Кристина_Негелева — Я УМЕРЛА В ПЕРВЫЙ РАЗ

Попутный ветер нам поможет всех убить.

Будем задумчиво втыкать в тела осколки от бутылки,

Капли крови в пыльном пространстве ртом ловить.

Не будет больно.

Вины не слышно.

Забудь, что можно,

Бери, что вышло.

Я решила больше не выходить в он-лайн общение с никами. Меня предельно достали тупые разговоры, будь они о жизни и смерти или о чем-то менее важном. Я внесла несколько ников в список тех, кто будет меня видеть. Среди них Ivan_83 — молодой парень, в виртуале я с ним мало общалась, потом предложила посмотреть фильм. Так мы и встретились. Позже виделись еще несколько раз. Встречи с ним проходили в душевном спокойствии, мы болтали на непринужденные темы. Хотелось бы с ним продолжить общение.

Так же light medelis. Так называемый создатель самого крутого русскоязычного ресурса в Интернете о суициде. С ним мы общаемся на тему, кто умер, как умереть, о бессмысленности жизни и ни о чем.

Еще я внесу Иную. Иная — девчонка с Новосибирска, очень интересная, молодая, красивая, но почему-то очень грустная. На днях мы с ней разоткровенничались и признались друг другу в том, что иногда мечтаем остаться одни. Чтобы все умерли, хотя бы те, кто рядом. Почему? Не знаю, какой-то внутренний конфликт. Возможно, тогда я и она захотим жить. Но как это глупо. Мечтать о смерти всех близких, чтобы жить, умирая от одиночества. Глупые мысли посещают нас.

— Light medelis, я взломала почту Димы, но кто-то сменил пароль вчера. Неужели он жив?

— А как ты взломала? Подобрала пароль?

— Нет.

— Значит, взломай также.

— Я не могу.

— Это не взлом, это захват почты.

— Ясно. Не знаешь, как могло такой случиться — человек мертв, а его пароль изменяется.

— Кто-то также как и ты мог изменить пароль.

— Наверное, у меня паранойя и я схожу с ума.

— А почему ты думаешь, что сходишь с ума-то?

— Они надо мной смеются.

— Кто они?

— Не знаю, я их не вижу.

— Ты пьешь таблетки?

— Нет, да.

— Просто усталость, наверное.

— Я пойду.

— Всего доброго.

Как же так может быть?

Дима умер. Его друг мне по телефону рассказал до мелочей о его смерти. Они пошли в лес порознь, чтобы вдруг никто не заподозрил неладное, не запомнил их вместе. Дима запивал пивом две упаковки азалептина.

За несколько часов до смерти Димы, я sms-силась с ним. Он писал факты: что идёт в лес, что настроение нормальное, что не боится. Потом у меня на телефоне кончился баланс и мы перестали общаться.

Через день его друг рассказал мне, что до последнего был с ним, даже когда он спал. Я молчала, когда он это говорил.

Димин телефон не отвечает. Плакала. Однажды вечером решила быть сильной, старалась не думать о Диме.

Только перед глазами было его лицо. Мы часто с ним общались по web-камере.

— Ну, почему ты позволил ему уйти? — я спрашивала его друга.

— Он хотел этого, давно хотел, а я хотел посмотреть на это, — отвечал он слишком равнодушно. — И давай говорить про Диму так, как будто он не умер, а в настоящем времени, так ведь прикольно.

Что делать? Зачем мне думать? Мы ведь хотели вместе уйти. Неужели это просто чья-то игра. Он ведь верил мне. Он ведь доверял мне. Обида проникала в самую глубину сердца.

«Я больше никогда никому не поверю».

Я положила азалептин в баночку из-под других лекарств, плотно закрыла, пустую упаковку выкинула.

Во времена истерики я могу принять неправильное решение — умереть. А потом я пойму, что там проще. Просто я слабый человек, пусть даже гений. Но очень-очень слабый.