Хозяйка МГ — ' Курс выживания '

Попадая в его сети пропадаешь навсегда

Глотая воздух простуд и сквозняков

С запахом бензина и дорогих духов...

В этом городе всего было много — домов, людей, машин, жизнь бурлила, как минеральная вода в откупоренной бутылке.

Даже ходили здесь по-другому — быстро, уверенными шагами, как будто боясь опоздать.

Что-то такое витало в воздухе, неописуемое, необъяснимое, то самое, что отличает большие города от маленьких, и от этого "чего-то" голова шла кругом и разбегались глаза...

1

Моя группа напоминала сборную солянку:

— мальчик-альбинос с некультурным прозвищем "з%лупа",

— пара тихонь-отличниц,

— заикающийся пацан, по которому плакал "Клерасил"

— девушка с манией величия, похожая на мышь, вымоченную в пергидроле,

— "западенець", изъясняющийся на каком-то тарабарском наречии,

— усердная староста, чем-то напоминающая всклокоченную ворону,

— двое пацанов, бредящих хип-хопом и брэйк-дансом,

— и другие раритетные экземпляры.

Кроме местных были также жители Кременчуга, Днепра, Чернигова, близлежащих сёл и ПГТ... люди попались относительно безобидные, качать права не пытались, каждый был сам за себя.

Количество предметов пугало: логика, риторика, деонтология, этика, религиоведение — лучше быть хвостом макаки, чем учиться на юрфаке!

Впереди маячили семинары, зачёты, контрольные...

В субботу был так называемый "библиотечный день", в который полагалось к ним готовиться, но почти никто не рвался за знаниями, подавляющее большинство предпочитало уехать домой.

Проживание в общаге базировалось на сплошных ограничениях: утюги, электроплитки, обогреватели и кипятильники не использовать, курить "только в специально отведённых местах", посещения регламентированы — с 15.00 до 21.00, и за это ещё имели наглость требовать 36 гривен ( по тем временам довольно дорого ), потому что мы "левые", а со своих — только девять! возмутительная обдираловка.

Если кто появлялся после 12 ночи, дежурная бабка ни за что не открывала, якобы "не положено", а на самом деле из вредности — всё равно ведь не спит!

Горячую воду планировали дать к середине декабря, как будто все обитатели являлись приверженцами Порфирия Иванова. Однако уже в сентябре стоял такой колотун, что впору было заклеивать окна.

В изобилии водились мыши и прусаки, которых регулярно травили дихлофосом. На них это особо не действовало и умирать они не собирались, зато я ходила как закумаренная.

Чтобы сэкономить на уборщицах, ввели дежурства по этажам, приходилось откупаться. Зачем портить руки и тратить силы зря, если уже через полчаса подсобные помещения опять будут изгвазданы?

Я от голода отощала как швабра, точнее, как чукча, который боялся открывать консервы, чтобы оттуда на него не посмотрел Ельцин.

На ночь приходилось совать голову под подушку, чтобы заглушить адский вой "есть в графском парке чёрный пруд, там лилии цветут", доносящийся из коридора.

Соседки и приходящие к ним кобели ( чтоб их разорвало! ) резались в карты до двух часов ночи, утром те приходили на чай. И так в комнате было не развернуться, а тут ещё эти жрецы, норовящие запустить лапы в мои продукты.

Я никак не могла адаптироваться и поэтому после пар шла куда-нибудь тусоваться и возвращалась в общагу перед самым закрытием — "на веселье не жалеем времени и денег, в жизни как в кино летит десять лет за миг..."

В один из дней в процессе возлияния на меня упала решётка ( в назидание, что ли? ), потом сердобольные люди кормили бутербродом с яичницей и вели по улице. На этом мои злоключения не прекратились.

Когда я почти улеглась спать, за дверью кто-то начал громогласно требовать спички. Я вышла с коробком, и в благодарность меня увели пить со старостой общаги и прочими. После того, как было выпито море водки, на меня нечаянно опрокинули миску салата и снабдили кружкой рассола (на утро).

По ошибке я вломилась в чужую комнату, где случайно подожгла одеяло и еле-еле отклонила приглашение к интиму. Ну что за народ такой пошёл, значит, если я заблудилась и поддатая, надо непременно до%баться?! Следует таким губозакатывательные машинки дарить. Совсем офигели...

2

На своё новоселье я позвала трёх человек и выпила с ними два батла "Массандры", потом пришёл четвёртый и всё опошлил, т. е подбил нас полирнуть это дело водкой. Напрасно мы его послушались — стряслось ЧП.

Самый прилично выглядящий гость ( в пиджаке и галстуке ) забыл обуться, попёр по ступенькам в безукоризненно белых носках и шлёпнулся прямо перед вахтой, рассыпав из дипломата всякую хренотень.

Вахтёрша сказала, что не вернёт им ксивы, пока они не приведут того, у кого были (они её надули, назвав разные номера комнат, но зря старались — мои соседки заложили меня заранее ). Уж очень им хотелось жить вдвоём, вот и добивались этого всеми средствами.

Пока пацаны кричали, что они из СБУ, я мрачно пила во дворе, понимая, что здесь мне больше не жить, потом лезли в соседнюю общагу по пожарной лестнице... (Это был явно не мой день, да и вечер тоже!)

Наутро меня вызвала манда-коменда и ехидно сообщила, что выселяет за нарушение распорядка, типа пьяницам и дебоширам здесь не место — у меня аж челюсть отпала от такой расторопности.

Дала прочесть рапорт, напомнивший мне анекдот "Лермонтов сидит на заборе и всех посылает на х%й", т. е сплошное враньё с подписями очевидцев. В нём было написано, что мы угрожали дежурной и чуть её не побили ( а надо было бы ) — в упор не помню ничего подобного!

Если она ожидала, что я упаду на колени и начну биться башкой об линолеум, умоляя не удалять меня из-под этого благословенного крова, то ей пришлось обломаться. Правда, староста и другие мне это настойчиво рекомендовали: дескать, с кем не бывает, корона не свалится, если разок закосишь под дурочку, авось её и попустит...

В комнате чуть не дошло до драки, но я наступила на горло своим инстинктам, т.к была в явном меньшинстве и неминуемо бы проиграла, а нужно было срочно разруливать сложившуюся ситуацию.

Заняв сумок, я хотела сдать шмотки в камеру хранения на неопределённый срок, но прикинув, во что мне это выльется, собрала НЗ, тепло попрощалась со старостой и др., в спешке даже не отматерила коменду и покатила на тусовку. Там изливала душу, от негодования плюясь как верблюд, и мне таки подфартило — я встретила знакомых, снимающих дом в посёлке. Они без вопросов взяли меня с собой. Выпив на посошок на вокзале, и бодро распевая "сире-е-невый тума-а-н", мы погрузились в электричку.

3

Условия в этом доме были спартанскими, т.е приближенными к боевым — ржавый умывальник, полураспотрошенные матрасы и подушки, сваленные на пол, барабанная установка... Ну и наелись! Ну и компания!

Спать меня отправили на кухню, но им это сошло с рук, т.к я валилась с ног и отрубилась, забыв снять ботинки. Но это были издержки производства, пустяки, дело житейское.

Хозяин был бессердечен — поднял нас в 6 утра, чтобы успеть в свой технарь, мне же было не до учёбы. Не мывшись и не евши, я терзала по телефону дамочек из контор по сдаче квартир.

От обилия вариантов в мозгах у меня помутнело, и я обратилась в одну из них наугад.

Получила адрес, поехала туда — пять станций метро плюс несколько остановок на тралике, промудохалась часа два в поисках нужного дома, все прохожие футболили меня в противоположные стороны...

Натерла ноги, сняла обувь, тут же наступила на стекло, встретил меня озабоченный дяденька, сразу же согласившийся сделать скидку ( как он объяснил — "за красивые глаза" ). Комната оказалась вполне пристойной, в квартире, кроме него, жили ещё какие-то две бабы, но я решила, пусть ему эта хата поперёк горла станет.

Вернулась, наябедничала пацанам, которые вскочили как укушенные и стали предлагать свои услуги — пересчитать дяде рёбра, зубы, другие органы, а заодно и поуменьшить их число, чтобы не зарывался.

От такого рода помощи я отказалась — нет, вовсе не из человеколюбия, просто на первом месте был так и не улаженный вопрос с жилплощадью.

