Кимберли — Млечный путь. Первая часть. 12 глава

— Теперь тихонько берем ее на руки и относим вниз

— Вы уверены, что мы правильно поступаем? — забеспокоилась Анастейша — Она проснется и не увидит нас рядом. Каково это будет ей, вы представляете?

— Представляем, но это лучше, чем невзначай услышать ее истерики и заставлять ее поехать куда то с нами, а потом ее покинуть, когда она будет умолять отвезти ее домой, ведь ее якобы сын остался тут один и без нее — разъяснила мама.

— А вы правы. На счет три взяли ее. Один, два, три!

Машина никуда не торопилась. Дороги были свободные, так как было утро и уже почти все были на работе. Только все 4 ехали в то место, где, быть может, спасут ее дочь, вернут ее на место, где дали надежду на исцеление.

Вот на обочине стоит указательный знак, что после 15 километров будет поворот направо, и мы приедем в нужное место. Здание клиники было далеко неновое. Моя мама заметила, что в этом здании очень мало окон, а если они и были, то только с решетками. Стоял большой и высокий забор, который казался очень мрачным и темным. Всего было только три этажа. Рядом стояло маленькое помещение, на двери котором была надпись «Водные процедуры». Весь этот вид восторга не произвел.

Из центральной двери клиники вышла пожилая женщина в темном костюме. Вот кто был главным и кому эта больница принадлежала. Она придержала дверь, пока меня, сонную и беззаботную, ни о чем не догадывающуюся, несли внутрь здания. Она указала на лестницу и провела нас до второго этажа, до комнаты номер 87. Мое тело аккуратно и мягко уложили на кровать. В этой комнате не было ни окон, никаких принадлежностей. Только кровать и стол, на котором лежало несколько пыльных книг.

У всех застыло сердце при виде моего дальнейшего жилища. Но это лишь единственное место, где мне будет безопасно.

Чемодан поставили у кровати, и все трое попросили женщину выйти, так как хотят со мной попрощаться.

Дверь закрылась, и до моих ушей доносился всхлипывание, которое вскоре перешло в тройной плач.

-Господи, как же мне ее жалко! И мы такие моральные уроды, что никогда не замечали, что с ней происходит что то не так. А сейчас мы ее оставляем совершенно одну, и какой же для нее это будет невероятный стресс. Лишь бы ей помогли… Наша маленькая, мы будем тебя навещать, ты справишься, ты сильная! — прощальную речь произнесла моя мама, все начали плакать пуще прежнего, и каждый подошел и поцеловал меня. Выключил кто-то свет, и дверь закрылась с обратной стороны, так что в комнате наступил полный мрак. За дверью все еще были слышны разговоры и слезы. Вскоре красная машина отъехала от клиники и направилась в сторону дома.

На улице падал крупный снег, было не сильно холодно, и завтра все будут праздновать Рождество.

Я открыла глаза и испугалась. Встала с кровати, включила свет и огляделась. Возле кровати стоял чемодан, четыре стены грязного желтого цвета, висящая на потолке одна лампочка, какие — то доисторические книги. Но стерев с них пыль, я прочла название «История создание психиатрической больницы имени П.П.Кащенко», на второй книге «Потерянный остров» и «Белый Бим Черное Ухо».

— Какого черта я тут делаю??

Я открыла дверь и оказалась в большом и длинном плиточном холле. Слышно было, как кричала женщина. Очевидно, на первом этаже. Я спустилась вниз и ужаснулась.

Двое санитаров пытались держать какую — то пожилую женщину, которая была лишь в потрепанной белой сорочке.

-Ради Бога, Мария, успокойтесь и, вам все равно придется выпить ваше лекарство!

Ее крик оглушал меня, она пыталась драться, но ее схватили очень крепко за одну руку, второй рукой она выдергивала себе волосы, ноги ее не держали, видимо, она уже не пять минут пытается вырваться и ее силы на исходе.

— Нет, прошу вас, не трогайте меня, оставьте меня в покое, я абсолютна здорова, отпустите меня!

Но вскоре она упала на колени, начала горько плакать и уже двумя руками тянула волосы. Санитары подняли ее на ноги, дали ей маленький одноразовый стакан с водой и положили ей в рот две таблетки. Она послушно выпила их. А потом они скрылись за дверью и закрыли ее за собой. Эта дама, которую, видимо, зовут Мария, села на диван и смотрела только в одно точку. Молча. И ее взгляд больше ничего не выражал. На диване еще сидел какой то карлик, две блондинки, которые общались только жестами, на кресле сидел мужчина лет 40, шатался из стороны в сторону и повторял одни и те же слова:

— За нами скоро придут, за нами скоро придут, за нами скоро придут.

