Ветальь — Экивок

       развеян, как прах.

   Со вкусом лакрицы

       прилип к нёбу страх.

Кривой спицей разума связан неровный узор —

   размытые лица,

       в ноль выцветший флаг...

   Луна, как серийный убийца-

       маньяк,

и космос, и штору, и сон мой прожёг её взор.

   В луче пыль дымится,

       с горы свистнет рак...

   Не стану учиться,

       вступлю сразу в брак, —

моей революции некогда школы кончать.

   Навстречу полиции

       готов сделать шаг.

   Братва! Что творится?

       Туды его так!

Не спите! Спешите! Крепите ряды, вашу мать!

   Миазмами слов

       царь окрысил народ.

   Продажных козлов

       да в святой огород!

У них к гардеробу наборы нательных крестов.

   По счёту голов

       превращаемся в сброд.

   Хинкали и плов!

       От окрошки нас рвёт.

Чужой разрез глаз позолоту скрeбёт с куполов.

   Не Бог, а столица

       на лоб ставит знак,

   нам всем пора спиться,

       чтоб званье "дурак"

нести обречённо, оно ведь нам "свыше" дано.

   Забыть чем гордиться,

       впустить в души мрак,

   под Аустерлицем

       замедлить свой шаг

и вдарить наотмашь по-русски при Бородино!!

   Мне некогда бриться,

       не время для благ,

   размытые лица,

       в ноль выцветший флаг,

в довесок луна щурит злобно невидимый глаз.

   Сон в стадии блица

       и резкий, как крик.

   Пылают станицы,

       я к гари привык

и врос в баррикаду — блицкрига не жду в этот раз.

   Кто павший, кто сдался...

       Зарделся восход.

   Вольгу, Тинто Брасса,

       Кассандру — в расход!

Я сам себе воин, медбрат, режиссёр и пророк.

   Мне жалко сдать в плен

       эгоизм липким снам.

   Мельдония в венах

       пыхтит килограмм.

Проснулся я потный, как мышь, покурить.

Экивок…

_ _ _