Вис Дивин — Герой новейшего времени. глава 1.

Герой новейшего времени.

Часть 1

Человек — игрушка бога.

Этому-то и надо следовать.

Надо жить играя.

Платон (ок. 427 — ок. 347 до н. э.)

1

                            —        Раздай же нам сценарии, — в отчаяние воскликнули люди.

— Вы, правда, верите, что сможете сыграть свои роли лучше? — ответил Творец

ВИС.

Кто неправильно застегнул первую пуговиц,

уже не застегнётся как следует.

Иоганн Вольфганг Гете.

   Эта история, как и все необычные, началась с пустяка.

   Снова утро, как банально. Свет довольно резко ударил мне в глаза, отчего я потерял нить сновидения и вынужден был перевернуться на другой бок, спиной к солнцу. Так, весьма недружелюбно встречаю новый день, да и вообще последнее время мало, что способно вызвать во мне положительные эмоции. Я ещё не так стар, чтобы впадать в отчаяние, но уже и не так молод, чтобы верить в чудеса. Снова потерял работу, правда, я расстроен не столько тем, что потерял любимую работу, сколько тем обстоятельством, что это уже пятое рабочее место за два месяца, где я был оценён и признан негодным, а это уже выражаясь врачебной терминологией — «диагноз».

   Я привлекательный, судя по тому, что вниманием женского пола я никогда обделён не был, да и себе я нравлюсь, умный, имею два высших образования, чего сегодня достаточно, чтобы называть себя умным, начитан, вежлив с людьми, два последних также следствие ума, — это о том, что бы я особенно отметил, в остальном я похож на серых, что так плотно населяют этот тесный городишко — Москву. Среднего роста (178 см), среднего телосложения, тёмные волосы, тёмные же глаза — дай подобную ориентировку преступника можно пол мужской половины города пересажать, да и несколько десятков женщин в придачу — такой город. Для хронологической точности, а, также учитывая причинно-следственный фактор, следует рассказать немного о детстве, что я с удовольствием и сделаю.

   Как, кем и когда я был рожден, не знаю, а, может быть, не помню, и могу рассказать только со слов моих “родителей”. Родился здесь же в городе Москве, в одном из Родильных домов, надо полагать. Рождён я был прежде положенного срока в 9 месяцев, а именно на 20 дней раньше, что, возможно, сыграло свою роль в дальнейшей моей судьбе. Ребёнок я был вполне здоровый, не богатырь, конечно, но есть чем похвастать, резвости мне было не занимать. Мои Родители — Ратманова Лидия Ивановна и Ратманов Александр Игоревич — не являлись коренными москвичами. Достигнув 18-ти летнего возраста, они двинулись, первая из Вологодской области, второй из Рязанской, покорять, как модно сейчас выражаться, многострадальную и обещающую такие заоблачные перспективы столицу. Дальше история вкратце: обоим удалось закрепиться, волей судеб они познакомился, необходимость связала их пути, в результате — маленькое творение природы, плод любви, возникший посредством примитивнейшего способа проявления любви двух особей противоположного пола. Владимир Александрович Ратманов — значилось моё имя в первом моём удостоверении личности — свидетельстве о рождении. Не стану вас утомлять подробностями и жизнеописанием детства, расскажу лишь несколько эпизодов из оного, которые вполне способны дать представление о моём детстве, а также позволят вам определиться с отношением к герою, распределить свои, симпатии, так сказать.

5 лет. Детский сад. Я был уличён в краже, у меня в карманах обнаружили игрушки одной из девчонок. Мне было страшно стыдно, я дико извинялся и перед девочкой, и перед воспитателем, и перед группой, и перед родителями. Клялся, что подобного больше никогда не повторится.

7 лет. Школа, 1 класс. Я получаю строгий выговор за избиение одноклассницы. И вовсе то было не избиение, просто я в порыве гнева, оскорбленного в чувствах героя, стукнул девочку головой о стену. Тысяча извинений милая Оля, так звали эту маленькую стукачку, тысяча извинений дорогой Иван Сергеевич (классный руководитель), миллион извинений обожаемые родители.

