IMHOтеп — Адаптация (13)

В этот день на одном из редких пассажирских космических кораблей в космо-порт на восьмом уровне прибыл странник — молодой парень, лет восемнадцати, с наивным взглядом карих глаз и длинными черными волосами до плеч. Чуть выше переносицы красовался достаточно крупный шрам, который он, судя по всему, получил еще в раннем детстве. Изначально, будучи небольшим, шрам рос вместе с ребенком и теперь соединял две брови толстой светлой линией коллоидного рубца. Парень был облачен в дорогой термо-костюм с ранцем — мобильным регенератором кислорода за плечами и длинное матово-черное кожаное пальто. Вероятно, это был один из тех искателей приключений, что блуждают по атоллам в поисках захватывающих историй, заставляющих бурлить молодую кровь, и рассказов, достойных внимания многочисленных зевак в столь же многочисленных кабаках.

На платформе от прибывающих кораблей в сторону ворот контрольно-пропускного пункта тянулись извивающиеся змеи из людей, ожидающих своей очереди на досмотр.

На сообщение коммуникаторов всех пребывающих на станцию и через динамики транслировалось сообщение: «Всем вновь прибывшим на ТАУ-15 в обязательном порядке необходимо пройти сканирование по определению процента механизации тела, в том числе питомцев. Уклонение от сканирования приравнивается к осознанному нарушению закона о механизации биологических тел и преследуется по законам ТАУ-15.»

Пройдя досмотр и выйдя из гигантских ворот доков Энгер оказался на оживленной площади к которой сходились семь коридоров, каждый из которых был не менее двадцати метров в ширину, а высота их стен тянулась вверх этажей на пятьдесят. Пространство со всех сторон было заполнено прижавшимися друг к другу магазинчиками, забегаловками, гостиницами и будками с игровыми автоматами. Людской гомон обрушивался со всех сторон. После очищенного воздуха шаттла буйная смесь различных запахов въедалась в его ноздри, глотку и гортань, от чего он морщился, прикрывал нос и постоянно пытался чихнуть. Но уже через несколько вдохов и хорошенько прокашлявшись, он привык.

Между уровнями различных этажей, прорезая голографические рекламные баннеры сновали дроны, перевозящие мелкие посылки, доставляющие еду и просто рекламирующие товары и услуги.

Неожиданно голографическое изображение гигантских бегунов, в обмундировании разного цвета и антигравитационными глайдерами за спиной, выбежали из-за поворота и устремились в сторону Энгера по прозрачному мосту, проходящему над центральной улицей. Великаны, в десять раз превышавшие человеческий рост, отчаянно пихали друг-друга локтями, пытаясь спихнуть с моста. Один из бегунов попытался вскочить на глайдер, чтобы войти в очередной поворот первым, но получив толчок и не удержав равновесия полетел с моста вниз.

Гигантский бегун летел с высоты прямо на Энгера. Тот машинально защищаясь вскинул руки вверх, но в мгновение до удара изображение бегуна разлетелось в стороны взрывом тысячи крошечных осколков, растворяющихся в воздухе.

Энгер открыл глаза и медленно опустил руки. Не было ни бегунов, ни моста. Зато через секунду перед его глазами возникла рекламная надпись: "Испытай истинные эмоции на бегах!" Ниже мерцала кнопка "Купить билет". Энгер попытался смахнуть изображение в сторону, но ничего не удалось. Он попытался еще несколько раз, но надпись не исчезла.

— Да чтоб тебя! — не сдержался Энгер.

Мерцающая кнопка прямо перед носом изрядно раздражала постоянно наровив закрыть обзор. В следующее мгновение рядом с ней возникло новое голографическое окно с изображением румяного, дымящегося куска мяса и надписью «Органик». В ушах зазвучал женский голос: «Органик. Восхитительный вкус и состав необходимый для полноценной жизни человека. Органик, употребляя аналог мяса, вы помогаете атоллу, не жертвуя своим наслаждением.»

Как только Энгер подходил на определенное расстояние к какому-либо магазину или заведению, на уровне его глаз появлялось меню с изображением скворчащих сковородок и дымящихся блюд, девушки ласковыми голосами зазывали в салоны, обещая восхитительное мгновения. Рекламные банеры сменялись один за другим. Сотни людей, словно окруженные коконом из голограмм шныряли по коридорам. Все визуальное пространство было забито до предела, не было ни шанса зацепиться взглядом за что-либо статичное и не мерцающее.

