TwiXP — Отражение.

Посвящается всем инвалидам.

Тяжело маленькому хоббиту в мире больших людей, всюду преграды, всюду пороги. И как бы ни пытался хоббит преодолеть их, лишь разочарования встречались ему на пути. А люди… за ними, высокими и быстрыми, всё равно не угнаться. Такова жизнь.

Вот и сейчас стоит маленький хоббит перед открытыми воротами шумного города и смотрит, разинув рот, на высокие каменные стены. Не перепрыгнуть их и не взобраться по ним, слишком уж мало сил.

Стражники возле входа приметили малыша и начали поглядывать в его сторону. Шепот и смех залили улицу. Конечно! Отчего бы им ни смеяться над низеньким и пухленьким карликом? Ведь они подтянутые и сильные. Доспехи сверкают в лучах утреннего солнца, сапоги начищены, наконечники копий блестят. А он!? Немытый! Весь в пыли! Одежда не по размеру, рукава свисают, карманы пусты. Жуть, да и только!

Закусил хоббит губу. Попробуй теперь, войди через ворота! Засмеют проклятые.

А в город попасть ой как надо.

Раздался за спиной стук копыт и скрип колес. Караван! Торговцы едут. Вздохнул хоббит, перевел дух. Посмотрел ещё раз на стены и пошел к медленно тянущимся телегам, уже придумав, как избежать встречи со стражниками.

Миновал караван ворота, зашли измученные лошади в тень узких улиц. Хоббит шагал возле них, чувствуя на своей спине взгляды стражников. И где-то, теперь уже совсем далеко, слышались ещё язвительные фразы да издевки со смехом.

Что ж поделать?

Привык уж хоббит.

Вот и город, что спрятался за крепкими стенами. Огромный-приогромный. Красив он, горд и высокомерен. Лишь самым сильным позволяет жить.

Отстал хоббит от людей и нырнул в узкий, неудобный для ходьбы переулок. Солнечные лучи не попадали сюда и не грели своим теплом прятавшихся за мусорными кучами нищих и попрошаек. Зловонный смрад ударил в нос, зашевелился кто-то в тени позади малыша. И будто бы блеснул во мраке чей-то нож…

Ускорил хоббит шаг, чтобы убежать поскорее от собственных страхов.

— Вот, значит, какой ты, большой город! — подумал карлик, выскакивая из тьмы. — Вовсе ты не красивый, совсем ты не гордый и не великий!

Убийца! Вот ты кто.

Замелькал на горизонте ровный строй башен. Соединенные стенами, они днем и ночью несли свой дозор, охраняя мирных жителей от внешних угроз. Высокие и статные, со знаменами и узкими, еле заметными на расстоянии бойницами. Восхитился малыш…

— А ну не мешайся!

Хоббита больно толкнули в бок. Какой-то толстяк в бешеной спешке чуть было не сшиб карлика с ног. Потер хоббит плечо и решил больше не засматриваться по сторонам.

Вывел переулок на оживленную и шумную улицу. Шел хоббит в толпе и с каждым шагом всё больше изумлялся. Неужели люди с ума сошли? Куда же можно так спешить?! Будто муравьи, жители города, топтали тесные улицы: вот мама ведет под ручку детей, вот ремесленник несет заказчику готовый товар, вот знатный воин проскакал на лошади. Хоббит с завистью глянул ему вслед.

Страшно жить в таком городе. Страшно даже ходить по такому городу. Чужой он стал в одно мгновенье. Поежился хоббит от неудобства и заспешил поскорее туда, куда хотел.

Привела дорога на рынок. Сотни лавок расположились тут. Толпы народа продавали и покупали всё, что покупается и продается: хлеб, овощи, одежда, оружие. Коли есть медная деньга, здесь всё твое будет. А не успеешь оглянуться, и тебя продадут, ибо в этой суматохе не мудрено самому стать товаром.

Женщины с корзинками сновали от прилавка к прилавку. Порой их равнодушные взгляды падали на хоббита, но, не находя в нём ничего, хоть отдаленно напоминающего мужчину, вновь мчались к краюшкам хлеба и кусочкам валенного мяса. А малыш лишь на минуту остановился, дивясь тому, каким большим спросом пользуются нынче мечи да кольчуги.

За рынком выстроился ряд уютных жилых домиков. Медленно поднимался в небо дым от печей. Тут и там аппетитно пахло — хозяйки готовили ужин, дожидаясь своих мужей. Хоббит безнадежно облизнулся. Когда же он, исхудавший и голодный, в последний раз плотно ужинал?

