Ольга Анти — Тёмная сила

Вот так и я однажды стала остро ощущать то, что я чем-то отличаюсь от окружающих. Ещё в детстве, глядя на игры сверстников, слыша их разговоры, меня поражала бессмысленность всего этого, радость тому, чего нет. Поначалу я ещё пыталась

разобраться, кто из нас прав, пробовала влиться в их общество, но не получала от этого ничего, что могло бы увлечь меня, их выдуманному миру я всегда предпочитала Мир реальный — огромный, полный чего-то неизвестного, но безусловно дающего почву для познания. Надо сказать, они и сами не принимали меня, им не нравилось ощущать нечто нездешнее и чуждое им, мой мир слишком дерзко вторгался в их иллюзию, и потому вызывал страх. Я очень рано научилась без трепета думать о Вечности, правда, мысли о ней часто вызывали у меня тоску, хотя в глубине души я уже тогда чувствовала, что скоро смогу постичь её, что она мне доступна. Однако чем больше расширялся мир доступного мне, тем стремительнее увеличивалось расстояние между мной и окружающими. Очень скоро это переросло в противопоставление, причём оно исходило от них. Они уже не игнорировали меня, а хотели оградиться, и это было защитой от непонятного, пугающего. И тогда меня стали именовать тёмной силой, а потом и вовсе демоном.

Да я и сама чувствовала свою особенность, потому что она уже не была чем-то частным, она проявлялась во всём. Те, кого я называла своими родителями, тоже с каждым днём всё больше обращали на это внимание, однако же, никогда не говорили мне, кто я на самом деле, хотя у меня уже не было сомнений, что родства между нами нет, а слова окружающих — полная правда.

Я часто уходила в лес и могла часами сидеть на поляне или же, напротив, в самой тёмной чаще, и просто наблюдать за Природой. Там я ощущала что-то ещё непонятное мне, но оно давало мне силу и через него ко мне приходило познание. Шум деревьев, хранящих какую-то тайну, ветер, приносящий отголоски прошедших эпох, — там я ощущала некое родство, но ещё не до конца осознавала суть этого.

Одновременно с этим я стала ясно чувствовать свою цель, которая звала меня вперёд, не позволяя поддаваться всеобщему гонению.

И вот однажды, когда на улице был жуткий ливень, бившийся в окна и застилавший свет, я покинула свой дом: именно тогда я почувствовала в себе достаточно сил, чтобы дарить миру Свет. О да, хоть я и являла собой воплощение Тьмы, всё же я несла Свет!

Я шла по улице, и дождь, бушевавший вокруг, обходил меня стороной, чувствуя, что всё равно не в силах потушить пламя, что живёт внутри и составляет мою сущность.

Если бы вы только могли почувствовать, что значит ночь за границей города, когда вокруг тебя бушует ливень, но он не в силах коснуться вас… Приветствую тебя, вольная стихия! Мы определённо в родстве с тобой, вот только даже у тебя нет такой силы, которая совладала бы с той, что родом из огненной бездны: пока пламя внутри живо, никто не сможет прервать мой путь.

Ночь… В ней безусловно есть что-то загадочное, это что-то вроде покрова, скрывающего мир от любопытных глаз, но она — не есть бездна, с которой её сравнивают неизведавшие истинной пропасти. Да и мир она скрывает от многих, но не от всех: лишь некоторые способны увидеть и ощутить в ней даже больше, приобщиться к тайне и раскрыть её, впитать в себя то, что большинство людей познать не способно, а точнее просто не хочет. Наверное, поэтому я так часто не могла заснуть и проводила всю ночь, глядя в окно, она всегда пленила меня своей загадочностью. Но вот первый луч утреннего Солнца снимает покров тайны и придаёт миру привычные очертания, а потом и наделяет его яркими красками.

Я шла по городским улицам и неожиданно вышла на большую площадь, где почему-то собралось много людей. Это был первый раз, когда я один на один столкнулась с толпой. Да, раньше я и представить не могла, что это такое. Она показалась мне единым организмом, наделённым общим инстинктом, но совершенно лишённым сознания. Знали бы вы, как тяжело было мне, привыкшей думать о Человеке как о чём-то великом, видеть такую безликость и подчинённость бессмысленному позыву. Тогда же я впервые явственно услышала собственный громкий голос.

