— Фрида, я никогда не интересовался, почему тебя так зовут...
— Фрида, прости меня... Я чертовски виноват перед тобой...
— Фрида, а у меня родилась дочь... Я назвал её в честь тебя. Два триста, пятьдесят семь сантиметров, чудесная голубоглазая и черноволосая девочка...
— Фрида, я тоскую без тебя... Как же я поздно это понял...
— Фрида, я ушёл от жены, дочь осталась с матерью, обижена на меня и не может простить...
— Фрида, ты единственная, кого я любил, люблю и буду любить...
— Фрида, прости... Дочь пошла в первый класс, я плакал, Фрида, я и сейчас плачу...
Фридой родители назвали меня в честь темпераментной мексиканки, художницы Фриды Кало. Я, наверное, долю темперамента получила от неё...
Ты приходишь ко мне вот так каждый месяц, всегда с цветами.
Рассказываешь о своей семье... Как ты жил с ней, со своей женой, как родилась дочь, как тебе кажется, что она безумно похожа почему-то на меня, как она растёт, как становится взрослей этот маленький человечек.
Рассказываешь о своих неприятностях на работе, неприятностях дома, о том, как тебя всё это достало и о том, что твои визиты ко мне — твоя единственная отдушина.
Много вспоминаешь. О нашей первой встрече в библиотеке филфака, о бурном, пламенном романе, о том, как я уехала во Францию на год, чтобы написать диплом по классической французской литературе, о том, как сначала ждал, но потом отчаялся и нашёл себе жену. Вспоминаешь о том, как я приехала и ты до последнего скрывал от меня факт свадьбы, о том, как я, узнав о ней, приехала вздрызг пьяная в ЗАГС, а ты выпроводил меня, посадив в то роковое такси.
Признаёшься, что я единственная любимая твоя женщина и слёзно молишь о прощении, рыдаешь, утверждая, как ты был не прав.
Приходишь, рассказываешь, много куришь, напиваешься, плачешь, порой даже воешь...
А я всегда молчу и выслушиваю тебя с каменным выражением лица.
Лицам на памятниках меняться не положено...
Я только вспоминаю отрывок когда-то услышанной песни — "мертвецы любви не просят, просят лишь покой."