Dalamber — Санация, часть 1, глава 2 "Зона риска" (окончание)

Саня Борискин, Брюс

Аня Липкина

Артём Седельник, Сид

Холод стекла швейцарской электрички хмуро встретил щеку Брюса и оторвал его от дрёмы. Недовольно осмотревшись по сторонам, мизантроп обнаружил группу людей у выхода, что подразумевало скорое прибытие в столицу. Выдавив из себя благородство, Саня лениво поднялся и помог женщине, сидящей рядом с ним, достать тяжёлый чемодан с верхней полки. Остановив увесистый предмет, доверившегося закону всемирного тяготения, в десятке сантиметров от лысой площадки головы мирно дремлющего дедушки, и наступив на ногу замешкавшемуся профессору в очках и с кожаным кейсом в руке, наш герой прекрасно продемонстрировал баланс Вселенной, с педантичной осторожностью регулирующей количества добра и зла в пространстве.

Вскоре и Брюс занял место в людской массе, спешащей расползтись по уголкам Минска.

— Юноша, может, снимете свой рюкзак? А то ведь кто-то пострадает по вашей вине, — проблеял всё тот же профессор. Распухшая нога вызвала в робком интеллигенте штиль эмоций, отскочивших, как горошины, от стены равнодушия.

— Я думаю, что в электричке собрались люди с хорошим зрением, — огрызнулась «стена». — К тому же, если я спущу рюкзак, то гарантируете ли вы, что кто-нибудь об него не споткнётся?

Либо гарантии застряли у очкарика в горле, либо тот невольно задался дилеммой о том, что выбрать из двух зол, но место на амбразуре уже заняла плотная женщина в нелепом платье кофейного цвета.

— А разве уважительному отношению к старшим родители не учат? Повырастают лбы здоровые, а вести себя нормально не умеют. Ни грамма приличия!

В голове шаловливо просквозила мысль о том, чтобы спросить «воспитательницу» о том, не избыток ли достоинств повлиял на её вес, но решил не будоражить публику. Быть борцом за справедливость в нашем обществе стало престижно, с учётом того, что данная вакансия не требовала жесточайшего отбора.

— Обязательно передам родителям ваши пожелания при следующей встрече, — холодно улыбнулся ей Саня, остановившись на нейтральном варианте.

Снаружи гостеприимно раскинул свои просторы Минск, очаровывая, как живописный пейзаж художника, провинциалов. Брюс был уже равнодушен к немому величию столицы и нетерпеливо переминался с ноги на ногу, из-за чего некоторые участливо кивали ему в сторону туалета. Мизантроп относился к своеобразному типу людей, которые поразительным образом совмещали в одном флаконе усидчивость и источник нескончаемой энергии. Наш герой мог неотрывно писать нудную лекцию и стараться вырисовывать каждую буковку, ежеминутно меняя положение рук и ног, или подолгу наблюдать за человеком, попутно вкладывая глубокий философский смысл в выражения на своём лице.

   Вот он, финальный звук ворчливого скрежетания рельсов и вот он, человек, нажимающий на светящуюся кнопку открытия дверей. Уже выйдя из электрички, наш герой услышал звуки падения и последующую брань, извергаемую, как выяснилось, профессором. Залилась истерическим смехом его недавняя союзница, пробившаяся к выходу с решительностью ледокола. Злорадный оскал, как у акулы, почувствовавшей свежую плоть, появился на физиономии Брюса. «Тоже мне, праведники выискались», — мстительно подумал он. В нос Сани сразу ударили запахи столицы, насыщенные примесями бензина, отчего наш герой поморщился и раздражённо нахмурил брови.

Подземный транспорт был для мизантропа в диковинку, когда он впервые оказался в Минске, теперь же Саня не упускал возможности лишний раз прокатиться на эскалаторе и ощутить, как приятно закладывает уши внутри вагона и как стремительно набирает огромную скорость «металлический крот с окошками». К тому же метро позволяло в кратчайшие сроки добраться до общаги, где Брюс мог облегчить свой рюкзак и оставить пакет, обречённо повисший на левой руке. Подходя к турникетам, наш герой запоздало вспомнил про отсутствие жетонов и поспешил исправить положение.

— Девушка, будьте так добры, купите жетон опаздывающему студенту, — заискивающе, как бомж в надежде на подачку, обратился Саня к брюнетке в солнечных очках. Отсутствие светила над головой волновало её не больше, чем сокращение популяции уссурийских тигров и глобальное потепление.

