Дмитрий Ляляев — 'Стихотворное Евангелие'

Моим родителям,

Владимиру Петровичу

и Алевтине Васильевне,

посвящаю.

I

Как многие имеют дерзость,

Забыв, на чем основан свет,

Превозносить одну лишь мерзость

И Божий отвергать Завет,

То рассудилось мне в покое,

Достопочтенный Теофил,

Излить Евангелье такое,

Чтоб ярче Бог Себя явил.

В начале, братья, было Слово,

До совершения всего;

Оно одно — всему основа,

Всё началось через Него,

Оно из одного лишь слога,

Но все слова вместил тот слог.

И было Слово то — у Бога,

И было Слово это — Бог.

Однажды Слова в мир спустилось,

Когда пробил урочный час,

И в Сына Божия вместилось,

И стало плотию средь нас.

К Марии, Деве Непорочной,

Был послан Ангел Гавриил

С великой новостью и срочной.

Войдя, он Деве говорил:

"Возрадуйся, Благая Дева!

Ты Богу ныне угодишь:

От Духа примешь Ты во чрево

И Сына Господа родишь.

Иисусом назовешь Его Ты,

Он будет царствовать вовек.

Пред Ним преклонятся народы

И всякий смертный человек".

Мария молвила: «Сегодня

Иная эра настаёт.

Ну что же, Я Раба Господня,

Да слово сбудется твоё».

В то время Август повелитель

Затеял перепись людей,

И в край, где жил его родитель,

Всяк отправлялся Иудей.

Так и Марии муж, Иосиф,

Чей род к Давиду восходил,

Град Вифлеем, дела отбросив,

С Женой своею посетил.

Когда ж пришли они, то время

Ей наступило там родить.

Никто, однако, в Вифлееме

Не захотел их приютить.

Накрыла полночь мир покровом,

Уснули взрослые с детьми,

И звери поделились кровом

С двумя усталыми людьми.

Была морозна и пустынна

Та ночь в Израильской дали,

И родила Мария Сына,

Спасителя всея Земли.

Неподалёку, в поле чистом,

Хранили пастухи стада.

Вдруг с неба камнем золотистым

Большая яркая звезда

Средь них упала. Ужаснулись,

Как никогда в былые дни,

Когда лицом к лицу столкнулись

С небесным Ангелом они.

Сказал им Ангел: "Не пугайтесь,

Пришёл я радость возвестить.

Во град Давидов отправляйтесь,

Жена успела там родить

Во хлеве Божьего ребёнка,

Мессию, Господа Христа.

И вот вам знак: сейчас в пелёнках

Он спит в кормушке для скота".

И войско Ангелов спустилось

С небес, и прогремел их хор:

"Господь явил Свою к вам милость,

Он на нее силён и скор,

Он только зло карает строго,

Он беды прогоняет прочь.

Мир на земле, и слава Богу,

И радость людям в эту ночь!»

Когда ж певцы сии безгрешны

На небо взмыли от земли,

То пастухи, придя поспешно,

Младенца во яслях нашли

И всё виденье возвестили

Тотчас родителям Его,

Которые не пропустили

Из речи этой ничего.

В восьмой же день от дня рождения

Младенец отнесён был в храм

Для обрезанья, нареченья,

Как заповедал Авраам.

Был пальчик дёснами искусан,

И слёзы капали из глаз,

И нарекли Его Иисусом,

Как предвещал Господень глас.

Когда ж минуло очищенье,

В Ерусалим пришли они,

Чтоб совершилось посвященье,

Как Бог назначил искони.

В то время жил в Ерусалиме

Благочестивый Симеон.

Устами Божьими святыми

Он был однажды извещён,

Что век его не без причины

Так долог, и причина та,

Что не увидит он кончины,

Доколе не узрит Христа.

По вдохновенью, с чутким сердцем,

Во храм явился Симеон.

Вошли родители с Младенцем,

И повстречался с ними он.

И, взяв из рук Марии Чадо,

Он волю дал скупым слезам,

Воскликнул: "Вот моя награда!",

Прославил Бога и сказал:

«Владыка, ныне отпускаешь

Раба по слову Твоему,

Обетованье исполняешь,

И я свидетель здесь тому.

Вот Тот, Кто послан ко спасенью

И к славе нации Твоей,

Кто светом будет к просвещенью

Заблудших Божиих детей.

И многие падут и встанут

Через Него до дней конца,

И пререкаться не устанут,

И обнажат свои сердца.

И в Назарете Галилейском

Младенец в мудрости возрос,

И в тридцать лет стихом Библейским

Стал мир учить Иисус Христос.

II

Был голос Божий к Иоанну

Во дни Тиберия царя.

Он проходил по Иордану

В воде крещение творя,

И фарисеям при народе,

Отвне стекавшемся туда,

Сказал: «Змеиное отродье!

Как вы избегнете суда?

Сочтя себя детьми завета,

Вы льститесь славой прежних дней,

Но может Бог в ответ на это

Детей воздвигнуть из камней.

По плоду древо познаётся,

Покайтесь, чтобы жизнь сберечь!

Кому добро не удаётся,

Того, срубив, швыряют в печь!

Когда увидишь — рядом нищий

В нужде терзается, скорбя,

С ним поделись одеждой лишней,

И Бог помилует тебя.

И тот, кто пищей обладает,

Пусть то же делает всегда.

Спасите тех, кто голодает,

И не потерпите стыда».

Когда же люди вопросили,

Не Иоанн ли сам — Христос,

Он отвечал: «В Христовой силе

И есть ответ на ваш вопрос.

Я вас крещу водой и словом,

Он крестит Духом и огнём.

Мое крещенье не дало вам

Того, что вы найдёте в Нём».

Когда же Сам Иисус явился

Принять крещенье от него,

То Иоанн душой смутился,

Сказав: «Не стою я того.

Я должен быть крещён Тобою,

Не мне крестить Тебя, поверь!»

Иисус сказал: "Оставь пустое",–

И в небесах отверзлась дверь,

И Дух полётом голубиным

Спустился с неба на Него,

И Бог сказал: "Не спорьте с Сыном,

Его люблю, как никого".

Затем Иисус, влекомый Духом,

Ушел и пустыню для поста,

И сатана, узнав то слухом,

В сии последовал места.

Когда же срок поста кончался,

Иисус телесно изнемог.

И между ними завязался

Немаловажный диалог.

И дьявол молвил: «Если вера

В Тебе сильна, что проку в ней?

Не лучше ль было бы, к примеру,

Хлебов наделать из камней?»

Иисус ответил: "Господином

Мы видим Бога одного.

Не хлебом живы мы единым,

Но всяким, словом от Него".

Тогда диавол, взяв Иисуса,

На крышу храма с Ним взлетел,

Сказав: «Не вижу в том искуса,

Когда б Ты спрыгнуть вниз хотел.

Гласит Писанье, что ногою

Ты не преткнёшься о гранит,

Что тело плотское нагое

Всяк Ангел Божий сохранит».

Иисус сказал: "Любое слово

Превратно можно толковать,

Но покарает Бог любого,

Кто будет власть себе давать

Гневить Его поступком глупым

И своеволием своим.

И станет тело хладным трупом,

И восскорбит душа над ним».

Вторично будучи осмеян,

Лукавый вновь сплетает сеть,

Сказав: «Земную власть имея,

Как много мог бы Ты успеть!

И Ты владыкой наречёшься

В любом краю, в любой стране,

Когда от Бога отречёшься

И, пав, поклонишься Ты мне».

Иисус сказал: "Сие дерзанье

Вполне достойно сатаны.

Лишь Богу, учит нас Писанье,

Мы одному служить должны.

А потому — уйди и скройся,

И без тебя Мой путь тяжёл.

В аду бесчестием умойся!»

И дьявол молча отошёл.

И в силе духа возвратился

Иисус на родину Свою,

И добрый слух распространился

О Нём повсюду в том краю.

И в Назарете, в синагогу

Войдя, прочёл Он древний стих:

«Господь послал Меня в дорогу,

Чтоб отверзать глаза слепых,

Дарить измученным свободу,

Скорбящих сердцем исцелять,

Во благо нищему народу

Их души к Богу направлять».

Вослед за этими словами

Усилился Иисуса глас:

«Исполнить слышанное вами

Велел Господь Мне в этот час».

И разъярилась синагога,

И был Он гневно осуждён:

«Он говорит, что Он от Бога,

А Сам от плотника рождён!»

Иисус сказал: «О скалы бьётся

Морской напрасно водоём.

Так никогда не признается

Пророк в отечестве своём».

III

Ходил Иисус по Галилее

И к покаянью призывал,

И, духом, за людей болея,

Любому помощь подавал.

И Он избрал Себе двенадцать.

Апостолов-учеников,

И имена их стали знаться

Средь всех наречий и веков:

Пётр, Иоанн, Андрей, Иаков,

Матфей, Филипп, Варфоломей,

Иуда, с ними одинаков

В святой безгрешности своей,

Другой Иаков, сын Алфеев,

И Симон, прозванный Зилот,

Фома. И с ними, царь злодеев,

Иуда был Искариот.

Взойдя же на гору однажды,

Учитель начал речь Свою:

"Блаженны те, кто ныне страждут,

Они утешатся в раю.

Когда смиряешь гордый нрав ты,

То будешь Ангелам сродни.

Блаженны алчущие правды,

Вполне насытятся они.

И славу Божию увидят,

Кто сердцем чист остался тут.

И те, кто ближних не обидят,

У Бога милость обретут.

Блаженны вы, когда вас будут

Гнать и позорить за Меня.

На небесах не позабудут

Того, кто веру сохранял.

Пророков с Божьими словами

Не так ли гнали прежде вас?

Награда ваша будет с вами,

Когда придет к тому свой час.

Светите миру ярким светом,

Наденьте святости венец,

Чтоб люди видели при этом,

Как благ Небесный ваш Отец.

Все заповеди соблюдайте,

Стремясь священство превзойти,

И ни одной не нарушайте,

Чтоб Царство Божье обрести.

Ни убивать, ни мстить не смейте,

Скажу вам более того:

И в мыслях гнева не имейте

Теперь на брата своего.

Спеши с соперником мириться

До совершения суда,

Чтоб не попасть Тебе в темницу

И не раскаяться тогда.

Впредь непорочными ходите

В делах и помыслах своих.

В грех через женщин не впадите,

Взирая с похотью на них.

Пусть вас сомнения не гложут,

И не страшитесь ничего.

Коль глаз в тебе соблазны множит,

То вырви у себя его!