На следующий день я наведалась в свою бывшую общагу и узнала, что звонил папик (вот такой презент я преподнесла ему к дню рождения! ) Моя история его растрогала, и он пообещал как можно быстрее приехать. Оставалось только ночку простоять да день продержаться.

Видела всех участников минувшего новоселья — никто из них угрызений совести не испытывал, зареклась впредь и на пушечный выстрел к ним не подходить во избежание подобного рода происшествий.

Ночевала в редакции молодёжной газеты, журналист, ушедший из дому, звал в коллеги и полночи расписывал преимущества freelove... Пришлось рявкнуть и пригрозить разукрасить так, чтобы по возвращению домой мать родная не узнала. Видно, мой голос был достаточно убедительным — он отвязался.

4

Приехавшие родители развили бурную деятельность и через два дня подобрали мне новое место. Забирая свои вещи из общаги (чуть не надорвалась! ), я красочно расписала бывшим соседкам все прелести будущей жизни — однокомнатная квартира в центре, холодильник, телевизор, видик, приставка, телефон, горячая вода... они от зависти аж позеленели.

Команда КВН понесла невосполнимую утрату — меня агитировали туда записаться, но я гордо отказалась, т.к больше не желала иметь ничего общего с этой лавочкой. Пусть сами бегают по сцене в жёлтых шортах, как цыплята инкубаторские.

Конечно, я немного преувеличила — квартира была не в центре, трёхкомнатная, и кроме меня там жила хозяйка с сыном, но всеми вышеперечисленными вещами они мне пользоваться разрешали. Зато нельзя было курить в комнате и водить к себе друзей.

Я навешала родителям лапши, что уезжаю на дачу с одногруппницами, чтобы поскорее их спровадить. Естественно, никаких одногруппниц и в проекте не было, отправилась я в уже знакомый посёлок.

Взяли на семерых 2 литра вина и 0,5 сэма, оказалось мало, послали четверых за добавкой. Возвращаясь обратно, те столкнулись с местными гопниками, распили с ними всё купленное и выклянчили травы. По приходу обблевали полдома и ещё принялись тыкать нам факи.

Мы в долгу не остались и соорудили бульбик. По команде "на обкурку становись!" понеслась душа в рай — игра кедами в футбол, метание картошки, в общем, устроили тотальный свинский destroy.

Когда мы устали и легли спать, те очухались и встали готовить. Для начала они вылакали подсолнечное масло, спутав его с крем-содой, а потом через каждые пять минут будили вопросами: "есть будете?", "чай хотите?", "у кого есть спички?", "сколько время?", и, наконец, "где делись палочки от установки?" ( Самая нужная вещь посреди ночи! ).

Тут я совсем осатанела и метнула в них сапогом. Подействовало, но я сделала вывод, что в этом месте ноги моей больше не будет. По отношению к ним теория Дарвина верна — их предками явно были обезьяны.

Накапливались задания — рефераты, английские сочинения и прочее, а пожаловаться было некому ( я ложусь в 12 спать, силы нет раздеться... ). Кто бы стал меня слушать? стакан, что ли?

Потихоньку постигала азы кулинарии — жарила яичницу и варила суп из полуфабрикатов. Приходилось экспериментировать на себе, из подопытных объектов была только собака ( японский хин ), да и того ценили на вес золота. Это милое животное с упорством маньяка утаскивало мои носки и другие аксессуары, после чего прятало их в самых труднодоступных местах.

В комнате мусора накопилось по щиколотки, а рисунок и цвет ковра можно было угадать примерно с пятой попытки — ну никак не доходили у меня руки до пылесоса. На кухне приходилось воевать с полчищами прусаков с помощью веника.

Деньги стремительно улетучивались, хотя пить и курить я старалась на халяву, красную икру не жрала, по ресторанам не шлялась, на такси не разъезжала... Регулярно наступал финансово-половой кризис ( это когда открываешь кошелёк, а там х%й ).

Иногда меня любезно подкармливал сын хозяйки, спасибо ему огромное, иначе я бы неминуемо язву заработала. Кроме того, он оказался конспиратором и выгораживал меня, когда папики звонили невовремя, т.е попросту врал с три короба.

По всей квартире воняло дрожжами и остальными компонентами, необходимыми для самогоноварения ( такой был у хозяйки дополнительный источник дохода ), аппарат работал исправно, так что я периодически изымала оттуда по пол-литра.

Баба была неплохая, но жутко наивная, считала меня непьющей, поэтому доверяла торговать в своё отсутствие.

Я вела себя не самым достойным образом: разбавляла, недоливала, жаловалась на нехватку мелочи на сдачу, короче, энная часть выручки попадала в мой карман.

В начале "карьеры" я пережила шок: на пороге появился потрёпанный дедушка и сообщил, что он — Александр Первый! (Было от чего тронуться умом... )

Позже стало известно, что среди клиентов это очень распространенное имя, поэтому им и присвоили порядковые номера, чтоб не путаться.

5

"Куда я попала? Где мои вещи? Где здесь выход? Мама, роди меня обратно!" — такие мысли посещали меня довольно часто.

Ведь за эти деньги в родном городе можно было бы обвешаться драгметаллами, свалить на мамика все домашние заботы, открыть свой бизнес... Так нет же, интеллектуального общества захотелось!

Зубрила-одногруппник сказал, что у меня вредный характер и я скоро состарюсь, в ответ я громогласно пообещала за следующую фразу, сказанную в подобном тоне, накормить его его же зубами.

В метро за попытку пройти без жетона и карточки менты отобрали студенческий и содрали штраф в 10-кратном размере. (Ну что тут скажешь — "синдромо даунито хромосом"...)

После вечерних развлечений похмельная ротовая полость регулярно приводила зубную щётку в состояние столбняка.

Во время скитаний я подружилась с одним человеком, которому мне очень захотелось помочь. Он этого не понимал и регулярно подкидывал проблем. Пил он то по-чёрному, то до белочки, как и я, кромсал себе руки, только что не кололся и имел фаталистическое мировоззрение.

В его интерпретации это звучало так: "какая разница, когда сдохнуть — сегодня, завтра, через полгода..." Я не разделяла его точку зрения, пускала в ход всё своё красноречие, чтобы доказать, что он неправ.

Семейка у него была не самая благополучная — отец жил отдельно и сам по себе, младшая сестра пыталась учиться, с матерью грызлись, как кошка с собакой. То она его из дому выгонит, то он сам уйдёт, сопрёт, что плохо лежит и на толкучке продаст за полцены, ночует где попало.

Из бурсы выгнали, подрабатывал, если уж совсем плохо дела шли. Его можно было охарактеризовать словами "как всё запущено", потому что он вовсе не был тупым.

Что странно, он никогда не пытался клянчить у меня деньги, предпочитая мёрзнуть, голодать, подбирать бычки и т.д.

Я подозревала, что он малость "того", но не придавала этому значения, так как считала себя его подругой, а не психоаналитиком. В ментовке он бывал гораздо чаще, чем я в своём вузе, стоило отвернуться, как он ввязывался в драку ( по поводу и без повода ).

То, что перевоспитывать человека после совершеннолетия — дохлый номер, я осознала с большим опозданием. Я догадывалась, что зря стараюсь, но не хотела в это верить.

Что делать тогда, когда уже нет слов, ни пристойных, ни матерных, а руки опускаются от собственного бессилия?

Не добившись никаких улучшений, я стала частенько "принимать" вместе с ним. Поссорившись, мы пили порознь, потом мирились, снова теряли друг друга из виду...

Я задумывалась, во что это выльется, но гнала от себя такие мрачные мысли, считая, что рано панихиду петь.

6

Я решила развеяться и свалила на КСП. Добрались с ветерком — ехали в кузове грузовика и пили под мануфактуру, т.е занюхивая свитером (моим).

Солнце быстро опускается в зенит, а в башке как будто колокол звенит — спотыкаясь в сумерках об растяжки, я угрюмо бурчала себе под нос:"полцарства за фонарик". За нами следом приехало местное телевидение — даже в лесу не получалось от этих энтузиастов спрятаться!

Пили самогон из трёхлитровых банок, после чего буянила — сначала грозила разнести весь полигон в щепки, потом рвалась искупаться в речке, в общем, свидетелям этого припадка безумия пришлось спеленать меня одеялом.

До этого они приводили мне энное количество резонных и весомых доводов типа: "октябрь месяц всё-таки", "зачем же было так нах%яриваться", но я ни в какую не желала утихомириваться.