— А телефончик вам не оставить? — кокетливо спросила девушка, приценившись к мизантропу, как к дорогой фарфоровой вазе. Уверенно махнув ему галочку в потенциальном списке ухажёров, брюнетка начала стрелять в него своими глазками.

— Купишь жетон, а там посмотрим, — хладнокровно ответил Брюс, оставляя в воздухе осадок интриги, и подтолкнул её к окошку. Свой диагноз относительно девушки он уже сделал, причём неутешительный.

Успешно справившись с заданием, сияющая, как начищенная монета, особа вручила жетон Сане.

— Меня Аня зовут, — с напором сказала она.

— Приятно было познакомиться, — ответил ей наш герой, снисходительно кивнув головой, и спешно устремился подальше от девушки. Чутьё не обмануло мизантропа.

— Ладно, не хочешь записывать номер, я сама твой возьму, — с цепкостью паука схватилась за рюкзак Брюса Аня. Избалованная натура не позволяла так быстро терять понравившуюся игрушку, тем более ту, которая посмела её так нагло использовать.

Недолго думая, мизантроп продиктовал ей номер Монитора, старосты своей группы. Пакостил людям Брюс весьма охотно и со знанием дела, как кот, метящий в тапки.

— Я тогда пойду, ладно?

— Конечно. Вечером позвоню, — милостиво разрешила брюнетка, выпуская добычу. — Учти, я сильно злюсь, если мне долго не отвечают.

— Учту этот факт. Спасибо.

Ничто так наглядно не демонстрирует естественный отбор, как стремление оказаться в вагоне метро. Пожилые люди перестают причитать и жаловаться на маленькую пенсию, а беременные женщины забывают про живот, вступая в жесточайшую борьбу за кусочек пространства. Начинается дикая давка, итогом которой для каждого из пассажиров становится стратегическая поза, в которой удаётся закрепиться до следующей остановки.

Повиснув на поручне, Брюс с интересом смотрел на то, как лихо одна старушка управлялась с планшетом, подмечая, что на фоне её обращения с техникой даже он чувствовал себя дилетантом. «Что-то сильно я разволновался»,— удивился мизантроп, ощущая ускоряющееся биение сердца. Всё-таки это была всего лишь прогрессивная бабуля, а не страшный тёмный переулок с гостеприимными отморозками. Когда же внутренний карман куртки начал дымиться, наш герой заподозрил неладное и чуть не обжёгся, вытащив оттуда раскаляющееся перо. От прикосновений перо сразу охладилось, однако пульсировать не перестало. Сообразив, что оно может выполнять функцию передатчика, Саня начал искать способ принять входящий сигнал. Добиться, правда, получилось обратного результата: перо не выдержало тошнотворной тряски в руке и поспешило развалиться на части, не оставляя надежды на восстановление. От досады Брюс даже врезался лбом в злополучный поручень, не среагировав на приближение к станции, и ещё больше обозлился на мир.

Уже подходя к общежитию, он почувствовал знакомую вибрацию в кармане. «Лучше б ты телефон обронила», — мысленно высказал свою критику в адрес Али наш герой.

— Что надо? — недовольно спросил мизантроп. Взывавшим к вниманию Сани оказался Сид, один из немногих друзей в Минске.

— Привет, длинный. Ты в общаге? — послышался весёлый голос на другой стороне.

— Зайди, проверь.

— Если я не найду тебя в комнате, то позвоню ещё раз. Согласен? — усмехнулся Артём. Перспектива повторного звонка не понравилась Брюсу. Слова его друга редко расходились с действиями.

— Так что нужно?

— В какой у нас аудитории семинар по истории?

— Оригинальней вопрос не мог придумать? Как держать вилку, например? — раздражённо сказал мизантроп, подрабатывающий для одногруппника расписанием.

— Неа, — честно ответил Сид, ставя в тупик своей прямолинейностью.

— 506-ая, четвёртого корпуса.

— Пасибки. Зайдёшь за нами.

Ответить что-нибудь едкое Саня не успел, оказавшись вдруг сбитым с ног. Брюс выставил назад руки и ценой протёртых ладоней сдержал вес тела. Рефлекс этот был вынужденным, так как бережливость была для мизантропа лучше подушки безопасности.

