nebel sonne — пко (интро+глава1)

Полный Корабль Одиночества

       Часть 1. Из добра и зла и пурпура...

Они идут за ней, взявшись за руки и предаваясь безумному танцу — рыцарь и леди, кузнец и актер, шлюха и поэт со своей лютней. Повернувшись спиной к рассвету, кутаясь в черный балахон скорби их ведет Смерть и лезвие ее серпа багряно от крови...

    Глава 1. Анатомические подробности темноты

    Что-то происходит последние двадцать минут, сирены зашлись в истерике, клац-клац выстрелов проникают даже сквозь звукоизоляцию камеры. Дверь, мучительно вздохнув уходит в сторону. С истрепанным шлейфом дыма и запахом крови на хвосте в проеме возникает медноволосая девица, крылатая фея могильщиков.

    Черный зрачок пулемета внимательно изучает меня от колен до горла, будто размышляя о том, где не достает отверстия.

— Койл ? — спрашивает она.

— Не думаю, что мы встречались при жизни, — в ее глазах головокружительное падение в глубину.

— Выволакивай свою задницу на свет, если не хочешь стать более мертвым, чем теперь. У нас контракт на твое изъятие из этой богадельни.

— Живого или... — пауза в пять миль. — милая?

— Льстишь себе? Давно смотрелся в зеркало? — она пришпиливает мне на руку сканер генкода и удовлетворенно кивает.

— Ты такая умная, просто светишься в темноте, — видение ругается сквозь зубы, сомневаясь в моей дееспособности.

— Ты невежа, мистер, — взгляд пригвождает меня к стене.

— Мадам, мне случалось быть гостем принцесс, у которых было декольте до пупа, — улыбаюсь я. — Вежливость штука обоюдоострая, можно порезаться.

— Знавала я одного весельчака, — взгляд, как выстрел — вспышка и агония. –Так он умер.

— Примите мои искренние соболезнования по поводу его жестокой кончины,-она фыркнула. — Вперед, к свету, избавительница!

— Нажимаешь вот тут, — она протянула мне облегченную модель «кровопийцы». — Не пали понапрасну и не отставай...

— Есть, мэм, — затвор щелкнул и мы шагнули в остывающее пекло, где черепа младенцев хрустят под ногами. Труп охранника, изрешеченный пулями, битое стекло, пятна крови и кофе — красное и черное — эстетика смерти, на мертвом экране видео мгновенным отражением две тени с ручным оружием. Она — валькирия с грацией танцующей кошки, он — спущенный с цепи медведь, осторожно пробует свободу на вкус. Слышишь песню меча сквозь лающий смех темного ветра? Или тебе по нутру арфы?

    Над моей головой по стене расцветают веером пулевые отверстия. Я падаю на пол, попадая лицом в лужицу засыхающей крови, на меня укоризненно глядит стеклянным глазом неживая женщина в форме медсестры. Вместо второго — поцелуй разрывной пули — багровая рана, на губах смесь удивления и страдания. Значок с именем приколот к груди. Прощай, Фло, прощай.

    Хозяйка положения что-то кричит, но сквозь грохот я не слышу ни слова. Выворот-нашиворот, медленно-медленно, подствольный гранатомет выплевывает огонь и мир позади нас становится на дыбы. А был бы me таким гормонально стабильным, если бы тоже измерял время менструальными циклами ? — спрашиваю оппонента внутри. Или это был не я, а кто-то с теми же пространственно-временными координатами...

   Мы поднимаемся с этажа на этаж — не оплакивая павших, безмолвные, как боги — такова плата, таков путь — если ты не готов положить голову на плаху, то не готов быть королем. Двое ждут нас на крыше, в башне связи. Они приветствуют мою проводницу кивками, трупы в форме, как пыль под ногами...

   Удача бродит где-то рядом. Полицейские вертолеты застыли над загнанными, подобно паре гигантских мутировавших стрекоз. В них псы, нервы на кнопках управления огнем, готовые разорвать нас в клочья. «Это последнее предупреждение... будете уничтожены». Мои экскурсоводы стреляют короткими очередями. Ближняя вертушка свирепо огрызается и жалкое укрытие исчезает, как по волшебству. «Он пришел издалека... Он умер ночью» — будет выбито на моем могильном камне. И тут реактивный поцелуйчик, выпущенный со второго аппарата, огненным пальцем заканчивает сражение. Замедленно, словно размышляя о вечном, пылающий шар падает в бездну. «Они умерли ночью...»

   Финальный рывок к монстру, зависшему в полуметре над крышей, люки откинуты и все устраиваются среди мертвых полицейских. «Отваливаем !» — кричит пилот по имени Ваниль и улыбается. Мы разрываем цепи притяжения земли и уходим на запад, оставив горячие следы в турбулентном потоке воздуха.

   Последние двести лет я провел в аду, милая... Там все сумасшедшие...