На следующий день мы хотели пойти на концерт бардовской песни — надо заметить, что импровизированная сцена находилась в ста метрах от нашего лагеря. Но преодолеть это расстояние нам оказалось не под силу — после интенсивного утреннего похмеления и хронического недосыпания.

Ночью случайно спутала палатку, услышала о себе и своих родственниках много нового и интересного. С неохотой покинула столь негостеприимное место ( хотелось забуцать всех её обитателей по очереди, а после с особой жестокостью издеваться над трупами. )

Утром основная масса приезжих умчалась как ужас, летящий на чём попало, я же в очередной раз подтвердила правдивость пословицы: "дай дураку стеклянный х%й, он и его разобьёт, и руки порежет!"

Вместо того, чтобы собираться и отваливать, я пошла подзаправиться на холм. Не рассчитала — даже не могла спуститься вниз в долину.

Тут откуда-то появился спасатель, Чип и Дейл в одном лице, забросил меня на плечо, как мешок с мукой и сказал, что отнесёт меня и мой багаж-чемодан-саквояж на станцию. Пока он не добрался до тропинки, я вела себя тихо, но потом меня переклинило. Я стала кусаться, царапаться, щипаться и лягаться, вопя: " пусти меня, ты, недоделанный, я здесь буду жить!"

Очнулась у костра под накрапывающим дождём и только тут осознала весь ужас происходящего — опять от меня сбежала последняя электричка, и надо как-то дожить до рассвета. Спать пришлось сидя и в одеяле, добытом с боем.

Проснувшись, мы все выглядели не ахти — воняющие сыростью, мятые как из задницы, опухшие, у моих ботинок отвалились подошвы...

Тут к нам нагрянули гости, "последние из могикан" с фляжками, до краёв наполненными жидкостью №3, а попросту говоря спиртом. Это было весьма кстати, т.к мы все запасы истребили.

Подняв изрядно истоптанную бодрость духа, мы пошкандыбали по ухабам и обрывам, увязая в каких-то трясинах, если бы меня вовремя не подхватывали, я неминуемо бы убилась. На одежде было столько грязи, что по возвращению домой её пришлось не отмывать, а разгребать.

После поездки был отходняк — то и дело хотелось предложить развести в аудитории костёр ( отопление включать не спешили ).

7

Меня & нескольких одногруппников вызвали в деканат и слегка поругали за нерадивость. Все приняли к сведению сказанное и отправились в ночной клуб ( я — впервые в жизни ).

Глотнув пива, я поудобнее устроилась в жёстком пластмассовом кресле, стараясь не ёрзать и держаться как завсегдатай подобного рода заведений. На самом деле я чувствовала себя здорово уставшей и была совершенно сбита с толку. Музыка орала, ярчайший свет бил прямо в глаза, посетители вызывали желание посвязывать их на всякий случай... дурдом "Солнышко", палата № 6 — видели ночь, гуляли всю ночь до утра...

Домой добиралась на автопилоте, но уже через пару дней бодро мчалась в другой клуб, гораздо более крутой. В обычное время он был бы нам не по карману, но в тот вечер в качестве рекламной акции сделали бесплатный вход.

Цены пугали — литр виски стоил 230 гривен, поэтому надирались на улице ром-колой, пивом и отвёрткой. Танцевали до упаду, устали до предела и устроились кто где — на стульях, под столом и т.д, чтобы хоть чуть-чуть восстановить силы до закрытия.

После такого насыщенного времяпровождения на учёбу хотелось плевать с Эйфелевой башни, но гиперсознательная хозяйка ( садюга! ) расталкивала меня по утрам и не давала уклониться от похода в институт.

Кроме шатания по клубам, тогда была в моде и другая фишка — игра. Во что именно играть, каждый выбирал сам, в зависимости от материального положения.

Я отдала предпочтение "бинго" — один пацан его вовсю расхваливал, мол, выиграть легко, сам он уже и родителей, и свою девчонку подарками завалил, и себя не обидел.

За любое занятие, которое казалось мне интересным или выгодным, я всегда бралась с фанатизмом и полумер не признавала. В этот раз вышло тоже самое.

Забив на пары, я приезжала в выбранное заведение к открытию и удалялась оттуда глубоким вечером, почти ночью.

Хозяин этого вертепа готов был на меня молиться — таких чокнутых клиентов он ещё не встречал. Выиграть удавалось (периодически ), но полученные деньги снова шли в ход, да и высидеть целый день без воды, еды, и, конечно же, сигарет я не могла, не терминатор ведь!

Получался какой-то цыганский бизнес — жил когда-то цыган, утром покупал яйца, целый день их варил, к вечеру продавал, а потом начинал всё сначала. На вопрос, какой от этого толк, он говорил: "во-первых, остаётся бульон, а во-вторых, я при деле."

Это точно, времени у меня не оставалось ни на что. Однако ни одна попытка сорвать джек-пот не увенчалась успехом, и мне оставалось тоько скрипеть зубами, глядя на то, как более удачливые граждане обмывают победу.

В итоге терпение лопнуло и я бросила эту развлекаловку для раклов — замаялась сидеть и как зомби чёркать маркером: "35", "16"...

Нашему fuck`ультету исполнилось три года, отметили с размахом... Плющило всех не на шутку. Те, кого я считала заучками, пили шампанское, водку и пиво, а потом курили.

Я сама через каждые пять минут выскакивала полураздетой на улицу, чтобы освежиться ( методистка была вне себя от ужаса ), пару раз падала во время танцев, и, наконец, пропустила половину концерта, уснув в гримёрке. Также успела отвесить затрещины двум пацанам из группы, на третьего уже не хватило сил.

Утром все парты изобиловали бутылками прохладительных напитков самых разных сортов, а все обращения ко мне сводились к: "ну ты вчера дала джазу" и "как самочувствие?".

Я рассвирепела, и если бы услышала это в пятый раз, тому человеку пришлось бы туго.

С этого самого дня я начала разочаровываться в своей группе —"зачем мне быть душою общества, когда души в нём вовсе нет?"

8

Множество моих знакомых в порыве то ли идиотизма, то ли патриотизма добровольно записались в Народный Рух и не закрывая рта делились подробностями военной подготовки, которым их там обучали. Забыв о том, что оторвали одной излишне любопытной девушке, я сломя голову понеслась туда — писать заявление о приёме. Приняли сразу, и начался кошмар...

С собой нужно было волочь уйму вещей: хавчик, воду, аптечку с бинтами, ватой, зелёнкой, лейкопластырем ( это в рюкзаке), а на себе —свежекупленный камуфляж, который тоже немало весит.

После того, как протопали около двадцати километров, нас стали муштровать, обзывать "йолопами" и предлагать привязать к ногам связки сена и соломы, чтобы мы не путали право и лево.

От ретивого и безграмотного выполнения команд "ліворуч", "праворуч", "кругом руш" мои мозги напрочь закомпоссировались, и я, механически вытирая нос рукавом бушлата, замыкала шествие.

Также с азартом метали ножи в беззащитные деревья, стреляли из оптических винтовок, пятизарядок и пистолетов, изучали азы рукопашного боя и самбо, ползали "крокодилом" ( ну очень интересный способ передвижения, в процессе которого набивается полный рот песка и сосновых иголок ).

Обратно самые выносливые двинулись марш-броском, остальным разрешили добираться на троллейбусе.

После такого мероприятия носки можно было употреблять в качестве бумерангов, а уж пахли они похлеще дохлой кошки.

На следующих выходных издевательства продолжились — забрались туда, куда Макар телят не гонял, и начали играть в разведчиков, т.е прятаться в ямах, зарывшись в листья. Отрабатывали приёмы — ох, нелёгкая это работа, все руки повывихивала и мышцы порастягивала, подготовки-то никакой, в школе постоянно физ-ру прогуливала.

На этот раз задание усложнили — начальство выдало компас с картой и велело упражняться в ориентировании на местности. Не чувствуя под собой ног, мы блуждали в свалках, зарослях и закоулках и каждый упорно тянул всех в том направлении, которое считал верным.

До штаба доплелись совершенно обессиленные и принялись выпивать для профилактики простуды и снятия усталости ( эта процедура неизменно завершала каждый поход ).

Я прибегала домой, на ходу проглатывала ужин, переодевалась и катила на дискотеку — отплясывать рэп, хип-хоп, брэйк-данс, курить "марьванну"...

Где мои 17 лет — сейчас бы я вряд ли так смогла!