«Неужели всеобщий инстинкт способен подавить Личность? Разве вас больше прельщает смотреть в землю и повиноваться неосознанной воле толпы, чем гордо поднять над ней голову, в полной мере ощутить собственную индивидуальность и неповторимость, в конце концов, повести за собой массы людей — вести их вверх по пути прогресса. Общество не станет совершеннее, пока каждый из вас не почувствует себя независимой Личностью, просторы которой безграничны, и не будет всё время превосходить себя. Прогресс общественный напрямую связан с индивидуальным, они не могут существовать отдельно! А ведь только постоянное совершенствование в силах оправдать само бытие: помните об этом. Так что не надо бояться гордо поднять голову и увидеть путь вперёд. Издавна у человечества появлялось множество учителей: религия, общественная мораль, официальная идеология, желавших пригнуть эту голову, низвергнуть Человека в пропасть смирения, подчинения и служения непонятно кем выдуманным идеалам. Но Человечество выросло и пришло время превзойти своих учителей, вытеснить их! Вы много говорите об отсутствии в наши дни культуры, но это лишь свидетельствует о том, что старая эпоха закончилась, цивилизация, живущая по таким принципам, изжила себя, она уже не способна быть двигателем мирового прогресса. Но разве это означает столь популярный у вас конец света?! Смотрите же: на смену ей уже идёт новая эпоха, новая цивилизация, и в ваших силах дать ей начало! Сама жизнь показывает вам необходимость новых принципов и их безусловное превосходство. Наступает эра прогресса, эра бесконечного самосовершенствования. У человечества есть огромный потенциал, так почувствуйте же его внутри себя, ибо он живёт в каждом! Сперва надо познать свою внутреннюю безграничную Свободу, но она же налагает на вас ответственность за путь, по которому пойдёт мир, за его прогресс. Вы обязательно почувствуете всю пленительность этого бесконечного чувства и оно даст вам силу постоянно идти вперёд. И наступление Новой Эпохи должно сопровождаться появлением нового общественного устройства. Старый социальный строй лишь препятствует развитию Личности, стесняя её Свободу и стараясь подчинить единой официальной идеологии, поставить людей на службу чьим-то посторонним интересам. Они навязывают придуманные ими же законы, но закон предполагает подчинение, а также наличие кого-то, знающего вечную истину и стоящего выше остальных. Им на смену должны придти договоры между свободными людьми, направленные на благо общества и прогресса. Новое общество — есть общество равных, но не там, где каждый есть раб, а там, где каждый способен стать лидером. Неужели вам до сих пор нужен кто-то, управляющий вами сверху, неужели Человечество не способно к самоуправлению?

Вы всегда считали самоубийство грехом, но не его ли вы совершаете, убивая и подавляя в себе индивидуальность, вы же уничтожаете собственную свободную Личность, без которой сама Жизнь невозможна, она превращается лишь в слепое существование. Вы готовы пожертвовать ею ради специально для этого придуманный «общественных норм» вместо того, чтобы превосходить себя и нести новые принципы…»

Но в ответ я услышала лишь смех. И это был смех, вызванный непониманием и нежеланием понять. Он, опять же, был порождён в недрах толпы. Это сродни реакции страуса, прячущего голову в песок — они не хотели и даже боялись остаться без столь привычных стереотипов, и потому предпочли предать меня осмеянию. Как хотелось мне вырвать сердце у каждого из них и вдохнуть в него частицу своего пламени, которое потом разрослось бы в них и дало силу идти вперёд…

В этот миг началась гроза, ударила молния. О, если бы я только могла слиться в единое целое с этой молнией и зажечь всё огнём Свободы! Наверное, даже демону это недоступно…

Я шла, не замечая ничего вокруг себя, и долго прокручивала в мыслях произошедшее утром. Я просто не могла поверить, что людям настолько нравится их рабское состояние, а может, они его просто не осознают…

Улицы города, словно лабиринт, создавали видимость пути, на самом же деле я целый день ходила где-то вокруг центра, среди серых, однообразных домов. Я даже не заметила, как наступил вечер. Впереди искусственным светом переливалась вывеска какого-то увеселительного заведения, из которого слышался совершенно пустой смех. Всё это создавало какую-то давящую атмосферу, здесь я даже почти не могла ощущать ту силу, что способна вдохновить меня на дальнейший путь. А я просто брела по дороге, как будто вокруг меня лишь бездна, и уж точно нет никого живого. У этого заведения стояла группа людей. Я вгляделась в их лица: они молоды, но их глаза уже лишены огня, и, самое страшное, я так и не смогла увидеть хотя бы тень мысли.

