь своё тело. Твое тело спит. Ты чувствуешь своё тело. Твоё тело отдыхает. Ты чувствуешь своё тело. Твое тело расслаблено. Полежи спокойно ещё немного! Полежи так ещё чуть-чуть, а потом можешь встать! Встать бодрым и отдохнувшим или продолжать свой отдых столько, сколько тебе будет нужно, а потом спокойно встать, встать бодрым и отдохнувшим, наполненным энергией твёрдого, тяжёлого, прочного камня.

я. я имею изьян. я комментирую авторов, указываю на то, что мне кажется непонятным и остаюсь виноват в этом. люди. люди совершенны, они обвиняют меня в жестокости по отношению к ним, злости и желанию устроить мини-войнушку на сайте. мнение. мое мнение надо засовывать в задницу и молчать в тряпочку, потому что я, если оставляю комментарий, то уже критик, а следовательно, должен предлагать автору альтернативные пути развития. их мнение ценно, ведь они правы, и всегда можно сказать: я не это имел в виду. окей, ладно, я виноват и предвзято отношусь к фразам, хорошо,я не критик, я не имею права никого комментировать, потому что излишне зол, у меня слабо развито воображение, я не вижу глубоких образов в той же фразе "Безглазой ночью сна оковы Рвет крик из собственной груди: Рассвет!". хорошо, ладно, замечательно, автор молодец, автор гений, а я тупой, я идиот никчемный, но пускай гений автор ответит мне, идиоту, чью он будет снимать грудь, если потребуется сделать видеоролик по его произведению? ведь нигде в УК не указано преступление— иметь и озвучивать свое мнение? нигде ведь не сказано, что человек при прочтении текста представляет то, что читает? или все же, читая текст, надо для начала прочитать и биографию автора, посчитать все его слоги, упиться своей тупостью и подумать— ах, он такой несчастный, куда я лезу? и пойти повеситься? или людям, которые рисуют комиксы, читать стихи просто нельзя?

Паводок. Весенняя распутица. Важно ходят черные грачи. Кто же нынче солнышка добудится? — Певчий дрозд из ельника кричит. Да, весна по году запоздалая. И отнюдь не балует теплом. Замерзают ночью воды талые. Всё на стык в природе, на излом. В серой выси жаворонку холодно. Только надо петь — и быть весне! Птичьим пеньем времена расколоты, Смёрзшиеся в долгой тишине! Надо петь — петь с каждой божьей веточки, Не смотря на горести свои. Распоются ласточки и пеночки, А чуть позже грянут соловьи... И галдят, поют тепла предвестники, Из ветвей шумней и звонче трель. Будет май — земля зальётся песнями. А пока пора будить апрель!

Яков Есепкин БАРОККО АНДЕГРАУНДА Во льдах сердец, в сих глыбах плитняков Не высечь и во имя искупленья Сокрытые склепеньями веков Святые искры вечного моленья. Гранил их серный дождь, летейский вал Онизывал свечением узорным, О тех воспоминать, кто забывал, Чтоб все могли пред огнищем тлетворным. Бездушные теперь гробовщики, Глазетом ли украсить наши гробы, Хоть розовые паки лепестки Идут ко винам августовской пробы. Нам отдали цветы свой аромат, Как грянем в барбарийские кимвалы, О Боге всплачет горестный сармат, Эллин узрит иродные подвалы. Тем ядрица багряная мила, Пусть пирствуют алкающие манны, Содвинем тени кубков у стола И бысть нам, потому благоуханны. Тлеением и оспой гробовой Делятся не вошедшие в обитель, Кто в колокол ударил вечевой —- Окровавленный Фауста губитель. Распишет вечность древние муры Скрижалями и зеленью иною, И челядь разожжет золой костры, А вретища заблещут белизною. Горенье это высь нам не простит, Искрясь темно в струях кровеобильных, От мертвого огня и возлетит В бессмертие зола камней могильных. Тогда преобразимся и легко Всех проклятых узнаем и убитых, С валькирьями летавших высоко, Архангелов, задушками совитых, Из басмовых адниц по именам Веками окликавших, Триумфальных Им дарованных арок временам Кровительство раздавших, буцефальных Влачителей своих у Лорелей Оставивших в табунах кентаврийских Для красного купания, полей Не зревших елисейских, лигурийских Не внявших арф высокую игру, Бежавших от Иосифа Каифы В Кесарию Стратонову, в миру Венчавших тернием славские мифы, Иосифа Великого одно Карающей десницы не бежавших, Эпохи четверговое вино Допивших и осадок расплескавших Серебряный по битым остиям Сосудов, из которых пить возбранно, Украсивших собой гнилостных ям Опадины, зиять благоуханно И там не оставляя, огнем вежд Когорты