Юрий Цорулик — Нечестивый Союз. Длань Власти

1

Тамика никак не мог привыкнуть к перемещениям через чужие порталы — от этих телепортаций его жутко мутило, так, словно он чертовски перепил в прошлый день. Придя немного в себя, рыцарь смерти заметил, что он находится невдалеке от сарая. Осмотревшись, Тамика почесал затылок. Всюду было что–то не так: земля взрыта, пара брёвен и крыша сарая обуглены, а чуть ниже — огромное кровавое пятно. Тамика вышел из–за сарая на поляну.

Тут и там валялись трупы бесов с глубокими ранами, поломанными крыльями и рогами. То там, то сям торчали обломки мечей и вил. Кое–где лежали обгорелые трупы каких–то существ: магическое пламя сожгло их до неузнаваемости. Заросли камыша на берегу оказались начисто вырублены, в воде плавали обгоревшие останки.

«Странно. Что–то я не припомню, чтобы раньше тут такое творилось. Неужто, бесы взбунтовались? Хотя, судя по тому, сколько бесов тут издохло, вряд ли. А может? Нет, врядли», пронеслось в голове у Тамики.

Размышляя примерно так, Тамика направился к домику Яги. Еще на подходе к нему, рыцарь смерти заметил, что и там что–то не то: по всему дому виднелись кровавые потеки, дверь была приоткрыта и цветом напоминала головной убор кардинала.

«Неужели она двери перекрасила?», ¬пронеслось в голове у Тамики, однако когда он подошел к самой хате, то даже ему стало не по себе: вся дверь была в крови, ее потеки настолько густо окропили верево, что казалось, это ее натуральный цвет.

Он аккуратно толкнул дверь — она со скрипом отворилась. Казалось, в избе кто–то есть. Тамика, вытащив клинки, вошёл вовнутрь. Но, не успев оглядеться, получил сильный удар в спину, отчего растянулся на полу. Дверь оглушительно захлопнулась, и кто–то запер её на засов. На доспех наступили ногой, прижимая к полу, послышалось злобное рычание. Впереди вспыхнул факел — осветив избу.

Всё было перерыто, стены забрызганы кровью. На полу беспорядочно валялись разорванные книги, пучки трав и бесчисленное количество осколков стекла. Подняв взгляд вверх, Тамика узрел странного вида башмак, с коего свисали ошметки чего–то жутко вонючего: в сей миг некромант проклял то, что он еще человек и может чувствовать запахи. Поднимая взор выше, некромант заметил драные штаны с пластинами. Кое–где они уже износились, и из дыр выглядывали клочки шерсти, от которой тоже шла ну просто кошмарная вонь.

Когда же Тамика осмотрел тварь, которая посмела наступить на него, он понял, что ничего особенного тут нет, ибо это был обычный гнол. Впереди него стоял, очевидно, их предводитель — здоровенная двухметровая тварь, закованная в тяжёлые доспехи. Довольно большой меч был воткнут в пол, щит лежал неподалёку. Гнол держал в руках факел — освещая избу. Он осмотрелся, и, глянув на Тамику, злобно оскалился. Из огромных челюстей текли слюни.

Рыцарь смерти поморщился с явным отвращением, и мельком пробежал глазами по избе. Вдоль стен стояло не меньше десятка тварей.

«Как их сюда столько влезло?» — промелькнуло у него в голове. Тут гнол рыча рассмеялся, огласив избу отвратительным лаем.

В этот момент дверь с треском вылетела и, сбив стоящего на Тамике гнола, рухнула на пол возле него. В проеме стояла сгорбленная фигура, вокруг нее сиял свет, проникающий извне. В прорезях шлема виднелись два глаза, светящиеся ярко-красным. Выхватив из–под плаща два загадочных предмета, фигура вытянула руки вперёд и раздался щелчок. Избу огласили короткие автоматные очереди и яркие вспышки. Гильзы со звоном посыпались на пол. Гнолы даже ничего не успели сделать, кроме как кровавым месивом свалиться на пол, оставив на стенах мерзкие красные пятна.

— Вам привет из преисподней, твари!

Ошарашенный глава гнолов в панике лишь вертел головой, не понимая, что теперь делать. Он так ничего и не сообразил, ибо через миг ему в голову влетел зеленый череп, пущенный рыцарем смерти.

— У, тварь тупая! — проронил Тамика.

— Ну, я погляжу, ты не меняешься — тебе помогай, а ты всё обзываешься, — рассмеявшись, сказал Импориус, глядя на лежащего на полу Тамику. Рыцарь выкинул в сторону два автомата.

— Вообще–то я про гнола говорил, но и тебе тоже здравствуй, — произнес Тамика, поднимаясь с пола и протягивая Импориусу руку.

— Тоже Император нашёлся — вставай давай! Руки тебе целовать тут никто не намерен, — и, протянув руку навстречу, Импориус поднял рыцаря смерти. Оглядевшись, Импориус продолжил — Я гляжу, ты тут весело проводишь время. Только вот тут мокрой псиной жутко воняет.

–Это не я! Честно! Это они! — и рыцарь смерти указал на трупы гнолов. Посмотрев теперь уже свободно по сторонам, Тамика продолжил:

— Ты все собрал?

— Да вот, собственно… — Импориус, покопавшись в мешочке на поясе, вынул куст из соцветия различных трав.

— Я смотрю, ты хочешь запастись зельем до конца дней? — спросил Тамика, указывая на куст.

— Ну, это что бы мало не было, — кратко ответил Импориус, кладя куст на кусок поломанного стола. Подумав ещё немного, рыцарь задал столь ожидаемый вопрос:

— А где, собственно, Яга?

— Ты проницателен, как никогда, — усмехнулся Тамика, — ее здесь действительно нет. А где она — бес ее знает, я вошел и сразу же получил по голове.

