Grisha — Старик у колодца

   Достав из кармана резную табакерку, старик усаживался на краешек траченного временем колодца и, набив глиняную трубку ароматным самосадом, курил, неторопливо бросая камешки на сухое потрескавшееся дно. Тку-тук-тук, отзывался колодец, тку-тук-тук.

   Он пришел в это село вместе с первым переселением с юга, когда от голода люди практически полностью истребили птиц и утратили веру. В те времена семьи оседали там, где была хотя бы малейшая возможность для земледелия, и где была вода. У него не было ни жены ни детей, он с самого детства был словно уставший, как близнецы, которые рождаются седыми, как лица тех, кто вечно убегал от войн, не решаясь сражаться. Он лишь брёл в изнеможении за остальными, за теми кто был лучше и сильнее, будто подпитываясь их выносливостью и желанием выжить.

   В то время, когда селяне плели нехитрые изгороди и совместно возводили дома из глины, аккуратно натягивая бычьи пузыри в проемы для окон, старик, только наметив колышками границы небольшого участка земли, стал жить под раскидистым платаном, который рос на самом краю его территории. Он натянул небольшой тент из купленного на базаре полотна, положил солому, на которой и спал, укрываясь пыльной мешковиной, в которую буквально закутывался с головы до ног, отчего походил на кокон прекрасной бабочки Шу.

   Проснувшись еще до зари, старик выбирался из своего ветхого одеяла и брался за мотыгу. Не торопясь, но с усердием он вырыл сначала небольшую яму, в которой едва ли помещалась крупная тыква, затем, день за днем он углублял ее, работая все дольше и неистовее. Он рыл, раздалбливал камни и разработал целую систему из веревок и кувшинов, для того чтобы доставать землю. Со временем он погрузился так глубоко, что если смотреть в яму сверху, то были видны только некоторые расплывчатые очертания, не больше. А вода так и не появлялась.

   Когда всем соседям, да и самому старику стало понятно, что воды на этой земле нет, это ничуть не смутило бедолагу, он улыбался, отряхивая суглинок с худых жилистых рук, и говорил:

— Течёт вода, как время. Ни времени не видно, ни воды.

   Соседи смеялись над ним и жалели, а он, аккуратно обложив пустой колодец камнями, каждое утро садился на самый краешек и покуривая, бросал камешки на дно. Тук-тук-тук, отзывался колодец. Тук-тук-тук.

   Вскоре старик и вовсе перестал отходить от своего творения. Собрав камешки со своего участка и сложив их горкой, он неторопливо бросал их в колодец и, выпуская густой дым в прохладный вечерний воздух, улыбался. Потом, когда камешки на его земле закончились, он стал их собирать с дороги, а потом с участков соседей, те недоумевали, но не препятствовали старику, лишь пожимали плечами и шепотом переговаривались:

— Похоже совсем сдает сосед.

— Столько трудился, а теперь заваливает колодец камнями, из ума выжил.

— Жаль его, ни семьи, ни родных.

   Тетушка Иссальда, промышлявшая сдачей в аренду тележек, ничего не говорила, только смотрела на старика и чему-то кивала, будто знала что-то, что ведомо только ей. По утрам, она стала собирать камешки и привозить их к колодцу. Старик из благодарности гладил ее по плечу и аккуратно раскладывал камни на примерно равные кучки. Потом садился, закуривал и снова бросал камни в колодец. Тук-тук-тук, отзывался колодец. Тук-тук-тук.

   Он умер на рассвете. Ветряный месяц октябрь кружил пыль по двору и шуршал ворчливым платаном. Старик бросил в колодец последний камешек, но привычного тук-тук-тук уже не услышал. Худая рука безвольно легла на его колено, голова склонилась на грудь, а из груди вырвался еле слышный выдох. Вот так его и нашли соседи, сидящим возле колодца и словно спящего.

   Его похоронили очень тихо, практически никто не проронил ни слова, да и что тут скажешь, умер старик, вот и все. Потом, уже вечером, соседи старика говорили, что мол прожил жизнь он свою беспутно. Ни жены, ни потомства. Да что там потомства, даже дом и тот толком не построил. Один пришел на эту землю, жил один, умер один. Даже колодец вырыл в котором воды не было. И только тетушка Иссальда, печально глядя на осиротевший платан, сказала:

— Такие люди рождаются только для того, чтобы кидать камни на дно пустых колодцев.

   Потом взяла камушек и бросила его в ждущую пустоту. Тук-тук-тук, отозвался колодец. Тук-тук-тук.