Камень справедливости

_{Для О.С.}

Однажды в городе, который так быстро появился и вырос, что и назвать-то его никто не успел, жил да был один проходимец. Проходимец проходил по куче дел в других городах, где воровал, грабил и убивал, но в этом был чист и правилен, даже налоги платил честно; но все равно, все знали с первого же взгляда, что он – проходимец. «Эх, ну что за жизнь, – вздыхал он порою. – Делаешь людям плохо – они презирают и пальцами показывают, делаешь хорошо – то же самое... Просто-таки судьба какая-то».

И вот в один прекрасный вечер, когда в город только-только въехали повозки с новыми поселенцами, сидел проходимец на набережной местной реки и грустил. Он как раз закончил мастерить деревянные игрушки для сирот и выпил вечерний чай. Печально глядя на воду, он размышлял все о том же – что все неправильно, что добро должно оплачиваться добром, а зло – злом. Сидел он у самой воды, и прохлада вечерней реки постепенно заполняла его тягучим ознобом.

Вдруг из воды показался большой, острый плавник – как у акулы. Проходимец слегка опешил, но двигаться не стал – только глазами следил, как проплывает мимо него непонятная штука. А штука оная остановилась напротив, и вверх поднялась – кто бы вы думали? – что ни на есть натуральная акула. Огромная, с кучей рядов зубов, темно-темно-синяя и страшная. Тут уж проходимец не выдержал и отпрянул, потешно замахал руками, упал на спину. Однако сразу вскочил и встал в пяти шагах от воды. А акула открыла пасть, и сказала ему человечьим голосом:

«Что ж ты грустишь, проходимец?» – «Да вот, – ответил проходимец, – грустно мне. Делаешь людям зло – они презирают, делаешь добро – тоже презирают, как тут не загрустить». – «Что ж, – слегка подумав, предложила акула, – давай я тебе дам волшебный булыжник, чтоб несправедливость уравновешивать. Но учти: его нельзя выбросить, отдать или продать, подарить или забыть. И нельзя с помощью него несправедливость вершить. Согласен?»

Проходимец задумался, но ненадолго, и согласился. Акула чихнула, и из пасти ее вылетел булыжник. Огромный, как коровья голова, тяжелый, отливающий прожилками кварца серый камень пролетел по воздуху и плюхнулся на гальку у ног проходимца. «А что с ним делать?» – спросил проходимец, переводя взгляд с булыжника на акулу, а ее уже и след простыл, только круги по воде расходились.

Кряхтя, проходимец поднял камень и поволок домой. Булыжник был не только чертовски тяжел, но еще и обжигал руки. Придя домой, проходимец положил камень в суму, взял все деньги, отложенные на черный день, и пустился в путь.

Выйдя из города, он встретил сидящего у обочины мужика, перекидывавшего из руки в руку каменное яблоко. Мужик окликнул проходимца, и, когда тот обернулся, швырнул яблоко ему в лицо. У проходимца посыпались искры из глаз, он хотел было кинуться на обидчика да накостылять ему как положено, да тяжелый камень в суме не дал. А обидчик, хохоча, убежал прочь. «И где же справедливость? – воскликнул проходимец. – Нечестно же! Не работает булыжник!» Но бросать не стал, поостерегся акульих слов. Пошел дальше. И дальше...

Его били камнями и палками, драли собаки, у него украли деньги на базаре, на него клеветали; а камень с каждым днем становился все тяжелее и тяжелее, острая лямка резала плечо. Много лет шел он, и каждый день происходило что-то плохое. Проходимец даже привык к этому.

И вот однажды пришел он к реке, сел на берегу и вытянул ноги. Из воды показалась знакомая акула, и спросила: «Ну что, как тебе справедливость?» – «Да какая же это справедливость! – воскликнул проходимец. – Сплошная боль, унижение, страх и голод. Нет в этом справедливости». – «Но ведь ты же воровал до встречи со мной?» – «Да, бывало». – «И убивал?» – «Да, наверное...» – «Что ж тебе не по нраву тогда?» – «Но я ведь думал, что я буду вершить справедливость, мешать плохим людям делать плохие дела, и...» – «Тот, кто украл один раз – вор; тот, кто убил один раз – убийца; тот, кто соврал один раз – лжец; тот, кто предал один раз – предатель. Несколько добрых дел не окупают одно злое, поскольку зло – это часть смерти, а добро – часть жизни. И самого тяжелого камня не хватит, чтобы искупить злодеяния». – «И что же мне делать тогда? – заплакал проходимец. – Неужели я теперь обречен таскать этот камень до конца дней своих?» – «Нет, зачем? – акула засмеялась. – Ты можешь бросить его в любой момент».

Сказала – и скрылась в воде. Проходимец посидел еще немного, потом бросил суму и встал на ноги. Без тяжести камня на плече было так легко, что, казалось, подпрыгни – и полетишь. Схватив камень, проходимец дотащил его до реки и бросил в воду, и смотрел, как тот медленно скатывается во мрак по крутому склону.

Потом отвернулся от реки и пошел прочь. Плечо непривычно ныло от отсутствия острой лямки, бедро мерзло, поскольку пропал постоянный жар. А в груди постепенно рос, становился тяжелее камень другой; этот камень было уже не выбросить.