Да легче было запомнить расположение улиц в большом городе, чем упомнить сей факт.

На пути возникла речка. Длинный каменный мост был перекинут через мутную, бегущую куда-то по своим делам воду. Остановился хоббит, чуть подустав. Тихо-мирно текла река вдоль домов, грязная, никому не нужная. Перекинулся малыш через перила моста и вгляделся в отражение города. Ровный строй домиков преломлялся, башни кривились, да и люди, что брели по улицам, казались лишь убогими тенями. Совсем другой был город в своём отражении: неопрятный, пугающий, противный и мерзкий. От былой красоты и следа не осталось.

Поглядел-поглядел хоббит на речку и вздохнул от жалости. Да как же можно так над водой издеваться?! Странные люди живут в этом городе. Ой какие странные.

Кончился мост, и вновь понеслась перед хоббитом широкая улица. Долго петляла она по большому городу, пока не привела к высокому каменному зданию с черепичной крышей и флагами, что развивались на ветру. Во всю стену красовался на здании штандарт с белым голубем и мечом. Прибыл хоббит, куда хотел. Еле дошел бедненький.

Люду тут было видимо-невидимо. Кто только не стоял перед входом: и старики, и толстяки, и юноши, и даже девушки мелькали пред глазами. Даже страшно чуточку стало, и хотел было хоббит убежать уже, нырнуть в речку и никогда не выныривать, но… подумал-подумал и остался. Встал тихонько на самое последнее место в очереди и начал ждать, стараясь никого не тревожить.

В рыцарей тут принимали. Все, кто хотел, приходили и просились, набивались, но брали немногих. Ведь сражаться и подвиги свершать — не хлеб печь да дрова рубить. Сноровка нужна, талант. Многие скрывались в узком проходе здания, но ещё больше было таких, кто из прохода выходил, голову опустив. Быстро очередь сгорала — не каждый нынче рыцарь.

Обернулся какой-то простолюдин и увидел маленького хоббита. Толкнул соседа и вот уже две пары глаз на малыша смотрят. А тот бедный съежился, желая сквозь землю провалиться, но поздно было. Тут и там зашептались люди. Приметили карлика, заинтересовались.

— …Вот так забава!

— Маленький какой!..

— А грязный то!

Расступилась толпа, все смотрели хоббита. Затрясся тот, будто на холоде стоит. Опустил голову и боялся пошевелиться даже. А вдруг что не так сделает?! Вдруг народ рассмешит!? Постучал хоббит зубами и кинулся к зданию. Уж если отвлеклись люди, хоть без очереди пройти получится.

Смотрели ему вслед и шептались. Один мужик другому даже спор начал предлагать — через сколько же хоббит выбежит из здания. И сколько плакать будет, услышав смех да отказ? Забавная ситуация сложилась. Не было ещё такого, чтобы хоббит себя с человеком сравнил.

А малыш тем временем поднялся с трудом по ступеням, вздохнул устало и вошел во внутрь.

Темно здесь было, непонятно и даже чуточку страшно. Навстречу хоббиту шагал раздосадованный чем-то мужик. Не заметил он малыша, проскользнул мимо него и выскочил на свежий воздух. Недалеко от входа сидел за столом писец и водил пером по пергаменту. Направился хоббит к нему, тот поднял голову и… удивился.

— Ч-чего тебе? — бросил он.

Хоббит затеребил края своей рубашки и уставился в пол.

— Говорят, война будет… — робко начал карлик.

— Уже идет, малыш, — отчеканил писец, возясь с бумагами.

— Ну, если идет, значит, вам войска нужны. Так может… может возьмете меня в рыцари? Авось пригожусь, — хоббит поджал губу, будто стыдясь собственных слов.

Писец молчал некоторое время, пристально глядя на хоббита.

— А с чего ты взял, что мы берем таких, как ты? — вдруг грубо молвил он.

— Я слышал, наши враги наняли войско хоббитов, вот я и подумал, что…

— Послушай, малыш… — писец чуть приподнялся со стула, чтобы лучше видеть низенького хоббита. — У меня очень мало времени, потому что сегодня все хотят стать рыцарями. Но рыцарство принимает в свои ряды лишь самых сильных, самых умелых и самых прытких! Смотрю я на тебя и не вижу ничего, кроме писклявого голоса, да грязной рубахи. Понимаешь, к чему клоню? Не подойдешь ты нам, так что иди-ка лучше домой. И не переживай из-за войны, войск и рыцарей — без тебя всё сделается. Не нужен ты никому.

