Жемчужная — Ведьмочки, глава 3

Пораженная до глубины души Галиночка подумала только: «Такого кота испугалась бы самая грозная собака!» Затем она потеряла сознание. Пришла в себя только в офисе, на диване, заботливо укрытая пледом. И, что самое ужасное, в ларисочкином обличье! Все ее многодневные труды по формированию стройной, изящной фигурки, пошли на смарку! С отвращением оглядывая свое оплывшее тело, она отправилась на кухню и постаралась забыться от возникшей проблемы за готовкой первого и второго блюда, а также компота и десерта. Затем с тем же выражением отчаяния на лице она впихнула в чужое тело все наготовленное и улеглась спать. В таком виде ее и застала Ларисочка, материализовавшаяся из воздуха, запыхавшаяся, разгоряченная всем, что с ней произошло, и готовая к бою, пусть даже неизвестно с кем и чем!    

«Давай пока не расставаться. Будем жить в офисе. Кухня здесь есть, ванная тоже, есть диван, шкаф с одеждой. Мы вполне сможем пробыть здесь пару недель. Книгу ты выбросила, и правильно сделала. Я тоже считаю, что она спровоцировала наши неприятности. Мы справимся своими силами. В конце концов, мы ведьмочки! И пора приниматься за свои обязанности», — подытожила Галиночка, раскидывая на столике карты Таро.

Ларисочка с интересом следила за ее манипуляциями. Гадать на картах она не умела, если не считать гаданием пасьянсы, которые, когда загадывался вопрос, отвечали односложно: да или нет. По этой причине предпочитала определять будущее и прошлое по линиям на ладонях, да и просто по выражению лица собеседника. Большого человека со шрамом поблизости не наблюдалось, его ладоней тоже, поэтому узнать, что им от девушек было надо, как поменял их телами, куда дел кота, и что вообще, собственно, происходит, оставалась только одна возможность — при помощи карт.

Карты замелькали в руках Галиночки так быстро, что даже в глазах рябило. Девушка перемешивала их, разбрасывала веером по столу, собирала в кучу, вновь раскидывала. При этом она делала такие движения руками, будто месила тесто. Ходили ходуном полные плечи, округлялись руки, пальчики погружались в ворох картинок, поднимались кверху с прилипшими к ним картами. Движения ведьмочки все ускорялись и ускорялись. Завороженная фокусом, Ларисочка с открытым ртом наблюдала за разворачивающимся представлением. Наконец, она сглотнула и спросила с превеликим удивлением: «Где ты так лихо научилась с ними управляться?» Вглянув в лицо Галиночки, она заметила, что то окаменело, глаза закрыты, будто девушка находится в трансе. В это мгновение карты вспорхнули в воздух, будто стая встревоженных птиц, закружились над столиком, замелькали уже без чьей-либо помощи, закрутились вихрем, из которого выплыла... выброшенная накануне на свалку черная книга.

Карт и след простыл, но про них ни Ларисочка, ни очнувшаяся Галиночка уже не вспоминали. Они уставились на фолиант, открывшийся на странице, где оказалась картинка. Ничего подобного в книге раньше они не замечали, но это, после всего случившегося, их уже нисколько не удивило.

Итак, они смотрели на страницу. А со страницы на них с немой мольбой во взгляде взирала крохотная фигурка Галиночки. Или Ларисочки. В общем, девушки, как две капли воды похожей на худенькую Галиночку. Вот только кто был под ее оболочкой — вопрос. Фигурка была связана и лежала на сыром полу темницы. Вернее, пол, может, был и не сырым, но девушкам именно так подумалось — что сырой, как это бывает только в старинных темницах. О том, что комната служила для заключения узников, свидетельствовала толстая решетка на узком, прорубленном в каменной кладке стены, окошке.

«Бедьненькая!» — одновременно воскликнули ведьмочки и инстинктивно протянули к картинке руки. Вдруг девушка пошевелилась, вскочила на ноги и прыгнула в ладонь Ларисочки. Ларисочка с ужасом взирала на оживший рисунок. С выражением гадливости она тряхнула рукой, стараясь избавиться от фигурки, своим размером напомнившей ей какое-нибудь крупное и потому особенно мерзкое насекомое. Или мышь. В общем, что-то такое, что блондинкам по определению положено бояться.

