Джина — Рассказ-пустяк о счастье

Шел мне тогда семнадцатый год, и в виду переходного возраста мозгов было маловато. Скажу по секрету — ничегошеньки не изменилось. Очередной раз, уверившись, что я одна и так будет всю жизнь, я не придумала ничего лучше, чем свести счеты с жизнью. Метод я выбрала романтичный — сброситься с двенадцатого этажа. Забравшись на крышу своего дома (тоже ума палата), я смотрела орлиным взором вдаль на наш пролетарский райончик, и проклинала Мишу (Васю, Петю, Дениса, не помню, давно было). Позади слышалась какая то неясная ругань вполголоса, на которую я из за глубокого депресняка, не обращала внимания. Глубоко вздохнув в последний раз в жизни, я сделала роковой шаг вперед. Я уже собиралась заорать, как полагается, но сделала потрясающее наблюдение. Нифига я не падала, зависла как мой старенький комп после троекратного запуска программы воспроизведения мп3. Мой подростковый мозг испугался и тут я уже и заорала.

— …… ты что совсем ….. идиотка…..! — заорал позади а точнее уже сверху юношеский голос. Совладав с вестибулярным аппаратом, я поглядела наверх. Там, вцепившись в мои прекрасные ножки, сидел парень в синей курке с гламурной надписью « Интернет». Сидел он далеко не спокойно, он пытался выдернуть меня наверх. Тут я заткнулась, но ровно на секунду и, набрав побольше воздуха, заверещала с утроенной силой. Еще бы, домогательства на высоте двенадцатого этажа в мои суицидальные планы не входило! Через несколько мгновений голос сел и я заскучала. Наблюдение птичьего помета на крыше балкона на одиннадцатом охладило мой пыл. Однако мой спаситель, преисполненный благородства изрек:

— Ну, ты бы мне …. Помогла что ли….жить … хочешь или …?!

Тут я решила слегка подергаться, изображая помощь, хотя помогать спасителю желания не было ни малейшего. Не люблю, когда так часто ругаются матом! И тут он свершил не простительную ошибку — дернул меня слишком резко. Поскольку уже в те годы у меня был полный третий, этим самым третьим я и проехалась по крыше балкона. Теперь пришла моя очередь! Издав вопль камманчей, я выдала несколько фраз, от которых у алкаша дяди Яши должны были покраснеть уши. Мой спаситель тоже оробел и несколько секунд не подавал признаков жизни. Я уж грешным делом, подумала, что он решил записать пару нетленных выражений для потомков. И было что записывать, ибо за словом в карман я никогда не лезла.

Спустя полчаса я уже порядком уставшая и полностью отказавшаяся от планов свести счеты с жизнью, и единственным желанием прибить несчастного монтажника, была вытащена и бережно уложена на куртку того самого несчастного. Придавив филейной частью пачку его сигарет, я наглейшим образом воззрилась на спасителя. По моему взгляду он понял, что надеяться на благодарный поцелуй не придется. Следующие пятнадцать минут я потратила на то что бы не дать ему номер телефона. Отпустил он меня только тогда когда я клятвенно обещала всю свою жизнь пользоваться исключительно их провайдером и на крыши больше не лазить, ибо ему хватает голубей.

Миша (про Васю, Петю и Дениса не будем) позвонил уже вечером, и я торжественно поведала ему потрясающую историю и дополнила ее злобными словами « видишь до чего ты меня довел!». К слову сказать, провайдера я тоже попробовала и до сих пор храню мнение, что в этой кампании работники кроме как лапать малолеток ни на что не способны. Но об этом как-нибудь в другой раз.

Итак, к концу третьей чашки кофе и седьмой сигареты я не пришла ни к чему кроме одного — мучительно хотелось кушать. Не мудрствуя лукаво, я сварила макароны, предварительно показав язык мороженой рыбке. Если сожрать ее сейчас то завтра ее уже не будет, а макароны есть и будут всегда! Логично? Еще как логично. Почему? Потому что я так сказала. Женская логика, сказал бы любой мужик.