Хоббит не поднимал больше головы. Увидел писец, как в свете тлеющей свечи блестят глаза малыша.

— Пойми, — вздохнул сидящий за столом. — Кто родился овцой, тот никогда волком не станет. Только не вздумай обижаться. И давай останемся друзьями. Судьба твоя — совсем не рыцарство.

Развернулся хоббит и побрел в сторону выхода, лишенный всякой надежды. Дрогнул свет впереди, вошел в темную залу ещё один человек. Высокий, облаченный в латы, с громадным мечом и длинными черными усами. Вскочил писец с места, узнавая своего строгого командира.

— Это что такое?! — вошедший бросил гневный взгляд на маленького хоббита, бредущего к выходу. Тот поднял голову и посмотрел снизу вверх на статного мужчину.

— Я всю жизнь мечтал стать рыцарем, а меня не берут, — всхлипнул хоббит.

— Рыцарем?! — ещё больше нахмурился командир. — Да ты верно под телегу попал?! Или сказок начитался да снов насмотрелся?! Вот и взбрело в голову малую! А рыцари, они, знаешь ли, совсем не такие, как в легендах. Не каждый подвиг по плечу.

Хоббит молчал. Тишина разлилась по темной комнате.

— Уходи давай, — тихо сказал командир. — Уходи и не стой среди людей.

— Но я хочу сражаться! — хоббит в сердцах топнул ногой. — Хочу воевать! Хочу хоть раз в жизни быть кому-то полезным! Дайте мне лук, пращу или просто камень. Поставьте меня на стену. Помогите мне, и я обещаю — вы забудете, что я ростом меньше вас!

Командир коснулся своих ухоженных усов.

— Смею заметить, что… — писец чуть привстал из-за стола.

— Тихо! — рявкнул командир, не отрывая взгляда от хоббита. А тот чуточку приободрился. Может быть, что-то получится?

Хоть раз в жизни…

— Странный ты, хоббит, — проговорил командир. — Видел я твоё слабое племя, но таких, как ты не встречал. Вы ведь по углам обычно прячетесь, да тащите всё, что плохо лежит, а тут… Рыцарем стать, видите ли, хочет! Одно тебе скажу — это риск большой. И если не врешь ты, если и вправду готов, то… — командир ухмыльнулся. — Быть тебе рыцарем!

Хоббит аж дар речи потерял.

— Писец!?

— Да!

— Выдать новобранцу комплект доспехов, провести инструктаж и отправить на службу!

— Есть!

Скрылся командир за одной из многочисленных дверей. Остался хоббит в темноте. Довольный-предовольный, вот только…

Не так, ему казалось, всё будет.

Совсем не так.

***

Стоял хоббит перед большим зеркалом и смотрел пугливо на своё мутное отражение. Показывала смазанная картинка небольшого человечка в новых, только что вынутых из сундука латах. На полу валялась сброшенная одежда, блестел нагрудник, блестели наколенники и наплечники, блестели сапоги и перчатки. Лежал возле зеркала острый, как бритва, клинок.

Сбылась мечта.

Казалось бы.

Коснулся хоббит своей груди, странное ощущение пробудилось там. В чем же дело? Вроде стоит перед зеркалом новый рыцарь, и все должны им восхищаться, но…

Чем же восхищаться?

Тем, что огромный доспех совсем не подходит малышу? Или тем, что в сапогах так просторно, что даже в один из них можно засунуть сразу обе ноги? Маленький и щуплый хоббит в новых латах почему-то не похож на доблестного рыцаря. Или зеркало врет, убого и смешно показывая карлика, или…

Нахмурился малыш, пытаясь отогнать от себя противные мысли. Потянулся он и стоящему возле зеркала клинку, чтобы посмотреть, как будет лежать в руке шикарный меч. Заскрипели доспехи, запыхтел новый рыцарь.

— Давайте помогу? — послышался голос.

— Не надо, — уже в сотый раз ответил хоббит.

Возле входа в комнату, где одевался малыш, дежурил специально приставленный к карлику слуга. Такова была воля строгого командира. И сейчас этот слуга сделал шаг вперед, чтобы подсобить, но остановился, услышав отказ.