Половину из нашей "руховской" десятки вскоре перевели из рядовых в младшие сержанты ( якобы за усердие на тренировках ), до меня же очередь не дошла, хоть я и лезла из кожи вон.

Периодически проводили общие собрания, где руководство давало нам пи%дюлей за "низкий культурный уровень", "неподобающий внешний вид, позорящий организацию", "политическую неподкованность" и "недисциплинированное поведение". Мы кивали, обещали поработать над собой и исправиться, а сами продолжали в том же духе.

Родителям о своей причастности к этой организации я даже не намекала, т.к они бы перепугались до полусмерти и, чего доброго, забрали бы меня оттуда.

9

По понедельникам я шевелилась со скоростью черепахи и ощушала себя полнейшей развалиной. Предстояло сдавать аттестацию, но сделать это было весьма затруднительно, "хвосты" плодились и размножались.

В этом не было ничего удивительного — днём я дремала на парах и думала чёрт-те о чём, вечером утешалась пьянками с кем попало, по утрам наводила марафет, чтобы скрыть следы бессонных ночей, на протяжении которых чашками глотала кофе и пыталась утрамбовать в свою голову хоть малую толику знаний ( проще съехать ж%пой с тёрки, чем учиться на пятёрки ).

Но, как гласит народная мудрость, "бесстыжие глаза дым не выест", и всё это ничуть не мешало мне клянчить у папиков очередные денежные переводы.

По телефону я с ними разговаривала не очень вежливо, и огрызалась в ответ на рекомендации типа "не стоит прогибаться под изменчивый мир".

Когда они были молодыми, то якобы ничего предосудительного не творили, а даже если и творили, то сейчас молчали об этом, как пленные партизаны.

Расскажи я им о том, что со мной происходит и что меня волнует в настоящее время, они бы всё равно не поняли и заработали бы как минимум по инфаркту.

Мне же было не мёд и тем более не сахар тут жить. А раз так — чем меньше знают, тем крепче будут спать.

Иногда случалось попадалово вроде ментовских облав — то при распитии спиртных напитков в неположенных местах ( их конфисковывали, не отходя от кассы ), то по пути домой с "кораблем" или кастетом.

Нам везло и удавалось выкрутиться — то прикинувшись белыми и пушистыми, то отмахав несколько кварталов...

Один раз чуть было по пьяной лавочке не выставили хату в присутствии владельца — попали туда абсолютно случайно и захотелось воспользоваться случаем. Особых сокровищ там не было, но видик, телик и музыкальный центр присутствовали.

До этого я не отличалась кристальной честностью и, бывало, тырила на рынках разные плохо лежащие мелочи типа помады

( не то чтобы ради наживы, скорее для тонуса — наверное, начальная стадия клептомании ). Те, кто был со мной, тоже особого опыта в этом деле не имели, но объяснили, что вынесенные вещи нельзя продавать сразу, хранить их негде, нас видели и могли запомнить соседи, короче, проявили благоразумие.

равда, их благоразумия ненадолго хватило — через полтора года они бездарнейшим образом засветились на чём-то похожем

( мне было ужасно жалко ). Тогда я не стала с ними спорить, сил пообшаривать ящики в одиночку не было, а зря — хозяин был в такой кондиции, что наутро и имя своё вспомнить не смог бы с первой попытки.

Иногда тянуло в дорогу — по миллиону раз в день я решала уехать, ( почему-то в Москву), хотя по такому морозу было бы совсем некомфортно стоять на трассе, и по столько же раз передумывала и снова распаковывала вещи.

Пить в подворотнях наскучило ( две дешёвых шоколадки, пять бутылок на троих), с травой в зимнее время были напряги, а перед носом ошивались юные беспризорники с кулёчками, наполненными разной вонючей дрянью. Чаще всего они использовали "момент", но в ход шло и некое вещество под названием "толалол". Вот его-то мы у них изъяли и употребили. Эта субстанция подействовала на всех, кроме меня, и пока они смотрели "мультики", заливаясь идиотским смехом, я смотрела на них, совершенно не разделяя этого веселья. Я попробовала ещё несколько раз и окончательно убедилась, что это дохлый номер.

Один из нас успел за короткое время здорово присесть на эту пакость. Пришлось срочно принимать меры: спокойно уговаривать, нецензурно орать во весь голос, отбирать и вышвыривать кульки вместе с содержимым, дошло до рукоприкладства, но цель была достигнута — эпопея токсикомании завершилась.

Мои нечастые появления в универе вызывали беззлобные шуточки — но не более, в пределах вежливого интереса, а что ещё можно ожидать от этих зажравшихся жлобов?

Отдельные индивидуумы терзали вопросами о моём продвижении по службе — ох, попались бы они мне на стрельбище!Мелькнула мысль перевестись на заочное, чтобы пореже видеть их зацикленные на получении диплома рожи.

Надо было как-то эпатировать общество, и стартовала я с окраски шевелюры в тёмно-фиолетовый цвет ( в дальнейшем — чёрный, рубиновый, каштановый, платиновый... )

Была идея побриться налысо и набить на затылке штрих-код, но в последнюю минуту я дрогнула и отказалась от этой затеи.

Тем не менее, могу утверждать со стопроцентной уверенностью — на всех факультетах и курсах никого даже отдалённо похожего на меня не было.

В ход пошли одёжки из сэконда, самых невероятных фасонов и оттенков — плащи из кожи молодого дермантина, бесформенные кофты, самодельные рюкзаки...

Что любопытно — особой тактичностью тамошние обитатели не отличались, но ни одна живая душа не показывала пальцем вслед и не отважилась поинтересоваться, что это за стиль такой.

10

Под Новый год из организации пришлось уйти, т. к на неё пытались навесить статью о незаконных вооружённых формированиях — если бы этот факт стал известен руководству моего вуза, то одной студенткой стало бы меньше.

Уходить мне категорически не хотелось, но деваться было некуда. ( нет повода для ссор, для войн, для тоски, я посылаю всё на х%й...)

Оставив своим "соратникам" всё, что могло им пригодиться, хоть и потраченных денег было жалко до соплей. Напившись и подравшись вместе с ними на праздничном банкете, я стала думать, чем бы себя занять.

Решение было принято быстро — уже через два дня я затолкала в такси мешки с барахлом и переехала на новую квартиру. Папики узнали об этом в последнюю очередь и были в недоумении, к чему такая спешка.

Хозяева попались неординарные — контуженный афганец и его не в меру активная жена. Это ж надо было так лопухнуться! а на первый взгляд такими воспитанными показались.

Местечко я выбрала очень комфортное: каждый вечер поочередно вырубали воду и свет, кто не успевал сделать всё заранее и не запасся свечками оставался сидеть в темноте, голодный и немытый ( я-то знаю, кроме счастья есть зима, простуды, просто невезенье...)

Поругаться с ними было как два пальца об... плевать, и пользуясь тем, что на сессию вынесли всего четыре экзамена я старалась не баловать их своим присутствием без крайней необходимости.

Большую часть времени я проводила в полубогемной компании — некоторые, как и я, учились по системе СИЗ ( сдал и забыл ), кто-то работал, но делал это от случая к случаю, чтобы только не умереть с голоду, но в душе они все были типичными ВТРами ( вольно тусующимися расп%здяями ). Сами же они считали себя "творческими личностями с нестандартным мышлением".

В свободное время мы собирались на чьей-либо свободной хате и начиналось полное хабибулинство ( кто хоть немного знаком с репертуаром замечательной группы "Крематорий", тот поймёт ).

Для тех, кто не знаком вообще и ничего не понял, объясняю: могли прийти вечером в среду и разойтись утром в понедельник, за этот период число людей то уменьшалось, то увеличивалось, ослабевшие от возлияний отправлялись по домам отсыпаться, их место тут же занимали другие, свежие и бодрые...

Пили, накуривались, танцевали, пели, рисовали портреты, больше смахивающие на карикатуры, писали стихи, обсуждали Керуака, Набокова и Пелевина...

Когда должны были вернуться родственники, а денег оставалось в обрез, все как каторжники принимались за тщательную уборку помещений — до блеска надраивали полы, пылесосили ковры, вытирали пыль с бесчисленных полированных поверхностей, выбрасывали скопившийся хлам, мыли посуду...

Потом собирали все уцелевшие бутылки, доверху набивали ими гигантские рюкзаки и плелись по гололёду в пункт приёма, где нас уже знали и платили как следует. В любой момент мы могли грохнуться, и плакала тогда наша выручка, а вместе с ней еда и выпивка.