Крохотная Галиночка взлетела в воздух и мягко опустилась на столик. Девушки в ужасе бросились бежать. Сперва они кинулись друг к другу, столкнулись и упали. Потом на четвереньках попытались забраться под столешницу. Так как первой туда рвалась ставшая крупногабаритной Галиночка, у обеих ничего не вышло.

Подскуливая от страха, ведьмочки бросились в темный угол, обнялись там и уставились на напугавшую их картинку.

Та не обращала на них никакого внимания, попискивая от усердия и стараясь развязать свои руки.

«Ну помогите же! Что вы за люди такие, в конце концов!» — тоненько пропищала крошка и энергично топнула ножкой. Этот ее жест почему-то сразу успокоил ведьмочек. А еще по нему они поняли: внутри миниатюрного тельца Галиночки сидит не менее крохотная Ларисочка. Только она почти все свои фразы начинала с междометия «Ну», и только она умела так выразительно топать ножкой, когда ей что-то не нравилось.

Все еще немного настороженно присматриваясь к ней, блондиночки приблизились к столику. Вооружившись булавкой, они помогли крошке освободиться от пут. Затем, осторожно взяв ее в руки, приняли решение, что пора перекусить, потому что на голодный желудок трудно сосредоточиться — так во всех женских журналах пишут. И переместились на кухню.

С аппетитом уминая кусочек пирога (ну точно Ларисочка номер два!), девчушка поведала свою историю.

«Я ведь не всегда была такой маленькой. Да и тело у меня не мое сейчас, а подружкино. Зовут меня Артумила, а выгляжу обычно так, как ты,» — махнула крошка головой в сторону Галиночки. Ларисочка не удержалась и вставила: «Я тоже обычно так выгляжу!» Галиночка же нахмурилась и попросила не перебивать их гостью.

«Ну так вот,» — стряхнув крошки с пальчиков, продолжила Артумила. «Прибыла сюда я из параллельного мира. Каждый из наших жителей — точная копия кого-то из обитателей вашего мира. Когда я была совсем маленькой, жил со мной по соседству мальчишка. Смешной такой — голова большая, круглая, а сам худой-худой, даже сквозь майку было видно, как ребра выпирали. Звали его Врадриг. Мы с ним вместе в песочнице играли. Однажды пошел сильный дождь. Я заскочила домой, а он не успел — соседи видели из окна, как ему прямо в голову ударила молния и парнишка исчез, будто никогда его и не было. Я потом смотрела — на том месте просто вмятина в земле осталась. Родители его погоревали, через месяц продали квартиру и уехали в неизвестном направлении. А спустя год Врадриг мне приснился...»

«Погоди! Ты хочешь сказать, что этот пацан выжил, вырос и превратился в Большого человека со шрамом? А шрам у него от молнии, да?» — перебила ее нетерпеливая Ларисочка.

«Какого-такого большого человека? Нет, Врадриг остался маленьким, без всяких шрамов. Хорошенький такой, худенький мальчик. Так вот, пришел он ко мне во сне и говорит: ты, мол, зачем родителям соврала, что цветы во дворе полила? Просыпайся сегодня пораньше, иди и полей, а не то хуже будет. Сгубишь цветы, потом год станешь вспоминать и мучиться! Ну, делать нечего, поднялась ни свет ни заря и напоила водой растения. А они и правда стояли такие вялые, поникшие, до того их жалко стало!..» — Артумила сделала паузу и театрально заломила руки. Галиночка с Ларисочкой переглянулись и с недоумением пожали плечами.

«Ну так вот... Прошел еще один год, и вновь снится мне этот мальчик. На этот раз он потребовал, чтобы я выучила стихотворение и исправила двойку по литературе. Пристыдил меня, так, что я даже расплакалась. Выучила его поскорее и рассказала лучше всех в нашем классе!»

«Э-э-э, милочка, да это к тебе твоя совесть взывала в образе твоего друга детства, — на этот раз прервала рассказчицу Галиночка. — Сны твои, конечно, очень интересны, но я не понимаю, какое они имеют отношение ко всем тем странным вещам, что с нами происходят».

«Вы что же, думаете, если я такая крошка, да еще и блондинка, то у меня мозгов совсем не осталось? На себя вон посмотрите, коровы такие большие, а слушать не умеете!» — разъярилась кроха.

