inushinu — Мне пора уходить.... 1

(СОКРАТ)

Действие I

Картина I

Встреча

1

(Афины. Полдень. Жарко. Сократ идёт на базар. По дороге ему встречается Маг из Сирии. Он очень странной наружности. Он заинтересовал Сократа. И, как только Незнакомец приблизился к нему, Сократ посохом загораживает ему дорогу).

Сократ: Не с рынка ли ты идёшь, добрый человек?

Сириец: Да, уважаемый.

Сократ: Тогда, если тебя это не затруднит, поведай мне, есть ли

там зелень?

Сириец: Какая тебя интересует?

Сократ: Та, что украсит жизнь!

Сириец: Чью?

Сократ: Любую!

Сириец: О, уважаемый, ты задаёшь не простые вопросы... Есть там цикуда, она может украсить любую жизнь...

Сократ: О! Я вижу, что повстречал не простого человека... И уж точно

не афинянина.

Сириец: Ты как всегда прав, о мудрейший из всех жителей Афин!

Сократ: Тогда ответь мне, чужестранец, есть ли на земле такое место,

где человек мог бы стать добрым и прекрасным?

Сириец: Есть!

Сократ: Что ты говоришь! Я прожил на земле немало, но никогда не слышал такого ответа. Немедленно поведай мне, где это место, где это прекрасное и уважаемое место?

Сириец: Оно недалеко...

Сократ: Не томи душу, отвечай!

Сириец: Это тюрьма ....

( Сократ удивился. И тут ему послышалось, что его позвали, он повернулся. Никого, когда он решил продолжить беседу с иноземцем — его не было. Сократ постоял немного, потом медленно двинулся дальше ).

Картина I I

Святилище Аполлона

( Перед пламенем стоят хранительницы огня. Появляется Прорицательница. Полумрак. Входит Херефонт и медленно направляется к Прорицательнице).

1

Прорицательница: Долог ли был твой путь, о, Странник?

Херефонт: Он бесконечен.

Прорицательница: Что светит тебе вдали?

Херефонт: Только одно — мудрость.

Прорицательница: Как нарекли тебя твои родители?

Херефонт: Они назвали меня Херефонтом.

Прорицательница: Что привело тебя сюда, в святилище светлейшего

Апполона?

Херефонт: О! мудрейшая, чьими устами вещают боги, могу ли я тебе,

не достойнейший из людей, задать вопрос?

Прорицательница: Говори, смертный!

Херефонт: Не оскорбит ли мой вопрос тебя?

Прорицательница: Ответь мне, Странник, может ли смертный стать богом? Херефонт: Богом становится сын Бога, а человек может стать героем... Прорицательница: Ну, а, если смертный не может стать богом, то как он

может оскорбить ту, которая вещает устами богов?

Херефонт (в растерянности) : Я... я... об этом не подумал.

Прорицательница: Не надо слов оправдания. Говори. Боги ответят тебе.

Херефонт (собравшись духом) : Есть ли на свете человек, который мудрее самого мудрого….

Прорицательница (перебивает его) : Никого нет мудрее Сократа! Но понимают это немногие…. Слепые не видят солнца!

Картина Ш

Мысли Сократа

(Военный лагерь. . Невдалеке стоит Сократ. За ним наблюдают воины.)

1

Воин 1: И давно он стоит?

Воин 2: С утра.

Воин 1: И ты расположился рядом, чтобы наблюдать за ним?

Воин 2: А ты как думал! Я заключил пари, что он долго не выдержит.

Воин 1: Плакали твои денежки!

Воин 2: Ну, это как сказать

Воин 1: Плохо ты знаешь Сократа, я уже не одно пари выиграл ! Он любого перестоит…

Сократ: (про себя) С детских лет... помню это как сейчас, когда отец, да будут милостивы к нему боги, позвал меня, я не мог оторваться от игрушек... И вдруг я услышал голос, который ясно прозвучал во мне: "Иди, Сократ, тебя зовёт отец!" И я подчинился. И вот уже много лет я говорю с ним.

Воин 1: Клянусь Зевсом, он говорит с кем-то!