В желудках урчало, глаза слипались, и мне ничего не оставалось кроме как ругать последними словами себя, свою опрометчивость при выборе квартиры, сволочных хозяев...

На экзамены я надевала бейсболку с откровенной надписью "fuck off", которая полностью отражала моё мировоззрение, влетала в аудиторию, чуть не сбив с ног препода и орала: " эй, ребята, а что мы сегодня сдаём?" Несмотря на такое вызывающее поведение и наплевательское отношение к наукам, по всем предметам я получила четвёрки

( благодаря чужим конспектам, разговорам "за жизнь" с экзаменаторами, удачному расположению звёзд на небе... )

11

Сразу же после этого я позвонила домой, объяснила ситуацию и попросила посодействовать ( терпение-то у меня не казённое! )

Папики выдали порцию тирад вроде "а когда ты туда полезла, то у нас совета не спрашивала, где ж теперь твоя самостоятельность делась?", " ну кто нас умными назовёт — посреди зимы переезжать", "одни расходы из-за того, что у кого-то шило в заднице!"

Повозмущавшись, они развили бурную деятельность и меньше чем за неделю подыскали мне квартиру — двухкомнатную! и без хозяйки! ( Существовало одно неудобство: иногда на площадке оставались ночевать бомжи, но я быстро приспособилась прогонять их оттуда шваброй.)

У одного моего знакомого была коронная фраза: "семейная жизнь — это ужасно, это просто страшно". По-моему, он ошибался — переезд гораздо хуже. Но, вероятно, я необъективна, так как опыта жизни в браке у меня нет и по сей день. Жалею ли я об этом? сама не знаю, иногда да, иногда нет.

Собрать на новоселье всех сразу не удалось, кто-то был занят, кто-то в отъезде, и отмечание весьма затянулось ( нальём по одной, а потом добавим ещё! )

Дом стоял рядом с железной дорогой и ночью ощутимо вибрировал от проезжающих поездов — хозяйка забыла меня предупредить. И вот просыпаюсь я в холодном поту, с пьяных глаз решив, что началось землетрясение! Пока разобралась, что моей жизни ничего не угрожает, чуть заикой не стала.

Отдохнуть и прийти в себя мне просто не давали, квартира превратилась в какой-то гибрид гостиницы с рестораном, причём круглосуточный.

Никто ничего не делал, а я готовила, всех кормила и непрерывно мыла пепельницы. По утрам зеркало бесстрастно отражало воистину душераздирающее зрелище,а я ( с квадратной головой ) поглощала чай и анальгин. Настроение и состояние скакало как по синусоиде:

х%ево/хорошо/х%ево/хорошо и так далее.

Когда поток визитёров иссяк, я с удивлением обнаружила, что в доме всё вверх дном — на полу пустые пачки, бычки, объедки, сквозь стёкла ничего не разглядеть, в ванной подпирает потолок гора нестиранного тряпья, в холодильнике пусто, вместо воздуха — перегар такой концентрации, можно повесить целый набор столярных инструментов, а не только топор.

Свою лепту в это безобразие регулярно вносил и щенок двортерьера, полученный мной совершенно безвоздмездно, то есть даром.

Этой собаке следовало без раздумий присудить звание самого тупого и упрямого существа в мире. Во-первых, она отказывалась выходить на улицу, предпочитая гадить в квартире, во-вторых, грызла мебель, провода, обувь и любые предметы, до которых могла дотянуться. Я почему-то позволяла ей всё, надеясь, что с возрастом она исправится. Как бы не так!

В дополнение к своим мерзким привычкам она стала брать с нас пример и ударилась в пьянство. Стоило поставить на стол наполненную рюмку и на секунду отвернуться, как собака вылакивала её содержимое.

Справиться с пьяным человеком порой довольно тяжело, но с пьяной собакой практически невозможно — у неё начинается приступ веселья, плюс она не держится на ногах, хотя их не две, а целых четыре.

( Впрочем, это создание можно было смело оставить наедине с водкой или коньяком, так как оно отдавало явное предпочтение вину и пиву. )

12

Убив выходные на то, чтобы привести свой свинюшник в божеский вид, я постановила: взяться за ум и регулярно посещать занятия ( встать бы рано утром, выпить банку ртути и пойти подохнуть в нашем институте! )

Получалось из рук вон плохо — сидя на лекции, я то и дело подносила часы к уху, чтобы убедиться в их исправности. Ведь валяться на диване гораздо приятнее, чем слушать о судебных и правоохранительных органах.

А вокруг института много симпатичных кафе, в которых можно посмотреть MTV (вместо того, чтобы тараторить скороговорки на ораторском искусстве, где препод так и норовит выставить кого-то на посмешище.)

В метро меня атаковали представители недавно основанного украинского модельного агентства, якобы связанного с Парижем. Опыт работы им не требовался, потому что "сразу видно, что есть шансы на победу в нашем конкурсе и перспектива хорошо оплачиваемой работы в столице".

Перед этим предлагалось пройти обучение ( естественно, платное ).

Что за этим всем скрывалось на самом деле, я так и не узнала — возможно, очередной бордель. С одной стороны жаба задавила насчёт денег, с другой — напрягаться не хотелось.

В один из дней в квартиру ввалился участковый и угрожал всякими страшными карами ( я-то думала, он из-за потопа, а оказалось, соседи позвонили и нажаловались ). Пришлось устроить карантин.

Теперь я либо пропадала на стадионе вместе с футбольными фанатами, хотя и нифига не понимала в этой игре — просто так, за компанию, либо торчала в кафе, глотая всякое тошнотворное пойло. Далее отправлялась домой в гордом одиночестве, поднималась по лестнице методом "стенка-перила" и отважно сражалась с замочной скважиной, после чего отключала телефон и безмятежно дрыхла до полудня.

Потом подключала, и на меня обрушивалась лавина упрёков мамика. Заподозрив неладное, она решила меня навестить — помочь по хозяйству, а заодно и проконтролировать успеваемость-посещаемость.

И надо же было ей приурочить свой приезд к 8-му марта!

Домой меня доставили целой и невредимой, но когда маман принялась спрашивать, как же мне не стыдно, нервы сдали окончательно и бесповоротно.

Я грохнула об землю дорогущие заграничные румяна и вылетела на улицу в носках ( в смысле — без сапог ), а снег, между прочим, ещё не растаял. Меня поймали и отвели обратно мои же провожатые (честь им и хвала!) — они не стали сразу же расходиться, а решили подождать и убедиться, что со мной всё будет в порядке.

То робкими намёками, то открытым текстом я постепенно давала мамику понять, что папик уже заждался жену. А она с наивным видом спрашивала: " я что, мешаю?"

Может, кто и отважился бы искренне ответить на подобный вопрос, но лично у меня окаянства не хватило. Поэтому я мужественно терпела, пытаясь втолковать ей, что "алкоголь в малых дозах безвреден в любых количествах" и "жить вредно, от этого умирают".

Временами меня одолевал комплекс неполноценности: ни в одной сфере деятельности успеха не добилась, учиться ломает, из всех знакомых ( около ста человек ) не к кому зайти пожаловаться на жизнь — ну разве что если предложить им выпить за мой счёт, все стихи и рисунки ни на что не годятся... К этому присоединялись бытовые неурядицы: на рынке ничего не купить — совершенно неприспособленная для хождения обувь карликовых размеров ( 35 — 36-й ), костюмы из линялого шёлка детсадовских фасонов и хренового качества по заоблачным ценам, те деньги, что мне присылают, расползаются со скоростью звука...

Нервное напряжение никогда не проходит бесследно и может выплеснуться в любой форме в самый неожиданный момент.

Именно это со мной и случилось — однажды после коктейля, состоящего из пива с вином, я почему-то принялась с остервенением бить посуду — банки, стаканы, рюмки, чашки... Что интересно — ни одна зараза из вырубившихся в креслах не очнулась!

Весь коридор/комнаты/кухня были усыпаны стёклами, и я, прикинув, что хуже уже не будет, вошла во вкус и ещё немного пошвыряла — бутылки и стопку хозяйкиных тарелок, после чего с чистой совестью улеглась спать.

13

"Если продолжать в том же духе, есть придётся из собачьей миски, надо научиться сдерживать себя" — вывод, достойный похвалы, но я и тут впала в крайности. Мне принесли религиозно-эзотерической литературы, и я закопалась в неё по самые уши.