— Благо ты не по голове получил, иначе ты бы уже не говорил. И сомневаюсь, что бес знает, где Яга, а вот гнол… вполне возможно, — и, сказав это, Импориус откинул дверь и поднял за шкирку гнола. Тварь скалилась, вырываясь, дёргалась в разные стороны, выла, щёлкала челюстями и пыталась укусить рыцаря за забрало.

— Так… говорить надо на улице, — Импориус с размаху кинул гнола в дверной проём, но промахнулся. Тварь с треском влетела в дверной косяк, размозжив об него голову. Бездыханное тело рухнуло на пол, «разбросав» по полу остатки мозгов, которые выложили своими потеками и сгустками причудливые узоры.

— Молодец… — проскрежетал зубами Тамика, сверля Импориуса взглядом. Глаза в один миг переменились с зеленых на зеленое пламя. — Ты как всегда все испортил! Какого беса облезлого ты его убил?! Я понимаю, ты испугался, что он тебя укусит, и тебе надо будет в задницу триста мечей вгонять для исцеления, но это еще не повод убивать свидетеля! Что теперь прикажешь делать? — рассерженно проговорил Тамика.

— А ты мечами давно лечиться начал? — несколько удивленно спросил Импориус, — ты заканчивай с такими экспериментами… А насчёт гнола.. ну промахнулся. С кем не бывает? Тем более, ты некромант — поговори с духом, что ли.

— Вобще-то уже рыцварь смерти! Ишь, умник какой, «ты некромант — поговори…», тьфу! — Тамика с остервенением сплюнул. Потом посмотрел на сгорбленную фигуру Импориуса и, покачав головой, направился к трупу гнола.

— О, ну да. Слушай, может для такого случая разыщем тебе тут парочку сушёных мухоморов? Пляски с бубном вокруг костра и всё такое. — с привычным сарказмом предложил Импориус, выпрямляясь в полный рост.

— Тогда давай тринадцать девственниц, что ли. А лучше тринадцать по тринадцать! — с таким же сарказмом ответил Тамика.

— Ага… знаем мы вас, богохульников. Пока жертвоприношение дойдёт до конца, из тринадцати в лучшем случае — три девственницы останется.

— А при чем тут жертвоприношения? Я про обычные утехи имел в виду. — спокойным уже голосом сказал некромант, пожимая плечами.

— То–то я думаю что это их всё меньше и меньше становиться, — и, смеясь, Импориус покинул избу. Рыцарь смерти вышел следом, волоча за собой труп гнола и бормоча под нос всякие слова на матерном наречии. Швырнув тело твари наземь, Тамика начал что–то колдовать. В тот же миг небо заволокло тучами, стало довольно темно, а над трупом завертелось некое подобие призраков. Когда тело гнола было поднято вихрем темных сил вверх, вокруг него начали вращаться ауры, создавая зловещее видение из потустороннего мира. Рыцарь смерти, подойдя к трупу гнола, воздел руки вверх и выкрикнул несколько слов на том же самом каркающем языке, на котором он говорил, когда они с Импориусом оказались в плену у гнид казематных. После произнесения всей фразы гнол открыл свои мертвые глаза и уставился на Тамику. Казалось, игра в гляделки продолжалась бесконечно долго — но вот чары развеялись, тело гнола свалилось на землю, а небо расчистилось, открыв путь ярким лучам солнца.

Сняв шлем, он отбросил его в сторону, и тот, упав наземь, покатился. Волосы рассыпались по плечам, и только тут Импориус заметил, что Тамика постарел и волосы… волосы его поседели.

— Гляжу, общение с Эрлиной тебе не пошло на пользу. Кроме как печати рыцаря смерти, — сказал Импориус, глядя на некроманта, на левой части груди которого — прямо напротив сердца — расположился знак рыцарей смерти: пентаграмма, внутри которой был изображен цветок черного лотоса.

— Да не, справедливая она, в общем-то. — отмахнулся Тамика. — Просто ритуал слишком много жизненных сил забирает.

— Вот оно как…ну, как для нежити, ты с духом гнола неплохо справился, а я думал, тут только с бубном можно что–то сделать, — как–то безразлично прокомментировал ситуацию Импориус, рассевшись неподалёку на траве.

— Тьфу на тебя, неотодранный демон — из–за твоих фокусов мне пришлось потратить довольно много сил, а так бы просто выпытали, — отмахнулся от рыцаря Тамика.

— Ты, может быть, хотел сказать «неотрадный»? Хоть это было бы явно как–то не по сути разговора, — сказал Импориус. В лучах солнца было видно, как под шлемом он прищурился.

— Ну да, а тебе что послышалось? — тут же согласился рыцарь смерти.

Импориус пару раз моргнул, затем поинтересовался:

— Ну, что сказал тебе этот блохастый, дохлый кусок мяса?

— Он не сказал ничего вразумительного — только лишь то, что гнолов наняли украсть колдунью и передать второму отряду, — небрежно ответствовал Тамика.

— Что, и всё? — изумился Импориус, — и в какую хоть сторону её утащили?

— Ну, как всегда — строго на Юг: песок, пальмы, кокосы и обнажённые эльфийки на берегу.

— Ну–ну, гляди, что бы эльфийки не оказались такими, как в прошлый раз — ухмыльнулся Импориус.

— Да ладно тебе — то ты просто не рассмотрел их вблизи… — с такой же ухмылкой ответил рыцарь смерти. Импориус, хлопнул ладонью по шлему и дико расхохотался.

— Ух … не дай Бог кому–то тех «эльфиек» вблизи рассматривать — кошмары ночами замучают, — чуть успокоившись, сказал рыцарь.

— Но–но–но… ты не видел их души. Они у них такие добрые, правда, сами гниды этого не знают, — рыцарь смерти погрозил Импориусу пальцем.

— Что с тобою случилось, пока меня не было? — спросил Импориус, поднимаясь с земли.

— Не поверишь — пока бродил, осознал смысл чувств человеческих и пришел к неутешительному выводу: я влюбился. А это, как минимум, странно, — пожал плечами Тамика.