Ведьмочки примирительно подняли ладони. Артумила успокоилась и пропищала:

«Я тоже поначалу считала, что это меня так совесть мучает. И считала так очень долго, вплоть до своего совершеннолетия. В ту ночь, когда я по закону стала считаться взрослой девушкой, Врадриг пришел в последний раз. Он похвалил меня, сказал, что, под его присмотром из меня вырос хороший человек. И пожелал удачи. Подчеркнув: она тебе, мол, понадобится. Я спросила у него, к чему он это сказал? И он ответил, что в скором времени должно случиться что-то очень нехорошее. Защищать меня от неприятностей он больше не в состоянии. Но может направить к двум великим колдуньям, которые спасут меня!»

Теперь уже Галиночка с Ларисочкой обменялись совсем иными взглядами. Выпрямив спины и расправив плечи, они приготовились слушать дальше. Но Артумила заявила, что она устала, в горле у нее пересохло, и давно пора выпить еще по кружечке чаю. Ведьмочки поскорей налили ей ароматной воды, подвинули ближе мед и терпеливо дождались, пока крохотная гостья напьется. Отодвинув наперсток, служивший ей чашкой, и усевшись поудобнее на перевернутом блюдце, Артумила продолжила рассказ.

«И я обратилась к нему со словами: о милый друг, не дай мне погибнуть! Направь к моим спасительницам!» — воспищала крошечная девушка.

«Ну ладно, ладно. Ты давай ближе к делу-то,» — покраснев смущенно, сказала Ларисочка.

«А дальше Врадриг хлопнул в ладоши, и я стала совсем маленькой. Потом он бережно посадил меня на ладонь и спрятал в книгу, в которой вы меня и нашли. Правда, в тот самый момент, как он меня туда поместил, одна из вас выбросила книгу на помойку! И мне пришлось целый день вдыхать не самые приятные ароматы!» — с обидой закончила повествование гостья.

«Погоди, а зачем же он тебя связал и оставил в темной комнате?» — удивилась Галиночка.

«Картинка с темницей лежала на моем столике и первой попалась на его глаза. В нее меня и поместил. А руки я сама себе связала. Для антуража,» — коротко пояснила Артумила. Ведьмочки весело прыснули, но тут же вновь стали серьезными.

«Нам надо хорошенько подумать над твоим рассказом. Давайте выйдем на свежий воздух, обсудим ситуацию, заодно прогуляемся,» — выступила с предложением утомившаяся сидеть на одном месте Ларисочка.

Галиночка охотно закивала головой. Но Артумила идею не поддержала.

«Так-то вы гостью с дороги принимаете? Чаем напоили, а спать-то не уложили? Купаться хочу!» — капризно надула губы миниатюрная копия Ларисочки.

Ведьмочки устыдились своей невнимательности к гостье и бросились искать для нее крошечную ванночку (ее с успехом заменила пластмассовая мыльница), наполнили ее пеной, а из заварного чайника с сеткой соорудили душ. Мягкую подушечку-игольницу приспособили в качестве кровати, лоскут махрового полотенца стал одеялом, из простыни рукодельница-Галиночка сшила постельное белье и даже маленькую, будто кукольную, ночную сорочку.

Придирчиво изучив в зеркале, как на ней сидит новый наряд для сна, Артумила забралась в импровизированное ложе, которое она попросила разместить на кухне, на столике рядом с плюшками.

«Я чувствую себя такой маленькой, беззащитной. Не смогу сама уснуть, спойте колыбельную, пожалуйста,» — томно закатывая глазки, пропищала кроха.

Увлеченные игрой в дочки-матери, ведьмочки с чувством исполнили даже не одну колыбельную, а целых три. Наконец, когда у Артумилы сомкнулись веки, умиление потихоньку начало проходить.    

«Что-то здесь не складывается, только вот что — никак не могу понять,» — задумчиво проговорила Галиночка, выведя напарницу в комнату.

«Конечно не складывается!» — согласилась Ларисочка. «Она не рассказала нам, каким образом оказалась в твоем теле! И про нас ничего не объяснила. Такое впечатление, что она тянула время и заговаривала нам зубы. Только зачем?»

«А затем, милые девушки, чтобы вы не сбежали отсюда до моего прихода!» — раздался от стены грубый мужской голос.

Обернувшись, ведьмочки с ужасом уставились на продирающегося сквозь обои Большого человека со шрамом...