На пользу это не пошло: в разгаре занятий мне постоянно хотелось встать и произнести речь на тему: " зачем мы здесь тратим лучшие годы своей жизни и дышим пылью в четырёх стенах, посмотрите, как прекрасен мир вокруг нас, all you need is love! "

Находиться в доме стало опасно для жизни и рассудка — те, кто был не в курсе, что со мной происходит, пугались чуть ли не до обмороков. И было от чего — я чуть не взорвала колонку, регулярно забывала на огне кастрюли, роняла полки, наступала на собаку, выходила за покупками в пальто и босоножках...

А потом как ни в чём ни бывало зажигала очередную ароматическую палочку и продолжала с увлечением читать про разные астралы-фигалы.

Также я дискутировала со своими единомышленниками — возможно ли во сне увидеть, где спрятано что-то ценное, а проснувшись, найти это место ( ей-богу, шиза натуральная посетила! ) Для того, чтобы достичь "просветления", варили в чайнике корни дурмана — вонь стояла как в логове ведьм, а потом повсюду мерещились трупы.

Клада никто из нас не нашёл, а если и нашёл, то нахально зажал от всех, и вся эта муть из головы выветрилась.

Я снова стала "ходить на сэйшены, до утра колбаситься", а вместо того, чтобы чахнуть над курсовой по истории государства и права, рванула на так кстати подвернувшуюся игру.

По дороге изрядно поволновалась — сначала попался шатающийся мост, а потом полуброд над болотами, где можно было чуть оступившись увязнуть по шею. Умом я понимала, что меня бы не оставили там киснуть, но на переправе оглашала окрестности истошным визгом.

Достигнув полигона, я уселась на самом виду и солнцепёке, ежесекундно рискуя быть подстреленной из лука/арбалета или огретой мечом — чего не сделаешь ради ценных снимков, которым так легко найти применение!

В газету отнести можно, а если не станут печатать, то показывать всем, кто полюбопытствует и объяснять — а вот тут я! да нет, здесь, рядом, в шлеме...

Для допинга прихватила с собой фляжку водки — чтобы никто не заподозрил, что это не вода и не стал покушаться на сей НЗ, пришлось глотать её не закусывая, не запивая, не закуривая, не занюхивая и не морщась ( самое трудное ).

Не то чтобы я жадничала, но на игре всегда просматривается закономерность: количество и качество привезённого спиртного и сигарет ухудшается прямо пропорционально времени, проведённом в лесу. В первый день ассортимент поражает своим разнообразием: пиво, вино, L&M , во второй запасы редеют: водка и "Ватра", а на третий нужно либо за баснословную цену покупать желаемое в кабаке, либо давиться дрянным самогоном и смолить самокрутку, да и харчи имеют обыкновение стремительно расходоваться.

Каждый день штурмовали новую крепость, а иногда и две сразу, я и прочие энтузиасты метались со своими "мыльницами" наперевес, стараясь везде успеть.

По ночам где-то поблизости шныряли аборигены с ножами и отравленной выпивкой. Чем именно им так не угодили толкинисты, неизвестно, но двух или трёх людей им удалось вывести из строя.

Казалось бы, надо с наступлением темноты не высовывать нос из лагеря без сопровождения, но я упрямо продолжала совершать вылазки к соседям-инквизиторам ( с инстинктом самосохранения у меня явные нелады ).

К тому же, этих людей не коснулась уже описанная мною закономерность — независимо от прошедшего времени, у них всего было в избытке: каши, перцовки, табака и трубок, чем они щедро делились со мной.

Сразу же по прибытию в город мы угодили в лапы к "доблестным" стражам порядка, которые посчитали, что мы под кайфом.

Ещё бы — шатаемся, руки ходуном ходят, глаза безумные, то и дело закрываются, носы сине-красные, патлы немытые, и запихиваемся хот-догами как с голодного края!

Старательно обшарив наши баулы, они ушли ни с чем ( всё, что могло бы их заинтересовать, мы уже давно истребили ).

14

Побывав в универе, выяснила, что набрала 176 прогулов, но есть и люди, гуляющие более интенсивно и попавшие на так называемый "позорный лист", плюс к этому сплошные долги, а у меня и конь не валялся! и впала в уныние.

Зачем забивать себе голову и выкидывать на всю эту бодягу десять штук баксов? чтобы выйти с дипломом, который без знаний разве что можно в туалете повесить для украшения? Ну не вдохновляет меня перспектива зубрить сведения о "сервитутах", " ипотеках", "суперфициях" и прочих атрибутах римского права!

Вместо того, чтобы сконцентрироваться на учёбе и разгрести эти завалы, пока всё не зашло в тупик, я стала интенсивно жалеть себя ( пусто внутри, и поэтому полон стакан... )

Смешав бог знает какой по счёту "ёрш", я печально перебирала свои золотые цацки, думая о том, как жалко будет раставаться с ними, если меня выгонят. Домой я бы ни за что не согласилась вернуться, значит, оставалось одно — продать их и на вырученные деньги уехать куда глаза глядят.

Это длилось до тех пор, пока на улице я не столкнулась с тёткой, взявшейся предсказать мне судьбу за 12 рублей. Наболтала она мне вагон и маленькую тележку: что стараюсь выглядеть жизнерадостной, а внутри беспокоюсь, любовь с кем надо не получается, а липнут кто попало, доучусь, замуж выйду в 19 лет, за бизнесмена старше себя, рожу двоих детей и буду ездить по заграницам...

Аналогичную туфту я могла бы сочинить и сама, но тогда мне захотелось ей поверить.

"Можно жить любя, можно жить грубя, но если ты не мент — заберут и тебя" — в моей жизни начался период, переполненный вынужденным общением с представителями ППС, РОВД и др.

( Об этом гадалка почему-то умолчала. )

Майским вечером ничто не предвещало неприятностей — я со товарищи сидела на детской площадке и мирно уничтожала четвёртую по счёту бутыль "Премерзкого рожевого"

( т. е "Приморского" ), когда по нашу душу явились дяденьки в форме. Подобрались они незаметно — ясное дело, наша наблюдательность была на нуле, и были весьма решительно настроены получить по 17 рублей с носа за "административное правонарушение".

В участке каждый изощрялся как мог — я пыталась сфокусировать зрение и членораздельно выговорить "это мы зачёт отмечали", другой начал симулировать приступ астмы и чуть не перестарался — вокруг него все засуетились и собрались вызывать "скорую", что было совершенно ни к чему.

Пока менты обсуждали, засовывать ли нас в камеру, а если да, то в какую, третий пацан успел смотаться за бабками и на этот раз мы отделались лёгким испугом.

Вскоре я получила бытовую травму — угораздило же, будучи под мухой, любоваться на себя в зеркало! Отражение мне чем-то не понравилось, и я, рассердившись, вмазала по нему кулаком. Не знаю, какой чудак на букву "М" его вешал, но сделал он это недобросовестно, и чёртова штука вывалилась из рамы.

Ситуация — хоть стой, хоть падай: один присутствующий до обморока боится крови, второй из-за выпитого туговато соображает, на руке ( правой! ) две дырки, а вся ванная заляпана и засыпана кусками стекла. К счастью, второй ещё не всю соображаловку растерял, кое-как привел в чувство первого и перевязал меня, после чего все угостились до полной отключки, чтобы стресс снять.

Ликвидировать кошмар в ванной не представлялось возможным — я с титаническими усилиями завязывала шнурки, какая уж там уборка! Просить помочь тех, кто не знал об этом акте вандализма не хотелось — зачем людей шокировать, решат ведь, что я кого-то зарезала, да и вообще, заживёт и сама уберу, а пока пусть будет как есть, экскурсанты туда не ходят. Моя беспечность чуть не вышла мне боком...

Как к себе домой, без всякого там предупреждения/звонка/ордера на обыск/ санкции прокурора явилась парочка мусоров ( другого слова подобрать нельзя! ). Затаиться и переждать не вышло — они звонили и орали непрерывно, обещая выломать дверь. В вузе нас, конечно, учили знать свои права, но разве ж этим обалдуям что докажешь? лично мне не удалось.

Пришлось впустить, они обошли всю квартиру и не поленились заглянуть в шкаф, не переставая орать — я сама не боюсь при случае упомянуть чью-то мать, но тогда покраснела. Они сунули бы свои любопытные носы и в ванную, во что бы это вылилось — понятия не имею, но меня спасла изрядно подросшая и обнаглевшая собака.