— Надо же было тебе подцепить эту человеческую болезнь чувств. Куда наш мир катится? — Первая фраза прозвучала с неким состраданием, а вторая уже, казалось, не относилась к Тамике. Рыцарь развернулся и пошёл в избу, бормоча что–то под шлемом. Кое-что всё-таки было слышно: «влюбился он… рыцарь смерти, рыцарь смерти и влюбился. Совсем в ель вье…. хм… ударился».

Тамика постоял немного, подумал: «и действительно, зачем такое случилось?» Но через миг другой голос прозвучал в голове: «ты вспомни, какая она красивая! Это же просто, слов нет, что бы это описать!». Отмахнувшись от голоса, рыцарь смерти спрятался в тень под стоком избы, ибо в последнее время его начали доставать солнечные лучи.

В этот момент, в избе что–то упало и разбилось. Затем послышался глухой удар — нечто тяжёлое упало на пол и опять разбилось. Раздалась отборная ругань Импориуса.

Через несколько минут рыцарь появился в дверном проёме в одной руке он держал два автомата, в другой большой глиняный горшок из которого шёл пар. Через плечо был перекинут ремень, на котором висела небольшая торба, из которой торчал кусок хлеба. На правом наплечнике были видны следы опрокинутой каши, между шипами левого застрял кусок жареного мяса.

— А ему лишь бы жрать! — возмутился Тамика.

— А то! — кратко и самодовольно ответил Импориус.

— Дай сюда — это у тебя лишнее, ты и так экипирован едой, так что тебе уже хватит! — С этими словами рыцарь смерти нагло забрал у Импориуса горшок с кашей и ушел в сторону сарая.

— Хм… — озадаченно хмыкнул рыцарь, проведя рыцаря смерти взглядом, и направился к озерцу, по пути вытирая наплечник от каши. Вышвырнув автоматы в воду, он направился к сараю. Подойдя к постройке, Импориус увидел картину: на упавшем бревне сидел Тамика и внаглую ел кашу… небольшой щепкой, которую откуда–то выломал.

— Балбес… — сказал Импориус и, достав две ложки из торбы, стукнул друга по лбу.

— Ыгы отхуда! — огрызнулся Тамика с набитым ртом, продолжая поглощать кашу, причем за один раз уходила бы двойная порция, если б он ел ложкой.

— Ну проглот… на, с хлебом ешь, — сказал Импориус устраиваясь рядом с рыцарем смерти и протягивая ему кусок хлеба.

— Ты и сюда приперся? Нет от вас покоя, демоны проклятущие… — буркнул Тамика, но хлеб таки взял и продолжил трапезу уже с хлебом, поделившись кашей с Импориусом.

— Или я твоего юмора не понимаю, или ты точно в ель… ударился, — протянул Импориус, пару раз зачерпнув ложкой кашу.

— Уйди демон, я голодный, а когда я голодный — я злой. — Произнес рыцарь смерти, продолжая есть.

Глаза Импориуса вновь округлились, а брови удивленно взлетели вверх. Он глянул на Тамику и, поднявшись с бревна, незаметно, но сильно пихнул его ногой. Подгоревшее бревно провернулось, из-за чего рыцарь смерти упал, опрокинув на себя кашу. Импориус, насвистывая какую–то мелодию больше походившую на марш, неспешной походкой скрылся за сараем. Тамика, поднявшись, похромал за Импориусом и, поймав его в радиус обзора, со всей силы швырнул в него черепом, из–за чего рыцарь упал, скосив местную растительность и подняв вверх лепестки цветов.

— А я демона узнаю, а по паденьям, он носит, носит меч двуручный свой… — пробормотал злорадным тоном рыцарь смерти.

Полежав пару мгновений, рыцарь перевернулся на спину и истерически захохотал. Приподнявшись на локте и заливаясь смехом, он проговорил:

— Ну хорошо хоть не по помёту узнаешь… тьфу… — из забрала вылетело с десяток лепестков ромашек. Он поднялся на ноги, небрежно снимая с наплечников остатки травы. Скинув последний пучок, он посмотрел на Тамику, смех его резко прекратился, а глаза вспыхнули красным пламенем:

— А вообще, ты уже так достал, что слов не хватает! К тебе по-нормальному, а ты хамишь! Давай, собирай манатки — и в путь. Или в наш маленький разговор вмешается «небесная канцелярия»! Сказав это, Импориус развернулся и пошёл к лесу.

Отряхнувшись от каши, Тамика с угрюмым лицом побрел следом.

2

Весь день они брели по лесу молча. Солнце уже скрылось за деревьями — лес медленно стал погружаться во тьму. Импориус остановился посреди небольшой полянки. Поцепив торбу за ремень на небольшой сук, он огляделся, а затем повесил туда ещё и топор. Вытащив из–за спины двуручник он вонзил его рядом в землю и, расстелив плащ тут же, пошёл дальше в поисках хвороста.

— И далеко ты собрался? — поинтересовался рыцарь смерти у Импориуса.

Импориус что–то буркнул себе под нос и скрылся в зарослях кустарника. Где–то неподалёку послышался хруст веток и удаляющиеся шаги. Скривившись, рыцарь смерти уселся возле дерева и закрыл глаза, вроде как задумавшись… вернуло его к реальности какое–то странное шуршание и постукивание. Он поднял голову, и в этот момент в него угодила шишка.

«О, опять белка», подумал Тамика и вновь расселся под деревом. Через пару минут на поляну вышел Импориус с огромной охапкой хвороста. Отложив несколько веток в сторону, рыцарь принялся разводить костёр. Взяв небольшую щепку в руку, он щёлкнул пальцами и она воспламенилась. Сухие ветки быстро загорелись от брошенной горящей щепки. Поглядев на костёр, Импориус уселся на свой плащ и принялся копаться в своей бездонной сумке.

Увидев Импориуса и огонь, мирно потрескивающий невдалеке, рыцарь смерти потянулся так, что хрустнули суставы.