себастийские и турмы Итурейские пирровых надежд Лишивших, всевоительные сурмы На выцветшие рубища прелив, Замеривая ржавые кирасы, Страшивших костяками под олив Шафрановою сенью, на атласы Победные уставивших амфор Хмельное средоточье, фарисеев, Алкавших кровь и вина, пьяный ор Взносивших до лазурных Элисеев И жаждущих не мирности, но треб, Не веры миротворной, а глумленья, Их жалуя крестом разорный хлеб, Лишь кровию его для искупленья Порочности смягчая, не коря Отступников и другов кириафских, Алмазами чумные прахоря Бесовских содержанок, иже савских Обманутых царевен, от ведем Теперь не отличимых, во иродстве Рядивших, тени оных на Эдем Вести хотевших, в дивном благородстве Не помнящих губителей своих, Уродиц и юродников простивших, Чересел и растленных лядвий их В соитии веселом опустивших Картину чуровую, жалкий бред Отвязных этих черм и рогоносцев Не слышавших и звавших на обед Фамильный, где однех милоголосцев Дородственных, любимых сердцем душ Собрание молчалось, разуменье Несловное являя, грузных туш Блядей не уличавших, а затменье Головок божевольных их, козлов Приставленных напарно возлияний Не видевших урочно, часослов Семейный от морительных блеяний Всего лишь берегущих, за альбом Именной векопестованной славы Судьбою расплатившихся, в любом Позоре отмечающих булавы И шкипетра сиятельную тень, Взалкавших из холопской деспотии, Блажным очехладительную сень Даривших и утешные литии, Хитона голубого лазурит Признавших и убойность разворота, О коем чайка мертвая парит, Бредущему чрез Сузские ворота Осанну певших, честью и клеймом Плативших десно скаредности рабской, Визитным означавшихся письмом, Духовников от конницы арабской Спасавших, смертоимное копье Понтийскому Пилату милосердно С оливою подавших, на цевье Винтовия их смерти безусердно И тихо опиравшихся, в очах Всех падших серафимов отраженных, Удушенных при черемных свечах, Сеннаарскою оспой прокаженных, Еще для Фрид махровые платки Хранящих, вертограды Елионской Горы прешедших чрез бередники, Свободных обреченности сионской, Но мудрости холодного ума Не тративших и в варварских музеях Трезвевших, на гербовные тома Взирающих теперь о колизеях Господних, сих бессонную чреду, Злопроклятых, невинно убиенных Узнаем и некрылую орду Превиждим душегубцев потаенных, Содвигнутых на тление, к святым Высокого и низкого сословья Летят оне по шлейфам золотым, А, впрочем, и довольно многословья. Офелия, взгляни на ведем тех, Встречались хоть они тебе когда-то, Грезеточных бежались их утех, А всё не убежали, дело свято, Под ним когда струится кровь одна, Лазурной крови нашей перепили Черемницы, но прочего вина Для них не существует, или-или, Сих выбор скуден присно, потому И сами распознать угрозы темной В серебре не сумели, по уму Их бедному не числили заемной, Точней, неясной крепости сиих Удушливых объятий, а позднее, Узнав природу чаяний мирских, Обманов ли, предательств, холоднее Каких нельзя еще вообразить, Прочения, зиждимого во аде, Убийственную сущность исказить Уже не были в силах, чтоб награде Кружевниц тьмы достойной передать, Соадский уголок им обиходить, Забыть козлищ пергамент, благодать Лиется аще к нам, но хороводить Оне серьезно, видимо, взялись, Упившись кровью агнецев закланных, Досель, смотри, вконец не извелись Бесовок табуны чертожеланных, Пиют себе пускай, близнится час, Как их мерзкообразные хламиды Спадутся сами, движемся под пляс И оры буйных фурий, аониды Простят нам беглость почерков, химер Картонных экстазийные ужимы Умерят и смирят, и на манер Музык небесных, гением движимы Сибелиуса, Брамса ли, Гуно, Волшебного Моцарта, Перголези, Неважно, отыграют нам равно Кантабиле иль реквием, а рези, Оставшиеся в небе от черем, Запекшиеся в пурпуре собойном, Сведут могильной краскою, чтоб тем Барельефную точку на разбойном Пути явить наглядно, и цемент, Крушицу мраморную либо глину Внедрят, как экстатический фермент, В иную адоносную целину, Где место и убежище найдут Прегнилостные гусеницы снова И патинами сады обведут, Где каждой будет адская обнова Примериваться, Фриде во урок Платки грудные будут раздаваться, Тому положен промысел и срок – Без времени чермам собороваться. Без времени их адские столпы Аидам в назидание алеять Кримозно станут, гойские толпы Кося, чтоб звезды розовые сеять.