Ничем на свете не клянитесь,

Слова да будут: «нет» и «да»,

А многословья сторонитесь,

Оно от дьявола всегда.

Врагов своих благословляйте,

Забудьте злой закон людской.

Ударившему — подставляйте

Своё лицо другой щекой

У вас просящим — в дар дарите,

Не будьте глухи к их мольбе,

И людям только то творите,

Что вы желаете себе.

Не раздражайте Бога крайне,

Пуская о себе молву.

Пусть будет милостыня втайне,

И Бог воздаст вам наяву.

Молясь, не смейте лицемерить

И выставляться напоказ.

Все нужды, можете поверить,

Отец ваш знает прежде вас.

Насущный хлеб, одежда с кровом,

Всё будет к сроку вам дано.

Не увлекайтесь лишним словом,

А говорите лишь одно:

Отец Благой, Отец небесный!

Да имя святится Твоё!

Твоею волею чудесной

Да прийдет Царствие Твоё!

Прости нам наши согрешенья

И от лукавого храни.

Твои да славятся свершенья

И сила во века и дни!

Своих соседей не судите,

И вас никто не обвинит,

И если вы людей простите,

То и Всевышний вас простит.

Земных сокровищ не стяжайте,

Здесь воры рыщут и крадут;

На небе клады собирайте,

Они вовек не пропадут,

И ту ещё изжить вам надо

Привычку вредную сполна:

Искать соринку в глазе брата,

Не видя в собственном — бревна.

Свой жемчуг свиньям не швыряйте,

Они не чуют в нем красы,

И псам святынь не доверяйте,

Чтоб вас не растерзали псы.

Украсьте добрыми плодами

Мной сотворённый в мире труд.

Входите тесными вратами,

Они к спасению ведут.

И, чтобы стали вы блаженны.

Имейте веру наконец!

Дерзайте, будьте совершенны,

Как совершенен Бог Отец!»

Когда ж сошел Иисус с горы той,

То изумленно люд притих,

Дивяся мудрости, сокрытой

В Его словах, и силе их.

IV

Он шёл, народом окружённый,

Благословенья раздавал,

Но вот явился прокажённый

И, поклонясь, Ему сказал:

«Учитель, счисть с меня заразу,

Тебе бы это удалось».

Иисус сказал одну лишь фразу:

«Хочу, очистись!» — и сбылось.

В Капернауме Римский воин

Уже спешит к Нему с мольбой:

«Учитель, пусть я недостоин,

Чтоб Ты в мой дом ступил ногой,

Но мой слуга жестоко страждет.

Болезнь Ты можешь победить

Лишь словом. Он его и жаждет,

И нет нужды к нему ходить».

Иисус сказал: «Такую веру

Не часто встретишь средь людей.

Сию заимствуйте манеру,

Ведь он, заметьте, не Еврей.

И говорю вам: в Божье Царство

Придут подобные ему,

А Иудеев за коварство

Во внешнюю извергнут тьму».

А сотнику сказал: «Добро вам

По вере вашей Бог воздаст».

И стал слуга его здоровым

В тот самый день, в тот самый час.

И в тот же вечер бесноватых

Он исцелил, и всех больных.

Нечистых духов, виноватых

В их хворях, Он изгнал из них.

Сказал один, Иисусом званный:

«Позволь отца похоронить.

Потом я буду неустанно

Повсюду за тобой ходить».

Иисус ответил: «Медны трубы

Тебя зовут, внемли же им!

Пусть мертвецов хоронят трупы,

Живые — служат пусть живым!"

Войдя же в лодку в тот же вечер,

Он на корме ее заснул.

И тут внезапно шквальный ветер

На море яростно подул,

И буря, мачту выгибая,

Водою, лодку залила.

Вскричали люди, погибая:

«Господь, яви Свои дела!"

И, встав, смирил Он ветр и волны

Одним лишь словом, и сказал:

«Зачем вы были страхом полны?

Ведь Я пример вам указал,

Какому следовать должны вы:

Тот сотник, будь он здесь средь вас,

Сказал бы вам, что все вы живы

Останетесь в сей грозный час».

Они же меж собой дивились:

"Непостижимо то уму,

Что волны страшные смирились

И подчинилися Ему».

Когда же, пересекши море,

Сошел на берег Он, Ему

Шёл человек навстречу вскоре,

Весьма опасный, потому

Что был нечистым околдован

И бесов легион в нём жил.

Он цепи рвал, бывая скован,

И обитал среди могил.

И легион чертей взмолился:

«Иисус; напрасно нас не мучь!

Уж Ты бы лучше согласился

Швырнуть нас в море с этих круч.

Другой нам милости не надо,

Ведь мы не Божии Сыны».

И бесы те, в свиное стадо

Войдя, низверглись с крутизны.

А было стадо то — большое,

Числом в две тысячи голов.

И одержимый, чьей душою

Владели бесы, стал здоров.

Затем в Свой град Он прибыл снова

И стал для немощных врачом.

И принесли к Нему больного,

Разбитого параличом.

Взревело человечье стадо,

Когда с поднятием руки

Иисус сказал больному: «Чадо!

Твои прощаются грехи».

Вскричали книжники: «Прощает

Грехи лишь только Бог один!»

Иисус в ответ им возвещает:

«Отныне властен в том и Сын!» —

И говорит больному: «Встань же,

Возьми постель и в дом иди!

Беды, с которой жил ты раньше,

Уже не будет впереди».

И подчинилася природа,

Недуг тяжелый вмиг исчез.

И все сказали: « Мы от рода

Таких не видели чудес!»

Придя же к мытарю Матфею,

В его Он доме возлежал.

Про то узнали фарисеи,

Меж ними ропот пробежал.

Иисус сказал им: «Не здоровым

Целитель нужен, а больным.

Не место здесь словам суровым,

Коль Бог являет милость к ним».

Тут Иаир священник входит

И в ноги падает к Нему,

И молвит: «Дочь моя отходит.

Не дай исполниться тому!»

Когда ж пришли к нему, то видят,

Что все рыдают и вопят:

«К нам избавитель уж не прийдет,

Она скончалась!" — говорят.

И безутешен стал родитель,

И сам заплакал тут навзрыд.

Но говорит ему Учитель:

"Не бойся, верь: она лишь спит".

Тогда Его подняли на смех,

Забыв про жалобный свой вой,

Но Он велел тотчас изгнать всех

И вывел к ним её живой.

И Он ходил среди селений,

Везде Евангелью уча.

И всяк, искавший исцелений,

Немедля помощь получал.

И, видя толпы человечьи,

Лишённые поводыря,

Что были как стада овечьи,

Он сокрушался, говоря:

«Сколь ни старайся, всё ж ничтожен

Твой вклад в гигантский этот труд.

Как много тут работы, Боже,

Как мало делателей тут!"

V

Законоведа Никодима

Приняв, Он стал ему твердить:

«Сначала плоть людей родила,

Теперь же должно возродить

Святым вас Духом, и нетленье

Дано вам будет, ибо плоть

Обречена на разрушенье,

А дух бессмертен, как Господь.

Дух Божий, где захочет, веет,

И всяк, кто должен стать святым,

И удивиться не успеет,

Как обладаем будет Им».

Тут Никодим спросил: «Как может

Всё это с человеком быть?»

Иисус сказал: «Сомненья гложут

Тебя, не в сипах ты вместить

Простого знания земного,

Сочтя его за чудеса.

Как средь невежества такого

Мне речь вести про небеса?

Никто из вас не небе не был,

Хоть всяк на небо и пенял,

А Я для вас спустился с неба.

Чтоб вы поверили в Меня.

Мне будет в раны сталь продета,

И вознесусь Я от земли,

Затем, чтоб вы чрез веру эту

Дар жизни вечной обрели.

На муку в мире сем убогом

Я рай небесный поменял.

К вам для того Я послан Богом,

Чтоб вы спаслись через Меня.

Христианин судим не будет

Ввиду отсутствия вины,

А атеистов Бог осудит,

Они уже осуждены,

За то, что по теченью плыли

И покорялись власти зла,

И больше света возлюбили

Тьму, что скрывает их дела».

Прибыв в Самарию однажды

И отослав учеников,

Он Самарянке рёк: «Я жажду.

Дай сделать несколько глотков».

Она достала из колодца

Воды, а дух огнём горит:

«Как правоверным Он зовётся,

А с басурманкой говорит?»

Иисус сказал: «Когда б ты знала

Кто ныне просит: дай Мне пить,

То ты б живой воды взалкала,

Чтоб всю нужду в воде забыть».

Она ответила: «Израиль

Здесь Воду пил и счастлив был».

Иисус сказал: «И так изранил

Свой дух и угасил свой пыл.

И всякий, пьющий вашу воду,

Возжаждет снова, оттого,

Что извратили вы природу

Закона Божьего всего.

Господь есть дух, и поклоняться

Ему мы в духе и должны,

Не за химерами гоняться,

А быть лишь истине верны».

Сказала женщина: «Я знаю,

Что нам Христос доставит весть».

Иисус сказал: " Вот весть благая:

Мессия этот Я и есть".

Апостолы, придя, дивились.

Увидев с женщиной Его,

И перед Ним остановились,

Но не сказали ничего.

Тогда, призвав их, говорит Он:

«Дерзайте, дети, пробил час!

Вещать на кровлях о сокрытом

Я ныне посылаю вас.

Благую Весть провозглашайте

О воздаянии в раю,

Врачуйте, мёртвых воскрешайте,

Вам власть над бесами даю.

Пусть мир охватится пожаром,

Моё учение приняв.

Дарите людям то, что даром

Вы получили от Меня.

Как овцы средь волков идите,

Уча холопа и царя,

И мудрость змеев превзойдите,

Над миром птицами паря.

Не бойтесь тех, кто убивает

Одно лишь тело, а Того

Страшитесь, Кто повелевает

Душою, более всего».

В то время Иоанн Креститель

Уж был в темницу заключён,

Поскольку Ирод, злой правитель,

Им был прилюдно обличён

За то, что жил с Иродиадой,

Женою брата своего.

Пророк грозил царю расплатой,

Закон не дозволял того.

Когда же вскоре день рожденья

Царь отмечал очередной,

Себе велел он наслажденье

Доставить пляской огневой.

И угодила Саломея

Женолюбивому царю,

И он изрёк, на ложе млея:

«Тебе полцарства я дарю!»

Тогда, спрося Иродиаду,

Свою бессовестную мать,

Девица выбрала в награду

Себе главу пророка дать.

И Иоанна обезглавил

В темницу посланный гонец.

Себя же Ирод обесславил,

И страшен был его конец.