— А ты все копаешься… — зевнув, проговорил он. Рыцарь на пару секунд оторвался от своего занятия, и, поглядев на Тамику, ничего не ответил. Через пару минут он достал оттуда несколько кусков вяленого мяса и небольшую флягу. Открыв забрало, он принялся поглощать пищу.

— Да, говорили мне, что приверженцы Легиона — обидчивые твари, но я не думал, что настолько… — произнес Тамика, повергая правую руку в зеленое свечение. Распугав таким образом мелких мошек, что летали невдалеке, рыцарь смерти, стряхнув свечение, поднялся на ноги.

— Причём тут легион? — Пробубнил Импориус. Немного помолчав, он продолжил, — к тебе по-нормальному, а ты слов как не понимаешь: демоны, твари и так далее. Вот если я тебя буду называть людской падалью, или нежитью — я сомневаюсь, что тебе это будет приятно. — Как ни странно, за всё это время глаза Импориуса ни разу не поменялись, и в ночном сумраке лишь чернели глазницы шлема.

— Ну… дядя Поря, перестань обижаться! — Рыцарь смерти участливо похлопал Импориуса по плечу, — поругались и хватит, давай лучше трапезничать. — И Тамика, по–дружески улыбнувшись, с готовностью потреблять пищу уселся на траву.

Импориус крякнул, но протянул Тамике кусок вяленого мяса. Взяв пищу, рыцарь смерти пошёл обратно к дереву.

— Уа–а–ам! — смачно зевнул Импориус, потягиваясь, затем он откупорил флягу и, сделав пару больших глотков, перевёл взгляд на Тамику. — Ладно, я, наверное, буду спать, держи флягу, только не потеряй! — Импориус перебросил её через всю поляну и, проследив взглядом, пока рыцарь смерти не поймал флягу, перевернулся на бок и уснул.

Отхлебнув из фляги, Тамика посмаковал вкус выпитого, после чего отхлебнул еще глоток. Потом, осмотревшись по сторонам, рыцарь смерти спрятал флягу в недра плаща и сам лег спать. Однако, сразу уснуть ему не удалось, ибо в голову начали лезть всякие дурацкие мысли.

3

Импориус проснулся от ощущения холода. Открыв глаза, он увидел над собой большие ветки елей и небо розового цвета. Приподнявшись на локте, он осмотрелся. Костёр уже давно потух, лишь несколько углей всё ещё тлели. Лучи восходящего солнца пробивались сквозь ветки деревьев, где–то неподалеку выводила трели какая–то неизвестная птица. Тамика всё ещё спал крепким сном. С доспехов потоками скатывалась росса.

«Тьфу… как из бочки облили», подумал Импориус. Поднявшись, он отправился за кусты к ближайшему дереву.

Вернувшись, он увидел, что к его сумке ведут следы довольно крупного представителя семейства псовых. Рыцарь, подойдя к сумке, открыл её верх, и тут на него выпрыгнул волк. От неожиданности рыцарь отпрянул, а хищник с куском вяленого мяса стремительно скрылся в кустах.

— Вот тварь! — гневно выругался Импориус и смачно сплюнул.

— Чего тебе надобно?! Глянь, прицепился он… да не сплю я, не сплю! — Спросонья обиженным голосом буркнул Тамика, потягиваясь.

— Да не про тебя это… мы тут без жратвы остались, — с досадой ответил Импориус, всё глядя куда–то вглубь леса.

— Без жратвы, говоришь? Ну–ка, погоди немного. — Рыцарь смерти поднялся на ноги и осмотрелся: в поле его зрения попала белка. Тамика долго думал: «съесть, или не трогать?», но тут его мысль прервала фраза Импориуса:

— Ну ты ещё скажи, что магией белке в глаз попадаешь! Идём уже, меткий стрелок, глядишь, по дороге что–нибудь найдём… съестного.

И Импориус принялся собираться в дорогу. Тамика скривился, как же — оторвали от интересной затеи! — но потом что–то вспомнил и стал рыться в плаще. Через несколько мгновний он достал флягу и отхлебнул пару глотков.

— Лови! — Крикнул он и, как только Импориус повернулся на окрик, бросил в него флягу.

Рыцарь поймал предмет прямо перед шлемом.

— Ты что? Смерти моей хочешь? — Смеясь, спросил он, пряча флягу в сумку.

— Твоей? Ну-ну, повеселил. Ладно, пошли уже. Кстати, а что за напиток во фляге? Я выпил, и через время такое состояние непонятное началось, странно. — Спросил рыцарь смерти.

— А–а–а, это пивчелло, заряженное энергией фляги из Казематного Монастыря, — так, меньше слов, пора в дорогу. — И герои отправились вперёд, пробираясь через лес.

Ближе к обеду они вышли на окраину леса. Впереди показался довольно большой холм, на котором рос ну просто огромных размеров дуб. Подойдя к этому гиганту, рыцари остановились. Где–то неподалёку раздалось хрюканье.

— Тс–с–с! — Зашипел Импориус, прикладывая палец к забралу. Он осторожно пошёл вдоль дерева и аккуратно высунулся. На склоне, в тени дерева была огромная лужа, в которой качалось больше дюжины диких свиней. Неподалеку рылись в земле ещё с десяток животных. Пока Импориус, выглядывая, изучал ситуацию, рыцарь смерти спокойно вышел из–за дерева и точным броском черепа убил одну из свиней. Огромная туша рухнула в грязь, а остальные свиньи бросились врассыпную. Импориус укоризненно посмотрел на Тамику.

— А что? — пожал плечами рыцарь смерти.

— Да ничего уже… после твоей магии это можно будет жрать?

— Наверное.

— Ну вот, сейчас и проверим.

Импориус вышел из–за дерева, наблюдая, как последняя пара свиней скрылась в лесном кустарнике, затем подошёл к луже. От свиньи до сих пор поднимался зелёный дымок. Рыцарь на секунду задумался и машинально почесал шлем, затем, тяжело вздохнув, влез в лужу. Грязь омерзительно чвакнула, и ботинки погрузились в бурую жижу. Под шлемом Импориус скривился от этого звука и пошёл к туше.

