Макс Артур — Легенда о пирате

А сколько лет судну — не знал никто. До того, как его захватили пираты, принадлежал он военному флоту одного приморского королевства. И поныне с его высоких бортов угрожающе смотрели королевские пушки, хоть пираты ими редко пользовались, предпочитая под покровом ночи подходить к жертвам и брать их на абордаж.

Среди пиратов был один молодой юноша. Он выделялся скорее умом, чем силой, среди этих человеческих отбросов. И старый капитан, покрытый шрамами морской волк, заметил его и сделал своим старшим помощником. Сделал очень просто — кривым ножом перерезав горло прежнему старпому, бледному человеку, который пристал к пиратам где-то на западе и владел гипнотическим даром. Во всей этой истории была ещё одна сторона — капитан боялся, как бы прежний старпом не занял его место. А молодого юношу, который ему нравился, он не опасался. Тот полюбил капитана как родного отца, которого никогда не имел, и многому научился от морского волка.

Затеяв какую-то нелепую ссору, капитан выхватил нож и вскрыл горло своему помощнику, а затем вместе с юношей, присутствовавшим при этом, выволок труп из каюты на палубу и бросил в море. Капитан, как водилось, был мертвецки пьян, и после этого, тяжело переводя дух, ушёл к себе, шатаясь. А юноша, стоя на капитанском мостике, долго глядел на тело в облаке алой крови, покачивавшееся на волнах. И тут под трупом словно бы всплыл чёрный пузырь. А в следующий миг огромная акула, угольно чёрная, проглотила утопленника. Юноша невольно вздрогнул, так ужасен был её облик. Но хищница исчезла, скрылась в глубинах.

Дело было вечером, накануне пираты устроили на редкость удачный набег на прибрежный городок и теперь пили у себя в каютах ром, сопровождая каждый глоток отборной бранью. Но ссоры на судне, заканчивавшиеся резнёй, были частым явлением, и наутро, узнав о новом помощнике, пираты только дружно взревели в знак одобрения. Прежнего старпома никто не любил, юноша же был здесь своим, с восьми лет став пиратом — сначала юнгой, а затем матросом. Он не знал, кто его родители. Трехмесячным ребёнком его нашли на ступенях храма в одном порту и отдали в приют. Оттуда он, вечно голодный, и сбежал к пиратам, нанявшись к ним за еду юнгой в какой-то таверне.

Впрочем, уже когда он в шестнадцать лет стал матросом, ему полагалась доля добычи. Тратил он её подобно другим, на ром, на портовых девушек, а ещё на диковинное оружие. И всё же добыча пиратов порой была такова, что даже они не могли истратить её всю. И тогда, что случалось раз в год, в середине лета, судно шло к неприметному острову и морские волки прятали свои сокровища в глубокой пещере. Каждый из них знал, что никогда за ними не вернётся, и вряд ли доживёт до старости. Смерть для пирата была чем-то близким, вечной соседкой, что может заглянуть им в глаза в любой день. И неважно как, с распоротым животом, на дне моря, или в таверне под столом, упившись. Всякая смерть — это смерть, а перед ней равны и короли, и нищие.

Далеко в восточной части океана располагался большой остров, где жили переселенцы с континента, смешавшись с местными аборигенами. Там был дом пиратов, и там, в прибрежных городках, среди портов и гаваней, морские разбойники чувствовали себя в безопасности. А кроме того, рядом рассыпаны были крохотные островки, скалистые или лесистые, где они прятали награбленное.

Остров этот принадлежал одной из морских держав и губернаторы портов исправно отсчитывали в казну немалый куш, так что власти закрывали глаза на пиратов, и даже рады были, что они есть. Другое дело соседние королевства, суда которых грабили и топили морские разбойники. Не раз и не два могучие флотилии подходили к острову, да только без толку. Пиратские капитаны, в остальных случаях довольно нетерпимые друг к другу, объединялись. И тогда добыча была велика — оружие, порох, военные корабли. Правда, с недавних пор по всем портовым тавернам ходили слухи о том, что королевства организуют одну огромную армаду для того, чтобы искоренить навеки пиратскую угрозу. Возможно, это были лишь слухи, только пиратские корабли старались поменьше показываться у берегов острова. Таким образом, защита его ослабла ещё больше.

