Они клекотали, стреляя в спины.
Расставляли по полю с клекотом мины.
Гнали, как скот, прочь от деревни.
С клекотом, с клекотом, с клекотом мерным.
Выглядели, как люди,
Но ими (давно уже?) не были.
Убивали медлительных.
Не знали пощады и совести.
Рыли на месте деревни ямы глубокие,
Сдирая с лица земли дома, огороды, сады.
Животных и птиц не трогали:
Отпускали на волю
В леса, где ночами сновали
Голодные волки,
Человека они, клекоча,
Загоняли.
Кто-то терялся среди деревьев,
Плакал, кричал, в предсмертной молитве.
Кто-то на минное поле бежал, следом
Вверх поднимался крови фонтан.
Они клекотали. И клекотали,
Мольбы человеческой не разбирая.
На глаза, от слёз красные,
Внимания не обращали.
Страх сковал члены, не позволял двинуться,
Кто-то несмелый, зря понадеевшись,
Видел пред смертью фигуры "друзей",
Отброшенный выстрелом.
Умирала деревня. Гибли и жители.
Под клекотание мерное
Когда-то цветущее
Превращалось в руины.
Шумели системы:
Строился город,
Основа которого
Была заложена предками.
Примерно два года назад
Ребёнок на школьном дворе,
Споткнувшись о странный объект,
Принёс находку домой.
Никто не связал её
С теми людьми,
Что пришли спустя
Месяца три.
Зря. Очень зря.
Они клекотали.
Они убивали.
Проснувшись от давнего сна.