Воин 2: Ты прав...( в растерянности )

(Подходит Ксенофонт).

Ксенофонт: Это он беседует с Даймонионом ("божественным голосом")

Воин 1: Как так? Я не могу понять, объясни.

Ксенофонт: Он мне, совсем недавно рассказывал, что с детства у него, точнее в нём, звучит какой-то голос. И Сократ называет его Даймонион, и вот он дает ему советы, беседует с ним, но никогда, ни к чему, не склоняет.

Воин: Говорят он смелый воин?

Ксенофонт: Ему нет равных ни в чём…. Но тише!

2

Сократ ( про себя): Как томительно идёт время...

Даймонион: Это тебе кажется!

Сократ: Ну, вот и ты! Почему мне это кажется?

Даймонион: Сократ, вся твоя жизнь протекает на виду у афинян, но

никто не знает тебя таким, какой ты на самом деле!

Сократ: Это ты напрасно. Я всегда жил на виду у всех и никогда не стремился к тому, чтобы что-то иметь больше, чем у других.

Даймонион: Это так, но кто из твоих сограждан знает, что ты любил

женщин, вино?

Сократ: Это было внутри меня. Это чувство, которое хотело закрыть мой разум, но я сделал так, что мой разум восторжествовал и теперь меня ничего не волнует, кроме воз¬вышенного занятия философией и божественной диалектикой.

Даймонион: Да, ты прав, ты сделал почти невозможное для смертного,

ты соединил свое горячее сердце с холодным разумом.

Сократ: Правильно, именно к этому я стремился и не для того, чтобы стать выше афинян, а для того, чтобы побудить их сделать то же самое, познать самих себя!

Даймонион: Но, что ты хочешь, Сократ, чтобы все последовали бы твоему примеру, и наступило бы царство, где все бы стали хорошими? Но, тогда бы исчезло противоречие, а, следовательно, перестала бы развиваться мысль!

Сократ: Нет, ты не прав, тогда бы наступила гармония, а противоречие бы возникло между гармонией человеческого сердца и природой, которая хоть и создана богами, но в своей сути является не разумной. Вот тогда бы человек стремился бы усовершенствовать её и сделать разумной, а потом бы вышел в космос....

Даймонион: Тебе не кажется, что ты говоришь не о том?

Сократ: Нет! Я говорю о том! Ведь существует этот мир, он существует в чём-то, а вот то "в чём-то" тоже существует в «чём-то» и так можно продолжать до бесконечности. Одно в другом и другое в другом…

А если существует беско¬нечность, то и все происходящее на земле также бесконечно. Вот я стою и говорю с тобой, и это длится бесконечно.

Даймонион: Может ты и прав, но люди не поймут тебя. И пройдет не одно тысячелетие, пока люди осознают сказанное тобой. Сократ, твои мысли исчезнут, ведь никто их не записывает, а сам ты этого не делаешь, хотя я тебе не раз говорил о том, что надо всё записывать.

Сократ (усмехаясь): Записывать! Может, конечно, ты и прав, но чего стоят мои мысли, если им нужны подпорки? Ничего! А если их забудут, если они ничего не стоят, то какой смысл их записывать. Но, если они чего-то стоят, сколько бы времени не прошло, люди будут возвращаться к ним ...Они станут их потребностью. Если каждый человек проживает рождение, молодость, старость, смерть, то и общество, должно тоже это переживать Значит, наступит время, когда оно станет взрослым, вот тогда мои мысли будут ему в самую пору.

3

Воин 1: Уже вечер, а он    всё стоит!

Воин 2: Что я тебе говорил?

Ксенафонт: Значит, он решает что-то важное!

Воин 1: Решать надо сразу!

Ксенафонт: Ты не прав. Если человек может решать, то только тогда

когда он знает, как ему решить.

Воин 2: Ты говоришь непонятно!

Ксенофонт: Человек может решать только тогда, когда он знает, чего он хочет и что ему принадлежит, а принадлежит ему только он сам. Поэтому человек и может сделать правильный выбор, тогда, когда он узнает самого себя.

Воин 2: Но ведь можно обратиться к прорицателям!

