Anastasia — "Бедная Настя"

— И куда же ты собралась? Анечка, куда ты так спешишь? Изволь сказать, — Карл Модестович говорил сладеньким голосом, пристально глядя на побледневшую Анну. «Ой, глазищи — то какие!»

— Карл Модестович… — только и смогла выдавить она. Но актерский талан просто не мог не выручить свою хозяйку. Мгновенно взяла себя в руки. Взгляд стал более твердым, но искорка испуга изредка всплывала на поверхность, придавая синим глаза не понятное очарование. — А я вольную решила вам принести. — Постаралась, чтобы голос не дрожал. Получилось плохо. Анна отступила от него на пару шагов.

— Душа моя, Анечка! А кто тут только что про побег говорил? — выпучил глаза управляющий, должно быть, это было такое удивление.

— Про какой побег ты там говоришь, — мужественно вмешалась в разговор Варвара, ласково гладя сковороду рукой. Этот нежный жест не укрылся от глаз Модестовича. Подобный жест не мог означать безмерную радость при виде любимого управляющего. Он, конечно же, об этом знал.

— Как про какой? Про тот, о котором вы, кумушки, только что на весь дом орали, — не испугался Шуллер. — Вас даже и подслушивать не надо было!

— Ой, Карл Модестович, даже если бы мы на бумаге переписывались, ты бы выведал, о чем, — улыбнулась Варвара, подходя ближе. Вместе со сковородой.

— Ты, Варя, это прекрати! — он отшатнулся от Анны, возмущенно глядя на «тяжелую любовь и боевую подругу» Варвары.

— Что прекратить? — «не поняла намека» Варя.

— Сковороду — то положи, на место. А то ишь, на управляющего нападать крепостные вздумали. Высеку, если не положишь. — прикрикнул он, хорошо изображая невинное лицо.

— А ты к Анне не подходи. И сковорода не опустится на твою головушку любимую. Рыжий плут. — Варвара отвела Анну к печке. Подальше от управляющего.

— А что вы так заволновались? Не уж то кто — то бежать собрался? — «отошел» от угроз «рыжий плут». Он сел на лавку и внимательно смотрел на Анну, которая делала вид, что ничего не понимает.

— Кто ж от вас, Карл Модестович, сбежать вздумает? — постаралась сохранить спокойствие кухарка. «Действительно, надо было потише говорить. А то этот лис все узнает. Голова моя, головушка…»

— Варечка, если ты думаешь, что я не слышал, как ты наставляла на «путь истинный» Анну, то ошибаешься. Что, соврала мне про вольную? Не было ее, скорее всего, — теперь Модестович обращался к Анне. — Врала мне, про вольную? Врала.

— Нет, Карл Модестович, не врала. Владимир Иванович действительно дал мне вольную. Я оставила ее на столике в своей спальне. — Голос Анны окреп. Она с вызовом смотрела на рыжего мучителя, так не кстати завернувшего на кухню. — Но, когда вернулась — ее не было.

— И ты думаешь, я поверю? — усмехнулся управляющий. — Ты, Анна, актриса превосходная. Но тут ты что — то перепутала: ты не на сцене, а на кухне. Да и я не твой зритель, что бы верить!

— Карл Модестович! Украл вольную кто — то! Неужели Анна врать станет? — тут взорвала Варвара. — А теперь осталось найти вора.

— Варька, не ори! — прикрикнул управляющий, глядя на красную от ярости крепостную. — Это вам не всякие выдумки книжные, а поместье Долгоруких. Ишь, играть со мной вздумали!

— А Владимир Иванович Вам ничего не сказал? — поинтересовалась Варвара. Что — то в поведении Шуллера ее настораживало. Из кладовки послышался неясный звук, но в шуме потонул.

— Да не видел я его! Уехал — только пыль на дороге стояла. Не было меня в поместье. — махнул рукой Карл Модестович. В голосе послышалось раздражение.

— Конечно, не было, Карл Модестович! В трактире засиделись до утра! — насмешливый голос с порога заставил всех повернуть головы. Около двери стояла цветущая Полина.

— Вот она, змея подколодная! — опомнилась Варвара, шаря рукой по столу. Первой, к несчастью для Полины, попалась тарелка. Она тут же полетела в вошедшую крепостную красавицу.