скачать мп3 www.sunhome.ru/... Ляг на спину, закрой глаза и слушай мой голос и пусть каждое моё слово станет реальностью. Твоей реальностью. Просто внимательно слушай мой голос и следуй за ним своим сознанием. Ты можешь слышать только мой голос или отвлекаться изредка на посторонние мысли и снова мысленно возвращаться и слышать только мой голос или даже уснуть и если ты всё же случайно уснёшь, то просто проснёшься в нужное тебе время бодрым и отдохнувшим. Ты лежишь спокойно. Твоё тело расслаблено. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног расслаблены. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног расслаблены. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра расслаблены. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы расслаблены. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук расслаблены. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук расслаблены. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья расслаблены. Ты чувствуешь плечи. Плечи расслаблены. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина расслаблена. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот расслаблен. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди расслаблены. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея расслаблена. Ты чувствуешь своё лицо.. Твоё лицо расслаблено. Ты чувствуешь свой язык. Язык расслаблен. Ты лежишь спокойно. Твоё тело расслаблено. Тебе тепло и уютно. Ты ощущаешь необычайную лёгкость во всём своём теле. Ты словно паришь над землёй, медленно и спокойно поднимаясь всё выше и выше, всё выше и выше. Ты медленно и спокойно паришь над землёй, над кронами деревьев, над крышами домов, над вершинами гор, над облаками. Ты поднимаешься вверх, в бескрайнее ясное небо. Перед тобой открываются гигантские просторы космоса с сияющими яркими звёздами. Необъятное пространство перед тобой наполнено чистейшей яркой энергией звёзд. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног впитывают чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног впитывают чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра впитывают чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы впитывают чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук впитывают чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук впитывают чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья впитывают чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь плечи. Плечи впитывают чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина впитывает чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот впитывает чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди впитывают чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея впитывает чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь своё лицо.. Твоё лицо впитывает чистую яркую энергию звёзд. Ты чувствуешь свой язык. Язык впитывает чистую яркую энергию звёзд. Ты лежишь спокойно. Твоё тело наполнено могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног наполнены могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног наполнены могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра наполнены могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы наполнены могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук наполнены могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук наполнены могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья наполнены могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь плечи. Плечи наполнены могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина наполнена могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот наполнен могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди наполнены могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея наполнена могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь своё лицо.. Твоё лицо наполнено могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь свой язык. Язык наполнен могучей энергией звёзд. Ты чувствуешь своё тело. Всё твоё тело впитывает чистую яркую энергию звёзд. Могучая лучистая энергия звёзд наполняет всё твоё тело. Энергии становится всё больше и больше, всё больше и больше. Всё больше и больше энергии впитывается в каждую клеточку твоего тела. Энергетический поток всё растёт и растёт, всё растёт и растёт. Твой организм не вмещает больше всю полученную энергию. И вот уже избытки энергии растекаются за пределы твоего тела, образуя прекрасный сверкающий кокон. Этот кокон непрерывно растёт, впитывая чистую яркую энергию звёзд. Твой энергетический кокон быстро растёт, становясь всё больше и больше, всё больше и больше, всё плотнее и плотнее, всё плотнее и плотнее, всё ярче и ярче, всё ярче и ярче и вот уже ты оказываешься в центре новой звезды сияющей в бескрайнем пространстве космоса. Теперь ты звезда. Ты звезда. Теперь ты сам излучаешь энергию. Ты чувствуешь своё тело. Всё твоё тело излучает спокойный радостный свет. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног излучают спокойный радостный свет. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног излучают спокойный радостный свет. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра излучают спокойный радостный свет. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы излучают спокойный радостный свет. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук излучают спокойный радостный свет. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук излучают спокойный радостный свет. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья излучают спокойный радостный свет. Ты чувствуешь плечи. Плечи излучают спокойный радостный свет. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина излучает спокойный радостный свет. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот излучает спокойный радостный свет. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди излучают спокойный радостный свет. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея излучает спокойный радостный свет. Ты чувствуешь своё лицо.. Твоё лицо излучает спокойный радостный свет. Ты чувствуешь свой язык. Язык излучает спокойный радостный свет. Ты лежишь спокойно. Ты чувствуешь своё тело. Твое тело спит. Ты чувствуешь своё тело. Твоё тело отдыхает. Ты чувствуешь своё тело. Твое тело наполнено яркой и чистой могучей энергией звёзд. Яркой и чистой энергией звёзд наполнено всё твоё тело. Ты излучаешь спокойный радостный свет. Ты чувствуешь вокруг себя сверкающий энергетический кокон. Этот кокон — часть тебя самого. Это твоя энергия, твой щит, твоя сила. Полежи спокойно ещё немного. Полежи так ещё чуть-чуть, а потом можешь встать. Встать бодрым и отдохнувшим или продолжать свой отдых столько, сколько тебе будет нужно, а потом спокойно встать, встать бодрым и отдохнувшим, наполненным могучей энергией звёзд.