Взялся хоббит за рукоять, зазвенело лезвие, проползая по полу. Напрягся малыш — тяжел был меч. Так тяжел, что поднять его, и встать в боевую позицию было почти нереально.

— Ну, почему же… так сложно, — закряхтел хоббит.

— Вес клинка рассчитан на человека, — ответил слуга, скрывая злорадную ухмылку. — Поэтому оружие вам не подходит. Редко увидишь меч, которым может пользоваться и хоббит и человек.

Не обратил малыш внимания на едкие слова. Вспотел весь, пытаясь меч поднять. Оторвался от пола наконечник клинка. Ещё чуть-чуть!

Дын-ннь!

Упал клинок.

Не выдержал хоббит. Расслабился. Поник. Не смотрел больше на своё отражение. Убогое и глупое, как сама идея стать кем-то большим, чем просто карлик.

Продолжал мерзко улыбаться вредный слуга. Долго он ещё ухмылялся, вспоминая тот момент, когда хоббит, сбросив с себя доспехи, выбежал из здания.

Выбежал и оставил свою мечту.

***

То был маленький островок зелени в океане шумного и странного, порой непонятного мира. Деревья поднимали свои ветви к небу, будто прося его о неком снисхождении. Ведь многолетние дубы и сосны не могут сдвинуться с места и пойти куда-нибудь по своим делам. Крепко притянули их корни, что спрятались под землей. Злые они — не хотят отпускать. Деревья стонут, шепчутся друг с другом, шелестя листьями. Нет свободы, и не будет.

А как порой она нужна.

Тихо петляла между стволами деревьев речка. Та самая, которую выпачкали большие люди в большом городе. Но, благо, здесь она была чистой и резвой, как ветер, как птица, парящая в небе. Мелодично журчала вода, подпевая ласточкам. Целый хор поселился в лесу. Все хотели помочь хоббиту, все хотели его подбодрить.

А он просто сидел на берегу. Сидел, поджав под себя ноги, и смотрел на полупрозрачную реку. И ни единой души вокруг, будто одиночество — извечный спутник малыша. Лишь где-то вдалеке, там, где речка останавливается на одном из многочисленных её поворотов, мерцает отражение низенького и страшненького карлика.

Хоббит поднял с земли камешек, покрутил его перед собой и сжал в кулаке.

Малышу не грустно. Какой смысл обижаться на людей, ведь они ничем ему не обязаны. У них свои заботы, и он — тот, что вторгся в их жизнь, — он просто…

Просто карлик.

Карлик, которому вовсе не грустно.

Ну, если только самую малость…

Запели деревья свой набожный гимн, потревоженные ветром. Зашуршала где-то под ветвями белка. Прозвучал совсем рядом полный уважения голос.

— Всё готово, мой лорд.

Из-за дерева выступил гном. Длинная черная борода ложилась на его потертые, уже бывавшие в бою латы. Огромный топор висел за спиной, шлем красовался под мышкой. Встал хоббит. Расправил плечи. Гном низко ему поклонился.

Маленький камешек полетел в воду, окунулся и прогнал отражение хоббита. Теперь вода не рисовала малыша. И как только гладь успокоилась, в ней высветился лишь пустой лес.

А хоббит исчез.

Будто и не существовал он.

***

Ветер трепал флаг на башне, мечтая сорвать его и унести куда-то вдаль. Туда, где измятый кусок тряпки уже никто и никогда не найдет. Уставший стражник бросил ленивый взгляд на горизонт. Скоро закат и конец надоедливой службы, осталось совсем чуть-чуть.

Но вдруг…

Из-за холма показалось знамя. Всё тот же ветер игриво щекотал его и гнал вперед, будто парус. Послышался стук копыт и скрип нагруженных телег, вскоре он слился с шумом шагов. Шли сотни, тысячи, десятки тысяч. Постепенно горизонт покрылся людьми. Хотя нет…

Это были хоббиты.

Облаченные в доспехи, с мечами, пиками, топорами и алебардами они маршировали по полю, оценивающе глядя на стены города. За войском тянулись обозы с провиантом, инженерные телеги, конница, лучники.

Стражник разинул рот и, отгоняя сковавший всё тело страх, попытался посчитать, сколько же карликов подошло к стенам. Но глаза и разум отказались подчиниться. В конце концов, солдат просто кинулся к люку, бросая копье. Нужно было срочно всех предупредить.

