Сон таял, нарушенный донесшимися с улицы раскатами грома.
Отблески сверкающих за окном молний освещали погруженную в
предрассветный мрак комнату. Гром эхом раскатывался по спящему
городу. Я вновь закрыл глаза, в безнадежной попытке вернуть ту
нежность, ту теплоту, что пришла ко мне во сне. Но как я ни
старался, мне это не удавалось.
За окном отдохнувшая за зиму гроза играла первый свой весенний
концерт. Крупные капли били по стеклу, не на что непохожим
звуком стучали по карнизу. Ветер с неистовой страстью гнул
деревья, завывал по сточным трубам, стучал незакрытыми окнами.
Но все это было где-то очень далеко от меня, ибо я всем своим
существом находился в растаявшем сне.
Она подошла ко мне, нежно обняла и положила голову на плечо. Я
ощутил ее теплоту, ее аромат, нежность, словно это было не во
сне. От таких грез не хочется просыпаться, хочется остановить
мгновение и наслаждаться им. Но именно такие сны самые чуткие,
хрупкие. Они уходят с той же легкостью, что и наполняют нас. Ты
цепляешься за них, пытаясь домыслить происходящее, но не в
силах. Остается лишь в отчаянии созерцать запечатленные в
сознании картины.
Я не обратил внимания, что было вокруг. Был только я, была
только она и та былая нежность, что она дарила мне раньше и
которую я вновь ощутил во сне.
— Скучал? — спросила она.
Но я не было ни голоса, ни интонации. Вопрос возник сам собой, и
я лишь кивнул в ответ. И снова нежность, тепло…
Блеск молнии, раскат грома — и я проснулся.
Отчаяние из-за неспособности воспроизвести увиденное охватило
мной. Хотелось вернуться назад. Но я не мог.
Гроза усиливалась, заголосили пронзительные автомобильные
сигнализации. Меня наполняли все эти посторонние звуки— звуки
пробуждающегося города. Сон развеялся окончательно. Но я помнил,
я ощущал, чувствовал ее прикосновение, ее теплоту, запах, немой
вопрос и свой не менее многословный ответ.
И эта память чувств наполняла меня, звала обратно. Но невозможно
вернуться в сон, как нельзя вернуться в прошлое, вернуть
пережитое.
Я распахнул окно. Свежий влажный теплый воздух плеснул по лицу,
обвеял тело и наполнил комнату. Где-то вдалеке раздался
прощальный гром, ветер стих, дождь закончился, стало светать.
Я не мог смириться с мыслью, что это был всего лишь сон, что он
закончился, что я бессилен в его возвращении. От этого трясло,
на глазах блестели слезы, кулаки отчаянно сжимались. Но я
понимал, что все это бесполезно.
Весь день я провел с мыслью об этом. Я не замечал происходящего.
Приснившееся раз за разом переживалось в моем сознании. И с
каждым разом пробуждение становилось все больней, все печальней.
И снова вечер. Засыпаю с улыбкой, ведь то, что случилось — это
прекрасно. Не надо печалиться, что прошло, надо радоваться, что
было. И от этой радости, вперемешку с печалью, настал такой
неописуемый восторг, что я тут же уснул.
С теплом