Не заставляй себя любить! Мне ни к чему твои тревоги! Мне не нужны твои дороги, И нам с тобой вдвоем не быть. Твои глаза полны обмана И страсти жуткой, роковой. Ты проклят был самой судьбой — Твоя душа погибла рано! Оставь при мне мои мечты! Храни дурацкие стенанья! Любить других — твое призванье, И прожигать потом мосты! Уйди, забудь! Твои вокзалы В объятьях жмут твой чемодан. Мной поцелуй прощальный дан – Чтоб в твоем сердце было жало… Но не навек — на миг один, Чтоб было вспомнить — напоследок. Чтоб губ других оставить слепок И снова быть, как блудный сын. Ах, эти слезы… Горько, горько… Всего лишь дождь — не нужен зонт. Я устремляюсь в горизонт. Текила, водка… выпить… сколько?..

Яков Есепкин ЛОРЕЛЕЕ 1 Пока еще земная длится мука, В седой воде горит реальный свод, У жизни есть надмирная порука, Которую ничто не разорвет. И к вьющемуся золоту простора Сквозь требник черноблочной пустоты Сгоняет неизбежность приговора Последние тяжелые мечты. Накат небес, загробный жест Цирцеи И черный снег, поставленный сгорать Меж бездн столпом, —— чем ближе, тем страшнее Держаться за пяту и умирать. ΙΙ Днесь трагик перед взором Мельпомены Робеет, и клянут материки Не видевшие огнеликой сцены Чердачники, парчовые сверчки, Да на подмостках спят ученики Пред серебристым взором Мельпомены; Днесь листья попадаются в силки Кустов, а жизнь рождается из пены И к телу приколачивает явь, И в опере поют басами черти, И ты в душе оплаканной оставь Все, должно тлеть чему и после смерти. III Оставь, как оставляют навсегда В миру по смерти красной упованья, Теперь сочится мертвая вода Меж губ и ложно молвить дарованья Огонь и святость боле не велят, Пусть лгут еще певцы и словотворцы, Им славу падших ангелов сулят, А мы, Фауст, преложим разговорцы Пустые, хватит этого добра В изоческих юдолях, за надежды Оставленные дарствовать пора Черемников, ссеребренные вежды Потупим и зерцальницы в желти Свечной преидем благо, адской флоры Церковные боятся, но прости Сим юношам и старцам, Терпсихоры Иль Талии не знавшим, им одно Сияло богоданное светило, А мы и четверговое вино Пили, и благоденствовали, мило Нам это вспоминание, церковь За утварями свет подлунный прячет От регентов своих, лазурью кровь По требе не становится здесь, плачет О юноше Иуде весело Божественная Низа, льются вина В огнях превоплощенные, зело Балы, балы гремят, нам середина Земной и бренной жизни тех огней Свеченницы явила, в изголовье Оне стояли морно средь теней Юродствующих висельников, совье Полунощное уханье прияв За вечности символ, мы о порфирах Зерцала перешли, убогий нрав Главенствует в аду, на мглы гравирах Теснятся огнетечия химер, Альковные блудницы воздыхают О царственных томлениях, манер Искать ли здесь приличных, полыхают Басмовых свеч завитые круги, Чурные ворогини зло колдуют Над гущею кофейной, сим враги Духовные, в окарины и дуют, Иосифу сколь верить, без числа Кружащиеся нимфы, хороводниц Вниманием балуют ангела, Упавшие с небес высоких, сводниц Вокруг точатся мрачные чреды, Кого для панн сиреневых отыщут Оне теперь, нетеневой среды Тяжелые смуроды, лихо свищут Разбойные соловки тут и там, О Шервуде забудь попутно, рядом Пеют унывно ведемы, к хвостам Русалок льнутся черти, неким ядом, Живым пока неведомым, оне Их поят и лукавые скоринки Отсвечные в глазницах прячут, вне Кругов огнистых гои вечеринки, Померкнувшие фавны говорят На странном языке, мертвой латыни Сродни он, божевольные горят Порфировые донны, герцогини С кровавыми перстами веретен Барочные кружевницы на прочность Испытывают адскую, взметен К замковым сводам пламень, краткосрочность Горения желтушного ясна Гостям, текут хламидовые балы Фривольно, ядоносного вина Хватает рогоимным, а подвалы Еще хранят бургундские сорта, Клико с амонтильядо, совиньоны Кремлевские, арома разлита Вкруг свечниц золотящихся, шеньоны Лежат мелированные внутри Столешниц парфюмерных, примеряют Урочно их чермы и упыри, Личин замысловатость поверяют Гармонией чурной, еще таким Бывает редкий случай к верхотуре Земной явиться с миссией, каким Их огнем тлить, в перманентном гламуре Блистают дивно, Фауст, отличи Цесарок адских, те ж творят деянья Расчетливо, каморные ключи Гниют внизу, а шелки одеянья Запудривают бедные мозги Певцов, глядят на броши золотые И верно покупаются, ни зги В балах не видно, где теперь святые, Где требницы высокие, горят Одних черемных свечек средоточья, И чем царевны мертвых укорят Мужей иль женихов еще, височья Давно их в терни, серебром персты Порфировым и цинками увиты, Певцам бывает мало высоты, Но присно достает бесовской свиты Внимания и милости, от мук Сих баловней камен легко избавить, Реакция быстра на каждый звук Небесный, всуе черемам картавить Негоже, им дается за пример Хотя б и твой сюжетик, друг полночный, А дале тишина, узнай химер Меж пигалиц рождественских, урочный Для каждого готовится пролог Иль в требе мировой, иль с небесами Равенствующий, юности за слог Платить грешно, а святость голосами Барочных опер высится туда, Где быть и должно ей, но те пифии Свергают времена и города, Их узришь, в бесноватой дистрофии Никак не различить оскал тигриц, К прыжку вобравших когти, злобногласных Пантер черногорящих, дьяволиц Холодных, с адским замыслом согласных, Одну я мог узнать пред Рождеством, Сквозь хвои мишуру она глядела Из матового зеркала, с волхвом О чем-то говорила или пела По-своему, хрустальные шары, Сурьмой и златом вдоль перевитые, Тисненые глазурью, до поры Взирая, мигом очницы пустые Засим в меня вперила, жалость к ней Мне, друг мой, жизни стоила, однако Печаль не будем длить, еще огней Заздравных ждут нас течива, Лорнако, Итурея, Тоскана ль, Коктебель, Немало дивных местностей, где спрячут Нас мертвые камены, эту бель Височную легко узнать, восплачут Утопленные ангелы, тогда Явимся во серебре и порфирах, Нам в юности безумная Звезда Сияла, на амурах и зефирах Давно кресты прочатся, таковы Законы жизни, планов устроенье Влечет демонов, истинно правы Не знавшие бессмертия, троенье Свечное и патиновых зерцал Червницы зрим, Фауст, нас флорентийский Ждет красный пир, еще не премерцал Взор ангела Микеля, пусть витийский Горчит отравой бальною язык, Цыганские бароны бьют куферы Серебряные эти, но музык Боятся фьезоланские химеры И дервиши Себастии, певцы Лигурии и сирины Тосканы, Елику наши бойные венцы Сиим не по размерам, возалканы Одне мы, аще много в червной тьме Злоизбранных, стооких и безречных, По нашей всепорфировой сурьме Лишь смертников узнают неупречных.