Как только вы попадали в доки атолла система считывала всю имеющуюся о вас информацию: пол, возраст, вес, одежду, портативные устройства, механизированные части тела, язык на котором вы говорите, наличие физических недостатков, стоимость одежды, шрамы, прыщи, определяло, что вы ели на обед по газам вашей отрыжки, все что только возможно увидеть, услышать и подслушать. Из всего этого информационного бульона автоматически создавался образ потенциального покупателя, на основании чего вас облепляли, как система считала, наиболее релевантные, голографические рекламные предложения. От этого навязчивого сервиса можно было легко избавиться еще на выходе из доков, уплатив некоторую сумму в виде дополнительного платежа к обязательному таможенному. Но Энгер пропустил этот момент и теперь стоял в окружении всевозможных «выгодных» рекламных предложений от еды до установки искусственных половых органов, болтающихся прямо перед его носом.

Собравшись с духом и кое-как приспособившись смотреть сквозь рекламу, юноша двинулся самоуверенной поступью вперед. Но едва он вышел на широкую, запруженную людьми улицу, его со всех сторон обступили зазывалы и стали насильно тащить за руки каждый в свою сторону. Вдруг он почувствовал, как чья-то рука коснулась его рюкзака. Краем глаза он увидел, как из рекламного изображение куриного бульона протянулась в его сторону рука в попытке добраться до содержимого его карманов. В следующую секунду Энгер молниеносным движением огрел ближайших зазывал телескопической электродубинкой, и вокруг образовалась пустота радиусом в метр. Но группа злоумышленников не растерялась. Наоборот, воспользовавшись этим поступком как поводом они набросились разом на Энгера со всех сторон осыпая его ругательствами. Он успел садануть дубинкой одному прямо по лицу, а от второго увернуться, но еще двое тут же схватили его со спины, а третий нанес несколько ударов в солнечное сплетение. От точно попадания парня скрутило и из глаз брызнули слезы. После чего шайка, недолго думая провроно поволокла его в ближайший узкий темный коридор.

Двое продолжали держать Энгера, а третий подхватив электродубинку замахнулся над головой парня, чтобы оглушить его. Но внезапно какая-то сила схватила его за шиворот и рывком бросила назад, выбросив из коридора вновь на гомонящую улицу. Это был Херли, здоровяк поднял еще двух карманников в воздух и с размаху два раза столкнул их друг о друга, после чего с легкостью швырнул через себя. Державшие Энгера со спины, тут же бросились бежать.

— Я бы сам справился, — произнес Энгер переводя дыхание и поднимаясь с пола.

— Мне так не показалось, — Херли протянул ему телескопическую электро-дубинку.

— Даже без нее…

— Э-у! Было бы достаточно обычного «спасибо».

— А тебе какая разница? — неблагодарно и с раздражением огрызнулся Энгер.

— Скажем так, не люблю несправедливость.

— Пф-ф-ф, — иронически недоверчиво выпалил Энгер, продолжая изливать свое негодование на невиновного человека.

Херли окинул взглядом новенький костюм и регенератор не скрытый верхней одеждой.

— Это ведь твой первый новый Атол, не так ли? Ты глубоко наивен, если думаешь, что этого не видно. У тебя нет шрама на шее, нет глушилки — ты не местный. Это видно.

Херли улыбнулся снисходительной улыбкой, — Я даже боюсь представить, что тебя ждет без толкового сопровождающего. А еще я люблю драться, — он наиграно поиграл мускулами. — Особенно если нужно надавать по башке этим поехавшим. Ты, кстати, в суматохе куб не потерял случаем?

Энгер схватил рукой место на груди, где должен был быть куб, но там ничего не было.

— Лови, — Херли бросил куб Энгеру в руки. — Ты же понимаешь, что весь этот цирк только ради этой штуки, а ты про нее забыл. Ну, еще и пары твоих пальцев. Их то хоть не потерял? — усмехнулся Херли.

Херли еще пару секунд посмотрел на Энгера, бросил дубинку на пол и повернулся в сторону корилора, ведущего от космо-порта.

— Ну, бывай, герой, — махнул он рукой в воздух.

— Стой..., — внезапно произнес Энгер. — Спасибо.

Херли обернулся: — Пожалуйста, — огромное лицо здоровяка расплылось в доброй улыбке. Эм... так ты надолго на ТАУ?

Энгер молчал.

