Dream — Музыка

Когда я слушаю эту музыку — чистый минор, в нем плывешь от одной случайной спасительной ноты до другой — мне кажется, что у меня нет тела; это оно хочет секса и жадных поцелуев на шее; это оно боится крепких пальцев и хрустящих позвонков; я — нет.

Мне до дрожи противна мысль о чужом прикосновении, тепле или, скажем, еде. Меня приводят в экстаз холод, минералка со льдом, голова, которую изнутри распирает музыка. Я проклинаю тело, которое сдерживает музыку; Я ненавижу кожу, которая чувствует — там, снаружи и внутри, одно и то же; кожа — стекло, с обеих сторон в нее бьются пальцы музыки; но ничего, ничего не может разбить его, растворить, чтобы мы с музыкой стали одним.

По лицу текут слезы. Пожалуй, они — все, что я хотела бы оставить от тела. Меня трясет, трясет, и этот минор — он так хочет меня забрать.. Я знаю каждую ноту музыки, и если бы не тело, которое не в состоянии извлекать все эти звуки из инструментов.. Я была бы музыкой, если бы вы слышали мои мысли.

Я ненавижу это тело. Я — чистая энергия; она хочет вырваться из меня, меня трясет, трясет..

Меня нужно сбить с ног, меня нужно уронить музыкой вниз, мне нужно дождаться утра, когда есть рассеяный свет Лимба — и больше ничего.

В Лимбе будет этот минор, будут слезы, будет утренний воздух, будет эта музыка. Светлая грусть на тон выше, чем это. Английский слишком пошлый, французский слишком слащавый. В моей душе Лимбе мире везде немецкий.

Рядом со мной будет твоя душа. Тело — тело ты оставь. Оно не сможет быть со мной; оно меня даже не увидит. Ему больно смотреть на мои слезы; оно так устало, что не сможет сидеть всю ночь рядом со мной, не докасаясь — нет, только не докасаясь до моего тела и моей души. У меня так много энергии, что она готова вливаться в любое прикосновение; ее гасит все, все что не музыка. Твое тело не сможет молчать и смотреть в пустоту всю ночь; и мое не сможет. А по-другому никак. Лимб ждет нас, и ему все равно, кому мы лгали и скольких не простили. Он сжигает то, что не музыка, но я не боюсь, и ты не бойся. Он заберет из нас все ноты, и вечно вечно вечно они будут ходить по прохладной траве, пить хрустальный родник со льдом и никогда не увидят солнца. Никогда не почувствуют соленого и сладкого, никогда не найдут горизонт. У того, что будет нами, не останется ничего эрогенного; ноты, гармония, низкие частоты, электричество, ощущение стальных струн — это и есть сплошной экстаз.

Подожди! Ты докоснешься до меня, но когда тоже станешь музыкой. Это не сложно, включай на полную и растворяйся, наслаждайся, воплощайся. Теперь мы оба — е равно эм це квадрат. То есть если бы не живые мысли с их ничтожным весом — были бы светом.

Если хочешь быть музыкой, оставь телу память. Она тяжелая.

Сиди со мной всю ночь. Становись музыкой.

Теперь ты понимаешь меня правильно. Я хочу необратимого. Наши тела называют это смертью — называют, чтобы бояться. Наши нервы срываются на отрицание этого. Я ненавижу тело. Я ненавижу его за то, что оно смотрит на тебя и хочет тебя — хочет погасить музыку, хочет быть с тобой жалко и тошнотворно. Я ненавижу его за то, что оно хочет быть телом.

Оно трусливо и любит постоянность. Оно голодно — сыто — голодно; его сердце бьется. А энергия не боится смерти; она не исчезает, но переходит из одного в другое без оглядки.

Мои руки раскинуты, я чувствую крещендо, и спина выгибается еще сильнее. Я становлюсь прозрачной. Я — музыка.

Ты видишь Лимб сквозь меня. Тебе страшно, правда? это тело. Оно обманывает твою душу. Это ему страшно, не тебе. Оно знает, что конечно, что тонет в бездне — и оно тащит тебя за собой, выторговывая себе глотки воздуха ценой твоей бессмертной души. Оно лжет тебе, оно гасит тебя! Не бойся. Рассеяный свет касается моей груди, проходит насквозь. Теперь — твоя очередь. Тело минус страх им не быть — и вот ты прозрачен. Свет летит сквозь тебя и остается за спиной.

Когда энергия касается энергии, музыка — музыки — вот тогда и открываются все карты. Малейшая фальшь, тень страха — и взойдет солнце. Диссонанс — ничего нет хуже. Я верю тебе. Я беру тебя за руку. Теперь мы одно, и Лимб поглощает нас.

Вот теперь мы — музыка.