Anastasia — "Бедная Настя"

-Простудное заболевание вызвало осложнения. Она, скорей всего, не доедет до Польши. — Вздох, минутная тишина

-Что же теперь делать?

-Мы бессильны, к сожалению. Она не хочет жить, не хочет бороться с этой весьма и весьма простой болячкой. — Сожаление сквозит в этом голосе.

— Бросил ее, князек — это ясно, как божий день. Узнал, кто она на самом деле и не появляется здесь больше. — Полина улыбнулась своему отражению в зеркале.

— Ох, Поля — Поленька. Хватит тебе уже злословить! Неужели не жаль, Аннушку? — Варвара бросила быстрый взгляд на собеседницу. Та прямо цвела и пахла.

— Жалко?! Это почему — то мне должно быть ее жалко! Меня никто, Варя, не жалеет. — Полина положила зеркало на стол и опять принялась протирать тарелку полотенцем. Весь ее вид говорил о том, как ее все обижают.

— Полька, Полька. Вредная же ты девка! Как кому — то плохо, так тебе наоборот хорошо. Живешь ты на чужих неприятностях. — Варвара смахнула со лба пот.

— Просто никто меня здесь не любит, вот и все Варварушка. Все с той Анькой носятся, никто на меня не обращает внимания. На сироту — то. — Полотенце полетело на пол. Полька вскочила со скамейки и стала расхаживать по кухне.

— Ой, ну как никто не любит! Поля, все мы тебя любим. А вот язычок — то твой любить невозможно. Злословишь ты слишком часто. Пожалела бы Анну, вместе ведь росли, играли.

— Да разве вместе? Аньку барон и в платья красивые одевал, и учителей нанимал хороших. А я?! Ну, чем я хуже? Чем я ему не понравилась? Нет, все как обычно Анне.

— Старый барон хорошим был. Если решил так, значит так нужно. А ты, Поля, чего без дела шатаешься! Вот, помогай мне. Я то совсем разленилась. — Варвара погрозила коварной Полине кулаком. Полина дернула плечиком, скорчила недовольную гримасу, но опять принялась тарелки вытирать.

Карл Модестович Шулер в это время прихорашивался около настенного зеркала, расчесывая роскошные рыжие усы гребнем. Закончив эту сложную и важную для управляющего процедуру, зашел на кухню. Варвара опять что — то пекла из теста, а Полина с мечтательным выражением лица протирала мокрую посуду.

— Что это вы тут, как сонные мухи? — взяв самую высокую нотку своего голоса, поинтересовался Модестович. Полька встрепенулась от этого голоса и улыбнулась во все тридцать два зуба вошедшему.

— А ты, Карл Модестович, чем таким важным на моей кухне промышляешь? — недовольно поинтересовалась Варвара. — Что опять задумал, черт нерусский?

— Ох, Варька, прикажу я тебя выпороть когда — нибудь. А то ишь, крепостная, а как рассуждает! — Модестович прошелся по кухне, заложив руки за спину. — Совсем уже от рук отбились! Плохой пример для вас — молодой барин! Вот, когда здесь хозяйкой княгиня Долгорукая станет, вот тогда я посмотрю на тебя Варварушка. — Модестович рукой разгладил свои усы и усмехнулся.

— Испугал — то как! Я вот, жду, не дождусь, когда тебя к стенке новые хозяева прижмут. — Варвара оставила тесто в покое и, не отрываясь, смотрела на управляющего, который сейчас еще больше напоминал обычную хитрую лису. — Посмотрим, как ты поворуешь!

— С такими речами, Варя, ты точно не дождешься! — Модестович подошел к кухарке. — Вот за что я тебя люблю, Варька, так это за способность хорошо готовить и быть достойным противником в разговорах. — Варвара рассмеялась.

— Я не люблю тебя, Модестович, так за то, что ты только смешить и умеешь! — Руки опять занялись тестом. Модестович покачал головой и обратил свой внимательный взор на затихшую Полину.

— А ты, что расселась! Иди хоть делом займись! — теперь ироничный голос сменился суровым. Полина посмотрела на управляющего снизу вверх.

— Как вы переменчивы, Карл Модестович! То в поместье в Курляндии зовете, то за работу приниматься заставляете! — Обиженно надула губки.

— Полька, ты сама подумай! Зачем ты мне понадобилась в Курляндии! — Карл Модестович покрутил у виска пальцем. — Я туда Варвару заберу, будет мне готовить. Да, Варварушка!

— Шел бы ты отсюда, Карл Модестович! А то давно я к тебе сковороду не применяла.

— А, Варя, я тебя забрать хочу, а ты… Эх, что уже говорить! А ты Полины иди, иди работать! — Полина вскочила с места и сердито зацокала каблучками, подгоняемая управляющим. Голоса их стихли через пару минут. А Варвара все еще продолжала улыбаться.