— Да, едрён тебя за ногу! — Херли, раскинув руки добродушно подошел ближе к Энгеру. — Пошли, пропустим по кружке местного, поведаешь свою немногословную историю. Если нужно я тебе нормальный район подскажу, где переночевать можно. Хоть эти мрази под ногами путаться не будут. Кстати, — Херли провел некую манипуляцию с коммуникатором на запястье и облако рекламы, до этого окружавшее парня, исчезло. — Эта дрянь, — он указал пальцем куда-то вверх. — Постоянно собирает о тебе информацию с того первого шага как ты ступил на Тау-15.

— Спасибо, — тихо произнес Энгер.

Херли улыбнулся еще шире.

— Так как зовут тебя, воин? — добродушно улыбаясь, спросил гигант.

— Энгер.

— Впервые на ТАУ-15?

— Показывай, — ответил Энгер через плечо, направившись к гомонящей улице — если место приличное.

— Достойное такого вояки, — по-доброму ухмыльнулся здоровяк.

Минут через двадцать они вошли в мотель «Красный туман».

— Ты не смотри, что грязновато. Зато место тихое и всякую шваль сюда не пускают, — прокомментировал гигант, открывая дверь в комнату и пропуская Энгера внутрь. — И внизу отличный бар. Заметил? Может грязноват, но выпивка отменная. Хозяин мой друг, сам гонит.

Энгер сделал пару шагов внутрь комнаты и услышал хлопок за своей спиной. В следующее мгновение он провалился в гнусную, выворачивающую наружу пустоту.

Здоровяк активировал пилу, и ее лезвие, гудя, замерцало в полумраке комнаты. Схватив Энгера за руку, он одним движением отсек ее по самый локоть, и в воздухе запахло жареным мясом.

— Херли, зачем целиком? Нам и одного хватит! — возразил кто-то за его спиной.

— Да черт с ним! — спокойно ответил здоровяк. Руку он отсек, словно ломоть мяса. На автомате, ни секунды не сомневаясь и не задумываясь, словно мастеровитый мясник, разделывающий тушу животного. Ни один мускул не дернулся на его лице, когда он снимал с шеи Энгера куб и вместе с отрубленной рукой бросил в рюкзак, после чего схватил странника за ремень и потащил его к выходу.

«Это в последний раз, последний раз...» — проносилось у Херли в голове вновь и вновь. Он быстрым шагом проскальзывал мимо людей в узких улочках трущоб, с трудом сдерживая дрожь, все больше охватывавшую его могучее тело, с таким напряжением сдавливая рюкзак, что костяшки на его руках уже давно побелели. Не в первый раз грабя людей таким жестоким способом, он никак не мог привыкнуть к этому гнусному ощущению, разрастающемуся где-то в глубине живота и тошнотворным, кислым комом вновь подступающему к горлу. Каждый раз он уговаривал себя, что делает это не ради себя, не ради обогащения, только ради Мари, маленькой девочки, ради ее будущего, ради нее. И каждый раз он словно уничтожал частичку себя, втаптывал ее в грязь, душил и прятал глубоко внутри темного мешка. Он задавал себе вопросы: имеет ли он право? Ведь у них тоже есть семьи, тоже есть братья и сестры. Стоит ли одна счастливая детская улыбка жизней десятков людей? И не найдя однозначного ответа на вопросы, он прятал их где-то в глубине себя. Завязывал эту часть узлом и отрезал, кусочек за кусочком, с каждым разом все меньше оставаясь собой и все больше превращаясь в темную тень, безжалостно уничтожающую чужие судьбы. Он уговаривал себя, что если остановится теперь, то уже никогда не сможет оправдать себя самого за все зверства, что совершил. У всего этого ужаса должна быть цель, которую обязательно нужно достичь. И он решил, что будет готов обмануть, ограбить, искалечить или даже убить любого, если потребуется. Он повторял себе, что должен это делать. И на некоторое время становилось легче.

Энгер очнулся в одном из коридоров нижних уровней, ощущая боль во всем теле. Вокруг него, чуть ли не ступая по нему, бродили люди. Некоторые из них бросали на него безразличные взгляды.

Голова гудела, и все было словно в тумане. Окружавшие его многочисленные запахи с силой били в лоб. «Зачем целиком? Нам и одного хватит!.. Да черт с ним!» — всплывало у него в памяти. Особенно сильно ныла правая рука. Энгер, сощурившись, опустил взгляд и замер в ужасе.

— Что со мной было?! — залихорадило его. Ум отказывался ему повиноваться. Он не желал верить своим глазам. Вместо левой руки у него был обрубок почти по самый локоть, оставленный, плазменной пилой. При нем не было ни регенератора кислорода, ни одежды, ни куба.

«...Черт с ним!» — вновь с гулом пронеслось у него в голове.