oganetsyans — Vassily 93 и Гигантский Сергей

   Именно тогда он посмотрел телепрограмму про обезьян, и ему стало ясно, что человек ничем не отличается от обезьяны. Разве что, эволюция перепрошила его мозг, и он стал более внимательным к предметам. Именно эта фигня и якобы делала его человеком.

   Вассилий бы сказал: хуй там, хуй там, это не так, но говорить было не с кем, ибо все его сверстники уже стали старыми мальчиками и растили подрощенных детей. А он, Вассилий, все оставался в своем перманентом состоянии.

   И вот — уже шла Ночь-3.

   И Вассилий был среди тех, кто шел через нее налегке. Те, что тащили с собой целые возы, они не обращали на Вассилия никакого внимания. У них на лице светились сытые и довольные улыбки. Вассилий знал, что, если у него когда-нибудь тоже будет воз, он не будет таким сытым и лоснящимся, а потратит все деньги на что-нибудь хорошее. Но ничего не происходило.

   Я — навсегда концептуалист, — сказал сам себе Вассилий.

   Ему никто не отвечал, так как, некому было отвечать. Он жил сам в себе. Некоторое время назад он понял, что он живет вовсе и не в ракушке. Это другие живут в ракушках, иногда высовывая усики. Там, внутри, очень душевно. Он тепло. Пахнет собственными мозгами и желтым персональным говном. Никуда не нужно спешить, ни с кем не нужно общаться, ограничивая себя собственным отражением в зеркале.

   Среди людей, что тащили на себе воз, шел и Петрович.

—А, это ты? — спросил Вассилий.

   Петрович лишь усмехнулся, показывая взглядом на свой воз.

   Он сам за себя говорил.

   В середине Ночи-3 было довольно прохладно. Шел дождь. Машины, шипя своими колесами, говорили о том, что хорошо тому, чей похуй не простой, но и не сложный, а чисто похожий на обезьяний хвост.

   Вассилий-93 шел через город, понимая, что он опоздал на жизнь.

   Все уже съебалось во тьму своевременности, и ему уже ни за что ни за кем не успеть. Тогда Вассилий сел на бордюр и молчал, слушая, как мимо него вперед вырывается очередное время.

—Это все, — думал он, — хотя, и как же иначе, как же иначе? Ведь я — концептуалист. Разве пристало мне, Вассилию, просто так сидеть за одним столом с суетой? Как это может быть?

   Он выкурил 110 сигарет и увидел, как мимо него проходит модератор жизни.

—Пша! — прикрикнул модератор и пошел дальше.

—Пофиг, пофиг, — ответил Вассилий.

   Тогда ему посоветовали поехать в Пончиково.

—Езжай, раз так, — сказали ему, — Пончиково — это последняя станция. А там, если захочешь не возвращаться, можешь остаться в 32 сентября.

—Точно, — понял Вассилий.

   И он пошел по земле. Он много шел пешком, разбрасывая пыль ногами. Мимо него проходили города и села, и тогда ему явилась истина:

   Мир — не без Сергея.

   Всякое существо есть Сергей, но не всякий Сергей есть Сергей.

   Судя по всему, та дорога, по которой он шел, называлась Сергей, и столбы были Сергеи, и камни — Сергеи, и машины — Сергеи, и горы, что стояли справа — тоже Сергеи, и город, что светился среди Ночи-3, тоже — Сергей. Там были дома-Сергеи, а внутри — Сергей Телевизор, Сергей Стол, Сергей Стол, и кошки, что бегали по мусоркам, тоже были Сергеи.

   Наконец, Ночь-3 сгустилась.

   Вассилий-93 вышел к морю, сел в лодку и поплыл.

   Он плыл едва ли не год. Наконец, вдалеке, он увидел странные огни. Подплыв ближе, Вассилий понял, что это плывет Титаник.

—Офигеть, — обрадовался Вассилий, — Титаник.

   Тут из моря вынырнул Гигантский Сергей. Он был — что гора. Увидев Вассилия, что был намного меньше него, Сергей ухмыльнулся. Тут он поднырнул под Титаник, и, показавшись рядом, укусил его за край корпуса. Титаник тут же зашипел и стал набирать воду. Сергей же взял Вассилий в свою гигантскую руку, стал грести одной рукой и уже через пять минут оказался на берегу.

—-Гы! — сказал он, опустил Вассилия и исчез, сделав один лишь шаг.

   Вассилий остался один. Он знал, что до Пончиково еще далеко, и пройдет много лет, прежде, чем он до него доберется. Зато он был осведомлен. И это была великая и очень значительная тайна.

   Титаник не сталкивался с айсбергом.

   На Титаник напал Гигансткий Сергей.

   Спустя несколько лет Вассилий стал рисовать и продавать картины в Америке. Дело было в том, что до Пончиково он так и не добрался. Известность же принес ему холст

   "Нападение Гигантского Сергея на Титаник".

   Любители искусства считали, что это — художественный гон, подкрепленный травкой. Им и в голову не приходило, что это могло быть правдой. Вассилий же продолжал рисовать, мечтая о том, что когда-нибудь он попадет в Пончиково и там останется в 32-м сентября.