Ксенофонт: К прорицателям можно обратиться тогда, когда не знаешь, что тебя ожидает, т.е. в том случае, когда речь идет о неизвестном....

Воин 2: Он опять, по-моему, заговорил!

Ксенофонт: Тише! Не мешайте ему!

4

Сократ: Чего ты молчишь?

Даймонион: Ты говоришь, что человек должен познать самого себя? Сократ: Да.

Даймонион: А много ты встречал людей, которые познали самих ceбя? Сократ: Мало.

Даймонион: А если у тебя уверенность, что они хотят этого?

Стократ: Если детей не учить, то они делают всё плохо. Зевс для этого и послал меня в Афины, чтобы я будил их ото сна. Люди спят.Им только кажется, что они живут!

   Посуди сам, что управляет поведением человека? Желания, удовольствия, скорбь, а чаще всего страх. Вот истинный бич человека, который гонит его от рождения до смерти. Но если человек познает себя, откроет все свои возможности, то изменится и его взгляд на мир. Он станет совершенно иным.

Даймонион: Ты прав, надо учить, но не все верят в знание....

Сократ: Это и есть сон. Человек живёт и стремится ничего не делать. Он не хочет знаний. Он ничего не хочет, потому что спит, но наступит миг и он проснётся, вот тогда он станет размышлять. И размышление приведёт его к тому, что надо познать себя. Познать для того, чтобы улучшить! Это миг прозрения, это и есть пробуждение ото сна.

    Нет для человека ничего важнее , как познание самого себя. В этом великая мудрость.

    Если человек узнает, что такое хорошо, а что такое плохо, то он уже будет поступать соответственно своему знанию, конечно, если его знание станет убеждением, а для этого он должен пропустить это через сердце, которое ему будет повелевать делать так, а не иначе, т.е. знание, которое становится внутренним повелением и есть истинное знание... Ведь наша душа имеет как разумную, так и неразумную часть. Именно в разумной части и рождаются истинные знания, которые закрепляются сердцем и становятся нашим проводником...

5

Воин 2: Проснись! (толкает Воина II) Ведь уже утро!

Воин 1: Что? А...а!

(Никак не может прийти в себя)

Воин: Жаль, что и с тобой не заключил пари, ведь Сократ все еще

стоит!

Действие второе

Картина 1

Замыслы Анита

(Рынок. Антисфен беседует с Сократом)

1

Антисфен: Ну что из того, что человек узнает благо? Что это ему даст?

Сокpaт: Скажи мне, любезнейший Антисфен, а будет ли ему лучше, если

он не будет этого знать?

Антисфен: Ты посмотри на мой плащ, он подобен звездному небу!

Сократ: Ещё бы ведь через него, как хорошо видно твое тщеславие!

Антисфен: Но если я знаю, что там дыры, мне хочется его заменить,

а если нет, то я спокойно его ношу.

Сократ: И носи, только избавься от тщеславия, и приобрети знание, которое и поможет не замечать то, чего не нужно замечать. Тогда мы вернёмся с тобой к беседе о благе!

2

( Около них останавливаются двое прохожих)

1-й Прохожий: Сократ! Как тебе не надоедает целыми днями таскаться по Афинам, и при этом, всё время, что-то говорить?

Сократ: А тебе?

1-й Прохожий: Что мне ? Я человек при деле... Что ты этим хочешь сказать?

Сократ: Я тебя хочу спросить: а тебе не надоело осуждать? Ведь, если, как ты говоришь, ты при деле, то не лучше ли тебе проложить заниматься заняться этим делом?

2-й Прохожий : С ним лучше не связываться...

Сократ: А может быть, любезнейший, ты мне откроешь тайну: с кем

хорошо связываться?

1-й Прохожий: Он невыносим!                                                    

2-й Прохожий : ( Шепчет первому) Его надо проучить!

1-й Прохожий: Точно!                                                                        

(Они бросаются на Сократа. Один ударяет его палкой, потом оба убегают)

Антисфен: Чего ты стоишь?

Сократ (невозмутимо): А что ты мне прикажешь делать?

Антисфен: (возмущённо) Как что? Догнать! Проучить этих негодяев!