12 лет. Школа, 6 класс. Всего в моём классе насчитывалось 28 человек, из них 15 девочек и 13 мальчиков, что радовало и огорчало одновременно, с одной стороны, много девчонок — хорошо, с другой, вопросы, возникающие по ходу обучения и которые требовали решения путём голосования, в коем девочки опирались на «логику», о том что девичья логика не уступает женской рассказывать не буду, решались, склоняя чашу в неугодную мне сторону. Однажды встал вопрос о поездке классом за город, что прекрасно вписывалось в мои планы — я тогда ухаживал за одной одноклассницей, и лишняя минутка вместе, мне была жизненно необходима.. Нам дали на размышления перемену, за время которой я со всем моим усердием принялся агитировать одноклассников, надо отметить, что кроме меня лишь ещё один-два человека хотели поехать, но после агиткампании, в ходе которой я заручился поддержкой большинства, я не сомневался в результате. Процедура голосования у нас была весьма своеобразной: в начале учебного года каждому ученику выдали два флажка — синий и белый, их мы и использовали в процедуре обозначения принятого решения, просто поднимая тот флажок, цвет которого назывался классным руководителем вместе с вариантом ответа. Перемена закончилась, все загрузились в класс, вошёл классный руководитель. Прежде чем преступить к голосованию, она выразила своё желание поехать на экскурсию и, предупредила, что, так как в классе чётное количество учеников, в результате чего может быть отдано равное количество голосов за оба варианта, то в случае того итога конечное решение будет принято ей самостоятельно. После чего она попросила поднять синие флажки тех, кто хочет поехать, а тех, кто не хочет — белые. Флажки взметнулись вверх, компьютер, заложенный у меня в голове, быстро сосчитал количество белых и синих. Результат мог поразить любого, но я сохранил внешнюю невозмутимость, 13 синих и 14 белых, свой я пока не поднял. Это было вероломное предательство, которое в дальнейшем было жестоко мной наказано, сейчас же мне предстояло решить дилемму — вызвать споры и пересуды окончательным решением, которое примет классный руководитель, её решение было известно заранее — едем, или, подняв белый флажок, капитулировать, но оставить решение непосредственно за классом. Я поднял белый.

14 лет. Школа , 8 класс. Драка на дискотеке. Четверо постродавших-участников: я и трое придурков, имена которых даже не достойны упоминания в сей достойной повести. Не то, чтобы я всех победил, ведь их было трое, но мы-то знаем, что герой один — я. Виноват опять я, закладывать никого не стал, правда это решение было продиктовано не благородными побуждениями, а чувством превосходства, что в них нет, нет, да шевельнётся признательность или они ощутят свою неполноценность. Опять пришлось приносить свои извинения. Кстати, пока не забыл, в драке зачинщиком был я, но дал-то по морде я одному, а отвечать пришлось перед тремя.

    Для полноты картины расскажу историю с моим последним увольнением. С вашего позволения, опишу это действо поподробнее: во-первых, было это не так давно, а во-вторых, воспоминания о нём мне часто согревают душу.

