Druid — Разговоры ночью

— Нет. Как можно бояться того, от чего нельзя убежать или спрятаться, того, на что я никак не могу повлиять?

-Да-да, ты это уже говорила. Только в этих словах нет ни капли правды.

— А зачем тебе правда?

— Потому что мне страшно. Очень. Я не знаю, как с этим совладать. И единственный человек, с кем я могу быть откровенным — ты. Скажи, не казалось ли тебе когда-нибудь, что, если нас убьют, то ни Рая, ни Ада, ни чего-либо другого не будет: только пустота? Просто раз и все — человека нет, его сознание исчезло, растворилось в хаосе.

— Поверь, не ты один такой. Я уверена, все как могут пытаются вытравить эти мысли из своих голов. Только не у многих выходит. Мне, по крайней мере, не удалось. Знаешь, я встречала множество Богов: на моей Родине они воинственны да горды. И некоторые люди там такие же, жутко них похожие: сильные, бесстрашные. Только судьба закинула меня в эту пустыню. Как там люди говорят: «Из полыньи, да в пламя»? Или наоборот? Здесь мне встретились вы и ваш Бог. Как бы там ни было, мне он нравится. Добрый, милосердный и справедливый. За такого умирать не должно быть страшно. Только за Него ли мы сражаемся? Или кто-то за золото, кто-то за землю, а иным просто заморочили голову? Кощунство какое-то — лить кровь, прикрываясь Его ликом, как думаешь?

— А ты почему тут?

— Я? Честно сказать, не знаю. Да и вообще, мне ничего не дано знать. Только сражаться и умею, потому здесь, — она рассмеялась. Говорят, смех перед битвой примета плохая, но ей-то все равно. Затем она снова перешла на шепот. — Я ни во что не верю. Просто не могу поверить. Вот и придумала такую вещь: когда мы будем умирать, уже в агонии биться, то каждый увидит то, что захочет. Например, погиб мой предок — узрел Вальхаллу, всех своих братьев там. Или погибал твой — оказался в Раю. А будь они, скажем, друзьями, то наши предки окажутся, с одной стороны, на лавке в чертогах Одина, с другой, в Эдеме. Смотря с чьей точки зрения глядеть. Однако не суть важно где, главное, что вдвоем. Понимаешь?

— Смутно.

— Ну, какая, черт его возьми, разница, как сдохнуть и куда попасть, если потом не будет возможности встретить тех, кто был тебе другом? В нашем разговоре нет смысла, знаю. Страшно ли мне? Да, страшно. Страшно перестать существовать, страшно потерять тех, кого я была рада обрести. Но это нормально. Еще раз повторяю — глупо бояться, этого нельзя избежать. Я благодарна тебе за доверие, но все эти слова бесполезны. Иди лучше спать, — она задула свечу и очень тихо добавила. — Надеюсь, стало хоть немного легче?

— Да, благодарю.

— Это хорошо. Потому что завтра ты проснешься в последний раз.