Яков Есепкин Тени Лувра Инцест, кровосмешенье туч морозных, Днем олицетворяющих табу, Снег этот сотворило в далях зведных, Налистником толкнуло на борьбу. Воспомнишь ли иные декабрины И патину, и мраморность волны, Что нимфам ледяные окарины, Бессмертие плодят их ложесны. И все ж, хотя еще в сурьме кусты, Пусть здравствует он миг —— руда мороза, Средь эллинской порочной красоты Как есть неоклассическая роза. Смотри, печаль моя, на этот снег, Летицией звалась ты, а эллины Тебе иное б имя дали, нег Сандаловых не знала ты, маслины С оливками сторонне отцвели, Кустовья арабийские зачахли Теперь, со кипарисовой земли В тартариях желты зелени, прах ли Внизу не тот, иль гумус очерствел Без слез девичьих, даже иглы хвои Маньчжурской редки, зерна от плевел Нельзя и отделить, белы сувои Одне пред Новогодьем, потому Нас ангелы встречают всюду, вместе Мы ходим, розоимную сурьму Глядим, позднее к ангельской сиесте Урочно торопимся, до горы Волшебной далеко еще, но мерно Течет благое время, а пиры Нас ждут всегда, в досуге этом скверно Одно лишь обстоятельство, цветов Забыли мы аромат и названье, Снега сейчас, игольчатый готов Мороз ударить, неких волхвованье Снегурочек игрушечных, невест Раскрасных, принцев дымчатых мешает Ясней средоточиться, но Гефест Не дремлет и огни провозглашает Рождественские данностью, оне Горят уже вольготно, за снегами Опустится покой, в холодном сне Мы грезить будем, будем жемчугами Апрельскими, а, впрочем, для весны Сейчас уже не время, наш розарий Божественно прекрасен, взнесены Готические шпили в небо, парий И нищих амстердамских замечать Не велено опять, сии, быть может, Отосланы черемами, печать Призрачная на них, блажным поможет Их царе бедный, принцы нам глядят В сиреневые очи и принцессы, Юродивых браменники следят, Когда-то ад им стоил нощной мессы, А нынче заменить вождей чурных Сложней, чем выпить яду куфель в датском Неладном королевстве, теменных Отверстий мало здесь, коль на арбатском Капище ты не лег, красно Невы Граниты не испробовал на прочность, Волной не поперхнулся ли, увы, Хлебнул ее премало, беспорочность Свою лихим художникам явил, Жрецов постмодернизма озадачил Асбестовым ликовником, совил Терцины богонравно, преиначил Значенье духовидческих доктрин, Искусственности рамочной теченье, На страты глянул остро, окарин Кармных там не внимая, возвращенье Патин фламандских ложных не приял, Пастелей декадансных иль триолов Не узрел, хватит в Дании менял Вычурного искусства, чтоб монголов Тартарских дело честно завершить, В пенаты ехать вряд ли нам придется, Чем Гамбург плох, в Стокгольме согрешить Чермам их князь велел, еще найдется Ушам незвучный яд в тюльпанной мгле Голландии, в Париже восприимном, В любимой Христиании, земле Гамсуна или Бьернсона, в мздоимном Отечестве почто и умирать, Уж лучше европейские столицы Отравленно и замкнуто взирать, Блюдут оне вековые червницы И смерть здесь разве празднику сродни, Отечеству оставим ту скаредность, С какой оно чернило простыни Под нами, славских лиров очередность Споспешествуя водкою белить, Наушничая, службой у порока Верша судеб избранничество, лить Не будем и слезинки, но широка Дорога в ад и узкие пути В спасение, такое помнить нужно Хоть скаредным чинам, еще цвести Весной зеленям, явимся окружно И глянем на централы площадей, На сады ботанические, домы Искусств, библиотечницы вождей, Столичные подземки, где содомы Тлеющие мерещатся чермам, Оне сюда бывали с темью вхожи, И шлись мужи катками по умам, А сбили только черемные рожи, Наперсникам разврата ли нужны Мессии, плачь хотя, юдоль родная, Искали вечной странники весны, Зима одна виждится им свечная, Елику Новогодье впереди, Мы помнить жалких регентов не станем, Черемы, тех следи иль не следи, Орут пускай, как пурпурами грянем О мертвое серебро, на крови Церковь явим хорической ораве, Очнутся сами пастыри, лови Снег черный, ювенильность, мы не вправе Пенаты милой Родины судить, Высокое страшится тех удобиц, Какие присно ангелы следить Лишь могут, низких истин и усобиц Нам горько наблюденье, в стороне Достойней пребывать певцам, а оры Звучат и в храмах темных, не в цене Высотность, яко башни и затворы Пусты равно, туда ли собредем, Летиция, мы знаем только розы, А ведали иное, так грядем Вперед еще, не вспомним, так стрекозы Цезийские случайно приведут К оцветникам, им терпкие нектары Кружат больные головы, не ждут Пусть семеро единого, гектары Парафий светлых в зелени благой Опять огнем нисана возгорятся, Даруется Отечеству другой Избранник, ангелы пусть не корятся Охранные, нельзя беречь певца Нощного, в круге свеч его невеста, Не зрят местоблюстители венца О службе, очарованного места Не вспомнят и губители, самим Ужасен деспотии образ, роем Валькирии проносятся, томим Дождями Амстердам, каким героем Спасен он въяве будет, мы ж, опять Вторю, иродных нищих равнодушно Минуем, время катится ли вспять, А замки переносятся воздушно Туда, туда, за Родины порог, Внизу она дымится и алкает Геройства, паки вымощет чертог Костьми и мертвым сребром, отсекает Ее от крыши мира темноты Алмазная китана, башни эти В рубинах со кошмарной излиты Рябиновой крушницы, благо, нети Приемлют не такое, но парша И мраморную крошку разъедает, Блаженного Василия круша Соборствие, Кремль сказочно лядает, Чего еще не видел красный брук, Мертвых ли, концертирующих ведем, Иосиф, брат Блаженного, на крюк Сволочь успел себя, а мы уедем Далече из неверящей Москвы, Скелеты по шкафам пускай пылятся, Глядят за слогом нежные волхвы, Каким всенощно станем изъявляться, Нет правды и в сиренях золотых, Гадай на пятипалой, так браменный Уснет при смене, выглядит святых Какой-нибудь гишпанец современный, Обувкой тяжкостопной наградит, Шагай по брукованию, кареты Тебе ли ожидать, Нева рядит Свои, чурные также парапеты С колоннами ростральными в сурьму, Золоченную временем и кровью, Нет, горе и высокому уму, И святости, рождественской любовью Столь мило нам, Летиция, дышать В беззвездности, о розах серебриться, Лишь сребро не подводит, воскрешать Начнут и ангелкам благодариться С тобою будем, нынее балы Нас царственные ждут, следят филики За чермами, а знать ли похвалы В миру за святоборчество, но лики Не время днесь темнить, голодных треб Пел северный пиит благоуханность, Рождественский опреснок, белый хлеб Засим преломим, стоит недыханность И мессы амстердамской, и свечей Волшебной Христиании, а горы Досужные вспоем, когда грачей Увиждим на Вальпургиевку, хоры Полнощные зовут своех певцов, Стольницы снизу, грузные кувшины С клико барвенным выше, без венцов Узнают нас альфийские вершины, Туда спешим, где яства, свечи, тьма Игрушечная, елочная цедра, Порфировая зелень, сурема, Встречает нас Гортензия иль Федра, Благое Новогодье для благих, И мертвое серебро горьким зельям Да сладостным десертам в дорогих Розетницах идет, замковым кельям Пора гореть святошно и гореть, Веселию фаянсов расточаться О златности, одесным умереть Нельзя, а можно смерти наущаться.

