khomitchouk — Есть у меня друг

Автор картины "Tango, 2008-2009, acrilic, canvas, 114x195" — Сяргей Грыневіч (Sergey Grinevich)

Есть у меня друг. Познакомились мы лет двадцать назад, когда я только приехал в Сарагосу и ещё не привык к здешним людям, их привычкам и юмору. Луис, журналист местной газеты был достаточно известной личностью в кругах интеллигенции и ценителей изобразительного искусства. С ним обошлись несправедливо — уволили с работы, когда он тяжело заболел. Но писать и публиковать свои статьи и литературные зарисовки он продолжает и сейчас. Даже я, иностранец, часто зачитываюсь его острыми, меткими, замешанными на легкой иронии очерками. Недавно, попивая холодное пиво на летней террасе бара, он рассказал мне удивительную историю.

Его сосед Эдуардо, талантливый скульптор по профессии и балагур по природе, неожиданно пропал. Перестал отвечать на телефонные звонки, не появлялся в баре, где они вместе обедали каждую пятницу в кругу знакомых и приятелей. Луис не на шутку забеспокоился: соседу недавно исполнилось восемьдесят девять лет, ходил он с палочкой, его каждый день посещала сиделка. Луис стал названивать детям и родственникам Эдуардо — безрезультатно, никто ничего не знал. Уже собрался обратиться в полицию, когда раздался телефонный звонок.

—Здравствуй, Луис... Мне очень нужна твоя помощь, — раздался грустный, потерянный голос Эдуардо.

—О боже, наконец-то! Ты где? Что случилось?

—Я влюбился.

—Слушай, где ты? Отвечай немедленно!

—В Барселоне, и мне нужна твоя помощь.

—Что надо делать?

—Через полтора часа я приеду в Сарагосу на поезде. Встреть меня. В кармане не осталось ни гроша, не знаю, как домой добраться, — пешком я не дойду.

Луис вылетел, как ошпаренный, на улицу, поймал такси и помчался на вокзал, хотя до прибытия скоростного поезда AVE оставалось ещё около часа. Он и сам-то ходит с трудом после болезни, быстро устаёт и часто нуждается в физической помощи посторонних людей, а тут ринулся помогать соседу.

Подошёл поезд. Луис нервничал, сгорая от нетерпения увидеть бедолагу-друга. Тот с трудом спустился на перрон, опираясь на элегантную трость. Луис обалдел от удивления: соседа трудно было узнать. Во-первых, эта резная деревянная трость вместо простой палочки, потом дорогой светлый костюм, явно сшитый на заказ, уложенные гелем седые волосы. Правда, горбился по-прежнему, внимательно выбирая дорогу в толпе пассажиров. Но когда они наконец-то поздоровались и обнялись, Эдуардо выпрямился и приосанился. Луис посмотрел на него и вновь опешил — перед ним стоял человек с незнакомым доселе взглядом. В тёмных, молодецки нагловатых глазах искрилось счастье.

Они присели в привокзальном кафе.

—Рассказывай, не тяни, — прорычал Луис.

—Она стала еще красивей, чем раньше.

—Кто?

—Пилар, моя первая любовь, а теперь последняя. Нет, не последняя — опять первая, и навсегда.

Луису было умилительно смешно и интересно слушать этого старика, помолодевшего лет на десять за одну неделю. Именно столько он провёл в Барселоне, где теперь жила Пилар, тоже разведённая, оставшаяся одна и всё ещё любившая путешествовать и знакомиться с людьми. Встретились они, конечно же, случайно, в Сарагосе, на концерте известного пианиста. «Ага, случайно, ну-ну», — хихикал про себя бывший журналист, но вида старался не подавать, кивал в ответ и энергично жестикулировал в знак согласия с каждым словом влюблённого соседа.

Эдуардо узнал её сразу. В глазах помутнело от наплывших воспоминаний и зародившегося в один миг нового, сильного притяжения к этой женщине. Она сидела неподалеку и слушала «Сентиментальный вальс» Чайковского с грустной улыбкой на красиво очерченных губах. Музыка и облик забытой, но вдруг оказавшейся рядом юношеской любви сразила Эдуардо — он заплакал. Концерт они не дослушали. В антракте Эдуардо, убедившись в отсутствии рядом какого-либо соперника, подскочил к Пилар и буквально выволок её на улицу. Целовались они долго, по-детски нежно, едва прикасаясь друг к другу губами. Потом договорились встретиться в Барселоне через неделю. Эдуардо начал энергично готовиться к новой встрече с любимой.

—Луис, я потратил все свои наличные сбережения.

—Судя по-твоему прикиду, сбережения были внушительными.

—Нет, ты не понял. Не на одежду, а на... таблетки, специальные.

В Барселону пришлось ехать на автобусе: денег действительно катастрофически не хватало. Слава богу, Пилар догадалась снять недорогой номер в отеле и заранее оплатила его на неделю вперёд. Осмотр достопримечательностей Барселоны, который они вместе тщательно спланировали, на отеле и закончился. Из номера они не выходили всю неделю.

—Она богиня! Богиня любви! Как она красива! Прекрасна, обворожительна! — не умолкал ополоумевший Эдуардо.

—А, теперь я понял, почему вы не вылезали из номера.

—Из кровати, Луис, из кровати.

—Угу... Ну и как?

—Замечательно, небесно! Но случилась катастрофа. Поехали домой, кстати. Я потом тебе расскажу. Она должна мне позвонить на домашний телефон. Боюсь пропустить.

Катастрофа заключалась в том, что женщина, уставшая и измождённая ласками нашего героя, попыталась встать с кровати и упала. Неудачно приземлилась и сломала шейку бедра. Эдуардо отвёз её в больницу, где она и осталась, ожидая операции, а он вынужден был вернуться домой в Сарагосу.

С тех пор прошла ещё одна неделя. Эдуардо из дома не выходил: всё ждал звонка. В суматохе парочка где-то потеряла мобильные телефоны. Луис приходил к нему каждый день, помогал, чем мог. Они подолгу разговаривали. Вернее, говорил в основном Эдуардо, а его друг внимательно слушал и лишь иногда задавал наводящие вопросы.

—Я только сейчас понял, что такое любовь, какое это огромное, всеобъемлющее, прекрасное чувство. Во мне не страсть проснулась, не думай, и не смотри на меня как на выжившего из ума старикана. Во мне появилось столько нежности и заботы о другом человеке и ответственности, что ли, за ее судьбу рядом со мной, что я и думать ни о чём другом не могу.

—А чего же ты столько бабла на «специальные» таблетки угробил?

—Ну, я же всё-таки мужчина, нельзя было ударить в грязь... —робко отвечал Эдуардо.

В субботу сосед радостно объявил, что операция прошла удачно и он опять уезжает в Барселону. Луис попытался пошутить:

—Вижу, дело идет на поправку. Когда свадьба?

Эдуардо вдруг помрачнел, вернее, посерьёзнел. Долго думал, прежде чем ответить. Посмотрел Луису прямо в глаза и твёрдо произнёс:

—Нет, пусть хоть пара лет пройдет — попривыкнем к друг другу, притрёмся... Не хочу я её больше терять!