Опасаясь за свои штаны, они распорядились запереть её там, после чего выпроводили меня на улицу, изъяли ключи и гордо удалились.

После бессонной ночи в сопровождении парочки самых верных друзей ( для подстраховки ) я, полуживая от страха, поплелась выручать ключи.

Без них в квартиру попасть было почти нереально — пятый этаж, форточки, окна и балкон закрыты, не выбивать же их, пожарная лестница далеко, чердак не открывается, знакомых домушников нет... а вторая связка у хозяйки.

Ежу было понятно, что без взятки тут не обойдётся — но сколько дать? и кому? и когда? и где? и в денежном ли эквиваленте? ой-ё, шире вселенной горе моё...

Мой опыт в такого рода делах был ничтожно мал, я опасалась сделать что-нибудь не так и ещё больше ухудшить своё и без того плачевное положение. Наверное, моя неосведомлённость как-то проявилась на лице, поскольку один из визитёров, смахивающий габаритами на перекормленного кабана, псевдодружелюбным голосом пояснил, что следует ровно через 24 часа принести ему полтинник в этот же кабинет.

Язык отказался мне подчиняться по нескольким причинам:

а) от радости — хорошо, что не больше!

б) от возмущения — а где гарантии?!

в) от ужаса — время поджимает, где достать?

Поэтому я молча кивнула, вытаращив глаза. Мент ( сучара бацильная ) понял, что никто его с дерьмом за этот беспредел не смешает, и, подобрев, дал мне ознакомиться с пачкой любопытнейших "документов".

Это были заявления от соседей со всех нижних этажей, в каждом из них излагалась новая версия того, что происходит в квартире №16.

Ни один из выводов не повторялся: "бордель", "наркопритон", "самогонная точка", "живодёрня" ( оказывается, собака в моё отсутствие выла и визжала, а что было делать? пасть ей завязать? ), полностью осилить эту рукописную ересь я не смогла, самообладание покинуло меня на листке с наглым враньём об упавшей из-за танцев люстре.

Одно остаётся волнующей загадкой: почему же ни одна из этих негодующих особей не потрудилась подняться ко мне и лично высказать свои претензии?! Сговорились они все, что ли?!

Возбухать и рвать на себе волосы было бессмысленно — хоть бастуй, хоть не бастуй, а народу хоть бы... что.

Сетуя на несправедливость и алчность козлов в погонах, я с доморощенными секьюрити поспешила в ломбард, закладывать золотое кольцо.

Требуемую сумму мне за него выдали, инцидент был замят, но жить на том же месте я бы не согласилась ни за какие коврижки. Значит, следовало поставить в известность родителей, и чем быстрее, тем лучше — пока не нагрянула очередная инспекция. Вместо того, чтобы русским языком объяснить, что к чему, я тянула резину, но потом назюзюкалась и раскололась.

Утерев мне сопли, папики обложились газетами и начали атаку. (Эта попытка уже чем-то напоминала пытку. )

Удирать пришлось втихаря, оставив ключи соседке — встреча с бывшей хозяйкой в наши планы не входила, так как помещение, несмотря на все старания его облагородить, выглядело отнюдь не блестяще, а кое-каких предметов обихода и вовсе недоставало.

15

Найденная экстренными темпами квартира была пригодной для жилья, если не считать того, что отсутствовал дверной глазок, с балкона можно было элементарно свалиться, при пользовании плитой и колонкой имелся шанс взлететь на воздух, а из сидячих мест была в наличии

одна-единственная колченогая табуретка.

( В моём доме вечный бардак, в моей комнате на стенах "Битлы"... )

Вскоре бытовые неурядицы отошли на второй план: я завалила экзамен и оказалась уникумом среди всех первокурсников — сдавать повторно предстояло с комиссией, состоящей из декана, своего препода и какого-то левого чувака. На этот злосчастный предмет я с достойным лучшего применения упорством забивала в течение всего учебного года.

Было маловероятно выучить его за две недели, да я особо и не напрягалась, предпочитая надеяться на авось. Срок публичного позора неумолимо приближался, и тут зазвонил телефон.

Это был наш декан собственной персоной, который не поленился узнать адрес и прикатил прямо ко мне во двор. Недоумевая, чего это ему взбрело в голову притащиться, я выбралась наружу.

В качестве предисловия он обхаял меня за халатность в учёбе, а потом предложил подняться ко мне и выпить коньяку.

Я мигом соврала, что делаю ремонт ( не звать же его домой, когда там моя гоп-компания режется в преф и попивает горячительное на любой вкус! ), и выдала альтернативный вариант — посидеть в баре. Человеком он был осторожным и торчать на виду побоялся. Жил он неподалёку, и мы порулили туда.

А что я могла предпринять? послать в долгую пешую прогулку с секс-уклоном? это слишком.

Решив в случае чего сражаться подручными средствами до последней капли крови ( его крови, разумеется ) и внутренне чертыхаясь, я поднялась в квартиру. "Хорошо живёт, подлец, уж небось не на одну свою зарплату" — размышляла я, украдкой оглядывая интерьер.

По количеству фарфоровых куколок, хрусталя и прочих прибамбасов эта хата вполне могла соперничать с отделами ЦУМа. Выдувая полторы бутылки армянского коньяка без закуси — так, под "Парламент" и грильяж в шоколаде, мы беседовали на всякие отвлечённые темы.

"Ну вот, опять пригласили на флэт, неужто на этом свихнулся весь свет?"— вертелась в голове строчка из песни "Чайфа".

На призыв выпить на брудершафт я не откликнулась: за каким фигом мне 35-летний мужик, женатый и с двумя дочками? старшекурсниц ведь пруд пруди или блядей на углу, пусть с ними и решает свои половые проблемы, а я-то при чём? Сворачивать меня в бараний рог за отказ он не стал, и с заметно неудовлетворённым лицом повёз домой.

Войдя и заперев за собой дверь на все замки, я вздохнула с облегчением, но тут в прихожую вымелась вся моя толпа и принялась высказывать то, что они думают о людях, которые выходят на минутку, появляются среди ночи и даже не удосуживаются позвонить.

С каким настроением я шла на экзамен — no comments.

"Сто пудов завалит, небось не привык, чтоб его обламывали, и формально будет прав, не придерёшься, знания-то у меня и впрямь ниже плинтуса, быстрее бы уже поставили пару и отпустили, пока я со стыда не сгорела"— сидя в аудитории, я несла какую-то немыслимую отсебятину.

Препод укоризненно поглядел и протянул зачётку с тройкой.

На ватных ногах я покинула универ, спеша поделиться радостью с заинтересованными людьми.

"Не иначе как реванш захочет взять, но когда будут бить, тогда и буду плакать" — ура! начались каникулы!

16

"Разорваться мне, что ли? как же везде успеть?"... Одни приглашали в Одессу, другие — на археологические раскопки, третьи — на Казантип.

Но осталась я у разбитого корыта — некоторые умотали, попросту забыв о своих обещаниях, у других внезапно обнаружилась уйма неотложных дел.

"Друг — это человек, который знает о тебе всё, но продолжает испытывать к тебе симпатию". "Друг — это не тот человек, который забегает к тебе, чтобы поесть, друг — тот, у которого можешь поесть ты" — мои друзья полностью соответствовали этим определениям.

Один из них, зная мою манеру питаться пиццей с булочками и полную безрукость в смысле готовки, придя ко мне, первым делом становился на вахту у плиты — лепить пельмени и жарить оладьи. Привлечённая аппетитными запахами, я кружила у него за спиной, норовя стянуть полусырой кусок со сковородки.

"А ну быстро отсюда, дверь за собой закрой, будет готово — позову, не мешай!" — он бесцеремонно выпроваживал меня из кухни и отправлял читать детективы.

С другим мы могли засесть дома, ограничив своё пребывание на улице до минимума — просто пили, слушали маг и молчали. Заставить нас выйти могли четыре причины — кончились запасы выпивки, нет еды, пора выносить мусор или сдавать стеклотару. Своих бутылок было мало, к ним присоединялась макулатура и хозяйские трёхлитровые банки.

Это был тихий и мирный отрезок времени, но затворничество не могло продолжаться вечно и перешло в фазу под названием "остров невезения".

В городе +35 — лето... духота и пыль пагубно повлияла на мой мозг и все извилины в нём выпрямились. От тоски я забрела в полуподвальную парикмахерскую, где покрасилась в рыжий цвет и сделала химию с мелированием.