Иисус же говорил к народу,

Когда остался одинок:

«Средь грешного людского рода

Не восставал такой пророк,

Как Иоанн. Скажу вам честно:

В миру он был весьма велик,

Но меньший в Царствии Небесном

Затмит его священный лик.

И входят в Царство то поныне

Все те, кто трудятся всерьез,

С тех пор, как Иоанн в пустыне

Глас вопиющего вознёс.

Но говорили Иоанну:

Не пьёт, не ест, выходит, бес,

А Мне сказали: сыту, пьяну

Не след Посланцу быть небес.

Тебя же славлю, Правый Отче,

Что так разумно сотворил,

Что мудрецам закрыл Ты очи,

А юным мудрость отворил.

Вам говорю, ко Мне придите,

Все утомлённые душой,

Мое учение примите,

И Я доставлю вам покой.

Навек запомните основу

Всего ученья Моего:

Вам к Богу нет пути иного,

Как через Сына одного».

VI

Ученики тогда вернулись

И весть Иисусу принесли,

Сколь многие душой проснулись

И к вере истинной пришли.

Иисус спросил: "А кем считает

Меня Израильский народ?"

"Кто за пророка почитает,

А кто Крестителем зовёт", –

Они Иисусу отвечали.

«А ваше мненье каково?

Вы сами — кем Меня признали

И посчитали за кого?» –

Спросил Иисус, И Пётр ответил:

«Ты Божий Сын, и Ты — Христос».

Иисус сказал: «Блажен и светел

Ты, Симон, ибо произнёс

Не от себя ты это слово,

А Бог открыл тебе его,

Чтоб ты отрёкся от былого

Служенья ради своего.

И ныне пред учениками

Скажу тебе лишь одному:

В Моей ты Церкви — первый камень,

Опора зданию всему».

И было, что к Нему немого

Слепца однажды привели.

Когда же речь и зренье снова

Тому вернул Он, то смогли

Ему сие в вину поставить,

Не уловив Его в словах.

Привыкло фарисейство править

Единолично во церквах

И так то дело извернуло,

Христа желая превозмочь,

Что, дескать, силой вельзевула

Он бесов изгоняет прочь.

Иисус же, видя их лукавство,

Сказал им. «Разве устоит

То царство, где самоуправство

И беззаконие царит?

И если бес погонит беса,

То что же будет с сатаной?

Какая мрачная завеса

Над их опустится страной!

Вам говорю кто не со Мною:

Вы расточаете себя.

И будет вашей то виною,

Вы в ней раскаетесь, скорбя.

Кто добр — не делает иного,

В нем злое пламя не горит,

От злого — слова ждите злого,

Он доброго не говорит.

Но помни, всякий говорящий,

И знай, крамольная молва:

Наступит час, и пред Судящим

За все ответите слова!»

«Яви нам чудо, и сомнений

Не будет!» — молвят хитрецы.

Но Он ответил им: "Знамений

Прелюбодеи и лжецы

Всегда желают. Ожидает

Лишь огорченье таковых.

Кто о знамениях мечтает,

Тот не заслуживает их».

В тот самый день, у моря сидя,

Иисус до времени молчал.

Народ же при себе увидя,

Его Он притчей поучал:

«Вот, вышел некий земледелец

Зерном засеять свой надел,

Но в силу всяческих безделиц

Посев тот вскоре поредел.

Какое пало при дороге

Зерно, то птицы унесли,

Остаток — вытоптали ноги,

И зерна эти не взошли.

А то зерно, что в камни пало,

Укорениться не смогло,

Иное — в тернии пропало

И тоже всходов не дало.

И только то зерно сторично

Вознаградит жнеца за труд,

Которое в земле отличной

Легло. Богатый соберут

Там Урожай. Имея уши,

Извольте вникнуть я речь Мою!

Я вам спасаю ваши души,

Чтоб оказались вы в раю.

Чтоб пробудить бездумно спящих,

Я смысл раскрой притчи сей:

Тот сеятель есть Говорящий

Благое Слово средь людей.

Зерно, что пало при дороге,

Суть те, кто разумом скудны.

У них любую мысль о Боге

Крадут усилья сатаны.

Зерно, которое упало

На камни, это те из вас,

Кто верят иногда и мало

И отрекутся в трудный час

Другие — Слово принимают,

Но тем сгубляется их плод,

Что мир богатством называет,

А притча тернием зовёт.

И только тех благословенно

Для Бога имя, кто поймёт

И примет Слово совершенно,

И плод стократный принесёт.

Но знайте, что лукавый тоже

Посеял в мире семена,

Те, что на плевелы похожи.

А участь плевелов одна:

Жнецы их с корнем вырывают,

Чтоб бросить в огненную печь,

И в муках там они сгорают,

Где плач, тоска и злая речь.

А праведники воссияют,

Как звёзды, в Царствии Творца.

Меня кто слышит, да дерзает

Подобного достичь конца.

Ничто на свете не сравнится

С Небесным Царством. Верьте Мне,

Что малая его крупица

Дороже всех златых монет

И самых редкостных жемчужин,

И человек, тот клад найдя,

Поймёт, что мир ему не нужен,

С восторгом к небу восходя».

Когда же вечер опустился,

То говорят ученики:

«Учитель, лучше бы простился

С народом Ты, ведь далеки

Отсюда сёла их, и нечем

Нам накормить их. Пусть идут,

Им дома ужин обеспечен,

А здесь его не подадут».

Иисус сказал им: «Вы дадите

Им есть, отсюда не сходя».

Они ответили: «Учитель,

Ты, видно, молвил то, шутя.

На эти тысячи народа

Здесь пять хлебов и рыбы две».

Но Он сказал им: «Вся природа

Подвластна Богу. На траве

Пусть люди лягут». Взяв же пищу,

Сказал, пред тем, каким отдать:

«Кто правды Божьей в мире ищет

Вовек не будет голодать».

И вдоволь всем еды досталось

Из рук Его учеников,

И после трапезы осталось

Двенадцать коробов кусков.

Ученикам велел пуститься

На лодке в море Он, а Сам

Взошёл на гору помолиться

И долго оставался там.

Меж тем на море шторм поднялся

В тревоге путники, и вот

Над морем призрак показался,

Идущий к ним по верху вод.

Они вскричали от испуга,

Смятенья больше не тая,

Но глас Учителя и Друга

Сказал: "Не бойтесь, это Я».

Тут Пётр решил Его проверить,

В себе все страхи истребя,

И крикнул: "Дай тогда измерить

Шагами воду до Тебя!"

Иисус ответил: «Коль решился,

Теперь же можешь приступать».

И Пётр пошёл, но усомнился

И тут же начал утопать.

Иисус сказал, поднявши вскоре

Его простёртою рукой:

«Когда б ты верил, это горе

Не приключилось бы с тобой.

Вам говорю: имея веру,

Возможно гору своротить,

В минуту вылечить холеру,

Не то что по морю ходить».

В тот миг и волны перестали

Вздыматься, стих и ветра вой.

И Сыном Божиим признали

Тогда Апостолы Его.

VII

Быв фарисеем приглашённым,

Возлёг Он в доме у него

И, плач услышав приглушённый;

Узрел виновницу того.

Ему слезами обливала

Младая женщина ступни

И волосами отирала;

Когда же высохли они,

Тогда она сосуд достала,

С которым шла Его встречать,

И драгоценным миром стала

Иисусу ноги умащать.

Тут фарисея мысль тревожит:

«Какой, скажите, Он пророк,

Когда Он грешницу не может

Прогнать, сидящую у ног?»

Иисус решил здесь притчу вставить:

«С вас не взыщу я впредь долгов»,–

Сказал один заимодавец,

Двоих имея должников.

Долг одного был больше долга

Другого ровно в десять раз.

Скажи, подумавши недолго,

Кто из прощённых в этот час

Сильней хозяина возлюбит?»

-Какому больше прощено.

-Вот потому свой сук тот рубит,

Кто о грехах своих давно

Не вспоминает, и уверен

Надменно в святости своей.

Грех таковых как раз — безмерен.

И говорит девице сей:

«Раз возлюбить ты так сумела,

Дела твои не столь плохи.

Иди, Мария, к людям смело,

Тебе прощаются грехи».

Здесь фарисеи стали злиться:

«Да кто Он, чтоб грехи прощать?»

Иисус им дал угомониться,

Чтоб притчу новую начать:

«У старика два сына было,

Был младший — с детства сорванец,

Его свобода всё манила.

Однажды он оказал: «Отец!

Изволь мне выдать часть наследства,

Тобой обещанную мне.

Я поживу на эти средства

В заморской сказочной стране».

Отец не отказал герою,

И тот покинул отчий дом,

Жил на чужбине и, не скрою,

Весьма распутничал при том.

Когда же отчее наследство

Он без остатка промотал,

То вспомнил розовое детство:

Великий голод там настал.

И он нанялся свинопасом

И о свиных мечтал кормах,

И молвил: «У отца запасов

Довольно. У него в рабах

Я впредь питаться буду хлебом,

Когда скажу ему при всех:

«Отец! Я согрешил пред небом.

Прости и ты мой тяжкий грех!»

И отрок с горькими слезами

Пришёл на родину свою.

«Отец! Я, грешник, перед вами

В немом отчаяньи стою.

Меня уж сыном не зовите...»

Но тот вскричал: «Молчи, молчи!»,

Велел работникам: «Бегите,

На стол несите калачи,

Задайте пир, чтоб мир качнулся,

Чтоб месяц путь свой изменил!

Мой сын живым ко мне вернулся!

А я его похоронил… »

Тут старший сын, пришедши с поля

И видя сытный тот обед,

Сказал отцу: «Твоей я воле

Служу покорно столько лет,

И ты друзьям моим козлёнка

Не заколол, а этот мот,

Едва вернулся, уж телёнка

Себе оттяпал без хлопот!»

Отец сказал: «Со мной всегда ты,

И всем владеем мы вдвоём,

Но в жизни есть такие даты,

Когда мы Богу песнь поём

За то, что нас не оставляет

Он без благих Своих чудес

И даже трупы оживляет.

Твой брат был мёртв, и вот — воскрес».

Но фарисеи не унялись

И говорят: "Зачем, Святой,

Твои друзья не постеснялись

Рук не умыть перед едой?"

Иисус сказал: «Предлог вам нужен,

Чтоб обстановку обострить.

Скоблите чашу вы снаружи,

Но нечиста она внутри.

Что примет человек устами,

Попавши в чрево, после вон

Извергнется. Поймите сами,

Не осквернится этим он.