Сократ (перебивает): Послушай, Антисфен, чтобы ты стал делать, если бы тебя лягнул осел?

Антисфен: (растеряно) Право... Не знаю...

Сократ: Я думаю, что ты со мной согласишься, что на животных ни в коем разе нельзя подавать в суд или отвечать на их удары... Они неразумны....

                                                                    3

( Появляется Анит. Он доволен, идёт уверенно. Заметив Сократа с Антисфеном, направляется к ним).

Анит: Граждане! Я невольно стал свидетелем ... э ... сцены...

Антисфен: Ты стал не свидетелем, а подглядывателем!

Анит: Не тебе меня учить!

Антисфен: Да я и не учу, поздно это делать. К сожалению, в своё время не успели!

Сократ: Так свидетелем чего ты стал?

Анит: Как тебя ударили!

Сократ: Что ты говоришь!

Анит: Но я видел...

Сократ: Что?

(Собирается народ).

Анит (обращается ко всем): Граждане! Я видел, как Сократа ударили! И он

из-за трусости не ответил.

Антисфен (шепчет) : Что ты молчишь?

Сократ: А что говорить?

Антисфен: Но про тебя говорят....

Сократ: Не беспокойся, любезный Антисфен, то, что говорит этот человек, меня не касается. Посмотри на мой плащ, его колышет ветер. Он прикасается к нему. А может ли ты мне показать, чтобы слова этого человека коснулись или задели меня?

Антисфен (улыбаясь): Нет!

(Смех. Анит уходит. Появляется Алкивиад)

Алкивиад: Сократ! Я сбился с ног, разыскивая тебя по всему городу. Сократ: Не надо было тебе этого делать. Пришел бы сюда и нашел бы

меня здесь целым и невредимым. Что случилось?

Алкивиад: У тебя заболел сын...

Сократ (вздыхает): Что ж , пойдем. Прощай, Антисфен, и помни, что воду

надо всегда отличать от вина...

Антисфен: Прощай, Сократ.

( Сократ и Алкивиад устремляются к дому Сократа).

Картина 2

Дом Сократа

(Алкивиад и Сократ беседуют по дороге в дом Сократа)

1

Алкивиад: Сократ, ты всегда в одном и том же плаще, почему?

Сократ: А ты наверно полагаешь, что без него мне будет лучше?

Алкивиад: Я имел в виду, что он очень уж стар...

Сократ (вздыхает): Это ты верно заметил, но и я ведь, Алкивиад, не

молод...

Алкивиад (мнется) : Я хочу тебе предложить новый плащ и… знаешь, давай я подарю тебе рабов и ты заживешь по-человечески…

Сократ ( останавливается. Некоторое время молчит): Скажи мен, Алкивиад, если на дереве вырастет овца, это будет нормально?

Алкивиад: Нет, конечно.

Сократ: А если ты подымешь дом и побежишь, это может быть нормально?

Алкивиад: Сократ, и все-таки — это ненормально, что разгуливаешь

босиком и в рваном плаще...

Сократ: А было бы нормально, если бы я , когда мне были нужны сан-далии, попросил у тебя бычью кожу?

Алкивиад: Ты ничего не просил. Это я тебе предложил и счел бы за величайшую честь, если бы ты это принял.

Сократ: Спасибо тебе... Но это ничего не меняет. Я уже привык к тому,

чтобы обходиться только тем, что есть. На мне всё моё и со мной оно же.

Алкивиад: Ох, Сократ, упрямый ты человек.

Сократа: Ты не прав, любезнейший Алкивиад, человек должен брать и делать то, к чему он приспособлен, и что для него является единственно возможным. Видишь, вон на площади высится ста¬туя?

Алкивиад: Да.

Сократ: Накорми её!

Алкивиад: Что?! Ты хочешь надсмеяться надо мной? Ведь этого никто не делает. Если меня афиняне увидят за подобным занятием, то они сочтут, что я лишился разума. И будут в этом правы!

