Mamoru — Воин Серой Лиги Цикл: Хранитель мечей

От вспышки боли пополам согнулся,

И стоит растеряться лишь на миг,

И навсегда уста твои сомкнуться.

Неподалеку слитный, хриплый стон

Врагов, познавших вкус его заклятья,

Но боль отката — словно приговор,

И сплевываешь кровью, как проклятьем.

Источник силы — пентаграммы круг,

Начертан на земле, мерцая алым светом,

Но силы из него не почерпнуть —

Звезда мертва, как парусник без ветра.

Полки врагов широкою рекой

Текут, гонимы жаждой мести.

Для них ты — ценный враг, здесь весь Святой престол,

Ты удостоен королевской чести.

Святые братья: рясы и кресты

Фанатики своей безумной веры,

А впереди, чеканя четкий шаг —

Закованные в сталь легионеры.

И некого просить, и некуда бежать,

Но в ножнах рунный меч — подарок гордых гномов,

Ты нужен им живым — живым тебя не взять,

Ведь память помнит все: и пытки, и оковы.

Не магия, так сталь, пришел и твой черед,

Ведь ты и на клинках искусней вражьей рати,

Сомкнув стеной щиты, враг ринулся вперед,

Рука легла на сталь холодной рукояти.

Блеснул на солнце гномий фальчион,

Взлетел и рухнул криком мертвой птицы,

Не дрогнула рука и холоден был взор

Того, кто был рожден считать чужие жизни.

Отмах, петля, скольжение, тычок —

Клинок со скрежетом рвет прочную кольчугу,

Нектар войны наполнил кровосток,

И кубок смерти двинулся по кругу.

Сталь лязгала о сталь, со всех сторон арканы,

И каждый норовит поймать тебя в петлю,

Пока ты невредим, и враг считает раны,

Надолго ли клинку доверишь жизнь свою?

Раскрут над головой, переворот и выпад —

Невероятно быстр и точен твой укол,

И копий частокол встречаешь грозным рыком,

И снова танец смерти твой клинок завел.

Но тяжесть все сильней и вместе с ней усталость

Затягивают вновь невидимую сеть,

Не хватит сил сплести простое заклинание,

Ты можешь лишь рубить… и можешь умереть.

Тупой удар в висок — стрела упала рядом,

Смягченный наконечник, чтобы оглушить,

Сознание плывет, реальность мутным взглядом,

Еще стрела…поймал…и рухнул, кем-то сбит.

Быть может, это сон, что яд вливает в раны,

Но не дает уснуть стальная боли плеть,

Над ухом чей-то крик, толчками воздух рваный:

«Он нужен нам живым! Бросайте сверху сеть!»

А в мыслях: снова плен, застенки, боль и пытки

Кровавой чередой, что дух и тело рвет,

Но не затем он здесь, чтобы считать попытки,

Во имя вечной тьмы, что в нем — он не умрет!