«Я не знаю, что такое счастье.
Счастье — не мой стайл.
Так уж вышло, как не жаль.
А жаль мне не сильно –
Счастье, …, дебильно».
(С) Кровосток.
Всю ночь меня мучил мой собственный организм: тошнило, не покидала бессонница, набивая голову навязчивыми мыслями, точно мешок соломой, о нескладывающихся взаимоотношениях с девушкой, мне не безразличной. Собственно, вся соль дискомфорта была именно в этом — в проблемах коммуникации. Со своей симпатичной мисс я попрощался ещё под вечер. После встречи остались беспричинные чувства напряжённости и безысходности. Она, вообще, мила, весела, но… но… кимоно. Наши отношения стойко походят на эксперимент какого-то постороннего не совсем разумного генетика, который пытается вырастить в пробирке запредельно оригинальный, но нежизнеспособный гибрид цветастого говорливого попугая со своенравной чёрной кошкой. В общем, на душе травка перманентно чахла, и солнце катилось за бугор. Утром вконец стало неуютно — голова пошла кругом. Выпил кофе, однако бодрости духа не ощутил. Давление падало и грозило перерасти в крепкий обморок. От такой перспективы пришлось припасть к умывальнику. Оросил голову холодной водой — вроде немного отпустило, хотя голова по-прежнему мешала телу чувствовать себя хорошо. Вода лилась, я смотрел в раковину. Так прошло несметное число минут.
В дверь вдруг позвонили.
Собрав все силы в гортань, я ответил воплем издыхающего. — Да! Открыто!
Неспешно вошёл сутулый седой человек, в деловом костюме церемониального вида лет под 50 и простым располагающим, но уверенным голосом, спросил:
— Здравствуйте. Органы отдать не желаете?
Несколько секунд в моей комнате стояла тишина. Её нарушал только плеск холодной воды. Незваный гость спокойно продолжал стоять в дверях.
— Чо? — неуверенно спросил я, сомневаясь в своём психическом здоровье.
— Да-да, Вы не ослышались: отдать свои органы нуждающимся людям не хотите? Стать донором?
«Совсем оборзели, — сверкнула гневом мысль и тут же померкла. — А что я теряю? Свою наипрекраснейшую жизнь, ёпрст! Да вались всё слоном!».
— И сколько времени потребуется? — устало произнёс я.
— До отключения жизненно-важных функций — 12 часов с этого момента.
— А чо так долго?
— Дорога, обследование, предоперационные приготовления…
— Надеюсь, соседям не будем сообщать о нашем соглашении?
— Нет, конечно, — пожилой человек оценил иронию едва заметной улыбкой.
— Только меня тошнит… Сам не пойму от чего.
— Всё в порядке, — он достал из внутреннего кармана пиджака пачку таблеток, выдавил одну. — Можно взять эту кружку?
— Да, — я устало кивнул. — Куда едем?
— В Ростовский центр трансплантологии.
Холодная вода наполовину наполнила сосуд, таблетка растворилась в воде.
Я выпил залпом и направился к выходу.
Незнакомец вёл машину быстро, но уверенно, обгоняя один автомобиль за другим. В салоне играл неизвестный, но приятный, ambient.
— Я не предлагаю Вам перекусить — скоро операция, знаете ли.
— Это не важно, — созерцая проносящие просторы, ответил я и, немного помолчав, спросил. — Почему я?
— Простое совпадение. Стечение обстоятельств.
Он произнёс это так, будто речь шла о чём-то тривиальном и неизбежном, и, посмотрев в зеркало бокового вида, ободряюще добавил. — Судьба, если хотите.
Я кивнул, подумав: «Не оригинально, но про меня».
— Может, что-то ещё? — водитель вопросительно посмотрел в зеркало переднего вида.
— Да нет. Спасибо.
Более конкретные ответы мне были безразличны. Хотелось, чтобы предложение незнакомца без помех и промедлений воплотилось в жизнь: «Режьте, господа! Только по быстрей — прошу!». В чужую ведь жизнь? И Хорошо.
Кому достанутся мои органы, тоже не имело для меня значения: сироте, бомжу, а может обрюзгшему нуворишу. Желательно, чтобы в моём сознании, в последнюю минуту, ничего не оставалось кроме умиротворяющего чувства самоотречения. Иначе — зачем? Главное — вовремя и правильно уйти. Наивно думать, что спустя десяток лет мир станет человечнее и добрее. И уж совсем пошло любоваться мыслью, что самоубийство — самый элитарный вид спорта. А жить дальше и надеяться на эгоистическое счастье… Смешно. Пробовали — знаем. Я выбрал третий путь и пусть меня очередной раз обманули. Нас всех обманывали всегда, и будут... Всё развивается, кроме человека.
Уютная клиника. Милые улыбчивые медсёстры помогли опорожниться напоследок.
В операционной меня положили неподалёку с человеком, которого я не успел разглядеть, — анестезия подействовала почти мгновенно, — И Белый свет затмил мир.
и да. вспоминается кусок фильма "Смысл жизни по Монти Пайтону"