MasterCorwin — Ты вернешься...

— Ты грустишь, наш друг…

— Есть от чего грустить. Для них я умер. Для Алены, Сергея. И для их сына. И они никогда не узнают правды. Стоило ли искать этого мальчика, чтобы убедиться, что он обладает столь уникальными способностями, найти, стать его другом, заслужить доверие этих людей, их дружбу — и оставить их?

— Такова судьба. Твоя и их...

— Я… Понимаешь, Стан… Они стали для меня семьей. Я ведь почти не помню своих родных, да это и неудивительно. Четыре века пролетело... А теперь, когда нашел новую — вынужден их покинуть. Я понимаю, иначе нельзя, я должен лететь, но…

— Трудно расставаться... — продолжил старший координатор. — Мы понимаем. Но ты ведь вернешься. Однажды ты вернешься на родную планету. Мы ощущаем твою печаль. Мы знаем, отчего ты грустишь. Ты человек, и для тебя бессмертие — не столь дар, сколь проклятие.

— Не в этом дело. Даже если я вернусь… Люди смертны, и однажды настанет час и для моих друзей. Их сын вырастет, у него, может быть, появятся свои дети, у них — свои… Но обо мне они узнают нескоро. Если вообще узнают. Мое желание остаться вряд ли удивит кого-то из вас.

— Но здесь твоя работа окончена. — Арима плавным жестом положила тонкую, изящную кисть на плечо Корнилова. — Есть и другие миры. Не идеальные, не более совершенные, чем этот. В них тоже есть ложь, обман, предательство. Горечь потерь и поражений. Радость побед…

— Ты нужен им, — подхватил светловолосый Мэйен. — Мирам, что ждут твоей помощи.

— Мы чувствуем твою печаль, друг мой, — пробасил гигант. — И просим тебя: позволь нам разделить ее с тобой. Разделить — и утешить. Совет уже принял решение, и оно неизменно: однажды ты вернешься домой. Тебе суждено возвращение в родной мир. Возвращение — и встреча с потомками тех, кого сегодня ты оставляешь здесь. Кто знает — возможно, к тому времени человечество шагнет на новую ступень развития. И тогда ты сможешь рассказать о себе правду.

— Допустим, ты прав, Сэт. Допустим, придет время, и я смогу открыться. Но смогут ли они понять? Понять, что связывало меня с их предками…

Гигант промолчал, покосившись на Стана. Старший координатор улыбнулся почти человеческой улыбкой, исполненной сочувствия и грусти, и в глазах его клубилась вечность:

— Время решит. Время всегда решает. Нам пора. Корабль готов к отлету.

Алексей посмотрел на координатора:

— Дайте мне минуту. Мне надо попрощаться…с Землей.

— Безусловно, друг мой. Это твое право. Мы подождем.

Координаторы плавным шагом двинулись вверх по мигающей сполохами белого света аппарели. Корнилов развернулся лицом к лесу, закрыл глаза и глубоко вздохнул всей грудью. Сэт, несмотря на громадную фигуру, двигавшийся плавно и даже изящно, проследовав по пандусу последним, задержался перед тем, как шагнуть внутрь корабля, обернулся и окинул взглядом высокую стену деревьев:

— А все-таки это чудесный мир…

Алексей, не оборачиваясь, кивнул:

— Да. Чудесный…

За две тысячи километров от поляны маленький мальчик, выйдя на крыльцо небольшого уютного дома на берегу озера, оперся на брусок деревянных перил и замер. Несколько секунд он, зажмурившись, стоял неподвижно, и вдруг, встрепенувшись всем телом, распахнул ресницы: на лице его блуждала недоверчивая, но радостная улыбка.

Корнилов, вздрогнув, открыл глаза. Повел плечами, словно ощутив спиной чей-то пронзительный взгляд.

— Павел? — задумчиво задал он вопрос в никуда.

Улыбка мальчишки из неверящей превратилась в счастливую:

— Дядя Леша… — сжав пальцами перила, Пашка уставился одновременно на горизонт и куда-то глубоко внутрь себя.

Корнилов шагнул к кораблю. Обернулся. За спиной все так же величественно покачивались под легким ветерком кроны старых могучих сосен. Он улыбнулся кому-то, кого чувствовал разумом, сердцем, всей душой.

Пашка шмыгнул носом, моргнув повлажневшими глазами, а затем тихо произнес:

— Удачи тебе…

Корнилов кивнул, ощущая, как тяжесть на сердце сменяется покоем. Потом развернулся и распрямив плечи, деловито зашагал по пандусу.

Корабль завибрировал. Аппарель с тихим гулом поднялась, кромка ее, тихо прошипев, слилась с корпусом, и призрачная громада, полыхая россыпью голубовато-белых огоньков, плавно взмыла над поляной, приостановилась... Кроны деревьев качнулись от беззвучного воздушного толчка, и корабль, стремительно набирая скорость, понесся ввысь.

Мальчик, вздохнув, поднял голову, глядя в вечернее небо, сверкающее мириадами звезд. По щекам тихонько крались две маленькие слезинки, но он не обращал на них внимания. Он улыбался. Улыбался звездам. И звезды улыбались ему.