— А это тебе за Яну, ублюдок, — услышал наш герой голос Сида, и точный удар прилетел ему прямо в нос. А потом ещё и плаксиво загудели рёбра, по которым явно прошлись ногой. После этого Брюса схватили за шею и бесцеремонно швырнули к стене магазина.

— Артём Викторович из будущего, как я понимаю, — вытерев кровь, предположил мизантроп, осмотрев обидчика. Кудрявая шевелюра на голове пришельца испарилась, сменившись короткой стрижкой, облачён он был в странную чёрную майку с черепами, плащ и светлые джинсы, на голени левой ноги красовалась наспех намотанная повязка, и лишь начищенные бутсы оставляли что-то от прежнего Сида. В глазах этого нового человека была если не ненависть, то явная антипатия.

— Из будущего? Думаешь, я так легко поведусь на твои уловки? — гневно спросил Артём.

— Что для тебя убедительнее: календарь на моём ноуте или мнение беспристрастного прохожего? Могу ещё привести другого Сида, который существует в этом времени, — не растерялся Брюс, вооружившись аргументами в свою защиту.

— Потрясающе! Кто бы мог подумать, что этот калека Чиж действительно сможет перенести нас во времени! — воскликнул пришелец, поверив мизантропу на слово. Ослабил хватку Сид с заметным сожалением: Саня, видимо, не созрел до версии желанной груши для битья.

— А Аля с крыльями быстрее сообразила, что к чему, — укоризненно покачал головой Брюс. Лёгкий страх давно собрал чемоданы и укатил, зато наглость и ехидство, неразлучные спутники нашего героя, деловито зашаркали у порога.

— Аля? Бедняга, ей столько всего на голову свалилось, — с пониманием вздохнул Сид, с более мягким выражением лица рассматривая общежитие.

— О чём ты?

— Психологическая травма. Иногда в её голове щёлкает переключатель, и она начинает видеть образы из прошлого, заново переживать события… Покажись ей на миг, что ты, например, Бакасик, и она бы тебя растерзала. Эта Аля уже не то милое существо, которым ты её представляешь.

Саня невольно представил блондинку с пилкой для ногтей в руке, сидящую на его обезображенном трупе и ковыряющейся, как ребёнок в песочнице, в кишках, и чуть не оставил на земле сегодняшний завтрак. Воображение довольно замурлыкало, убедившись в реальности представленных им картин.

— Вы там, надеюсь, не все с приветом? — аккуратно спросил Брюс, невольно засмотревшись на кастет, красующийся на правой руке Артёма.

— Каждому выпали свои испытания. Либо ты, сжав зубы, берёшься преодолевать следующее препятствие, либо сдаёшься, и фигурка в чёрном балахоне в скором времени находит тебя, произносит несколько утешающих слов в стиле «со всеми бывает», и дарит забвение. Твоя отрубленная голова стынет на земле в ожидании падальщиков, а коса бережно заворачивается Смертью в брезент до вынесения очередного приговора.

— С каких пор ты в философы записался? Ты же книги рассматривал, по большей части, как подставку для книг!

— Меня заключили в Национальной библиотеке под стражу, так что мне, по-твоему, там было делать? Крепости из энциклопедий надоели, самолётики из вырванных страниц тоже, в качестве метательного предмета книга тоже не годится, предпочитаю нож. Кроме еды я ничего не получал, даже кровать и подушку пришлось делать из подручных средств.

— Не позавидуешь, — искренне посочувствовал мизантроп. — А за что тебя заключили?

— Как мне потом объяснили, я вышел из-под контроля. Яну убили!!! И это несмотря на то, что обе стороны договаривались, что ни единого волоска не упадёт с её головы!

От переизбытка чувств Сид врезал кулаком в стену с такой силой, что рука должна была превратиться в месиво. То ли из сострадания здания, то ли по причине действительно огромной силы пришельца дело ограничилось лишь вмятиной.

— Спокойно! Тут ведь и люди живут, не забывай, — предупредил Саня. — Мои соболезнования. Тебя нога не беспокоит?

Повязка на ноге Артёма начала багроветь, как щёки скромницы, которую окатили ведром отборных комплиментов.

— Чепуха. Бывало и хуже. Даламбер и его подручные, будь они прокляты, отнеслись к приказу правительства истребить всех мутантов со всей ответственностью.

— Так вы мутанты? — задумчиво сказал Саня, критично осмотрев пришельца со всех сторон, как экспонат на выставке.