Монотонным голосом. На противоположном кресле сидела юная девушка, которая причиняла себе боль вилкой. Ее кожа была почти вся в каких — то порезах, шрамах. Под ее ногтями была засохшая кровь. Эта картина произвела на меня просто невероятно большое впечатление. Я среди сумасшедших. Дома меня ждет сын, и я абсолютно в здравом уме. Что со мной, почему я оказалась здесь? Я ничего понять не могла. Мне было страшно и жутко. Меня никто и не заметил, даже когда я начала спускаться по лестнице. На первом же этаже был точно такой же длинный холл, только в самом центре стояли диван и два кресла, маленький журнальный столик, ближе к лестнице был стол со стулом, на стуле была, я так понимаю, дежурный санитар. Она была одета в белоснежный чистый халат, она была довольно пышных форм. Лицо было немного в морщинах, очень уставшие глаза и не намека на улыбку. Мне стало ее безумно жаль. Ее задачей было следить за пациентами, водить их в столовую, сопровождать до комнат. Но я не понимала, почему она не отобрала у той девушки вилку, вдруг она убьет кого-нибудь. Вместо этого, она читала какую-то книгу. Когда она меня заметила, она побледнела, закрыла книгу и подошла ко мне.

— Вы я так понимаю наша новая пациентка. Вы не голодны? Через 20 минут начнется завтрак. Хотите я вам покажу нашу клинику?

-Лучше объясните мне, какого черта я тут делаю!

-Я не могу знать, у нас чуть ли не каждый день появляются новые клиенты, и мне не докладывают кто и по какой причине тут оказался…

— Я здоровый человек и я хочу узнать, что и зачем я тут делаю! — перебила я ее, так громко сказав это все, что она подпрыгнула от неожиданности.

-Санитары! Операция 31! — крикнула она куда — то в сторону.

Из той двери, куда они недавно ушли, появились двое санитар, подбежали ко мне, дали несколько таблеток, и заставили меня проглотить. Все прошло так быстро, что я даже не успела сопротивляться. Потом они опять скрылись за дверью и меня посадили на место карлика, он уступил мне место. Весь пыл и негатив во мне утихомирился, я успокоился, и мои движения перестали быть резкими. Мои мысли меня больше не беспокоили.

— Ну, что ж, отлично, а теперь пойдемте я вам покажу нашу клинику. Дежурная взяла меня за руку и медленно повела меня по холлу. Справа и слева были двери, которые, вероятно всего, вели в маленькие комнаты больных пациентов. От стен веяло холодом и противным запахом плесени. Мне она показала, где находится туалет.

— В самом конце холла на каждом этаже вы сможете найти туалет. Душ мы принимаем раз неделю в здании «водных процедур», что стоит на улице. Хотите вы этого или нет, но вас моют санитары и порой не по вашей воле. В этих 15 комнат живут пациенты, которые либо бояться выходить, либо не могут, либо не хотят. Они ходят в туалет в своих комнатах, в горшки, которые санитары постоянно моют. Еду им приносят тоже санитары. Два раза в день вы должны принимать таблетки, которые вам дают. Либо вас заставляют это делать, либо вы пьете сами. Эти таблетки помогут вам вылечиться. Многие вылечивались и их выпустили из стен нашей клиники. Вам нечего бояться, вы в безопасности. Кстати, не пытайтесь сбежать, вам только будет хуже. На втором этаже в холе стоят те же диван и кресла. Чуть дальше вы увидите рояль и библиотеку. Конечно, мало кто у нас читает, но все же. Вас мы будем кормить 3 раза в день. Вас должны будут сопроводить санитары в столовую на третьем этаже. У нас работают примерно 40 человек, плюс врачи, психиатры и сама собственница клиники. Она каждый день приезжает сюда также как и мы. Я работаю тут не каждый день, завтра здесь будет мужчина дежурный. У вас отобрали всю технику, все колюще режущие предметы. Даже санитарам не дают пользоваться мобильными. И поверьте, домой вы вернетесь не скоро. Ваши близкие смогут вас навещать, когда они захотят, и когда вы захотите…

Последние слова я уже не слышала так отчетливо, голова начала кружиться и я в итоге потеряла сознание.