И только тем сквернятся люди,

Что исторгается из уст.

В убийстве, в краже, в ссоре, в блуде

К устам исход бывает чувств.

А вам, вожди, одно лишь слово

Скажу, чтоб речь закончить тут:

Когда слепой ведёт слепого,

То оба в яму упадут».

Поздней, оставшись со Своими

Учениками, Он сказал:

«Придёт пора, в Ерусалиме

Мне наплюют они в глаза

И, к древу пригвоздив, повесят.

Но скорби не продлится срок,

И в третий день средь вас воскреснет

Убитый подлостью Пророк.

И чтобы в сердце вам злодейство

Не заползло в земные дни,

Друзья, страшитесь фарисейства,

Вовек не будьте, как они.

Пускай подлец всем миром правит,

В нём обитая, как в раю,

Какой он выкуп предоставит

За душу чёрную свою,

Когда конец его настанет,

И приведут его на суд,

И перед Господом предстанет

Всё, им содеянное тут?

Сказал я это, чтоб испугом

Вы не сломились. Я умру,

Но все получат по заслугам

За совершённое в миру.

И здесь такие есть меж вами,

Кто, не пройдя сквозь смертный миг,

Земными разглядят глазами

Мой царственный небесный лик.

VIII

Дней через шесть, проснувшись рано,

Он, подозвав к Себе Петра,

Иакова и Иоанна,

Сказал: "В дорогу нам пора".

Взойдя на гору, Он молился,

И вдруг блеснул пред ними блик

И вид его переменился,

И стал Христа светиться лик

Ярчайшим светом; воссияла

Великолепьем неземным

Его одежда. И стояло

Два древних мужа рядом с Ним.

То были Моисей с Ильёю,

И Пётр сказал: «Учитель, здесь

Так хорошо нам быть с Тобою,

Что не хотим иных чудес.

Для вас три кущи мы раскинем...»

Тут глас с небес прервал его,

И Бог сказал: "Не спорьте с Сыном,

Его люблю, как никого".

Ученики на лица пали

От страха голоса того.

Когда ж, открывши очи, встали,

То зрят Иисуса одного.

«Не разглашайте это чудо,

Его лишь в памяти храня,

До срока, как распят Я буду

И через три воскресну дня»,-

Так Он сказал. Они ж спросили:

«А как понять загадку ту,

Что должен был, как говорили,

Илья предшествовать Христу?»

Он отвечал: «И вам не лгали,

Илья и вправду приходил,

Но подданные не узнали,

А царь главу ему срубил».

Когда сказал им так Учитель,

Смогли прочесть они меж строк,

Что это Иоанн Креститель,

Казнённый Иродом пророк.

Спустя немного, приступили

Опять к Нему ученики

И так Иисуса вопросили:

«Сомненья наши нелегки:

Кто в Божьем Царстве будет главным?»

Тогда Иисус дитя призвал

Улыбкою и жестом плавным,

Средь них поставил и сказал:

«Кто к чистой вере обратится

В прелюбодейном сем краю,

Кто как ребёнок умалится,

Тот возвеличится в раю.

А если кто себе на горе

Дитя такое соблазнит,

Того бы лучше бросить в море,

И да навеки поглотит

Его пучина! Пусть опасны

Все искушенья наших дней,

Как ни страшны в миру соблазны,

Расплата всё-таки страшней.

Но если брат тебя обидит,

Полтыщи раз ему прости.

Тому, кто брата ненавидит,

Небесный рай не обрести ».

При сём сказал: «Правитель некий

Решил со слуг взыскать долги.

И вспомнил он о человеке,

Чьи займы были велики.

Да так, что долг его составил

Большую груду серебра.

И царь платить его заставил,

Давно, мол, подошла пора.

Но тот взмолился: «Не имею

Я серебра, чтоб заплатить!»

Тут царь сказал: «В тюрьму злодея.

Его ж семью — с торгов пустить!»

Должник пал в ноги: «Повелитель,

Моя вина, не так страшна!»

Умилосердился правитель

И долг простил ему сполна.

Царю тот раб казался беден,

Но у него товарищ был,

Которому пригоршню меди

В былое время он ссудил.

Как только, упросив владыку,

Злой раб тот вышел на простор,

То к должнику с ножом к кадыку

Пристал жестокий кредитор:

«Мне принцип мой всего дороже,

И я своё с тебя возьму!»

Друг умолял его, но всё же

Мерзавцем брошен был в тюрьму.

Узнав об этом, повелитель

Призвал злодея и сказал:

«Ещё сегодня, злой мучитель,

Ты на коленях умолял

Меня о милости, и сразу

Ты получил её. И вдруг

По твоему уже приказу

В темницу брошен твой же друг?

Иди ж вослед ему в оковах

И знай, противник доброты,

Что всех жестоких и суровых

Ждут тюрьмы, цепи и кнуты».

Так при кончине века будет,

И Я вам послан предвещать,

Что и Всевышний тех осудит,

Кто не научится прощать».

И Он дошёл до Иудеи

Из Галилейской стороны.

И приступили фарисеи,

К Иисусу зависти полны,

И говорят: «Перед Тобою

Мы в восхищеньи третий год.

Но что Ты скажешь на такое:

Сколь позволителен развод?»

Иисус ответил: «Фарисеи,

Мне в том загадка не видна.

Ведь сказано у Моисея,

Что будут двое плоть одна.

И всем, кто развестись мечтает,

Одно пристало отвечать:

Что Бог на небе сочетает,

Не человеку разлучать».

Тут подошёл богатый малый

И говорит: "Равви благой!

Что в мире мне творить пристало,

Чтоб в рай ступить своей ногой?"

Иисус сказал: «Лишь Бога только

Благим мы можем называть.

А чтобы в рай войти, изволь-ка

Сии законы соблюдать:

Не убивай; добра чужого

Не домогайся; не блуди;

Не клевещи на ближних словом;

Отца и матерь свято чти;

И в Божье Царство смело вступишь,

И примут там тебя, любя,

Когда ты ближнего возлюбишь,

Как любишь самого себя.

Но все сие не состоится,

Ты это к сведенью прими,

Коль не захочешь ты делиться

Богатством с нищими людьми.

Раздай имение и следуй

За Мной без суетных забот,

И славу Божию наследуй».

Но отошёл с печалью тот.

Иисус воскликнул: «Святотатство,

Когда богатый входит в храм!

Нельзя и Богу, и богатству,

Двум столь различным господам

Служить одним и тем же духом,

А потому скорее, знай,

Пройдёт верблюд игольным ухом,

Чем попадёт богатый в рай!»

IX

Сказал и притчу: «Лазарь нищий

У врат богатого лежал,

Мечтая напитаться пищей,

Какую тот не доедал.

Пришла пора, скончались оба,

И Лазарь был на небо взят,

А дух богатого из гроба

Был в тот же час низвержен в ад.

Из ада глядя, он увидел

Вдруг Авраама и того,

Которого не раз обидел

И презирал, как никого.

И он взмолился: «Аврааме!

Я так к страданьям не привык,

А в этой раскалённой яме

Мой весь потрескался язык.

Пошли же Лазаря с водою,

Мне б охладить язык чуток,

И я смирился бы с бедою».

Но Авраам сказал: «Сынок,

В миру ты только веселился

Весь век, а Лазарь — лишь страдал.

Теперь же Божий суд свершился

И час возмездия настал.

А сверх всего того, меж нами

Такая пропасть пролегла,

Что пересечь её крылами

Ничья душа бы не смогла».

Богач сказал: «Да не откажет

Мне Лазарь в малости такой:

Пусть он родне моей расскажет,

Как в аде мучусь я с тоской».

И был ответ ему: «Имеют

Живые Библию всегда,

И коль прочесть её сумеют,

Не попадут к тебе туда».

Богач сказал: "В скрижалях стёртых

Не признаёт уж мир закон,

Но если б кто воскрес из мёртвых,

То убедил бы многих он".

Но Авраам в ответ заметил:

«Коль Божье слово мир не чтит,

То Лазарь, воскрешённый в свете,

Навряд ли многих убедит».

Тут Пётр сказал: «Оставив всё, мы

Пошли с Тобой. Чего ж нам ждать?»

«Все, кто оставит семьи, домы

И будут за Меня страдать,

Получат во сто крат в сём веке,

Где так тяжёл сомнений груз,

А после смерти в вечной неге

Пребудут»,— отвечал Иисус

И продолжал: «Хозяин дома

Решил работников найти,

Чтоб в винограднике знакомом

Всё подравнять и подмести.

И поутру, когда не ранил

Ещё жестокий зной поля,

Хозяин тот рабочих нанял,

Им по динарию суля.

С полуденным нещадным жаром,

Он вновь работников призвал:

«Идите, будете недаром

Трудиться»,— людям он сказал.

Спустя же время, вновь выходит

Хозяин, и к себе зовёт

Всех тех, кто за день не находит

Работы у других господ.

Когда же вечер опустился,

Хозяин прежде тех призвал,

Кто меньше всех в тот день трудился,

И по динарию им дал.

И ту же плату получили

С полудня нанятые им.

Но первые из званых были

Уверены, что только к ним

Хозяин будет щедр особо,

И, получив не больше тех,

Один сказал из них: «До гроба

Мы не забудем этот грех!

Здесь целый день мы спину гнули.

А ты сравнял в оплате нас

С работниками, что тянули

Ту лямку лишь последний час!»

Хозяин молвил: «Иль не волен

Я заплатить им, как хочу?

Возьми своё и будь доволен,

Я как условились плачу».

Вот так и первые у Бога

Уступят арьергарду честь,

Поскольку званых в мире много,

А избранных недолго счесть».

В одном селении Он сразу

Десятком встречен был больных,

Что умоляли от проказы

Освободить скорее их.

Он рёк: «К священникам пойдите

И, как велел вам Моисей,

Их указанья соблюдите,

Чтоб избежать болезни сей.

Они отправились убоги

И стали здравы через час.

Один же, возвратившись, в ноги

Иисусу пал, и, много раз

Прославив Бога, удалился,

И это Самарянин был.

Иисус же только подивился:

«Иноплеменник не забыл

Прославить Господа, а эти

Ушли, спасибо не сказав.

Как злы бывают Божьи дети,

Когда имеют гордый нрав!

Их благодарность будет взвесить

Нетрудно, если захотим.

Ведь излечилось целых десять,

А возвратился лишь один».

Х

Во Ерихоне, славном граде,

К Иисусу рвался богатей,

Который словно о награде

Мечтал о встрече с Ним, Закхей.

Никто с ним в городе не знался

И не здоровался никто.