Сократ: Конечно! Они сочтут тебя безумным! Для статуи совершенно неестественно, когда её будут кормить. У неё другая природа. Точно также неестественно для меня новый плащ и сандалии. Запомни, любезнейший Алкивиад, все начинается с мелочей, и не успеешь оглянуться, как эти мелочи перерастут в большие дела. Вначале новые сандалии, потом слуги, потом дворец, а потом раз и навсегда за всей этой мишурой исчезнет и Сократ и о любой человек, который станет рабом у своих прихотей и желаний.

Да и потом…. Знаешь Алкивиад, боги общаются нами    при помощи гонцов…

Алкивиад:Что имеешь в виду?

Сократ: Да так, привиделось что-то

                                                                            2

Алкивиад: Смотри, Сократ, навстречу нам идет Менелеп.

Сократ: Привет тебе Менелеп!

Алкивиад: Привет...

Менелеп: И вам привет, честные граждане Афин. Привет собратья... Сократ: Как? Разве мы родственники?

Менелеп: Я в том смысле, что... мы это... одни...

Сократ: А вот стоит Аликивиад, вон дома –разве мы одни?

Менелеп: Я образно!

Сократ: Как? Объясни мне, что это за образ?

Менелет: Нy… в том смысле... э ... э ...что мы служим музам...

Сократ: Я никому не служу кроме истины!    

Менелеп: Кaк так?    

Алкивиад: Очень просто! Как, впрочем, просто и то, что ты всем слу-жишь так усердно, что не понимаешь, что служить можно только истине.

(Сократ улыбается)

Менелеп: Что ты хочешь этим сказать? ( Смотрит на него враждебно).

Алкивиад: Ничего, кроме того, что ты услышал. Прости, нам надо идти. Менелет: Ладно...(угрожающе. Про себя): Вы ещё пожалеете об этом афинские зазнайки!

(Уходит)

Сократ: На редкость странный человек...     Разозлился. А зачем?

Алкивиад: Боги! Что я слышу? Верить ли мне своим ушам? Сократ кого-то ругает?

Сократ: Я не ругаю, а просто называю вещь своим именем. Я хотел ему показать, что только знание есть благо, а невежество всегда опасно… Люди не хотят этого понимать!

Ну, вот мы пришли. Заходи, Алкивиад!                

(Заходят в дом Небольшой дворик. Стол. На нем кувшин. Из дома выходит Ксантипа)

Ксантипа: Появился! И где тебя носит. Что б тебя...        

(Сократ перебивает ее)

Сократ: А если тебя?

(Ксантипа смотрит на него, открывши рот. Потом плюет и исчезает. Через некоторое время появляется снова и кричит).

Ксантипа: Что б... что б ... провалился!            

Сократ: Прямо сейчас, или подождать немного?

(Ксантипа замирает).

Ксантипа: Ты ...ты … ты!..    

Сократ: Я? А дальше?        

( Ксантипа исчезает).

Сократ: Видимо все нормально, если она так ласково меня встречает. Идём, любезнейший Алкивиад, посидим в тени.

(Усаживаются за стол).

Ксантипа (Из дома) : Опять исчез! О, Зевс, за что мне такое наказание?

Алкивиад: Наверно надо быть Сократом, чтобы такое терпеть! Может, ты вернёшься?                    

Сократ: Куда

Алкивиад: В дом!

Сократ: Но мы из него никуда не уходили.

Ксантипа /Голос ее раздается над сидящими/: А! Вот где ты, бездельник! /Шум воды и на голову Сократа выливаются помои/

Аликивад / в полной растерянности/: Что делать-то?

Сократ / снимая с лица очистки/: Ничего!

Алкивад: Но ты...

Сократ: Я. А разве ты не ты?

Алкивиад: Я...

Сократ: Вот мы и удостоверились, что мы на месте, и клянусь, Апполоном, живы. После любой грозы бывает дождь. И если он обмочил тебя, то ты должен вытереться, не правда ли, любезнейший, Алкивиад?

Алкивиад: Ну, если дождь, а это...

Сократ: А чем вода отличается от воды?

(Некоторое время они сидят молча)

Алкивиад: Сократ, мне вспомнилось сражение при Потидее, когда ты мне спас жизнь…

Сократ: А ты разве не сделал этого для меня, если бы я попал в опасность?

Алкивиад: Вне всякого сомнения!