— Слушай, Тамика я вот понять не могу, это после магии так воняет, или свинья настолько грязная попалась? — Крикнул Импориус, отмахиваясь от запаха.

— Вот если бы ты поменьше вступал в недельный навоз свиней, было бы лучше, — усмехнулся рыцарь смерти,

— Это ты что — намекаешь, что я сейчас в дерьмо залез? — Тут ветер резко поменял направление в сторону Тамики. Вонь, которая пришла вместе с ветром, могла бы уничтожить любое растение, она даже на рыцаря смерти повлияла: он скривился, зажал рукой нос и отошел назад.

— Тут и намекать не надо… — глухим голосом из–под перчатки проговорил Тамика. Со стороны Импориуса послышались изречения на матерном наречии, затем со злостью он схватил свинью за шею и метнул в направлении дуба. Пролетев довольно приличное расстояние, центнерная туша врезалась в ветку, от удара что–то хрустнуло — то ли ветка, то ли кости — и свинья рухнула на землю, осыпаемая градом желудей.

Отрусив руки, Импориус вылез из лужи и направился к дереву.

— Я смотрю, ты вместо трапезы решил устроить турнир по метанию свиней? — спросил Тамика, наблюдавший этот мастерский бросок.

— А кто тебя просил их в этом дерьмище убивать — подождал бы, пока выбегут. Нет, надо было в самом дерьме завалить! — Импориус, открыв забрало, смачно сплюнул и пошёл к большому камню у дуба, из–под которого тёк ручей.

— Наивный… ты хоть раз видел, чтобы свиньи выбирались из дерьма? Да никогда такого не было! Им нравится в нем копошиться. Так что не нервничай. — сказал Тамика и уселся на траву, рядом с дубом.

— Угу, не вылазят. Вон — гляди! — Импориус кивнул головой в сторону леса, где из кустов на них смотрела поросячья морда. Пополоскав ботинки в небольшой запруде, рыцарь продолжил, — вот спугнули бы и пристрелили. А то мы вечно лазим в дерьмище и в кровище.

— Ну, не мы, а ты, это во–первых, а во–вторых — если б рядом с твоим обиталищем упал метеорит или что–то взорвалось, ты бы тоже куда–нибудь убежал, и не только в лес, — усмехнувшись, проговорил рыцарь смерти.

— Так, меньше трёпу, сделай что–нибудь полезное — хворосту насобирай, к примеру, — отмахнулся от рыцаря смерти Импориус, закидывая тушу в ручей.

— Полезное, полезное… сам ведь недалеко от свиней ушел. Вон — всю воду испоганил, — бормотал Тамика, удаляясь искать хворост.

— А будешь пи… хм, много разговаривать, мясо с зажаренным дерьмом сожрёшь — мыть ведь его тоже надо! — крикнул ему вслед Импориус и перевернул свинью на другой бок. Вода в ручье стремительно помутнела. Грязь потоком пошла вниз и вскоре опять влилась в ту же лужу. Взяв тушу за ухо, Импориус потащил её к дубу. Пригвоздив свинью повыше к дереву, он достал мачете и одним ловким движением распорол брюхо.

В этот момент запахло чем–то палёным. Принюхавшись, Импориус поднял голову и заметил что лезвие меча уже обуглило место, где соприкасалось с тушей свиньи. Как только Импориус выдернул меч, туша рухнула вниз. Бурча себе под нос фразы явно нецензурные, рыцарь спрятал меч, раздумывая над тем, с чего бы это вдруг туша начала гореть?

Пока Импориус занимался разделкой свиньи, Тамика нагреб охапку хвороста. Притащив его к дубу, он вывалил это все в кучу и уставился на Импориуса, который в задумчивости глядел куда–то вдаль.

— Чего? — спросил Тамика.

— Да пёс его знает, — кратко ответил Импориус, переведя взгляд на дымящуюся голову свиньи.

— Я смотрю, твой пес много знает! — Усмехнулся рыцарь смерти и случайно задел голову свиньи. По телу Тамики пробежали искры, а голова туши засветилась слабым светом.

— Бес твою мать! Ты зачем освятил свинью?! — проорал Тамика, сверля глазами Импориуса.

— Ну да, прямо освятил! Нашёл патриарха всея Империи! С нашей–то удачей… по–моему, ты монастырскую свинью завалил, — усмехнувшись, ответил Импориус, и аккуратно ковырнул пасть свиньи мачете. В лучах солнца между зубов что–то блеснуло. Рыцарь пригляделся и, наклонившись, вынул светящийся предмет, но вскоре об этом пожалел. От перчатки в разные стороны посыпались искры, а цепочка вспыхнула белым пламенем. Импориус выкинул предмет на траву.

Это был небольшой нательный крестик с цепочкой.

— Видать тут недалеко иль кладбище, иль битва была ранее, причем одна из сторон явно в Бога верила… — задумчиво произнес Тамика, сделав какие–то выводы.

— Не знаю, как битва или кладбище, но крестик явно освящён не земными священниками, — ответил Импориус, аккуратно поднимая клинком крестик за цепочку. Ещё раз внимательно посмотрев на украшение, закинул его в сумку.

— Теперь можно и к трапезе приступать, — сказал рыцарь смерти и только собрался поджечь костер при помощи черепа, как ему на плечо легла рука Импориуса.

— Так, мясо ты сегодня уже почти испортил, теперь нам ещё не хватало для полного счастья готовить всё на зелёном огне, — и с этими словами рыцарь спокойно зажег хворост, воспламенив щелчком пальцев. Тамика посмотрел на сие действо, скривился и уселся под дубом, облокотившись о ствол дерева.

4

Ближе к вечеру, когда путники отдохнули после шикарного «свиного» обеда, а солнце начало отбрасывать ярко–красные лучи, спускаясь все ниже к горизонту, Тамика нарушил такое прекрасное молчание.