или почему тут стало невыносимо. начнем с того, что в последнее время я открываю авторнет, нежно мной любимый, в основном— по привычке. почему— рассмотрим ниже. чтобы понять, почему он так нежно мной любим и почему меня бесит тот факт, что я открываю его по привычке, читателю необходимо знать: даря очень любит: читать, разводить авторов на диалог, и любит Ры, следовательно, это камень не в ее огород и даже не в огород Олега Игнатова, или в чей-нибудь еще. я не объективна. раньше все у меня получалось— и прочитать— легко! запросто! да сколько угодно!, и авторов на диалог развести, и все было отлично. но за последние два месяца все стало слишком сложно. во-первых, качество произведений. можно смело открывать все произведения недели— поэтического толка— брать по первой строчке от каждого, ставить их в любом— повторяю— в любом порядке!— и публиковать как свое. разницы— никакой. мельчаете, граждане авторы. во-вторых, и это, кстате, одно из самых печальных изменений среди авторов— они все стали неадекватными! ты им оставляешь коммент— и понеслась! они все как один творческие личности! сказал что-нибудь не так— все, сносят все произведения к такой-то матери, вон, как взрослый дядя— казалось бы— Зебр. третий пункт не менее удручающий. так как в списке произведений недели сплошная нечитабельная Джана, Яна или как там это оно зовут, я пользуюсь рыжим квадратом— это сложно, каждое пятое уже с моим комментом— или хожу по пятам за теми, кто уже что-то прокомментил из свежего. в первом случае наблюдается странная тенденция. если в моем комментарии прозвучит слово "нравится", завсегдатаи сайта тут же начнут коситься на меня и говорить: как тебе может нравится такая дрянь?! если я напишу "не нравится", я сам себе навру, потому что действительно всегда говорю то, что думаю, уж такая у меня беда, простите, что я есть в вашей инет-жизни и имею свое сраное мнение! рассматриваем второй случай. во втором случае с точностью может повториться ситуация, которую мы уже рассмотрели выше. либо же, я, заметив, как какой-нибудь до черта критик докапывается до произведения на уровне "мяса и костей", приплетая туда физику, математику, историю, религию, расстреливая к едрене фене у стены иносказательность, и— упаси меня Феб от этой оплошности!— попробую только указать на это, мне тут же приведут цитаты из моего коммента, чтобы я, ничтожный, понял не то, что я невнимательный, а в полной мере осознал свою ничтожность, косность ума и быстро решительно пошел вырывать себе язык. что я хочу этим сказать? ребята. я не поэт, я не гениальный комментатор, я не гений, я не претендую на истину в последней инстанции и так далее, я одно сплошное ходячее Не.НО: я имею право сказать что-нибудь, чтобы не ощущать себя "вышедшим из вашего лагеря"? имею. вот и говорю: с каких пор, граждане авторы, иносказательность, метафоры— пусть иногда и идиотские, обобщения (вроде слова "мы", под которое можно закатать всех, кто понял смысл произведения, а не только и исключительно население россии), прочие плюшки, свойственные поэзии, все вот это вот странное, выпадающее из общепринятых рамок написания статей— почему вдруг, внезапно, все это стало под опалой? почему мне НЕ МОЖЕТ НРАВИТСЯ сочетание звуков "з" и "р", повторяющееся почти в каждой строчке заведомо провального произведения? разве мы тут не должны отмечать хотя бы маленькие хорошие вещи у других людей, самосовершенствоваться и так далее? ну, и... в конце-то концов, мне бы хотелось просто спокойно почитать что-нибудь и иметь удовольствие высказать свое мнение, или порадоваться звуковому рисунку стиха, без гадкого ощущения себя государственным изменником.

2а грамма грусти запущу по вене возьму мобилу в руки, номер наверу возможно стихнет боль от откровений я знаю искренне люблю лаская взглядом твоё фото в интернете стучу по клавишам надеясь на ответ а кто нам за лювовь ответит? На утро это будет нежный бред на стену песни не закинешь потом неделю помолчишь в душе потом ко мне остынешь! Сотрёшь ту тонну смс давно с другим, меня не ценишь не вспоминаешь обо мне я знаю ты ему изменишь когда прийдет другой извне и все же грусть идёт по вене рассудок убивая мой нельзя забыть, но бога ради оставь мне вечный мой покой

запиши меня в сноведенья я смогу, я прорвусь! К сожеленью я запомню тебя милую запишу как робкую и красивую скажи, взгляни и просто вспомни кто были мы с тобой такой родной, до боли томной знакомой ласковой, ручной забудь! уже не огорчает рассвет ты встретишь в тишине пойми ты лишь одна такая родная, но уже другая...

мои стихи о вечном и личном и в этом мире безразличном снимая маски прохожу пока с рассудком я дружу а ты моё мировозренье скажи мне чьё же ты творенье твои рассказы в слух о боли мне душу точно раскололи не надо слёз твоих о мире слов совести в моей сатире не надо песен о любви я отпускаю, лишь живи нет, ты не думай так нам лучше пройти различною тропой ты станешь музой для другого я стану ангелом другой

