Александр Привалов — Картина карандашами

На улице только начиналась весна. Из проталин выглядывали мокрые комья земли. Человек поднял голову вверх: небо было голубым и чистым, с небольшими перистыми облачками. Лицо обдувал приятный весенний ветерок. Человек достал из кармана куртки сигареты и подкурил. Он смотрел вокруг и не мог поверить, что эти страшные пять лет позади: они казались ему вечностью, и это на самом деле было так. Он сделал глубокий вдох и направился по тропинке к трамвайной остановке. «Дочка, наверное, сейчас совсем большая, в школу ходит…» — подумал он. Мысли о дочери — единственное, что спасало его в трудную минуту. Потом он думал о своей матушке, на похоронах которой он так и не побывал, о её могиле, на которой он никогда не был. Бывший тесть организовал похороны. Он писал, что мама лежит на Северо-восточном кладбище. Писал он редко, а ему вообще запретил писать, так как не хотел, чтобы внучка узнала, что ее папа убил человека и теперь сидит в тюрьме.

Человек стоял на трамвайной остановке. По дороге проезжали большие дорогие автомобили, которые он раньше видел только в кино. Ему было страшно. Столько на свете поменялось, столького он уже не знает. Человеку, выпавшему из социума, вернуться обратно очень сложно. Он чувствовал себя потерянным. Люди вокруг казались ему чужими, не такими, какими они были раньше. А возможно он и сам уже был не тем человеком.

В трамвае как всегда было много свободных мест. Человек сел на переднее сиденье, чтобы не видеть глаз людей, которые, как ему казалось, смотрят только на него. Казалось, что все они знают, кто он, откуда едет и что он натворил тогда в пьяном угаре. Он смотрел в окно. Все улицы были ему знакомы, вот только там, где раньше была булочная, теперь магазин сотовых телефонов, а там где, была аптека, теперь обувной. Многое изменилось за пять лет.

Подойдя к своему дому, человек поднял вверх голову. Свое окно он узнал сразу. Все окна были чисто вымытыми и рамы были покрашены свежей краской, а его было грязным и краска совсем облупилась. Он подошел к двери, но открыть ему не удалось: за пять лет жильцы поменяли обычный замок на кодовый. Он снова достал из кармана сигареты и закурил в ожидании случайного прохожего. Долго ждать не пришлось: вскоре из подъезда выбежал мальчишка и опрометью бросился за дом. Человек с трудом успел поймать дверь. Он выбросил сигарету, зашел в подъезд и поднялся на один пролет вверх. Его сразу окутали знакомые запахи, было страшно подниматься. Он все еще продолжал стоять на первом пролете, пока одна из дверей не отрылась, и из неё не высунулось старое морщинистое лицо.

— Вы к кому, молодой человек?— спросила старуха строгим голосом надзирателя.

— К себе.

Страх исчез моментально, словно его и не было. Человек быстрым шагом начал подниматься по лестнице. Бабка что-то кричала вслед, но он уже не слушал. Он весь был переполнен предвкушением. Подойдя к своей старой двери, он некоторое время смотрел на нее, словно вспоминая что— то, а потом привычным движением вставил ключ в замочную скважину и провернул два раза. Дверь распахнулась, он вошел. Очередная серия запахов обрушилась на него. Это было для него величайшим счастьем — оказаться дома. Он прошел в зал и без сил упал на диван.

«Все… Я дома! — вполголоса сказал он. — А что дальше? Куда дальше?» Он хотел позвонить дочери и даже набрал номер, но, услышав строгий голос тестя, не смог нечего сказать и бросил трубку. «Что я ему скажу? Папа, я вернулся? Нет… Это уже было! Я должен встать на ноги, добиться в жизни успеха! Чтобы меня приняли как равного, а не так…»

Он открыл дверцу шифоньера и достал с полки чистую белую рубашку, штаны и носки. Переодевшись, он накинул на плечи свою старую кожаную куртку и вышел из дома. Идти ему было некуда, и он решил прогуляться по улице. Он шел не спеша, солнце светило в лицо, был отличный день. Мысли сыпались на него как из рога изобилия. До тюрьмы он по-настоящему не ценил свободу. Даже когда он вернулся из дисбата, ощущения были не те. Все, что было раньше, было словно игрой, а вот сейчас начинается новая настоящая жизнь.

За всеми этими мыслями он не заметил, как довольно далеко ушел от дома. Он остановился, оглянулся и закурил. Привычка оглядываться сложилась у него года четыре назад. Он оглядывался даже тогда, когда и смысла оглядываться не было. Сейчас ему уже нечего не угрожает. Он смотрел на серый девятиэтажный дом и вдруг вспомнил, что здесь живет его друг детства. Когда-то давно, еще до тюрьмы, он перестал с ним общаться, а сейчас уже и не помнил почем… Человек подошел к подъезду и начал вспоминать номер квартиры: «56… 55… 59… 58…» — лихорадочно перебирал он в голове. Он попробовал позвонить во все квартиры, всплывавшие в памяти: «А Руслан дома?» — спрашивал мужчина и сразу почувствовал себя маленьким мальчиком, зовущим друга погулять во двор. Только в одной ему ответил раздраженный мужской голос: «Я не знаю. Звоните в квартиру Руслана».

Человек отошел от двери. Он помнил этаж и расположение квартиры и решил подождать. На этот раз прохожих не было минут двадцать, и он докуривал уже вторую сигарету, когда дверь ему открыла молодая красивая девушка. Он пропустил ее вперед и зашел следом. Девушка либо жила на нижних этажах, либо испугалась незнакомца, но стала подниматься по лестнице. Хотя человека это не интересовало: он зашел в лифт, нажал нужную кнопку, и двери лифта закрылись.

Дверь была все той же, только теперь на стене рядом с ней появился звонок, а то раньше приходилось громко стучать. Она практически сразу отворилась: на пороге стоял Руслан. Он некоторое время смотрел на человека, не узнавая.

— Ни хрена себе, кто пришел… — голос у него был крайне удивленный. — Тебе чего?

— Я это… в гости… давно не виделись… — растерянно ответил человек.

— Ну, заходи. Повезло, что ты меня застал. Я сейчас не здесь живу. Просто отец вчера накуролесил, мне участковый позвонил, попросил приехать. Ты как сам-то? Слышал, тебя закрыли.

— Да … было дело… — слабо улыбнулся человек.

— Ты чего стоишь? Раздевайся, проходи… Чувствуй себя как дома. Ну как всегда, короче! — Руслан заржал. — Чай? Извини, что ничего серьезного не предлагаю, просто ничего нет.

— Да ладно… Я же к тебе пришел, а не к еде.

— Это радует, — улыбнулся Руслан. — Ты проходи в мою комнату, а я чай поставлю.

Человек прошел в комнату и сел в кресло. Все было по-старому, даже плакат «Pink Floyd» висел на старом месте. Через несколько минут Руслан вернулся двумя чашками.

— У тебя есть сигареты? — спросил Руслан.

— Да… Последние две как раз.

— Я сейчас вообще-то не курю, бросил несколько лет назад…

— Ясно… А я еще сильней начал… — ответил человек. Некоторое время они сидели в полном молчании.

— Слушай, друг, — начал Руслан, — я прям очень рад, что ты зашел… Но вот поговорить нам абсолютно не о чем…

— Это да… — человек все понимал, и от этого понимания слезы подступали к горлу. Раньше он и с Русланом были лучшими друзьями… А теперь?

— Но я в любом случае рад, что ты зашел.