–Ну что, пошли дальше, а то мы тут отдыхаем, а там мало ли что с Ягой сделали? Может ее уже того — убили, в смысле, — и он встал, готовясь в путь.

— Убили? — переспросил Импориус, заворачивая остатки мяса и пряча их в сумку, — лучше бы просто того…

— Чего — того?! Ты поговори мне еще! — рыцарь смерти вперился в Импориуса взором, глаза из зеленых стали огненно-изумрудными.

— Гы, ну в смысле того, что зелья варить заставили и порчу всякую наводить, — лукаво ответил рыцарь, поправляя сумку на поясе.

— Пошли уже, философ из Ада… — последние два слова прозвучали как одно, и Импориус не мог не обратить на это внимание.

— Ну, идём. Только гляди, что бы я тебе пинка не дал, по Аду! — И, прикрепив сумку, Импориус пошёл вниз с холма.

— Ох, как же странно на людей действует мясо свиньи, — пробормотал себе под нос рыцарь смерти, двигаясь вперед.

По небу рассыпались звёзды, и взошла бледная луна, освещавшая путь в ночи бредущим героям. Подул ночной ветерок, и стало прохладно. Шли они по небольшой дороге в огромном поле. Странные звуки ночных птиц и животных звучали то впереди, то сзади. Неподалёку пролетела сова и стремительно спикировала в густую траву, а уже через пару мгновений она взлетела вверх с зажатой в лапах мышью. В высокой траве что–то прошуршало, а затем всё смолкло.

— Ночная жизнь кипит, — прокомментировал полет совы Тамика.

— Не то слово… — добавил Импориус, и они молча пошли дальше.

Ближе к полуночи рыцари дошли до развилки, остановившись у придорожного камня. На нём были высечены стрелки и надписи на непонятном языке. Импориус остановился, присматриваясь к надписям, опять почесал шлем, при этом действии раздался металлический скрежет.

— О, письмена какие–то. Интересно, какие? — спросил, скорее у себя, чем у рыцаря, рыцарь смерти, подходя поближе к камню.

— Мне лично больше интересно — куда дальше идти, а не что там написано, — ответил Импориус.

— Ну, можно помыслить, ибо таких знаков даже я не видал, но… если долго сидеть и выстраивать предположения по поводу написанного, то… — договорить Тамика не успел, ибо невдалеке в траве загорелись два желтых глаза и уставились на него.

— Уа–а–ам! — потягиваясь, смачно зевнул Импориус, — ну, тогда, раз ты такой умный, скажи, что это в траве там сидит? — и кивнул головой в сторону густых зарослей, где светилась пара глаз.

–Хм, учитывая то, что сейчас ночь, это, скорее всего, какое–то ночное животное, может быть — гиена? Как думаешь? — Предложил свой вариант рыцарь смерти, посмотрев на рыцаря.

— Гы… это воскресшая святая свинья, — ухмыльнулся Импориус. В этот момент рядом появилась ещё одна пара глаз.

— Да? Никогда не думал, что у воскресшей свиньи две пары глаз, — хмыкнул Тамика, разглядывая четыре глаза, которые внимательно за ними наблюдали.

— Ну, а это ещё воскресший позимон, — уже посмеиваясь, предположил Импориус.

— Ну да, а это второй позимон, его кровный брат, решивший нам отомстить, — усмехнувшись, сказал Тамика, указывая на заросли, где светилось уже три пары глаз.

Импориус не успел и слова сказать, когда из зарослей донёсся знакомый смех и злорадное хихиканье.

— Похоже, все–таки гиены, — проговорил Тамика.

— А больше всего похоже, что это бесы из огненной Геены! — расхохотался Импориус. В этот момент бесы поняли, что их рассекретили. И все дружно вывалили на дорогу.

— К лесу или в деревню идёте? — спросил один из бесёнышей.

— Ты к кому обращаешься, ничтожество?! — рявкнул Импориус зычным голосом, в этот момент глаза его загорелись красным, а по земле пошли трещины.

— Говорил я ему — не налегай на свинину, — проронил рыцарь смерти и, положив руку на плечо Импориуса, легонько оттолкнул его, сразу обратившись к бесам. — Не обращайте внимания, он всегда вспыльчив, как переест. — Бесы на всякий случай попятились назад.

— Так где деревня? — уже спокойным тоном переспросил Импориус.

— Налево идите, Владыка… — заикаясь, ответил бесёныш.

— Хм… хорошее направление, хоть не на Юг, — хмыкнул Импориус, затем, покопавшись в сумке, он бросил бесу кусок свинины, — сожрёте по дороге.

И, развернувшись, Импориус направился на восток.

— Ох уж этот дядя Поря… — вздохнув, проговорил Тамика и пошел за Импориусом.

— Я сделаю вид, что я этого не слышал, — через плечо проронил Импориус.

Впереди уже показались лучи восходящего солнца, когда путники остановились.

— Всё. Я хочу спать, — устало сказал Импориус, осматриваясь в поисках где бы отдохнуть. Рыцарь смерти тоже окинул взглядом местность. Ни дерева, ни куста зелени… «Придется спать на просторе, под открытым небом», пронеслось в голове Тамики. Пока рыцарь смерти раздумывал, Импориус уже залез в заросли густой травы, которая кое–где доходила до грудной пластины. Выхватив меч, рыцарь взмахнул пару раз и, выкосив небольшую поляну, расстелил на земле плащ. Сняв сумку и воткнув рядом меч, Импориус завалился на бок и тут же уснул.

Посмотрев на бравые взмахи Импориуса, Тамика отправил в гущу травы черепушку, которая выжгла довольно большой участок. Ничего не расстилая, рыцарь смерти прямо в плаще — предварительно в него завернувшись — улегся на пепелище и уснул.