Он главным мытарем считался

И ненавидим был за то.

Иисус сказал ему: "Возлягу

С тобой Я нынче пировать", —

И осчастливил тем беднягу.

А люди начали роптать.

Тогда сказал Он притчу: «Двое

Вошли с молитвою во храм.

И был один душой спокоен,

Что Бог бандитам и ворам

Не сотворил его подобным,

Что был он славный фарисей,

А не мытарь с обличьем злобным,

Живущий в мерзости своей.

Другой же поодаль молился,

Не смея даже глаз поднять,

И всей душой своей казнился,

Не мог рыдания унять,

И к Богу вопиял открыто,

Чтоб был Он милостив к нему,

Поскольку грешник он и мытарь

И ненавидим потому.

И Богом был в тот час услышан

Сей грешник более, чем тот:

Смиренный будет Им возвышен,

Себя же хвалящий — падёт».

Закхей сказал тогда: «Учитель,

Богатство нищим я раздам,

А если был кому мучитель,

Тому я вчетверо воздам».

Иисус сказал: «За отреченье

От денег, Бог тебя простил.

Моё в миру предназначенье —

Средь вас погибшее спасти».

В селе Вифания в ту пору

Был муж, имевший двух сестёр.

Он заболел, и очень скоро

Всевышний длань над ним простёр

И дух изъял его. И сразу

Иисусу сестры донесли:

"Учитель, умер друг Твой, Лазарь,

Его спасти мы не смогли''.

Иисус, придя в селенье это,

Был встречен сёстрами. Одну

Мы на страницах этих где-то

Уже встречали. Намекну:

Она Учителю слезами

Обмыла ноги, а потом

Своими вытерла власами

И умастила их притом.

Иисус, увидев скорбь людскую,

Сам опечалился, и рёк:

"Воскреснет брат ваш, и такую

Вам сипу ни один пророк

Здесь не являл. В Меня лишь верьте,

Кто с верой имя призовёт

Моё, тот не подвластен смерти,

И, умерев, он оживёт".

И, подойдя ко склепу, камень

Велел отдвинуть Он, а Сам

Сказал с воздетыми руками:

«Отец, пусть верят чудесам,

Через Меня Тобой творимым», —

И крикнул: «Лазарь, выходи!» —

И воскресенье стало зримым,

И вопль раздался из груди

Толпы, от ужаса дрожавшей,

Когда из гроба вышел сам

Покойный, в саване лежавший,

Четыре дня пробывший там.

Туман сомнений был рассеян,

И люди веру обрели.

Но были те, кто к фарисеям

С доносом на Христа пришли.

Те, совещаясь, говорили:

«Что делать с тем Иисусом нам?

Давно в Израиле не зрили

Подобного. Сим чудесам

Народ не может не поверить.

Он к нам идёт, мы ж ничего

Не можем сделать, чтоб умерить

Рост популярности Его.

И вскоре чернь Ерусалима

Провозгласит Его царём

И нашу кровь когорты Рима

Прольют на улицах ручьём!»

Кайафа же первосвященник

Сказал: «Уж лучше пусть умрёт

За всех людей один мошенник,

Чем пострадает весь народ».

В тот день собранье порешило

Убить строптивого Христа,

И над Христом крыла раскрыла

Тень деревянного креста.

Искариоту посулили

Там сребренников тридцать дать

И с тем к Иисусу отпустили,

Чтоб мог он им Его предать.

XI

И за неделю перед Пасхой

Иисус узрел Ерусалим.

С обычной кротостью и лаской

Сказал тогда Он бывшим с Ним:

"В селенье ближнее идите,

Отсюда видимое нам,

И Мне ослёнка приведите,

Которого найдёте там.

Он не объезженный, и будет

У врат привязанный стоять;

И если вас окликнут люди,

Должны вы будете сказать,

Что Господу он нужен срочно".

И те, которых Он послал,

Пошли в селение, и точно

Нашли всё так, как Он сказал.

И, приведя осла, покрыли

Его одеждою своей.

Затем Иисуса посадили

Поверх одежды той, и всей

Немалочисленной толпою

Направились в престольный град.

И был Иисусовой тропою

Ковёр из веток пальмы, рад

Был люд мостить тот путь одеждой,

Тропинку тканью опестря.

И со счастливою надеждой

Все восклицали, говоря:

«Благословен Грядущий ныне

Во имя Господа Небес!

Он всех врагов Своих низринет,

И Лазарь, друг Его, воскрес,

Едва сказал одно Он слово,

Такого не было и встарь.

Царя не нужно нам иного,

Да здравствует великий Царь!»

Был фарисеем крик исторгнут:

«Смири их, что мы слышим тут?»

Но Он сказал: «Коль люди смолкнут,

То камни здесь возопиют!»

Весь город спрашивал: «Кто это?"

И был ответ сквозь шум и гам:

«Сей есть Пророк из Назарета,

Давидов Сын, пришедший к нам».

Войдя же в храм, Он опрокинул

Столы торговцев и менял

И деньги на пол их низринул,

И их прилюдно укорял:

«Ужель Писанье вы забыли?

Был для молитвы этот дом,

А вы с успехом превратили

Его в разбойничий притон!»

Когда ж в сокровищницу клали

Богатые свои дары,

Две лепты скромные упали

Из рук стоявшей до поры

Смущённо в отдаленьи нищей.

Иисус же рёк сии слова:

«Те лишней козыряли тыщей,

А эта бедная вдова

Всё положила, что имела,

Всё пропитание своё,

И потому скажу вам смело:

Дар всех ценнее — от нее».

Ученики же вопросили,

Зря урождённого слепца:

«Учитель, в том несчастьи были

Виной грехи его отца

Иль за свои слепец в ответе?»

Иисус сказал на это: «Нет.

Он был слепым рождён на свете,

Чтоб воссиял для мира свет.

Пока Я здесь, Мне делать должно

Меня Пославшего дела,

Что без Меня здесь невозможно,

Ничья б то сила не смогла».

Сказав сие, Он сделал бренье,

Помазал им глаза слепца,

И возвратил страдалец зренье,

Умыв водою верх лица.

Про то проведав, фарисеи

Из храма выгнали его.

Иисус, душой о нём радея,

Нашёл несчастного того:

«Ты веруешь ли а Сына Божья?» –

Спросил его наедине.

«Когда бы это было ложью,

Ты не открыл бы очи мне», –

Ответил тот и поклонился.

Иисус же молвил: «Для того

Я в фарисейский мир явился,

Что, зря, не видят ничего,

Слепцами ж прочих возомнили.

Пребудет гнев на таковых!

Когда б они слепыми были,

Греха бы не было на них».

Тут фарисеи блудодейку

Во храм к Иисусу привели,

И говорят: «Казнить злодейку

Мы по закону бы могли,

Но нам хотелось знать, Учитель,

Что в этом деле скажешь Ты?

Ты веры истинной ревнитель,

Твой суждения чисты,

Как Божий путь. Не прекословя,

Мы подчинимся. Как нам быть?»

Сказали ж это, чтобы в слове

Его пред всеми уловить.

Ответ Иисуса был неспешен.

К ним повернувшись головой,

Он молвил: «Тот, кто сам безгрешен,

Пусть первым бросит камень свой».

Те, слыша совести укоры,

От обвиненья отреклись,

Каменья спрятали и скоро

Все постепенно разошлись.

И только женщина, страдая,

Стояла в трепете души.

Он рёк: «И Я не осуждаю

Тебя. Иди и не греши».

XII

Но фарисеи уж прислали

К Нему своих учеников.

И те Иисуса вопрошали:

«Скажи нам без обиняков,

Должны ль на Римлян мы работать,

Чтоб им оружие ковать,

И позволительно ли подать

Царю нам Римскому давать?»

Он превосходно им ответил,

Их души взглядом отворя:

«Чей лик на пошлинной монете?»

Те молвят: «Римского царя».

Тут Он сказал: «Запоминайте

Теперь на многие года:

Царю царёво отдавайте,

А Богу — Божие всегда».

Тогда законник, искушая,

Спросил, в надежде на успех:

«Учитель, заповедь какая

В законе большая из всех?»

Иисус ответил: «Вот то слово,

Какое следует хранить:

Во-первых, Бога вам Живого

Всем сердцем надо полюбить,

И во-вторых, души не сгубит,

Её грехами огрубя,

Лишь тот, кто ближнего возлюбит,

Как любит самого себя».

Но тот спросил: « А ближний кто мне?»

Иисус же притчу рассказал:

«Вот, некто, живший в Ерихоне,

Едва бесследно не пропал.

В пути попался он бандитам,

И те ограбили его

И бросили, сочтя убитым,

Окровавлённого всего.

Тем местом проходил священник

И, видев всё, побрёл домой.

А обстоятельств страшных пленник

Лежал с разбитой головой.

Немного позже повторилась

История. Теперь левит

Рёк, проходя: «Скажи на милость,

Ведь он, наверное, убит!»

И только некий Самарянин,

Который иноверец был,

И не священник, а мирянин,

Помочь несчастному решил.

Возлив елей ему на раны,

Он туго их перевязал,

Отвёз в корчму его и рано

С утра хозяину сказал:

«Вот деньги. От забот и болей

Избавь избитого, а там,

Когда истратишь что и боле,

Я возвратясь, тебе отдам».

Из трёх прохожих, кто же ближним

Страдальцу будет, выбирай?»

— Последний, с званьем непрестижным.

— Иди, и также поступай.

Затем народу так сказал Он,

Когда во храме шум затих:

«Вам эта притча показала,

Сколь лучше грешники иных,

Что председают в синагогах

И на пирах руководят,

А для несчастных и убогих

И пальцем не пошевелят.

Святоши эти лишь снаружи

Полны душевной красоты,

А внутрь взглянувши, обнаружишь,

Как много там нечистоты.

Страшитесь гнева, лицемеры,

Когда придёт последний суд!

Благочестивые манеры

Вас от геенны не спасут.

Самим вам рай давно не светит,

Но это вовсе не беда.

Страшнее то, что Божьим детям

Вы вход заделали туда.

И домы вдов для вас съедобны,

Вы в том не чуете вины,

Гробам окрашенным подобны

И беззакония полны!

Своих не видите пороков,

Себя считая выше их.

Когда же шлю Я к вам пророков,

Вы склепы строите для них.

К вам, фарисеи, чуждый лести,

Я вам притворства не прощу

И, всех собрав в одном вас месте,

Всю кровь пророков с вас взыщу!

Есть вещи пострашнее смерти,

И знай, гонитель правды всяк,

Что будет явлено во свете

Всё, что скрывает нынче мрак.