Но жители города уже поняли, какая опасность пришла к воротам. Улицы наполнились неописуемым шумом: солдаты спешили на посты, торговцы сворачивали свои лавки, бросая товары, нищие забивались в темные щели. Никто не знал, что так получится. Никто не ведал, что город, который будто бы далеко от гремящей где-то за горизонтом войны, будет взят в плотное кольцо осады. И вот теперь люди дорого заплатят за свою ошибку.

Стражники из гарнизона взбирались на стены, слуги раскладывали колчаны со стрелами, командиры кричали что-то, пытаясь переорать дикую суматоху, царящую в городе. Однако все понимали — уже слишком поздно.

Командир, заведующий рекрутским набором, взобрался на башню, позванный стражником, и окинул натренированным взглядом горизонт. Старый вояка пытался понять, какова же будет тактика врага, и на что способна огромная масса, растянувшаяся перед городом.

— Господин!

— Что? — командир гладил свои длинные черные усы, не сводя взора с вражеских знамен.

— Взгляните на это! — стражник указал копьём куда-то вдаль.

Командир подошел к краю наблюдательного пункта и прищурился.

— Это он! — воскликнул один из стоящих на башне слуг. — Чтоб мне сапоги свои съесть! Это же…

— Да, это он, — вздохнул старый вояка, пряча ухмылку.

— Он обманул нас! — воскликнул слуга. — Он… да он же! Да я ему…

Командир отошел от края и тихо засмеялся. Солдаты посмотрели на него с изумлением и недоверием.

— А я ведь подозревал, что он не так прост, — старый вояка потер усы. — Догадывался! Но не успел всё понять! А теперь поздно. Вы правы, господа — он обманул нас. Обманул всех! Вы зрели в нём слабого дурачка, нищего, ворюгу, попрошайку, а под конец — даже рыцаря. Но вы не увидели в нём ещё кое-кого.

Вы совсем не заметили шпиона.

Ему не нужно было рыцарство, не нужна была слава, почет, награды, всё это для него — лишь пустые, подкрашенные пафосом, слова. Он просто приходил за знаниями. И мы всё ему показали, став куклами в мастерски разыгранном спектакле, — командир начал спускаться по лестнице.

— Учитесь, господа, — послышалось во мраке темного коридора. — Пьеса сыграна! Лучшей разведывательной операции я не видел.

Стражники переглянулись, а затем вновь устремили свои взоры к армии врага.

А там…

Маленький хоббит, тот самый, что рвался некогда в рыцари, стоял сейчас на большом валуне и смотрел на покинутый им город. Долго смотрел, пристально вглядывался. А затем сошел с камня и неспешным шагом заковылял вдоль рядов своей армии. Тут же к нему подскочил седовласый гном.

Хоббит заговорил:

— В указанных мною местах кладка довольно старая, сосредоточьте удары катапульт именно в этих секторах. Ориентировочное положение главных сил противника — вторая западная и третья восточная башни. Учтите это и просчитайте время перегруппировки. По моему сигналу задействуете таран. Шестой и восьмой отряды займутся лучниками, десятый и третий — лестницами, — карлик остановился. Гном что-то спешно записывал на пергаменте.

Хоббит огляделся, ещё один слуга подвел к нему боевого пони. Предводитель армии вскочил на коня, чуть отъехал и развернулся к солдатам.

— Братья! — раздался звонкий глас. — Сегодня я поведу вас в бой! Там, за стенами, люди, которые думают, что они умнее и выше всех! Настал момент, когда они осознают свою ошибку, осмыслят её и ужаснутся от истины, что придет к ним! Мы, хоббиты, будем биться с теми, кто, по многочисленному мнению, сильнее нас! Но в этот день, в этот момент я говорю вам — это не так! Утром я был в их городе и знаю, куда нужно ударить, чтобы победа досталась нам! Последуйте за мной! Учитесь у меня!

И покажите всему миру, на что мы, хоббиты, способны!

Карлик посмотрел на своих солдат. Те слушали его с замиранием сердца. Затем хоббит развернулся в сторону города и глубоко вздохнул, будто ожидала его долгая и изнурительная дорога.

— Триумф близок! — пропел хоббит и выхватил меч из ножен.

Пони рванулся к городу.

Войско последовало за ним.

А вслед наступающим, будто салют, полетели в небо снаряды от катапульт.

Тимофей Верхов(2.10.2007).

foglands.hut2.ru — мой сайт, мое творчество.