5

Тамика проснулся от того, что ему в нос ударил сладковато–нежный запах жарящегося мяса. Сперва отмахнувшись от него, словно от надоедливого насекомого, рыцарь смерти перевернулся на другой бок. Однако, спустя минуту, до его сонного мозга дошла мысль — Импориус уже проснулся, пожарил мясо и, сожрав его, дрыхнет где–то под деревом, а от еды остались одни лишь обглоданные кости. От осознания этого глаза Тамики мгновенно открылись, сон улетучился, и, словно ужаленный в задницу бесовыми вилами, рыцарь смерти резко сел, ища взглядом Импориуса.

Рыцарь спокойно сидел на бревне у костра и вращал длинную ветку, на которую были насажены выпотрошенные тушки каких–то крупных грызунов. Повернув ветку в очередной раз, рыцарь подкинул ещё пару бревнышек в огонь. Пламя весело затрещало, от чего аромат жарящегося мяса ещё сильнее распространился в пределах разбитого рыцарями лагеря.

В бревно было воткнуто мачете, рядом сушились шкурки с густым чёрным мехом. Рядом валялась сумка Импориуса, возле которой лежал небольшой, надгрызанный кусок мяса. Неподалёку, там, где начинала расти густая, высокая трава, два ворона, растягивали, пытаясь отобрать друг у друга, какие–то внутренности. Ещё один ворон сидел на ветке сухого дерева, возвышающегося неподалёку. Птица поглядывала то на собратьев, то на брошенный кусок мяса, словно раздумывая, как его незаметно утащить. Импориус удивленно посмотрел на Тамику. Немного помолчав, он спросил:

— Ты чего это так резко вскочил?

— А что это ты еще не жрешь? — искренне удивился рыцарь смерти, ответив вопросом на вопрос и потянулся В суставах что-то хрустнуло. От этого звука Импориуса пробрала дрожь.

Выпрямившись, Тамика мотнул головой, откидывая упавшие на глаза волосы, потянулся еще раз и пошел к сумке за флягой, чтобы хоть немного умыться. Наклонившись, чтобы достать флягу, Тамика открыл сумку. И тут из сумки на него выпрыгнуло какое–то существо.

Рыцарь смерти отпрянул. Тварь выскочила и, оглядевшись, оскалилась. Хотя это было существо небольшое, размерами с крупного полевого хомяка, в широкой пасти было несколько рядов острых зубов. Тварь оскалилась, злобно глядя на него чёрными глазами. Тамика, осознав, что это не более, чем крупный грызун, с интересом начал рассматривать животное.

Морда существа была плоской, с широкой пастью. Сплюснутый нос задран вверх, словно маленькое рыльце. Уши более походили на крысиные, только были значительно больше. Они постоянно шевелились, улавливая каждый звук. Чёрный, густой мех переливался на солнце. Внимания заслуживали и большие, загнутые когти. Запищав, тварь развернулась и бросилась бежать. На ходу схватив кусок мяса, она скрылась в траве.

— Это еще что за тварь? — скорее не спросил, а озвучил свою мысль рыцарь смерти, глядя, как там, где пробегает существо, колышется трава.

— Не знаю, но для еды оно вполне пригодно, ответил Импориус, перевернув веточку, он продолжил, я проснулся, когда услышал возню у сумки. Открываю глаза, смотрю — четыре комка шерсти у сумки мясо разрывают. Вот я и решил, что на завтрак у нас будет шашлык.

Хмыкнув, рыцарь смерти достал флягу и побрызгал водой в лицо. После этого прополоскав горло, прицепил флягу на ремень и уселся рядом с Импориусом. Втянув аромат, он облизнулся и задал логичный вопрос:

— Когда уже жрать–то будем? Судя по запаху — оно уже готово. — Импориус посмотрел на мясо, затем на Тамику, потом снова на мясо.

— Ну, тогда бери вон ту веточку. Крайняя тушка, кажется, уже действительно готова, — ответил рыцарь. Посмотрев на Импориуса как–то странно — рыцарь никогда так себя не вел, — всегда старался подколоть, а тут… — Тамика удивленно осмотрел тушку.

— Ты на нее что — плюнул? — поинтересовался он у рыцаря.

— А что — надо было? — усмехнувшись, спросил Импориус, подкинув рыцарю смерти луковицу.

— Но-но-но!… — погрозил пальцем Тамика, замахнувшись тушей на рыцаря.

— Я гляжу, ты с утра не голодный, — не обращая внимания на действия Тамики, сказал Импориус и откусил большой кусок шашлыка.

Рыцарь смерти ничего на это не ответил. Облизнувшись, он вгрызся в свою порцию завтрака и оторвал изрядный кусок. Практически не жуя, Тамика сразу его проглотил. Внезапно пришло осознание: каким горячим может быть только что прожаренное мясо! Когда он догрыз тушку непонятного существа до костей, то понял, что Импориус доедает уже вторую.

— А где моя вторая порция? — больше удивленно, нежели обиженно спросил Тамика, выковыривая застрявшее меж зубов мясо.

— Ну, ты на него посмотрел, а затем оно убежало, — ответил Импориус, отламывая шмат хлеба.

Вместо ответа рыцарь смерти смачно сплюнул, выкинув кость за спину.

— Можешь, в принципе, догнать ещё этого чёрного хомяка — думаю, они тут недалеко живут, — усмехнувшись, предложил Импориус. Прежде чем Тамика что–то успел ответить, появился Дух Книги и, как всегда, принялся разъяснять:

— Это не какой–то хомяк. Существо это именуют «полевой куштан». Твари злобные и агрессивные, и к тому же — всеядные. Загрызть не загрызут, но покусать — могут.

— Ну, спасибо — теперь мы знаем, как назывался наш завтрак, — отмахнулся Импориус.

Дух явно обиделся и исчез.

— Зря ты так на духа. Он же один — старый маразматик, сидящий наедине с кучей книг. Ему даже поговорить не с кем, а ты его так…

— Ой, тоже мне, попечитель нежити нашёлся! Ты ещё упырей пожалей, скривился Импориус, — давай лучше собираться в путь, дорога нам предстоит дальняя.