Результат впечатлял — я могла служить иллюстрацией к надписям над розетками "220 вольт". Всё это великолепие топорщилось в разные стороны, прежде чем показаться на люди приходилось вываливать на голову банку геля и распылять полфлакона лака. Никакому расчёсыванию этот шедевр очумелых ручек не поддавался,

иногда отваливались отдельные пережжённые пряди.

Следом за моральным уроном начался материальный, хотя ничто не предвещало такого поворота событий.

Занесла меня нелёгкая на день рождения к знакомому — было по пути, вот и завернула на пару рюмок. Гостей по такому поводу уже набралась полная квартира, и он от них слегка устал, поэтому моё появление воспринял с восторгом.

Спровадив их всех в парк и пообещав обязательно подъехать в ближайшее время, мы расхаживали по городу туда-сюда и поили избранных прохожих. Одному из них так понравился халявный праздник, что он ни в какую не желал с с нами расставаться, пропуская мимо ушей все вежливые попытки от него избавиться.

Прикинув, что случай тяжёлый, мы взяли руки в ноги и дали дёру по переулкам, надеясь, что он запутается и потеряет нас из виду. Но нам попался тот ещё фрукт — он следовал по пятам, пришлось заскочить на чердак и притаиться.

Такой финт сбил его с толку, и пока он бестолково озирался на лестничной клетке, мы, спотыкаясь об груды хлама и чудом не свернув шеи, добрались до чёрного хода, ведущего в квартиру виновника торжества. Этой дверью пользовались крайне редко, но забивать наглухо не спешили, вот она и пригодилась.

На произведённый нами зверский шум выглянули встревоженные соседи, принявшие нашего преследователя за грабителя, наркомана и кого-то там ещё, судя по доносящимся нечленораздельным воплям — попал он по самые помидоры. Мама, открывшая нам, видала зрелища и похлеще, поэтому критически оглядев запыхавшуюся, чихающую и облепленную паутиной парочку, всего лишь осведомилась, куда посылать толпу, которая уже битый час ломится с парадного входа и требует именинника.

После необычайного кросса было не до объяснений с разъярёнными ребятами, поэтому мы трусливо отсиживались внутри, дожидаясь, пока удалятся последние скандалисты. Отдышавшись, я обнаружила отсутствие сумочки с двумя сотнями гривен — собиралась на рынке как следует прибарахлиться!

Может, выронила, когда бежала, может, забыла где-то — самое обидное, что вдребезги пьяной не была, так, чуть-чуть поддатая, а какие убытки...

17

"Если ты пьёшь с ворами, опасайся за свой кошелёк" — я потеряла бдительность, за что и огребла по полной программе. Гуляла себе, никого не трогала, потягивала слабоалкоголку и высматривала нужных людей.

Какая-то девчонка попросила сигарету. "Будет, чего же нет"— полезла я в ридикюль ( щедрая, блин, что мне стоило притвориться глухой и пройти мимо?!)

"Вот спасибо, а то у нас все кончились! Вон за столиком мои сидят, давай присоединяйся, чего бродишь одна?" Ну я и села

( или я на всё ведусь? или что? ) Окружение выглядело вполне прилично, никаких подозрений не вызывало, ля-ля тополя, выпили по первой, разлили по второй, отошли мы с ней в туалет...

Дубина стоеросовая, читала ведь в газетах и предупреждали неоднократно — следи за тем, чтобы бутылку, из которой наливают, открывали при тебе и не оставляй без присмотра свою рюмку! так нет же, расслабилась, варежку раззявила...

Вернулись за столик и ку-ку — вырубилась.

Очухалась — башка не варит, но вроде в такси едем.

Опять провал в памяти — вот уже на хате. На подоконнике балконном сижу, от кого-то отбиваюсь, сверзилась оттуда, хорошо что не наружу, внутрь, подняли, на ноги поставили... И снова всё из виду пропало.

Прихожу в себя — в машине, светло, рядом никого, дверь незаперта. Слиняла, отбежала за угол — ничего не соображаю, где нахожусь, неизвестно. Местность незнакомая, названия улиц тоже, метро поблизости нет, что за город? Ни мобилы, ни телефонной карточки!

Денег вчера я с собой не брала — децел, чтоб хватило на пару бутылок, зато золото нацепила и подделок под него китайских. Давай себя за уши-шею-руки хватать — так и есть, сняли, и настоящее, и липовое, но аккуратно, пальцы не поотрывали. Серёжки с аквамаринами, два кольца, цепочку с кулоном, часы, браслет... Неясно только, зачем они меня с собой таскали, если могли прямо не отходя от кассы всё отобрать.

Видок, надо отметить, для утра вызывающий — юбка-маечка, шпильки, косметика поплыла, волосы дыбом...

Синяков вроде нету, дырок в венах тоже, шевелиться могу, значит, выбираться надо, и в темпе, вдруг они в этом районе ещё шарятся.

Ни стоянки такси, ни почты, определила кое-как направление, поймала тачку. Едем себе, вижу, местность из городской плавно в деревенскую переходит — непорядочек, я с претензией, мол, куда прёшь, так не договаривались, в ответ ноль по массе, скорости прибавил и рулит дальше.

Под сиденьем дрын валяется, но не бить же его по чайнику, руль выпустит, врежемся, разобьёмся нафиг. Открываю дверцу, высовываюсь наполовину и ору во всю ивановскую — стой, хрен моржовый, прыгать буду!

Растерялся, видно, не на шутку, тормознул, я вылетаю и в посадку мчусь как в ж%пу укушенная ( не было рядом моего физрука с секундомером, который сетовал, что я стометровку третий раз пересдаю! мировой рекорд бы побила! )

А бежать не по асфальту приходится — пни, деревья поваленные, колючки, крапива, туфли сбросила и чешу босиком.

Выглянула из оврага — стоит, в затылке чешет, колесо пнул, плюнул и укатил, не захотел связываться.

Вокруг наглухо закрытые ворота то ли колхозов, то ли ЧП, подобрала тапки — так и есть, каблук долго жить приказал, крадусь по обочине, услышу какой шорох — мигом в кусты ныряю, от греха подальше, чтоб снова не нарваться.

Хоть я на выносливость и не жалуюсь, но чесать на своих двоих, пока не стемнеет, а потом ночевать под открытым небом, это уж, извините, чересчур.

Рискнула, остановился какой-то чёрт на иномарке — полчаса с ним переговаривалась, став на безопасном расстоянии.

"Вроде не озабоченный, а выбирать особо не из кого" — вынесла я вердикт и влезла в салон. Довёз, кока-колой напоил, но ( по харе видно ) решил, что я с клиентом не поладила.

Как называлось то, что мне подсыпали, я не узнала, и больше ни разу не встречала никого из них. Оно и понятно, постоянные тусовщики в такое не ввяжутся, а залётные — легко. Но что поделать, жизнь паскудная такая...

18

Оклемавшись, я пошла на поводу у своего непоседливого характера и даже не дождавшись начала игры "Сильмариллион", покатила туда без сопровождающих

( снова поезд, и близнецы-рельсы куда-то бегут... )

Добиться взаимопонимания у команд и их капитанов не вышло, отчасти потому что коллективы были устоявшиеся и не спешили встречать новичков с распростёртыми объятиями, отчасти из-за спонтанно возникающей личной неприязни и нежелания идти на компромиссы...

Ни к кому мне присоседиться не удалось, и я, ничуть этим не обескураженная, поехала провести разведку на месте — может, там встретят поприветливее?

Не стану обобщать, но все, с кем мне пришлось иметь дело, оказались уж больно высокого мнения о себе. И кого они хотели ввести в заблуждение своими вымученными улыбками — меня?! Видно ведь невооружённым глазом: придуриваются!

Чтобы не утомлять их своим присутствием, я перебралась на противоположный берег реки и обосновалась там в гордом одиночестве.

Днём я следила за тем, как строят крепости, а ночью истребляла свою выпивку ( по дурости я притаранила её в стеклотаре, нет чтобы в пластиковые бутылки перелить — думала, что заработаю радикулит, грыжу и геморрой одновременно, пока волокла рюкзак ).

Подвергнувшись нападению клещей (в газетах рекомендовали смазывать их подсолнечным маслом, но я обошлась обыкновенным майонезом), я убедилась, что ловить здесь нечего, пора домой, тем более, что на носу второй курс.

-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-

To be continued ( "На одном крыле" )

P. S И если спросят: "была ль ты счастливой?"

То я бездумно отвечу: "вполне!"