Мне снился сон цветной, игристый,
Как будто умер я реально.
А там не пасмурно, лучисто.
Свободно, тихо, не печально.
Луга, поля, озёра, реки.
Нет страшных с кипятком котлов.
Не зря навек закрыл я веки.
И зря мы слушаем «ослов»,
Которые «мели Емеля».
Несут о смерти чушь, а тут,
Нет пресловутого тоннеля,
В котором свет. Они всё врут.
Но вот, увидел я хозяйку.
Ту даму, в страшном капюшоне.
С косой в руке, блестящей ярко.
«А ждут меня? А я достоин?».
Вдруг, капюшон одним движеньем
Она откинула назад.
Не описать то наважденье.
На что мой вдруг наткнулся взгляд.
Предполагалось лишь навскидку,
Старуха, череп, чёрти что
Таит косая под накидкой.
Нет, нет, отнюдь, совсем не то!
На плечи, русою соломой,
Рассыпалась копна волос.
Усталый взгляд. Печальный, томный.
И в нём застыл немой вопрос:
« Ты тоже думал, что я мерзость.
Что беспощадна и страшна?».
«Нет, нет, прости меня за дерзость.
Теперь я вижу, ты мила».
На восковом лице улыбка
Чуть промелькнула: «Так приди.
Разбавь мой мир печали зыбкий,
Меня из тлена укради».
«Да я готов, мне только надо
Дела земные завершить.
Вернусь, коль будешь ты мне рада.
Там... за меня должны решить.
…
Я приоткрыл глаза тихонько.
Сопящий доктор надо мной.
Не надо мной, во мне, легонько,
В груди копается рукой.
Вспотел. Там что-то не сложилось.
Я понял это без труда.
Хотелось крикнуть: «Сделай милость.
Не можешь, отойди тогда!».
И вновь перед глазами дева.
Лишь стоит руки протянуть.
Обнять, косу откинув влево,
И голову прижать на грудь.
И вдаль, накинув капюшоны,
Размашисто вдвоём шагать...
Вдруг голос: «Слышу сердца тоны».
«Эх... всё ж спасли. Твою-то мать».
Тема для Глупой девочки Ани:
"Ты зашла в магазин косметики, а он оказался волшебным. Интересно, что там?".