— Называют нас именно так, — сухо подтвердил Артём, реагируя на слово, как на поднадоевшую кличку.

— И у каждого есть своя способность?

— Да. У некоторых даже не одна. Всё зависит от степени адаптации организма.

— До того, как Аля начала говорить с каким-то Максом, она упомянула про катастрофу. Эта ошибка с ней связана?

— С Гринем, что ли? Значит, этот лопух всё-таки избежал ловушки Мангуста. Да, катастрофа связана с этой ошибкой. В попытке истребить «генетических уродцев» по всему миру были сконструированы и установлены распылители с чудо-вакциной. ООН дала согласие на проведение операции, вот только результат её оказался плачевным. Ни один из мутантов даже не чихнул, зато с треть человечества дружно откинула копыта из-за непонятной эпидемии. А потом на земной коре начали появляться трещины, которые в итоге привели к тому, что наша планета начала разваливаться на кусочки. Вообрази, какую они там вакцину сделали! Чернобыль с его последствиями отдыхает. Дабы не допустить хаоса и сохранить репутацию, правительства стран, недолго думая, свалили причинённый ущерб на происки мутантов и начали вербовать отряды для нашего уничтожения. Уроды!

— Но каким образом вы будете менять настоящее? Как наши версии будут сосуществовать …

Не успел Брюс договорить, как рядом с кончиком уха что-то пронеслось. Испуганно обернувшись, он обнаружил пулю, размером с маковое зерно, которая, несмотря на внешнюю безобидность, почти полностью расплавила кирпич, в который вонзилась.

— Какая прелесть. Тратят на нас лучшие патроны! — с омерзением произнёс Сид, бегло осматривая крыши и открытые окна. — Мне стоило бы, пожалуй, и поблагодарить тебя.

— В смысле?

— Снайперы Даламбера промахиваются в исключительных случаях, — отозвался пришелец, осторожно выглядывая из-за серого «Форда». Стоило Артёму ненадолго высунуться из укрытия, как краткая очередь прошила окна автомобиля, брызнув осколками стекла на тротуар. Противно заверещала, как женщина, увидевшая мышь, сигнализация, требуя внимания и немедленного отключения. — Под угрозой была жизнь мирного жителя, а случайных жертв они стараются избегать.

— Есть вероятность, что этот Даламбер узнает про мою причастность к мутантам?

— Ты уже втянут в опасную игру. Максимум, что можно ожидать со стороны Даламбера — слежка. На твоём месте я бы больше опасался мутантов, если мои догадки о мотивах Мангуста хоть чуточку верны. К тому же, в момент нашей следующей встречи мы можем оказаться по разные стороны баррикад…

Из форточки одного из жилых домов показалась старушка с крысиными глазками и прижатым к уху телефоном, в который она тараторила со скоростью секретарши, набирающей отчёт за пять минут до начала важного заседания. Остальные свидетели событий либо стояли на безопасном расстоянии и наблюдали, либо с заметно более быстрым темпом проходили опасный участок улицы.

— И что мне делать? Ты же наверняка всё знаешь, не тяни!

Пришелец быстро перебинтовал ногу и заметил машину, свернувшую у перекрёстка в выгодном для него направлении.

— Не знаю. После этого временного скачка цепочка событий может нарушиться. Был рад тебя увидеть. Не принимай героин, иначе это может для тебя плохо закончиться.

Едва водитель поравнялся с Фордом, как Артём выскочил из-за укрытия и рванул в сторону метро. Саня готов был поклясться, что за несколько мгновений Сид развил чудовищную скорость и прошёл насквозь здание кинотеатра, решив, видимо, срезать угол. Решив не становиться козлом отпущения и счастливым обладателем штрафа, мизантроп тоже поспешил убраться с театра боевых действий. «А то ещё расстреляют за измену Родины или по другому поводу», — решил Брюс, торопливо скрываясь в дверях общежития.

Спустя двадцать минут, когда всё утихло, крышка люка, находившегося под злополучным Фордом, слегка отодвинулась, и во тьме загорелись красные глаза без зрачков. Серая, покрытая панцирем, рука сначала уволокла в темноту старый бинт Сида, брошенный им после перевязки, а потом ладонь с язвами скользнула по участку земли, куда упали капли крови мизантропа. Существо с наслаждением облизнуло палец, и плотоядно зашевелило жвалами во рту…