скачать мп3 www.sunhome.ru/... Ляг на спину, закрой глаза и слушай мой голос и пусть каждое моё слово станет реальностью! Твоей реальностью. Просто внимательно слушай мой голос и следуй за ним своим сознанием! Ты можешь слышать только мой голос или отвлекаться изредка на посторонние мысли и снова мысленно возвращаться и слышать только мой голос или даже уснуть и если ты всё же случайно уснёшь, то просто проснёшься в нужное тебе время бодрым и отдохнувшим. Ты лежишь спокойно. Твоё тело расслаблено. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног расслаблены. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног расслаблены. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра расслаблены. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы расслаблены. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук расслаблены. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук расслаблены. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья расслаблены. Ты чувствуешь плечи. Плечи расслаблены. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина расслаблена. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот расслаблен. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди расслаблены. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея расслаблена. Ты чувствуешь своё лицо. Твоё лицо расслаблено. Ты чувствуешь свой язык. Язык расслаблен. Представь, что ты паришь в кристально чистом, прозрачном воздухе! Представь его объем! Представь его лёгкость! Всем своим телом ощути необычайную скорость воздушных потоков! Ты спокойно паришь в кристально чистом, прозрачном воздухе. Вокруг тебя лишь необъятный воздушный простор. Ты чувствуешь силу могучих ветров. Ты чувствуешь их необычайную скорость. Ты чувствуешь абсолютную свободу воздушных потоков. Ты ощущаешь лёгкую, чистую энергию быстрого ветра. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног наполняются лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног наполняются лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра наполняются лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы наполняются лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук наполняются лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук наполняются лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья наполняются лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь плечи. Плечи наполняются лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина наполняется лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот наполняется лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди наполняются лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея наполняется лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь своё лицо. Твоё лицо наполняется лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь свой язык. Язык наполняется лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты лежишь спокойно. Твоё тело наполняется лёгкой и чистой энергией быстрого ветра. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног наполнены силой могучего ветра. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног наполнены силой могучего ветра. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра наполнены силой могучего ветра. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы наполнены силой могучего ветра. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук наполнены силой могучего ветра. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук наполнены силой могучего ветра. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья наполнены силой могучего ветра. Ты чувствуешь плечи. Плечи наполнены силой могучего ветра. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина наполнена силой могучего ветра. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот наполнен силой могучего ветра. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди наполнены силой могучего ветра. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея наполнена силой могучего ветра. Ты чувствуешь своё лицо. Твоё лицо наполнено силой могучего ветра. Ты чувствуешь свой язык. Язык наполнен силой могучего ветра. Ты лежишь спокойно. Твоё тело наполнено силой могучего ветра. Ты чувствуешь пальцы ног. Пальцы ног лёгкие как ветер, чистые как ветер. Ты чувствуешь икры ног. Икры ног лёгкие как ветер, чистые как ветер. Ты чувствуешь свои бёдра. Твои бёдра лёгкие как ветер, чистые как ветер. Ты чувствуешь ягодицы. Ягодицы лёгкие как ветер, чистые как ветер. Ты чувствуешь пальцы рук. Пальцы рук лёгкие как ветер, чистые как ветер. Ты чувствуешь кисти рук. Кисти рук лёгкие как ветер, чистые как ветер. Ты чувствуешь свои предплечья. Твои предплечья лёгкие как ветер, чистые как ветер. Ты чувствуешь плечи. Плечи лёгкие как ветер, чистые как ветер. Ты чувствуешь мышцы спины. Твоя спина лёгкая как ветер, чистая как ветер. Ты чувствуешь мышцы живота. Твой живот лёгкий как ветер, чистый как ветер. Ты чувствуешь свою грудь. Мышцы груди лёгкие как ветер, чистые как ветер. Ты чувствуешь свою шею. Твоя шея лёгкая как ветер, чистая как ветер. Ты чувствуешь своё лицо. Твоё лицо лёгкое как ветер, чистое как ветер. Ты чувствуешь свой язык. Язык лёгкий как ветер, чистый как ветер. Ты лежишь спокойно. Твоё тело лёгкое как ветер, чистое как ветер. Ты чувствуешь своё тело. Твоё тело легче вольных ветров. Твоё тело чище вольных ветров. Твоё тело быстрее вольных ветров. Ты чувствуешь своё тело, живое человеческое тело наполненное энергией лёгкого, быстрого, чистого ветра. Ты человек. Ты человек, обладающий силой могучего вольного ветра. Ты лежишь спокойно. Ты чувствуешь своё тело. Твое тело спит. Ты чувствуешь своё тело. Твоё тело отдыхает. Ты чувствуешь своё тело. Твое тело расслаблено. Полежи спокойно ещё немного! Полежи так ещё чуть-чуть, а потом можешь встать! Встать бодрым и отдохнувшим или продолжать свой отдых столько, сколько тебе будет нужно, а потом спокойно встать, встать бодрым и отдохнувшим.

ты докозательство тепла и ласки, нежности и боли ты обессилила меня сотру я все твои пароли тепло твоеи руки не вечно а чувства вызывают страх любовь твоя бесчеловечна и только в сердце кавардак твои глаза зелёным блеском меня сразили наповал снимаю маску я в надежде окончить этот карновал ты докозательство тепла но всёже я сотру пароли