Ерусалим! Настанут сроки,

Сойдешь от горя ты с ума,

Заброшены и одиноки

Твои окажутся дома,

И враг в тебе все камни сдвинет

И разорит тебя всего,

За то, что не узнал ты ныне

Дня посещенья твоего».

XIII

Когда, покинув стены храма,

Взошёл на гору Он, Его

Ученики спросили прямо,

Найдя в том месте одного:

"Учитель, было бы удобно

Кончину века всем узнать,

Когда б Ты рассказал подробно,

Как нам её предугадать".

Иисус ответил: «Берегитесь,

Чтоб не прельстил вас сатана,

И лжепророков сторонитесь.

Когда же голод и война

Постигнут вас, не ужасайтесь,

Всё то должно произойти;

Долготерпением спасайтесь

На вашем праведном пути.

Тогда восстанет брат на брата,

Чтоб поражать и в глаз, и в бровь,

Тогда во многих без возврата

Бесчинства выстудят любовь.

И все народы вас осудят,

И предадут вас топору.

Тогда Евангелие будет

Всем проповедано в миру.

И тут конец наступит света

И скорбь такую принесёт,

Что не была дотоль воспета

И впредь уж больше не грядет.

Когда б продлилось это время,

Здесь не осталось бы живых.

Но Бог облегчит ваше бремя,

Спасая избранных Своих.

Тогда не верьте тем, кто станут

Рождать сомнения в душе,

Поскольку лжехристы восстанут,

Прельщая избранных уже.

И скроет солнце тьма густая,

Весь свет от мира заслоня,

И племена Земли, рыдая,

Узрят как молнию Меня.

И Ангелы Мои с трубою

Ко Мне народы соберут.

Я их поставлю пред Собою

И совершу над ними суд.

И отделю Я род лукавый,

Из стада выведя козлов,

И лютой накажу расправой

Всех, кто был к ближнему суров.

А кто не ведал здесь лукавства

И был Мне верен до конца,

Тем Я скажу: «Примите Царство,

Благословенные Отца!

Я алкал, вы Меня кормили,

Был наг, одели вы Меня,

В темнице мрачной посетили,

Свои сомненья отстраня».

Те скажут: «Господи, не помним,

Чтоб Ты бывал у нас в стране».

А Я скажу: "Любым бездомным

Мог оказаться Я вполне".

И потому — готовы будьте,

В любой из дней могу придти,

И в непорочности пребудьте,

Чтоб души вам свои спасти.

Поскольку поступлю Я с вами,

Как тот хозяин поступил,

Что меж подвластными рабами

Своё именье разделил.

По силе каждого отмерил

Таланты мудрый господин:

Кому-то целых пять доверил,

Кому-то — два, кому — один.

Те, что помногу получили,

Употребили серебро

На дело, и довольны были,

Что увеличили добро.

А тот, кому один достался

Талант, его поспешно скрыл

И в землю, чтобы не добрался

Кто до него, его зарыл.

Когда ж вернулся из похода

Хозяин после многих дней,

Со слуг потребовал отчёта,

Их ожидая у дверей.

И первый молвил, поклонившись:

«Хозяин, пять талантов мне

Ты вверил. После, изловчившись,

Я приумножил их вдвойне».

Хозяин молвил: «Молодчина!

Тебе я радость возвещу

И из холопа в господина

Тебя за верность обращу».

Второй слуга сказал: «Прилежных

Здесь позавидуешь судьбе,

И вместо двух талантов прежних

Четыре я принёс тебе».

— Ну что же, и тебя прославлю,

Тобой доволен я вполне,

И над большим тебя поставлю,

Коль в малом был ты верен мне.

Тут и последний слово вставил

И еле слышно произнёс:

«Один талант ты мне оставил,

Один тебе я и принёс».

Хозяин в гневе молвил: «Что же

Не поступил ты, как они?

Когда б ты был к себе построже,

То не терял бы даром дни.

Итак, талант его возьмите,

Отдайте первому рабу,

А этого во тьму швырните,

Пусть не пеняет на судьбу!»

Дары свои не смейте рушить,

А умножайте их, храня.

И пусть имеющие уши

Расслышат правильно Меня.

А если от мирских страданий

Впадёт в унынье кто из вас,

То вместо суетных мечтаний

Пусть к Господу возносит глас.

Так в неком городе вдовица,

Я это ставлю вам на вид,

Судом решила защититься

От незаслуженных обид.

Судья же не боялся Бога

И не стыдился он людей,

Но каждый день, сходя с порога,

Не мог избегнуть встречи с ней.

И он сказал себе: «Довольно!

Хотя Сам Бог мне не указ,

Но, чтобы мне жилось привольно,

Ей помогу на этот раз».

Коль так решил судья бесчестный,

То разве Бог отринет прочь

И силой не спасёт чудесной

Его зовущих день и ночь?

Словам всегда Я вашим внемлю,

Не задохнётесь вы в петле.

Но в день, когда вернусь на землю,

Найду ли веру на земле?»

XIV

Когда же Пасха приближалась,

Иисус сказал ученикам:

«Уже недолго Мне осталось

В миру быть с вами. Ко врагам

Влеком Я буду на допросы,

И дни Мои придут к концу.

Но будут в радость ваши слёзы,

Когда отправится к Отцу

Мой дух. Вы ныне не вместите

Всё, что имею вам сказать.

Моё учение храните,

Чтоб после людям передать».

Тут Пётр и Иоанн спросили:

«Где приготовить Пасху нам?»

И указанья получили:

«Идите к городским вратам

И водоноса там найдите

С кувшином. Поравняйтесь с ним

И в дом вослед ему войдите

Путём, известным вам одним.

Хозяин дома перед вами

Все двери настежь отворит,

Покажет горницу с коврами,

Где пировать нам предстоит.

Там насладимся нашей пасхой,

Сия — не худшая из зал».

Они отправились с опаской,

Но было все, как Он сказал.

Когда ж настал последний вечер,

Иисус с двенадцатью возлёг

И молвил: «Век наш быстротечен.

Теперь и вовсе не далёк

Страданий час. Но чтоб умело

Свой путь нелёгкий завершить,

Осталось лишь одно Мне дело

Средь вас сегодня совершить».

И, верхнюю одежду снявши,

Свободу чтобы дать рукам,

Он, ковш и полотенце взявши,

Стал ноги мыть ученикам,

И им сказал: «Я в мир явился

Не для того, чтоб в нём царить,

А чтоб через Меня открылся

Путь к Богу. Этим послужить

Я должен людям, и душою

Своей Я многих искуплю,

И пусть пожертвую Собою,

Но до конца не отступлю.

Пример подал Я вам, Мне верным,

Умыв вас собственной рукой.

И тот, кто быть захочет первым

Из вас, да будет всем слугой».

Но тут Он духом возмутился:

«Не всяк на верность Мне горазд,

И сатана уж объявился:

Один из вас Меня предаст».

Они вскричали изумлённо,

Их гневный трепет обуял,

И каждый спрашивал смущённо:

«Ужели это буду я?»

Иисус сказал им: «Тот предатель,

Кто ест из блюда Моего.

А впрочем, начертал Создатель

Все дни Мои до одного,

И даже удивлён Я не был:

Под этим небом всё старо,

И тот, с кем Я делился хлебом,

Продаст Меня за серебро.

Наживой лёгкой он прельстился,

Но Бог за всё ему воздаст,

Да так, что лучше б не родился

Тот, кто сейчас Меня предаст!»

На чёрное отважась дело,

Иуда рёк: «Не я ль, Равви?»

Иисус сказал: «Иди же смело

И воздух здесь оздорови!»

И все простились со злодеем,

Решив, что в город он идёт

Для нужд хозяйства: казначеем

Иуда был Искариот.

Иисус, когда собранье ело,

Взяв, преломил пред ними хлеб

И рёк: «За вас ломаю Тело,

Чтоб мир в базверьи не ослеп».

И, чашу взяв, пустил по кругу,

Сказав: «Мою вы пьёте Кровь.

Примите это как поруку,

Сколь велика Моя любовь.

Отныне не возлягу с вами

И песен с вами не спою,

Доколе добрыми словами

Не встречу в Отчем вас раю.

Вы все жестоко соблазнитесь

О Мне в сегоднящнюю ночь,

А посему о том молитесь,

Чтоб искушенье превозмочь».

Тут Пётр сказал: «Но я не струшу,

Тебе я верен, как и встарь,

И за Тебя готов я душу

Сложить на жертвенный алтарь!»

— Положишь душу, говоришь ты,

На плаху голову склоня?

Не пропоёт петух, как трижды

Ты отречёшься от Меня!

Но впредь сердцами не смущайтесь,

Пристало верой жить сердцам.

Придя к 0тцу, не сомневайтесь,

Я приготовлю место вам.

Даю вам заповедь, блюдите

Её во всякой день и час:

Друг друга, дети, да любите,

Как возлюбил Я прежде вас.

Любовью той любить сумейте,

Когда за преданных друзей

Жизнь не щадят до самой смерти,

Не спасовавши перед ней.

И пусть никто не унывает,

Не видя помощи вокруг:

Кто Божье слово исполняет,

Тот Мне и родственник, и друг.

А чтоб не делать вас мишенью

Для мира тягостных невзгод,

0тец Мой скоро в утешенье

Вам Духа истины пошлёт».

Филипп сказал тогда: «Учитель!

Чтоб наши укрепить сердца,

Не нужен лучший утешитель,

Чем вид Небесного Отца».

— Но Я ни днём, ни вечерами

Не закрывал от вас лица.

Уж столько времени Я с вами,

И вы не знаете Отца?

Послал Отец Небесный Сына,

Чтоб людям в Нём явить Себя.

С Отцом духовно Мы — едино,

Что ж непонятно для тебя?

Всё, что сказал Я в мире этом,

Не от Себя Я говорил.

Я Сын Отца по всем приметам,

И Он через Меня творил.

Теперь же вы в сей мир идите,

Я вас на это и избрал,

И на Земле добро плодите,

Чтоб Бог сторицей вам воздал.

Я есть лоза, а вы есть ветки,

Не забывайте же про то.

Вы без Меня, как птицы в клетке,

И не способны ни на что.

Страшней змеиного укуса

Пусть вас неверие страшит.

Кто в мире верует в Иисуса,

Тот больше дел Моих свершит.

И пусть вас мир возненавидит,

Как ненавидел он Меня.

Мир лишь своё прекрасным видит,

Себе он в том не изменял.