— Эх ты! Нет, чтобы посидеть, а лучше — полежать после обеда, пока пища усвоится, — вздохнул Тамика, но встал и, подняв плащ, прицепил его, а затем неторопливым шагом пошел к дороге.

— На кладбище отлежишься, — пробурчал Импориус, собирая шкурки куштанов в сумку. Вынув с бревна мачете, он поспешил за рыцарем смерти.

6

День прошёл без происшествий, за исключением того, что герои на обед завалили ещё с пол-дюжины куштанов, после чего вновь двинулись в путь. Ближе к вечеру они увидели поля с посевами, а затем небольшую рощицу, из–за которой виднелась крыша какого–то большого здания, крытая красной черепицей и выглядящая особо красочно в багряных лучах заходящего солнца. Импориус остановился, осматривая поле, засеянное кукурузой. Урожай растаскивали вороны, которые обнаглели уже настолько, что некоторые сидели на пугалах. Подойдя ближе к ограде, рыцарь, всё так же глядя куда–то вдаль, сказал:

— Как–то странно, что кукурузу до сих пор не собрали. Вороньё уже на пугалах сидит.

— Хорошо, хоть не дети, — протянул Тамика, рассматривая кукурузное поле.

— Интересно, как там этот мелкий оболтус? — развернувшись, спросил Импориус.

— Бес его знает, можешь вернуться и спросить, — как–то зло бросил рыцарь смерти: у него, видимо, пропало всякое настроение.

— Ну, мне как–то по горбу получить вилами лишний раз не шибко хочется.

— Да? Но мне кажется, все равно сейчасстрелы могут полететь — деревня же по дороге. Даже, если бы мы в нее не заходили, ты нас со стороны нидел? — прищурившись, спросил Тамика, в голосе звучала легкая ирония.

— Сдается мне, что там дело неладное…— Импориус резко развернулся и быстро пошёл в направлении деревни.

— Как говорили мудрые люди: «дело ясное, что дело тёмное»… — изрек Тамика, нагоняя Импориуса.

Вскоре, пройдя через рощу, они очутились перед частоколом деревни. Огромные стволы деревьев были идеально отшлифованы и заострены, возвышаясь над землёй более, чем в два человеческих роста. Перед брёвнами была насыпь камней, из которых торчали колья. Перед всей преградой был выкопан небольшой ров. Не вписывались во всю эту неприступность открытые настежь ворота. Около них валялся труп, на котором сидела пара воронов. Одна из птиц клевала череп, периодически попадая по шлему, от чего вокруг разносился глухой стук кости о метал. Из–за частокола виднелись обгоревшие остатки крыш.

Подойдя ближе, рыцари остановились возле тела. При их приближении вороны с отвратительным карканьем улетели прочь, испуганные незваными гостями. Тамика брезгливо пнул труп ногой, перевернув его на спину. Шлем откатился в сторону, открыв взору лицо… вернее, остатки того, что им раньше было. Половина была склевана почти до кости, один глаз вырван мощным клювом — в глазнице виднелись остатки нервов и копошащиеся белые опарыши, вторая же была в некоторых местах сгнившая, кожа клочьями болталась на черепе, а глаз мертвым взглядом смотрел вверх. Губы трупа были объедены, обнажив десна и остатки зубов. Чёрные волосы остались почти нетронутыми. Само тело было защищено доспехом из кожи, но как–то слишком легко перевернулось. В этот момент из–под наплечника выскочила здоровенная крыса. Пискнув, она скрылась в норе под бревном частокола.

— Толково они придумали, — указав пальцем в сторону деревни, проговорил Тамика, — крыс внутри трупов разводить, — провожая взглядом скрывшегося грызуна.

— Кажется, тут не только крыс развелось много, — мрачно констатировал Импориус, глядя на колодец неподалёку, возле которого лежало ещё несколько трупов.

— Ты опарышей имеешь в виду? — Как–то хитро спросил Тамика.

— И их тоже, — не отрывая взгляда от колодца, ответил рыцарь. На тело, опирающееся спиной о колодец, приземлился ворон. Птица клюнула плечо пару раз, голова отвалилась и упала в колодец, с глухим стуком ударяясь о стены, после чего послышался всплеск. Ворон, громко каркая, перелетел на крышу дома и уселся на обгоревшую балку.

— А чего — удобно, можно сразу собраться: выковырять из глазика горстку опарышей, и на рыбалку! Знаешь, как на них рыба клюет?! Вот, помню, сидим мы с этим — как его, бес, звали? — на берегу речки и удим рыбу, — начал было вспоминать рыцарь смерти.

— Я к тебе скоро персонально двух бесов приставлю, что бы всё тебе напоминали и рассказывали, — перебил его рыцарь.

— Тебе бесов не жалко? Все мои истории выслушивать–то им придется. — с издевкой спросил Тамика, ухмыльнувшись.

— Нет! Зато каждый раз они тебя будут тыкать вилами в… хм… куда достанут, — замысловато ответил Импориус, — ты лучше мне ответь — как можно было отправить в мир иной целую деревню? На чуму не похоже…

Тамика с умным видом подошел к трупу у колодца, внимательно его осмотрел, даже понюхал обрубок шеи зачем–то, потом поднял глаза вверх, задумавшись и что–то шепча. Только после этого он изрек вывод:

— Могу поспорить на свою жизнь — все дело в мертвой воде!

Импориус подошёл к колодцу. Поглядел вниз, затем на трупы, затем опять вниз на воду, в которой плавало ведро и голова. Затем он перевёл взгляд на Тамику и удивленно спросил:

— Ты это по виду воды определил? Или по трупам?

— Да нет, вот! — с этими словами рыцарь смерти поднял с земли, за колодцем флягу, на которой засохшей, почти выцветшей кровью было коряво начертано на некромантском наречии «МЁРТВАЯ ВОДА».

— Тьфу…— сплюнул Импориус и пошёл по дороге вдоль домов. Усмехнувшись, Тамика пошел следом, прихватив, правда, флягу с собой.