«И это вы называете жизнью?! Существовать только потому, что смерть ещё не наступила, избавляться от времени… Это не жизнь, ведь жизнь есть путь. Вы предпочитаете убивать время, а ведь жизнь и так проходит слишком быстро, и хочется прочувствовать каждое мгновение, из которых и складывается Вечность. А может она сама и есть растянувшееся мгновение со всей его пленяющей сладостью… С каждым мигом хочется познать что-то новое, стать хоть немного выше самого себя, и это есть Жизнь!»

И тут я почувствовала, что в мою грудь вонзился нож. Что же, я лишь ещё раз убедилась, что им легче всеми путями скрыться от источника чуждых идей, чем просто задуматься, разрушить иллюзию и наконец вернуться в реальность. Клинок, не причина мне особой физической боли, ударился обо что-то твёрдое, металлическое, и тут же расплавился. Да, моё сердце уже давно не может быть подвержено воздействию толпы, смесь огня и металла уже не покорится разрушению. И в эту минуту жалость, ранее испытываемая к таким людям, переросла в смех: мне было почему-то весело смотреть на них, всеми силами стремящихся защитить привычный им игрушечный мир. Расправив свои чёрные крылья, я поднялась над городом. Они застилали мерцание луны, и от этого, должно быть, на его улицах стало ещё темнее. И вот он уже весь, как на ладони: я могу видеть огни фонарей и светящиеся окна домов, а также витрин и вывесок, но это не есть живой огонь, а лишь иллюзия его, как и всё, что я видела за этот день.

Я неслась над просторами земли, сливаясь с ветром. Звезда, сиявшая в чёрном небе и наблюдавшая со своей высоты за всем, будто звала меня к себе. Её голос становился всё явственнее, а её блеск не был искусственным: она манила к себе, в безграничные дали. Я чувствовала, что легко смогу достигнуть её, но тут я поняла, что слишком люблю Землю. О да, все мои надежды связаны с ней, и этот мир есть то, что породило меня. И я вернулась туда, спустившись на какую-то поляну среди леса. Было уже утро, и Солнце согревало каждую травинку, заботливо вселяя во всё Жизнь. Я лежала под деревом и мне казалось, что я не смогу встать и идти дальше. Никогда раньше меня не посещали такие мысли и никогда я так сильно не ощущала бездну.

Мне казалось, что это мгновение и есть последнее. Только тогда я поняла и смогла увидеть всю красоту Природы, я почувствовала тот дух, который жил во всём: в каждом цветке, дереве, даже камне. Всё было проникнуто Жизнью. Мне не хотелось покидать этот мир, ведь я, наконец, осознала родство со своей Землёй, я уже не была одинока. Ветер пел мне о воинах, издавна сражавшихся за эту землю, за её Свободу, и я понимала, что мой путь не может закончиться сейчас…

И Солнце, дающее Жизнь, не могло допустить моего ухода в эту бездну. Сливаясь с моим внутренним пламенем, но давало ему силу стать ещё больше.

Я встала и медленно пошла по лесной тропе.

Где-то к вечеру я вышла к какому-то селению. На берегу озера сидела девочка лет 13. Я подошла к ней, и удивилась, что в её глазах не было испуга, который я видела раньше при встрече с разными людьми.

Мы заговорили, и она рассказала мне, что местные дети не любят общаться с ней, да ей с ними и не интересно.

— Я каждый день прихожу на берег этого озера, почему-то именно здесь меня посещает вдохновение. Я пишу стихи, правда мне некому их читать, потому что никто не хочет понять меня…

— Да, это и правда хорошее место для творчества, потому что Природа сама есть грандиозная созидающая, творческая сила, и она делится своими способностями со всеми, кто действительно этого хочет, и кто чувствует её. А насчёт того, что пока ты не встречаешь понимания, не переживай. Если ты не будешь бояться смотреть поверх толпы, то однажды найдёшь настоящих друзей. Пусть их будет не так много, но зато это будут те, с кем ваши миры очень похожи, те, с кем мы будем преобразовывать этот мир.

— Преобразовывать мир?

— Да. Старая эпоха уходит, на смену ей идёт новая. Главное — не бояться быть её вестником, как бы тяжело это иногда не было. Я тоже долго была одна, и только теперь чувствую, что нашла настоящую подругу…

— Ты думаешь, мир может измениться?

— Конечно может, он уже меняется. Каждый должен ощутить себя Человеком, способным вести его по пути прогресса, и это должны быть люди, сами идущие по этому пути.

Как приятно мне было видеть настоящего живого человека, видеть огонь в глазах и, главное, понимание… Через некоторое время она спросила:

— Можно мне идти за тобой? Я всегда хотела служить той цели, о которой ты говоришь…

— А зачем идти за мной, когда можно идти рядом?..