   План моего дальнейшего поведения начал созревать ещё с того момента, когда я получил приглашение в кабинет директора, компании где я работал. Не для кого не было секретом, что в данный момент в компании происходило сокращение штата работников, это явилось закономерным следствием снижения продаваемости туристических путёвок, вследствие волны террористических актов, прокатившейся по миру, об этом знал и я. Повышение мне не светило, отсюда очевидность вызова. Я оставил свой небольшой кабинет, с которым я мысленно попрощался, и отправился к господину директору. В кабинете кроме меня было ещё человек семь, которых ждала та же участь. Мне это напомнило шутку про армян, которых в Россию завозят контейнерами, эксплуатируя их дешёвую рабочую силу. Присутствие людей в кабинете тоже сыграло не последнюю роль в произошедшем, ведь, как я всегда льстил себе, что человек я универсальный, и в этом мире ещё не написана та пьеса, главного героя, в которой я не смог бы сыграть, а любому актёру нужны зрители. Я не встал в “очередь” за расчётом, а прямиком направился к столу директора. Подойдя к столу, я не стал лепетать об ошибке, о ещё одном шансе, а громким ледяным, как мне показалось, голосом заявил: “ Человек, имеющий наглость пригласить меня в гости, а вместо этого желающий выкинуть меня, подвергает сомнению свою принадлежность к сильной половине человечества. Яйца же, как известно, и куры несут!” — всё это я произнёс не смотря на директора, как будто, не к нему обращаясь.

Реакция директора была ожидаемой — он вскочил с кресла, замахал руками, что-то, там крича, я в тот момент упивался недоумением и хаосом, царившим вокруг. Увидя мою вызывающую улыбку, товарищ директор предпринял последнюю попытку успокоится — он глубоко вздохнул и резко выдохнул. «Чмо, слабохарактерное,» — бросил я и отвернулся, покидая поле брани. Директор не дал мне такой возможности, он схватил меня за плечо и резко развернув, в жирдяе явно обнаружились неожидаемые мной силы, замахнулся для нанесения удара в мою наглую рожу. Я не предпринял попытки уклониться, лишь слегка повернул голову, чтобы удар пришёлся не в висок, а в нос, кровь была неотъемлемой частью плана. Получив довольно сильный удар в нос, на что нос ответил двумя ручьями густой красной жидкости, я покачнулся, но ни шага назад не сделал, присел на одно колено и залепетал, что меня неправильно поняли, я лишь хотел немного больше отступных. Я хныкал и просил прощения, в результате чего директор, потирая ушибленную руку, добавил к моим 350 долларам ещё 50 и сказал, что, мол, он на меня не в обиде. Положив свои 350 в карман, я выразил огромное желание пожать на прощание господину директору руку, сказано это было так проникновенно, а вид мой был такой покладистый и жалкий, что он нехотя, ну да согласился. Директор протянул мне свою жирную ладошку, я взял её в свою, и мы крепко пожали друг другу руку. В момент, когда он, отпустив мою руку и полуотвернувшись от меня, направился к своему месту, я подскочил к нему, вывернул его правую руку за спину, своей правой ногой легонька, ткнул его под колено, отчего мой противник принял положение молящегося о прощении грешника. Затем отпустил его руку, позволяя ему приподняться, он в этот момент кипел бешенством. Завершающим штрихом в этой картине стал мой сокрушающий удар сверху вниз, в челюсть, на что его голова дёрнулась влево, и он как был — привстав с одного колена, так и повалился на бок, без сознания. Пожертвованные 50 долларов вернулись к своему хозяину — эта операция напоминала постановку цветов в вазу, роль вазы здесь исполнял рот господина директора. Оглядевшись, обнаружил лишь опешившие лица присутвстующих, после чего удалился, никто не попытался этому воспрепятствовать. К моему неописуемому восторгу повестка в суд на моё имя так и не пришла, я не решился узнавать причину. Никого из коллег по цеху, где работал, я с тех пор не видел.        

   Это лишь малая часть моей жизни, надо сказать жизни не скучной. Я не из тех, кто воспевает свои страдания и неудачи. Были, конечно, в ней и большие удачи, и горькие поражения, но я всегда и во всем полагался на свою, не то что сказать подумать страшно, интуицию. С девушками у меня всегда было все очень не просто. Я нравлюсь девушкам, но получив абсолютные доказательства чувств ко мне, что-то во мне ломалось. Я был уверен, что люблю ещё минуту назад, сейчас я также уверен, что с этой дамой мне не по пути, отсюда то, что я до сих пор холост и это моя большая беда, так как я, несмотря ни на что, неисправимый романтик.