люмпен — О пожарах на торфяниках вокруг Москвы

Мой огнетушитель

Во мне ты утром

Искру жизни сохранил.

            Люмпен, принц Гадский

— Скажи-ка, дядя, ведь недаром

Москву накрыло перегаром

И "трескотня" по всем каналам

Покоя не даёт?

— Да, это верно! Дело скверно.

И, если б не Шойгу, наверное,

Чиновники попеременно б

Повылетали б с мест.

Хочу сказать тебе, племянник,

Хоть ты по жизни и не пряник,

Но совесть есть внутри тебя,

А совесть — вечность бытия!

Ты с ней расстаться не спеши!

Возьми блокнот и запиши!

А то забудешь ненароком

И понесёт тебя к сорокам,

Трещащим вечно эскапады:

То ли со зла, то ли с досады.

И в сумерках прожитых дней

Поймёшь, что смысла нет верней.

Да, были гари в дни лихие!

Да говорят ещё какие!

Недаром помнит вся Россия

Наполеона "квест".

Но были люди в это время —

Не то, что нынешнее племя

И, если дрожь была в коленях,

То только от земли...

Мы долго молча отступали

Досадно было — дождик ждали

Ворчали мужики:

"Что ж это наши командиры

Попрятались в углах квартиры!

Или сидя в своих сортирах

Забыли долг и честь?"

Министр наш рождён был хватом:

Слуга царю, отец солдатам

Наперекор большим затратам

Он двинулся вперёд.

Изведал враг тогда немало

Его тушили слева, справа

Порой в запарке забывая —

Торф тлеет изнутри.

И отступили басурманы

И затрещали барабаны

О подвигах штабов бывалых

И Кремль возликовал!

Да были люди, есть и будут

И их в народе не забудут

И в веренице серых дней

Блестят величием очей.