Anastasia — "Бедная Настя"

— Наташа, я в первый раз не знаю, что же делать. Лиза убежала, да еще поместье стало нашим, но тут же отошло к Забалуеву в качестве приданого Елизаветы. Есть, отчего голову сломать, — он невесело улыбнулся.

«Я должен найти решение. Как это выглядит со стороны? Моя невеста может увидеть меня не в благополучном свете, если я вот так сдамся. А с другой стороны, я же собирался рассказать ей про измену… Только сейчас не время. Да и будет ли оно, это время. Смогу ли я рассказать правду, глядя в эти глаза, наполненные мягким светом… Наташа… Ты ведь даже не представляешь, что я должен тебе рассказать…»

— Я почему — то не верю в то, что Лиза убежала, куда глаза глядят… — задумчиво проговорила княжна Репнина, садясь рядом. Молчание жениха она поняла по — другому.

— Моя сестра и не только это могла сделать, уверяю тебя.

Она всегда отличалась характером. Всегда старалась быть наравне со мной и с Владимиром. Даже в детстве. Она не исправимая Елизавета. Господи, а если же с ней что — то случилось? Вдруг… Нет, только не с ней. Это ведь не возможно… Как наказание, как проклятье мне на голову упало это бегство. Вдруг, так и есть. За измену…» — от подобных мыслей затряслись руки.

— Поместье Корфа отошло к вам, а как же Владимир?

— В поместье его уже нет, я посылал крепостного, проверить, — перебивая дрожь в голосе, мрачно предчувствуя неприятности от его измены, покачал головой князь.

— Лизы нет, Владимира нет… А вдруг они встретились… — предположила Наташа.

— Если и встретились, то Корф ушел от места встречи калекой. Лиза не простит его. — Покачал головой Андрей. — Но как он мог так поступить с моей сестрой, Наташа? Стрелялся на дуэли с наследником, причина — задетая честь женщины. А ведь Лиза его любила…

— Все в нашей жизни совершают ошибки… — неуверенно прошептала княжна.

— Ошибка, по причине которой моя сестра стала несчастной?! — Андрей не заметил, как голос сорвался на крик. Удивление отразилось на лице невесты, но и это он проигнорировал, поглощенный своими убеждениями.

— Я не понимаю тебя, Андрей…

— Ты меня не понимаешь! Он сделал ее несчастной, вынудив выйти замуж за старика Забалуева! Это низко с его стороны! — он вскочил с дивана, раздираемый противоречиями.

…Но ведь и я виноват в ее замужестве. А все шантажист — Забалуев. А Корф! Это надо только подумать, стреляться на дуэли…

— Ты же сам видел, как твоя сестра несчастна, почему же ты сам не пришел ей на помощь, не дав согласия на этот ужасный брак? — теперь и Наташа перешла на более высокий тон.

— Ты защищаешь Корфа? Ты его защищаешь? — округлились глаза Андрея. — Ты защищаешь того, кто предал мою сестру… — это он говорил уже спокойным голосом, будто сам, начиная осознавать смысл сказанного.

— Я просто… — постаралась возразить княжна Репнина, но не была услышана. Андрей окинул ее гневным взглядом, опять поправил очки на переносице. Через мгновенье дверь оглушительно хлопнула, показывая все чувства вышедшего человека. На глазах Наташи появились слезы. Слезы непонимания.

Андрей же, вылетев в прямом смысле этого слова в коридор, едва не сбил с ног идущую с подносом Татьяну. Поднос, на котором к счастью находилась лишь одна чашка, упал на пол. Чашка разбилась на две половины. Татьяна охнула, присела. Это же сделал и Андрей, потянувшись к осколку. Руки соприкоснулись и замерли. Две пары глаз обратились друг на друга.

— Таня, ты действительно не знаешь, где Лиза? — мягкий голос. Как быстро прошло негодование. Но Татьяна действительно не знала. А если бы и знала, то сохранила бы тайну Елизаветы Петровны.

— Не ведаю я, барин, куда Елизавета Петровна пропала. — Она опять отвела глаза. Видимо, этот жест был отработан заранее. Потому что сейчас Андрей опять испытал укол совести.

— Таня, ты же должна понимать, что у нас с тобой ничего не может быть… — он снял очки и потер переносицу. Снова этот жест, означающий замешательство. Как часто он появлялся, входя почти в привычку.

— Конечно, барин. Я девка без роду, без племени. Такие, как я, не пара вам, Андрей Петрович. — В ее голосе проскользнуло что — то новое, непонятное. Теперь она прямо и с вызовом смотрела на человека, который говорил ей о любви.

— Не надо Таня…

— Да что вы, Андрей Петрович, вас барыня заждалась… А вы тут со мной, с крепостной разговариваете. Некрасиво… — Она убрала руку, достав второй осколок. Андрей положил на поднос первый.

— Ты для меня не обычная крепостная, Таня… — Андрей отвел глаза. Постарался хоть на мгновенье поймать ее взгляд. Безрезультатно.

— Так известно, барин. — Таня грустно улыбнулась. — Вас, барышня ждать устала… барин.

— Не называй меня барином! — теперь он начинал злиться.

«Чего она ждала? Чего она ждала от меня! Что я женюсь? На крепостной… Маман будет в ужасе, позор всей семье, да и Соне еще замуж выходить. Как это будет выглядеть в свете? Сплетен не оберешься. Другое дело — княжна Репнина. Прекрасная партия. Фрейлина императрицы. Наташа или Татьяна?! Выбор не простой. Но я должен заботиться о чести семьи. О чести моей семьи…»

— Прикажете еще что — нибудь, БАРИН? — Таня смотрела на него с непонятной полуулыбкой, казалось, издеваясь.

— Нет, иди, Таня. — Он проследил за Татьяной до двери и вздохнул. Он должен заботиться о чести своей семьи. Женившись на крепостной… Честь семьи дороже. Как странно, но в то мгновенье, рядом с Татьяной, касаясь ее губ, честь семьи не витала в его мыслях. Ему было на нее наплевать.

— Чего раскисла здесь, Татьяна? — громкий голос княгини привел ее в чувство.

— Задумалась, барыня… — пролепетала она в ответ.

— Крепостные думать не должны, только делать то, что хозяева скажут. От рук отбились! — голос княгини гнался по коридору за Татьяной, становясь все громче и громче. На глазах блестели слезы. Крепостные не должны думать, не должны любить… Как куклы, игрушки… Такова жизнь. Жестокая жизнь, которая является чьей — то насмешкой. Жестокой насмешкой, искажающей мечты и желания. Кому какое дело до того, что чувствует крепостная? Безродная игрушка, вещь? Никому — простой ответ на простой вопрос. Крепостные не должны думать, только исполнять приказы. Такова жизнь.