— Варька, ты что, белены объелась? — воскликнула Полина, уклоняясь от снаряда. — Сразу тарелками кидаться! Что же это твориться? Чем я опять провинилась?!

— Молчи, мерзавка! Вольную украла, а теперь притворяется! — крикнула Варя, беря в руки сковороду. У Полины глаза полезли на лоб.

— Карл Модестович! Сделайте же что нибудь! — воскликнула она, перебегая на другую сторону от Вари. — Крепостную убивают!!!

— Варвара, не бей хозяйское имущество! — забрал у разъяренной кухарки Модестович сковороду. — Варька! — но на нее этот окрик не подействовал.

— Варенька, прекрати! — повисла на плече у Варвары Анна. — Может, это не она.

— Она, знаю я ее. То — то довольная такая, кровопийца! — Модестович тоже держал Варю, поэтому Полька с ужасом смотрела на это безобразие с другой стороны лавки.

— Да что здесь случилось? Ты чего взъелась на меня?

— Вольную кто у Аннушки украл? — Варвара успокоилась, но управляющий сковороду спрятал по дальше. Что от нее еще ожидать можно?

— Вольную?! Барин Анне вольную отдал?! — изумилась Полина, в ее широко распахнутых глазах появилась зависть. — Вот ведь, как бывает: с детства в шелках ходила, так еще и свободной сделали! И почему несправедливость такая? Чем я хуже?

— Ты хоть врать — то отучись. Кто вольную украл? — Варвара беспомощно оглянулась: все колюще — режущие, тяжелые и хоть в какой — то мере опасные предметы со стола убрали.

— Так вольная у нее пропала? — теперь она выглядела довольной. — Украли и правильно сделали! Нечего хорошим людям жизнь портить.

— Ой, Полька, это ты — то хороший человек! Не смеши.

— Так, Варвара. Еще одна подобная выходка с твоей стороны — выпорю. На конюшне. Совсем уж от рук отбилась, кухарочка ты наша! А ты Полина, иди со мной. Сейчас разберемся: кто у кого и когда что украл! — влез в перепалку Карл Модестович, подозрительно глядя на Полину.

— Варя, не крала я ничего! Да и не знала я про вольную. Если б знала, может и покусилась бы. А так… И вообще хватит напраслину возводить. — С этой репликой Полина гордо обогнула по стенке кухню, боясь приблизиться к кухарке. Модестович с независимым лицом прошел с ней.

«Полька, вот дура! Вольную украсть! Нет, подумать страшно, если барин бывший узнает! Да он ее на лоскуты разрежет, а меня так, за компанию. А я ее в Курляндию увезти хотел! Подумать только, ценный документ украсть! Из комнаты. Так Анька из крепостной свободной стала, только не надолго. Вольную никто не видел… О ней только по разговорам и слышно. Но, Анька врать не умеет. Неужели и в правду Полька! Выпорю дуру, обязательно выпорю!»

«Подумать только — Анна свободной была. Недолго правда, но была. Почувствовала свободу… И кто же вольную украл? Положа руку на сердце, могу сказать — украла бы. Если бы раньше всех узнала. И когда только успела охмурить Владимира Ивановича? Не уж то после танца? Точно, она же в дом пошла… Знала бы, не пустила. Стукнула ее чем — нибудь, чтоб крепостной оставалась. Как я. А ей как всегда — все, а мне — шиш. И все же, кто вольную забрал. Соврала. Ну, точно соврала! Не было вольной. А шумиху какую подняла. Варьку против меня подговорила, стерва. Или была вольная… все равно отомщу. В меня тарелкой швыряла! И со сковородой бегала. Отомщу. Знать бы только, за что…»

— Анечка, тебе отдохнуть надо. Бледненькая стала, душа моя… — обеспокоено сказала Варя, еще потирая руки, которыми совсем недавно хотела придушить наглую Польку. Не получилось. Но, еще ничего не потеряно. Жизнь длинная, авось еще какой случай преставиться… — Я провожу тебя до комнаты, Аня…

Едва они покинули кухню, из кладовки послышался шум, что — то со скрежетом упало, дверь распахнулась… Человеческая тень проскользнула к двери.