Крест понесёте, спину сгорбив,

Я в этом вас опередил.

Вас в мире ждёт немало скорби,

Но этот мир Я победил.

XV

Окончив речь, с учениками

Пришёл Он в Гефсиманский сад,

Чтоб со сложёнными руками

Молитвой смыть сомнений яд.

Тотчас, призвав Петра с Собою

И Зеведеевых сынов,

Сказал: «Я здесь сейчас открою

Пред Богом сердце. Вы же снов

Остерегайтесь. Вам отдельно

Скажу: ночь эта Мне страшна.

Душа Моя скорбит смертельно,

Поддержка ваша Мне нужна».

И отойдя, молился: «Отче!

Из сердца Сына вынь копьё.

Утешь Меня средь этой ночи,

Узри страдание Моё!

Ничто пред смертию не краше,

Чем жизнь, кого ни вопроси.

Когда возможно, эту чашу

Отринь и мимо пронеси,

Не потопи в тоске и боли

Мои надежды и мечты!

Но не Моя да будет воля,

Да будет так, как хочешь Ты».

Исполнен силы и здоровья

Он был, со смертью повстречась,

И пот Его казался кровью,

Из сердца лившейся в тот час.

Учеников Своих узрел Он

Здесь спящими, и говорит:

«Вы верность доказали делом!

Земля от слез Моих парит,

А ваша плоть мощнее духа,

Вас придавило, как стеной.

Но вот уж топот слышен глухо:

Явились грешники за Мной».

Тут в сад отряд солдат ворвался

С Иудой, шедшим впереди.

Он, подойдя, поцеловался

С Иисусом, всех предупредив,

Что Тот, Кого он поцелует,

И есть им нужный Назорей.

Таких вот сатана вербует

Себе догадливых зверей!

Иисус воскликнул: «Поцелуем

Меня, Иуда, предаёшь?

Каким же надо быть холуем!»

Но Пётр вскричал: «Не пропадёшь!»

И, вклинившись в толпу и с маху

Ударив, ухо он отсёк

Кайафину холопу, Малху,

Мечом, который он извлек.

Иисус сказал: «Из вас пусть всякий

Оружье в ножны уберёт!

Кто в руки меч возьмёт для драки,

Тот от меча потом умрёт.

Чтоб избежать предсмертных стонов

И защитить мирскую честь,

Я б мог двенадцать легионов

Небесных Ангелов низвесть.

Тогда отступят истязанья,

И Отчей чаши Мне не пить.

Но как же сбудутся Писанья?

По ним должно всё это быть».

К народу ж так сказал: «Прилюдно

Учил Я в храме каждый день.

Там взять Меня вам было трудно,

А без свидетелей — не лень.

И вот уж с кольями, с мечами

Ко Мне стремите резвый бег,

Спеша назваться палачами.

Каков народ, таков и век!»

Тут крепко воины связали

Верёвкой руки у Него.

Ученики тогда бежали,

Иисуса бросив одного.

Лишь Пётр пошёл вослед Иисусу,

В Кайафин двор за Ним войдя,

В себе еще не чуя труса

И за событьями следя.

Вдруг подошла одна служанка,

Петра узнала в тот же миг

И объявила людям: «Глянь-ка,

Средь нас — Иисусов ученик!

Преступной ересью увлёкся,

А сам меж нами здесь сидит!»

И Пётр при всех тогда отрёкся:

«Она неправду говорит».

Тогда сказали Иудеи:

«Мы так не произносим слов,

Так говорят лишь в Галилее.

Ты был с Ним?» Пётр отрекся вновь.

«Он был с Иисусом, я же знаю,

Он ухо Малхово отсёк!» –

Вскричал один. И Пётр, желая

Спастись, испуганно изрёк:

«С Ним не знаком я. В том порукой

Пускай мне будет Божий Дух,

Клянусь грядущей смертной мукой!» –

И тут вдали запел петух.

Тогда Учителя он снова

На миг короткий увидал

И, о себе вдруг вспомнив слово

Иисуса, горько зарыдал.

Иисус меж тем судим был люто.

Кайафа учинил допрос:

«Что за ученье, и откуда

Ты к нам пришёл, и Ты ль — Христос?»

Иисус сказал: «Учил Я в храме

И слов от мира не скрывал,

Что говорил Я между вами,

Расскажет всяк, кто там бывал».

Тогда слуга Его до боли

Ударил, чтобы осрамить,

Сказав: «Тебе мы не позволим

Первосвященнику хамить!»

Иисус сказал: «Хулу какую

В словах Моих нашёл ты, раб?

Я заподозрить уж рискую,

Что суд на аргументы слаб.

Но если добрым было слово,

Что Я сказал меж вами, что ж,

У вас ответа нет другого,

Раз по лицу Меня ты бьёшь?»

Тогда спросил Кайафа строже,

Придя к заклятью от угроз:

«Во имя Бога: Ты ль Сын Божий,

Нам предвозвещенный Христос?»

Иисус сказал: "Ты сам ответил,

И Я одно добавлю лишь:

Меня в оковах здесь ты встретил,

На облаках потом узришь".

Кайафа, разодрав одежды,

Вскричал: «Поносит Бога Он!»

И хором вторили невежды:

«Да будет смертию казнён!»

И по ланитам ударяли,

И издевались как могли,

И с хохотом в лицо плевали

Спасителю всея Земли.

Тогда Иуда отказался

От денег, что он получил,

Сказав: «Я хуже оказался,

Чем Тот, Кто предан мною был».

Вослед за этими словами

Он сам приблизил свой конец

И, тридцать сребреников в храме

Швырнув, повесился подлец.

XVI

Иисуса между тем к Пилату

Поутру в узах привели,

Поскольку смертную расплату

Исполнить сами не могли.

К тому жена сказать послала,

Когда он сел судить Его:

«Во сне я много пострадала

За Арестанта твоего.

Толпы не слушай оголтелой,

Внемли прошенью моему:

Худого ничего не делай

Правдоучителю Тому».

Тогда Пилат сказал Иисусу:

«Так что ж, Ты — Иудейский царь?

Мне не нужна сия обуза:

Когда б Ты просто был главарь

Бандитской шайки, я имел бы,

Что в деле этом применить,

Но государя не посмел бы

Своею волей я казнить.

Итак, Ты царь?» Иисус поправил:

«Ты сам Царём Меня назвал.

Когда б Я в этом мире правил,

Уже бы рать Свою призвал.

Моё же Царство не отсюда,

Я был для истины рожден,

И всяк из праведного люда

Сочтёт Меня своим Вождём».

Пилат сказал Ему: «Взываешь

О правде средь скорбей и уз

И неповинно здесь страдаешь.

Но что есть истина, Иисус?»

Потом он вышел к Иудеям,

Сказав: «Вам ныне возвещу,

Что, не сочтя Его злодеем,

Я, бив, Иисуса отпущу».

По приказанию Пилата

Христа а преторию свели,

И тут уж Римские солдаты,

Его терзая, в раж вошли.

Они сплели венец терновый

И возложили на Него,

И тканью яркою багровой

Его укутали всего,

И, в руку трость Ему вложивши,

Пред Ним склонялися, глумясь:

«Да здравствует преславно живший

Великий Иудейский князь!»

И оскорбленья изрекали,

Не пропустив ни одного,

И в очи чистые плевали,

И били тростию Его.

Затем Пилат к народу вышел,

Иисуса выведя с собой,

И так сказал: «У нас, я слышал,

Есть осуждённый за разбой,

Варавва. Пусть решит собранье,

Кого из этих двух казнить,

Кого же, ради состраданья,

На праздник Пасхи отпустить».

Тогда вскричали все: "Варавву

Хотим, чтоб нам ты отпустил!"

Пилат сказал: "Его по праву

Я ко кресту бы пригвоздил.

Что ж делать мне с Иисусом этим?"

Толпа в ответ: «Распни Его!

Вменится нам и нашим детям

Пусть кровь Казнённого Того!»

Пилат сказал: “Почто ж безвинно

Его казнить мне, не пойму?”

Народ взревел: “За Божья Сына

Себя Он выдал. Смерть Ему!»

Пилат же, возвратившись в залу

Суда, Иисуса вопросил:

«Откуда Ты? Недоставало,

Чтоб Ты Посланцем неба был!»

Иисус молчал. «Да что ж молчишь Ты?-

Вскричал Пилат. — Успел забыть,

Что тот, пред кем сейчас стоишь Ты,

Имеет власть Тебя казнить?»

Иисус остался безучастен,

Хотя решилось всё давно:

«Ты б не был надо Мною властен,

Когда бы не было дано

Тебе такое право свыше,

И пусть ты бил Меня, казня,

Но ты пред Богом чище вышел,

Чем предающие Меня».

Тогда Пилат, решив событья

Исправить, вышел, говоря:

«Хочу, однако ж, отпустить я

Вам Иудейскою царя.

Не в силах до сих пор понять я,

За что вы гоните Его?

Греха, достойного распятья,

В Иисусе нет ни одного».

В ответ священники сказали:

«Вины довольно той сейчас,

Что мы Тиберия признали,

А Этот Царь порочит нас.

Когда Его отпустишь, значит

Не друг Тиберию и ты.

Сюда другого нам назначат,

У Рима хватит доброты!»

И здесь Пилат, умывши руки,

Решил: «Я сделал всё, что мог»,

И предал им Его на муки,

А сам в отчаяньи умолк.

Иисуса воины одели

Опять в поношенный хитон

И так на казнь идти велели,

Заставив крест нести притом.

Народа толпы ожидали,

Где шёл Иисус, сомкнув уста,

И громко женщины рыдали,

Узрев страдания Христа.

Он им сказал: «Не плачьте, жёны

Ерусалимские, о Мне.

Слышны здесь скоро будут стоны,

И город ваш сгорит в огне,

И Бог все ветви посжигает,

Не приносящие плода.

Когда зелёный дуб срубают,

Что будет с высохшим тогда?»

К развязке драма приближалась,

Достигнув пика своего.

Голгофой место называлось,

Где путь закончился Его.

Осатаневшее от злости,

Пылало солнце в высоте,

И здесь, забив в запястья гвозди,

Христа распяли на кресте.

Так, верный Богу, не идеям,

Он, как Писания гласят,

Был сопричислен ко злодеям

И между двух из них распят.

Ерусалим со злобным ликом

Следил за Римским палачом,

И чернь порадовалась крикам

И крови, хлынувшей ключом.

Но Он сумел, в пример всем прочим,

Узрев врагов жестоких ряд,

Произнести: «Прости им, Отче!

Они не знают, что творят».