К теме женской логики вспоминается забавный случай с моей матушкой. Поскольку она в отличие от меня, была женщиной на все триста процентов, то и логикой проблем не было. Как впрочем, и логики. Помниться, встречалась мама с мужчиной, имени которого я уже и не помню, впрочем, она наверняка тоже. По началу влюбленности припахивала она его по любому поводу, а поскольку он был на машине, то и за покупками тоже. Торжественно выводя меня под руку, и запихивая в машину, она улыбалась, предчувствуя покупки. Я же тряслась на заднем сидении и проклинала все на свете — магазины, машины марки Москвич, пробки, а главное — Радио Шансон (да простят они меня за хамство). И вот уже под конец шопинга, моя парочка решила разделиться. Толи мужик подустал от тряпок, то ли мама от его комментарий, но условились мы встретиться у его машины уже на выходе. Я окрыленная и радостная прошествовала к ней, и каково же было удивление, когда мамочка, минуя машину бойфренда, пошлепала к другой! Твердой рукой она достала ключи. Я решила вмешаться и робко возразила:

— Это не наша машина, мам!

— Как так?

— Очень просто не наша!

— Глупые шутки, Лиза!

Минут десять мы припирались, пока я не выдала:

— Мам, ну номера другие!

А дальше мама сказала сакраментальную фразу до сих пор вызывающую у меня колики:

— Ну и что что другие?!

Ясные мамины очи светились таким искренним недоумением, что я не смогла сдержать истерики. Нет, если б мама спутала Москвич с Ламборджини, то другие номера и меня бы не смутили, лишь бы ключ подошел, но обмен Москвича на Москвич с последующей экскурсией в отделение милиции меня не привлекал. Когда, насмеявшись с просекшей фишку мамой, мы сели уже в свою машину, мама воскликнула:

— А вот и наш дядя!

Стоит ли говорить, что проходящий субъект «нашим дядей» не был, хотя выигрышно отличался от «нашего». В довершении всего ляпа, «не наш дядя» сел в «не нашу машину» и поспешно ретировался. Всю дорогу мама, очевидно, размышляла, что бы случилось, сядь она в «не нашу машину» и дождавшись « не нашего дяди». В конце сего пассажа добавлю, что за забывчивость мама получила от дяди электронный органайзер. Вот и скажите что женская логика плохая вещь?!

Кофе кончался, сигареты тлели, а ясности бытия все не было. Замуж бы тебе Лизка. Да только кому ж такое добро достанется! Заранее искренне сочувствую этому психу.

Посидев вечерок с лучшим другом Маньяком, или Шуркой или Александром Кирилловичем Загординовым, мы вывели формулу идеальной семейной жизни для него и для меня. Мой будущий псих, тьфу, то есть муж, должен зарабатывать не меньше Коли с четвертого этажа, весить не больше Киры с шестого, а говорить поменьше годовалого Мишеньки из третьего подъезда. При всем этом он не должен замечать моей кислой физии по утрам, злобной днем, сонной вечером, ну а по ночам, ну вы поняли. Ко всему прочему чудо не должно иметь вредной привычки есть три раза в сутки, занимать ванну более тридцати минут и приходить домой позже меня. Поскольку данный уникум уже давно вымер как вид, если был вообще, мне, Лизоньке, замуж не светит ну никак. Шурка, впрочем, мечтал исключительно из цеховой солидарности, так как эта усато-бородатая сволочь уже с год как женилась. Когда по нашему учреждению прошел слушок, я не поверила. Но когда побывала на свадьбе, покричала «горько» и покушала оливье, то смога четко заявить на работе — «ребята, она настоящая!!!». Звезды были в шоке. А Шурка лениво прогуливался от стола к столу, демонстрируя (нет, не кольцо, что вы) сытую рожу, глаженную рубашку и свеженький синячок на шее. Долгое время я смотрела на его Галю как на чудо и все ждала, когда же оно исчезнет, и Шурка снова придет на смену с голодным взглядом и в трениках. Но, увы, и ура, этого не случилось и мне как лучшей подруге захотелось посмотреть на «святую Галину». Мда, ничего святого. Галька ругалась как пьяный матрос в бурю, курила как я, а значит як паровоз, и вообще особыми моральными качествами испорчена не была. НО. Она имела один большой и жирный плюс, без которого существование рядом с Шуркой было бы не возможно. Галя мирилась с тем, что семнадцать часов в сутки видит лишь мужнин затылок. Компьютер — это не соседка с первого этажа, ему фингал не поставишь за посягательство на мужа, а потому приходилось терпеть. И Галка таки терпела, подкрепляя силу воли сигареткой и красным словцом. Кстати о словах. К концу третьего месяца проживания с Маньяком, Галька увлеклась цветами. Разводили они ее, почем зря, хотя Гала утверждала, что разводит их она. Я приехала из очередного загула и, не в силах сидеть в пяти стенах, двинула к Гале. В течение двух часов она как заведенная трындела мне о флоре. Я узнала много нового и совершенно, ясен пень, мне не нужного. Но главное развернулось на балконе. Галечка, елейным голоском вещала, что с ними надо разговаривать, жалеть и ласкать, дескать, цветочки живые и все понимают! Затем, повернув голову и сощурившись на ближайший кустик, Галка грянула:

— А кто к весне не зацветет, того выкину на х**!

Стоит ли уточнять, что я сползла по стеночке от хохота?

С флорой и фауной у меня вообще отношения натянутые. Цветы не выдерживают моего тяжелого характера и вянут. А из фауны со мной не уживаются даже хомяки. Про козлов двуногих сейчас не буду. Помниться у меня жила милая и обаятельная хомячиха Мотя. Видно бедняжка страдала клаустрофобией, потому что убегала она раз в неделю стандартно. Поскольку в моей детской голове было четко вбито убеждение, что в жестоком и холодном мире Мотьке будет хуже, чем в родной клетке, я каждый раз отлавливала беглянку, заклеивала дырку подручными материалами и умилялась, глядя, как животное намывает лапами наглую рожу. Умиление кончилось, когда эта скотина прогрызла дырку в куске жестяной банки, выполняющей функцию стеклопакета в хомячьей квартире, съела мамин аванс и была такова. На этом моменте моя любовь к маленьким комочкам шерсти поугасла.

Дорогой будущий псих, тьфу блин, муж! Умей готовить, пожалуйста! Минут пятнадцать провожала макароны. С зеленого цвета физей сижу, курю и опять таки ясности бытия не наблюдаю. А пошло все нахер, большими шагами! Замуж я не пойду по многим причинам, с которыми опять же не один псих не смириться. Первое — мой комп. Я сказала МОЙ комп. А не мым он будет, только если звуковая карта опять полетит. Да, да я еще и пишу с ашибками! Второе — приготовьте, уберитесь, поработайте, а потом пожалейте меня несчастную и усталую! Ноу комменс, правда? Третье: треники, майка и шухер на голове — это секси, мальчики! И заметьте, не третируемый вами халат! Четвертое: а нахер четвертое? Вам трех мало? Я то придумаю, мне не жалко. И все таки — я самая желанная и прекрасная женщина на этой планете, и достойного меня найти сложно, если не невозможно! Кто там четвертое заказывал?

Дык, о чем я? Про щастье. Вот блин, даже подумать, как нормальный человек не можешь, скажу себе! Нормальные люди так не думают! К слову сказать, мне всегда было интересно, где же живут эти «нормальные люди»?! Ведь в девяноста процентов скандалов мелькает это словосочетание! А посему, «нормальным людям» должно здорово икаться и постоянно. Но мне все же интересно как живут те, что делают все нормально и по не известным никому правилам? Не знаю. Но думаю, что щастьем у них и не пахнет. Ах, да, в нормальной квартире пахнуть не должно!

Смеркалось. Подошла к концу пачка сигарет. А началось все со счастья. Так все таки, о чем я? Какое оно? Какая я для него? Я — это та, что с сигаретой на кухне в секси-трениках и с шухером, конечно в глаженой юбочке с кефирчиком было бы милее, но ведь это уже не я! Я та, что ждет звонка в дверь в три часа ночи с просьбой от соседей « какой-нибудь срочно-нужной-херни». Я та, что не прогнеться, а прогнет и мир и не только. Я та, что проглядит все глаза в ночь, если нужно ждать. Голодного, холодного, пропахшего бензином, даже злого, но своего! Та, что встретит ужином (плевать, что обойдет пол города и пол Интернета за советом « в холодную или кипящую кидать пельмени»), а не словами « иди в душ, скотина»! Лишь бы было, кого ждать, своего, родного, для которого я, Лизонька, своя!!!

Так о чем, бишь, я? О счастье, о счастье…. J CXFCNMT!!!