Яков Есепкин Тени Лувра Растительность меняет ипостась, И ряженые грубыми руками Крестьянку украшают, веселясь, Корой дубовой, листьями с цветами, И девственница сельская к ручью Бежит, к благоухающей поляне, Чтоб песнь могли хвалебную свою Пропеть живому дереву крестьяне. Безмолвствуя, на нивах и в садах Обильный урожай дарят благие Царицы, отражаются в водах С кострами рядом девушки нагие. Всей млечностью сверкают бедра их Сквозь дымную вечернюю завесу, Русалки волокут к реке одних Топить, а мертвых тащит нежить к лесу. Среди мохнатых рож лесовиков Взирает божество иль гений дуба На козни козлоногих мужиков, Стремящих в поселянок злые губы. Уж головы, как стонущий цветник, В крови сухой садовника затылок, К устам блажным, смеясь, сатир приник Ртом горьким и похожим на обмылок. Поверить чувство логикой конца Нельзя, столь космополис этот узок, Что кладезь бездны лавром близ лица Возрос, чуть холодя угольник блузок. Пугаясь, закрывая темный стыд, Теперь и не приветствуя поблажки, Красавицы смущают аонид, Расплющив белорозовые ляжки. В овине плодовитым будет скот, И радовать начнет цветенье риса, Блеск Троицы венчание влечет И яблоко горит в руке Париса. Гори, гори божественным огнем, Земные освещай юдоли, блага Сиянность эта праздничная, в нем Таится наркотическая влага Сандаловых деревьев, Елион Дает огоню мускус и граната Подземный аромат, и Аквилон Сверкает где-то рядом, аромата Нежнее и желанней вспомнить я Теперь не стану браться, неги дивной Забыть нельзя, колодная змея Иль змей, невинной Еве и наивной Свой искус предлагающий, они Лишь жалкого плодовия вбирали Гнилостную отраву кожей, мни Себя хоть искусителем, едва ли Возможно у Гекаты испросить Нектарное томленье, вина, хлебы Уже евхористические, пить Нектар облагороженный из Гебы Небесных кубков, яствия вкушать, Преломленные тенями святыми, Нет, это создается, чтоб решать Могли певцы с царями золотыми Вопросы и задачи, для мессий Оставленные мертвыми богами, Подвластные не времени, витий И книжных фарисеев берегами, Безбрежностью пугавшие, одне Астарты исчислители иль школы Какой-то авестийской жрицы, в сне Пророческом великие глаголы, Согласные и с кодом, и с ценой Знамения таинственного, знанья Частичного, увидеть могут, зной Теперь лиет Зефир, упоминанья О силах темных я б не допустил В ином контексте, зноя благодатность Навеяла сие, а Бог простил Такую очевидную невнятность Урочного письма, вино горит Сейчас в любом офорте, в червной фреске, Господь с учениками говорит, Я слышу речь Его, на арабеске Мистической является письма Лазурного таинство, но шифровый Еще неясен смысл, а сурема Кровавая точится, паки новый Теснят финифтью ангелы завет, Серебряною патиной обрезы Порфирные уравнивают, свет Лиется Богоданный, паки тезы Сознанье внять младое не спешит, Окармленные кровию, но вера Взрастает и привносится, вершит Судьбу Христос-мессия, наша эра Берет начало, ангелы блюдут Дарованные альфы и омеги, Апостолы на вечере восждут Червленого вина и Слова неги, И вот убойной кровию вино Становится, а кровь опять лиется В сосуд подвальный, буде решено, Так бысть сему, о серебре виется И царствует пусть Слово, исполать Предавшему и славившему, вечно Зиждительство такое, не пылать И агнцам без реченности, конечно Служение любое, но Ему Служить мертвым и нищим положенно, Елику мало крови, мы письму Своей добавим, всякое блаженно Деянье и томленье во Христе, Нет мертвых и живых, конец началу Тождествен, а на пурпурном листе Серебро наше руится, лекалу Порфировому равенствует мгла, Прелитая в тезаурисы, темы Не ведаем и слава тяжела, И Господи не скажет ныне, где мы, Куда глядеть сейчас и на кого, Ведет к благим ли зеленям дорога, Спасет живых ли это баловство, Зачтется ль откровение, у Бога Престольниц будем истинно стоять, Молчанье дорогого наше стоит, И в мире мы не тщились вопиять, И там реченье пусть не беспокоит Спасителя и Сына, велики Хождения, скупа вершинность цели Миражной, аще косные жалки, Так мы сие, но прочие ужели Честно возвысить ложию хотят Себя, а руки алчные скрывают, Вина ли им и хлебов, освятят Другие кровь четверга, пировают Другие пусть над хлебом и вином, Еще я помню праздников томленье Освеченных, каким волшебным сном Забыться, чтоб обрящить устремленье К звездам и небам, истинно молчать, Не речь опять с бесовскими шутами, Безмолвствовать, как в церковях кричать Начнут иродных толпы, и перстами Ссеребренными только на крови Зиждить хотя и суетные ямбы, А мало станет Господу любви, Креста и терний, кровью дифирамбы Пустые с Ледой вместе отчеркнуть, Летицией иль Цинтией, невестой Названной и успенной, окунуть В бессмертность и финифти за Авестой Навеки прежелтевшее перо, Свести багрицей тусклые виньеты Нисану бросить горнее тавро, Венчать ему надежней мраком светы, Чем нам дразнить рождественских гусей И выспренности тщиться прекословить, Довольно требы этой, не для сей Живой и мертвой ратницы лиловить Разорные муары, а вино, Дадим еще уроки фарисейству И скаредности, втуне снесено В погреб опять и присно, святодейству Обучены мы небом, геть, чермы, Коль праздники еще для вас не скрыты, Нести сюда начинье, от чумы Беречься чурной будем, лазуриты Пускай себе мелованно горят, Звучания и эхо умножают, Нас ангелы одесные узрят, Недаром Богоимные стяжают И глорию, и лавры, волшебства Законы им астрийские знакомы, Облечь языки мертвые, слова Никчемные в порфировые громы И молнии, в тезаурисный чад Кадящийся они еще сумеют, Напудрить их слегка и на парад Небесный ли, гранатовый, сколь млеют От выспренних созвучий бредники Аидовские, полные проказы И жабьих изумрудов, ввесть полки Ямбические, пурпурные стразы Прелив на колонтитулы, гуашь С финифтью вычурною верх линеек Огранных снарядив, таким не дашь Забыться меж пульсирующих змеек Летейских, во сребристых неводах, Свечном ли обрамлении карминном, С бессмертием бумага не в ладах, Но есть иные области, о винном Церковном аромате будем тлесть Еще мы неоднажды, вспоминанья Нас пленные не бросят, паки есть Визитницы иные, где признанья Теперь и вечно ждут невесты, лад Оне внимают стройный и высокий, Алкают не сиреневых рулад, А песней наших траурных, стоокий Хромовник не страшит их, не ему Царевен обучать и мироволить, Нас девы дожидаются, сему Воспомниться, духовников неволить Посмеет разве иродный плакун, Черемная окарина, гарпия Тартарская, за праздничный канун Содвинем кубки разом, Еремия, Дионис и сиречный Златоуст, Нам некому сейчас зело перечить, Сад Капреи отцвел, Елеон пуст, Архангелы молчат, блажным ли речить, Когда налились кровью словари, Немеют посвященные, о чаде Нечистые слагают попурри Юродствующих, это ль в дивном саде Останется для праздничных теней, Мы Ирода еще представим деткам Успенным и сукровицу сеней Затеплим винной аурой, серветкам Кровавым доверяйте, други, то Серебро, с воском литое по смерти Из белых наших амфор, их никто Не выбиет, ни бражники, ни черти.

мой брат-близнец против человеческой эко-системы, выходящих из подполья, лезущих на волю мыслей и противоречий. мой брат-близнец ограничен стекольной рамой, статичной отравой врывается в мою жизнь с дырою в щеке, из которой торчит нога тумана и шевелит мутными пальцами. мой брат-близнец совсем не солдат, он даже, пожалуй, этому рад, ведь он против участия без оппонента в самых различных дуэлях. ну и правильно, ведь он статичнее самых статичных предметов, если я отвернусь, наши взгляды никогда не встретятся, не произойдет сбоя в моем кровяном заводике, не сломается пара шестеренок в моей голове, ведь, когда наши взгляды встретятся, (знать бы еще, когда именно, да и где), что-то странное займет свою нишу, и что-то в том, что я каждый день вижу, попросту поломается. навсегда. но мой брат близнец никогда и ни в чем не раскаивается. мой брат-близнец- концентрация всевозможного обмана.