В тот час над Ним была воздета

Дощечка с надписью вины:

«Сей есть Иисус из Назарета,

Царь Иудейской стороны».

И раны как огнём палило,

И люд истошно голосил,

И стража жребием делила

Хитон, который Он носил.

Ему кричали: «Эй. Спаситель!

Сойди с креста, Себя спаси!

А если Бог Тебе родитель,

Его о чуде попроси!»

Священство вторило: «Подмога

К Нему, однако, не спешит.

Казнить прилюдно Сына Бога

Ужель Всевышний разрешит?»

И даже с Ним казнимый рядом

Его злословил в этот час,

Травя сарказма горьким ядом:

«Христос, спаси Себя и нас!»

Другой же говорил собрату:

«Иль не боишься Бога ты?

С тобой достойную расплату

Мы получили, на кресты

Осуждены мы справедливо,

А Сей безгрешен был, и Он

Мог жить свободно и счастливо,

Но был безвинно осуждён.

Господь! Пусть милость не покинет

Тебя, когда Ты в рай придёшь».

Иисус сказал ему: «Уж ныне

Со Мной туда ты попадёшь».

Спустя же время, солнце скрылось

Внезапно в тучах, свет погас

И тьма на землю опустилась,

Окутав страшный этот час,

И с чёрной ночью стала схожа

Средина траурного дня,

И возопил Иисус: «О, Боже!

Зачем оставил Ты Меня?»

И грянул гром, что было мочи,

Воспели Ангелы в раю,

Когда Иисус промолвил: «Отче!

Тебе Свой дух Я предаю».

И вот, свершилось. Он скончался.

И Римлянин, стоявший там,

Сказал: «И вправду оказался

Сей Человек сродни богам».

И раздралась завеса в храме,

Опоры вздрогнули столбов,

И сотряслась земля, и сами

Отверзлись входы у гробов!

И только тут постигли люди,

Сколь их деяния страшны

И, возвращаясь, били в груди

Себя, в сознании вины.

Шипы из чёрного металла

Омылись кровью мёртвых рук,

И Мать Казнённого рыдала,

Седея на глазах подруг.

Иосиф, муж Аримафейский,

Придя к Пилату ввечеру,

Сказал: «Учитель Галилейский

Уж мёртв. Позволь, я заберу

С креста для погребенья тело,

Его не должно оставлять».

Пилат дозволил это дело,

Чтоб чувств людских не оскорблять.

И в новом склепе был положен

Иисус, обвитый полотном,

И вход в пещеру был заложен

Большим тяжёлым валуном.

XVII

Спустя две ночи, утром рано,

К пещере женщины пришли

И камень этот, как ни странно,

Они отваленным нашли.

Тогда Мария из Магдалы

Вошла с тревогою во склеп

И там сиянье увидала

Такое, что на миг ослеп

Взор девы. Два небесных мужа

В одеждах белых были здесь.

«Тебе Иисус распятый нужен? –

Они сказали, — Он воскрес!»

Она застыла в изумленьи:

Склеп без Иисуса пустовал,

Но глас Его через мгновенье

Её по имени назвал.

И, обратясь, она узрела,

Что перед ней стоит живой

Иисус, вошедший снова в тело,

И ей кивает головой.

«Учитель!»— вскрикнула девица

И пала под ноги Его,

Не в силах более дивиться,

Сказать не в силах ничего.

Он рёк: "Ко Мне не прикасайся,

Я к Богу ныне восхожу.

Быстрее к братьям отправляйся,

Я путь им вскоре укажу".

Мария, вне себя от счастья,

Помчалась скоро как могла,

Но ни доверья, ни участья

Среди собратьев не нашла.

В тот день в селение Эммаус

Шли двое из учеников.

Негодованье в них вздымалось,

Что так трагичен и суров

Конец Иисуса был. И вскоре

Он Сам в дороге к ним пристал,

Но не был узнан в разговоре:

Господь глаза их удержал.

Он их спросил: «О чём ведете

Вы речь в прекрасный этот день,

И что печально так бредёте,

Зачем на лицах ваших тень?»

Тогда один из них, Клеопа,

Сказал Иисусу: "Оттого

Грустны с товарищем мы оба,

Что потеряли своего

На днях Учителя, Иисуса,

Который сильный был пророк,

Но вот священству не по вкусу

Пришёлся, и безмерно строг

Был суд над Ним. И осудили

Его на смерть всезнайки те,

И после к древу пригвоздили,

И Он скончался на кресте.

Мы думали, Он Избавитель

Израиля, но вместе с тем

Три дня во гробе наш Учитель

И нет надежды нам совсем.

Хотя сегодня подивились

Мы Магдалининым словам.

Она сказала, ей явились

Во склепе Ангелы, и там

Предстал ей будто Сам Учитель,

Воскресший волею Творца."

Тогда сказал им Обличитель:

«0, верой скудные сердца!

Христос обязан был во славу

Через страдания войти,

С тем, чтоб бессмертие по праву

Для всех спасённых обрести».

И здесь, начав от самой Торы,

Он по Писаньям разъяснил,

Что беззаконья и раздоры

Своею смертью Он казнил.

Когда ж пришли они к селенью,

Он путь собрался продолжать,

Но, уступивши их моленью,

Себя позволил задержать.

И, в дом войдя, возлёг Он с ними,

Хлеб преломил и им подал,

Был узнан этими двоими,

Но в тог же миг невидим стал.

Они ж рекли: «Иль не горело

В нас сердце, силясь говорить:

Кто б мог так просто и умело

Нам все Писанья изъяснить?»

И оба разом о места встали,

В Ерусалим опять пришли

И тотчас братьям рассказали,

Как разговор с Христом вели.

Тут Сам Иисус средь них явился,

Хотя был крепко заперт дом,

И страх в их сердце затаился:

Они согласны были в том,

Что видят духа. «Мир вам, братья! —

Ученикам Христос сказал, —

Вас не пытаюсь напугать Я, —

И, протянув, Он показал

Свои им руки, — Осяжите,

Коль к слову вера в вас мала,

И, поразмысливши, скажите:

У духов — разве есть тела?»

Они, от счастья слёзы пряча,

Не смели звука произнесть.

И, чтоб уверить их иначе,

Он принести велел поесть.

Ему подали мёд и рыбу.

Отведав пищи, Он сказал:

"Я должен был на эту дыбу

Взойти, Я это предсказал,

И есть другие предсказанья

Пророков древних обо Мне".

И научил их знать Писанья

И смысл их разуметь вполне.

XVIII

Фомы же не было там с ними,

И после рёк он средь друзей:

"Пока глазами я своими

Ран не увижу от гвоздей

И не вложу свои а них пальцы,

Вам не поверю я, хоть плачь!

Не возвращаются страдальцы,

Которых снял с креста палач".

Чрез восемь дней Иисус явился

И маловера подозвал,

И, чтоб вполне тот убедился,

Ему Он руки показал:

"Вид этих рук пускай развеет

Сомненья твоего ума,

И слышащий да разумеет:

Не будь неверящим, Фома!"

Фома Иисусу поклонился:

«Прости меня, Господь и Бог!

За то, в чём прежде усомнился,

Отдам теперь я каждый вздох!»

Иисус сказал: «Из гроба выйдя,

Твоё неверье Я унял.

Блаженны, кто, Меня не видя,

Поверят всё-таки в Меня».

Поздней, в Тибериадском море,

Ученики бросали сеть,

Чтоб свежей рыбы на просторе

Добыв, к обеду разогреть.

Но ночь не принесла улова,

И был уж берег недалёк,

Когда с него раздалось слово:

«Закиньте сеть ещё разок».

Они послушались совета,

И сеть едва не прорвалась

От рыбы. Иоанн на это

Сказал: «Уж видно, удалась

Нам эта штука не спонтанно:

Господь стоит на берегу».

И Пётр, услышав Иоанна,

Воскликнул: "Ждать я не могу!» –

И вплавь он к берегу пустился;

Ученики ему вослед

На лодке прибыли. Дымился

Там костерок, и на обед

Их хлеб и рыба ожидали,

И Сам Иисус их угощал.

Светлели розовые дали,

И хворост весело трещал.

Когда ж обед они вкушали,

Иисус спросил Петра: «Скажи,

Ты за Меня как и вначале

Не пожалеть готов души?»

Пётр отвечал: «Так, Агнец Божий!

Тебя люблю я, как всегда».

Иисус сказал ему: «Ну что же,

Паси овец Моих тогда».

Чуть позже снова вопрошает

При всех Иисус его о том,

И так же Симон отвечает,

Клянясь в любви перед Христом.

И словно свистнула нагайка,

Когда опять спросил Христос:

«Ионин Симон, отвечай-ка,

Меня ты любишь ли всерьёз?»

Тут Пётр заплакал от печали:

«Тебя люблю я, как никто.

Меня не раз уж обличали

Укоры совести за то,

Что трижды я посмел отречься,

Когда Совет Тебя судил.

Хотел спастись и уберечься,

А сам в ловушку угодил».

Тогда сказал Иисус: «Довольно.

Тебя Я слышать не хочу.

Настанет срок, ты подневольно

Подставишь руки палачу

И в смертной муке стиснешь веки,

Чтоб не клевало вороньё,

И оправдаешься навеки

За отречение твоё!»

Затем, взойдя на гору с ними,

Ученикам Он так сказал:

«Пребудьте во Ерусалиме,

Доколе, как Я обещал,

Не облечётесь силой свыше:

Святого Духа вам пошлю.

Он возвестит вам, что услышит

И скажет то, что Я велю.

И, получив Его, идите,

Крестя себе учеников,

И в мир Евангелье несите

И очищенье от грехов.

Я всякой властью обладаю

И на земле, и в небесах,

И вместе с вами обитаю

Во всех столетьях и часах».

Потом, с поднятыми руками

Благословив учеников,

Он прямо перед их глазами

Вознёсся выше облаков.

Ученики пред Ним склонились

С восторгом пламенным живым

И с ликованьем возвратились,

Как Он велел, в Ерусалим.

И были в храме, прославляя

Иисуса и Его дела

И благодати ожидая,

Что им обещана была.

Немало я, другим подобно,

Здесь дел Иисуса опустил,

Но если все писать подробно,

То мир тех книг бы не вместил.

Вот, лист последний мы открыли,

И я прошу, придя к концу,

Чтоб снисходительны вы были

К столь неумелому писцу.

Книг без изъяна не бывает,

И Слово прямо говорит,

Что буква — только убивает,

Один лишь дух животворит.

Аминь.

Октябрь — декабрь 1996 г.