Alex Klinov — Серости

Синяя дорога, синие цветы,

под монетой солнца— синие хребты.

Громыхает томно, вдумчиво мотор,

и уходит время в реку Ханмей-Шор...

Осень

Слабые рыдания слабых скрипок осени

слабой монотонностью ножь мне в сердце бросили.

Реальность посереет, когда пробьют часы,

рыдая, свою память я брошу на весы.

Меня, как листик скошенный, несёт туда-сюда,

гонимый ветром-шизиком отправлюсь вникуда...

Светлая грусть

Жизнь— это блеклость мерных дней,

как бесконечность серых пней.

Её степенность, будто сон,

во всём имеет свой пардон,

во всём имеет бурный пляс,

как чуда медленный экстаз.

Во всём корявость её пней

рождает глас души моей.

Новый год

Предо мной вся домашняя утварь:

чайник, стул и гранёный стакан.

Тускло лампочка светится — "Янтарь",

по конфорке ползёт таракан.

Дядя Вова по ящику парит,

компостирует мозги браткам.

Челом бьет, что, мол, в грязь не ударит,

дескать всё контролирует сам.

Куролесит Иван из сто первой,

его Дуня пошла на отказ.

В исступленье назвал её стервой

и к соседке полез в сотый раз.

Мы с сантехником Васькой гутарим,

нас профессор за стенкой слыхал!

Самогонку с тушенкою шпарим,

я на Машкину маму начхал!

Малолетки петарды кидают,

дед-морозы по хатам снуют,

у красавиц сердца отмерзают,

к ним гуляки в сердцах пристают.

Развлекается местная дворня

(добрыкались до порожняка).

Нахлеставшийся "Красного корня",

бультерьер за*бал хомяка...

Новый Год наступил незаметно

на опухшую рожу мою.

Я в грязи почивал неприметно,

утром вздрогну, встряхнусь, запою

и запью...

ГНВ

Не трачу жизни зря, на ерунду!

Спешу вперёд уверенно и смело!

Вот загребу побольше — и уйду,

туда, где заодно душа и тело...