Прошло три года с тех пор, как юноша занял место старпома на корабле. Однажды жаркой летней ночью, когда судно стояло в порту, пираты всей командой ввалились в таверну. Набравшись как следует рома, кто-то из них уснул прямо под столом, кто-то ухитрился добраться до каюты, а кто-то, напившись в меру, отправился снимать портовых девок. В опустевшей таверне остались только капитан и помощник.

Капитан пил больше всех, но всё ещё был в сознании, юноша же пил мало, планируя сходить потом за девушками.

И тут старый морской волк рассказал ему одну историю из своей долгой жизни.

— Я капитан вот уже почти тридцать лет, — сказал он. — Много повидал на своём веку, и левиафанов, и морских змеев, и всяких там русалок и спрутов. Но не это запомнилось мне больше всего…

Старик взял бутылку рома и запрокинул горлышко в рот, влив в себя никак не меньше трети. А потом продолжил:

— Более всего, сынок, хотел бы я ещё раз увидеть одну девушку. Нет, женщин я попробовал в своей жизни предостаточно. Это не то. Да ты не смотри, что сейчас… Я уже старик, мне все эти портовые шлюхи без интереса. Но я не про то говорю.

Было мне тогда лет тридцать пять. Я уже лет пять как был капитаном моей крошки.

Старый пират вновь припал к бутылке ненадолго.

Историю о том, как пираты ночью взобрались на военное судно и захватили его, юноша слышал уже не раз. Но старик, к счастью, не отошёл от темы.

— Однажды взяли мы пассажирскую трёхмачтовую шхуну. Публику она везла породистую, так что всякой дребедени вроде украшений нам перепало немало. Ну и золота с серебром в шкафчиках нашлось порядочно. Почти всех мы перебили, ясное дело. Оставили лишь одну девушку, я взял её себе, так она мне понравилась. У неё были чудесные синие глаза и тёмные волосы. Она сказала, что её мать — какая-то там герцогиня, только мне это было безразлично. Я её полюбил с первого же взгляда.

Капитан допил ром и заорал, требуя новую бутылку.

— Вот так-то оно бывает, сынок, — прокряхтел он. — Женщина на корабле — не к добру, но я говорил, что возьму за неё выкуп. И команда не особо возмущалась. Только потом потребовала пустить её по кругу. Я этого позволить не мог. Взял и высадил её на берегу, плавали мы тогда северными морями.

Старику принесли новую бутылку и он тут же опробовал её.

— Этот ром ещё лучше, — подмигнул он старпому.

Юноша сделал несколько глотков. Обожгло, словно огнём.

— Девушку ту уже никто не помнит, кроме нашего боцмана. А когда я её, значит, высадил, трое, и среди них рулевой, послали мне через юнгу чёрную метку. Капитаном уже заранее выбрали второго помощника. Пришлось мне всех троих и покрошить моей саблей.

Старик каким-то чудом ухитрился подняться с лавки.

— Пошёл я в каюту спать, — пробормотал он. — Утром отчаливаем.

А юноша остался сидеть совсем один. Сначала он допил остатки капитанского рома, потом присвистнул, требуя ещё. Отчего-то ему стало грустно. Ему хотелось, чтобы и у него в жизни была какая-нибудь чудесная история. Ром он так и не допил. Попытался заговорить у стен таверны с какой-то молодой шлюхой, но язык заплетался и она только рассмеялась.

— Иди-ка лучше проспись в каюте, морской волчонок, — сказала девушка. — А завтра вечером я тебя обслужу. Если будешь трезв.

— Катись ты в пасть акуле, — грязно и невнятно выругался юноша. — Да я-то морской вол… Я — старпом! Старший помощник кап…

— О! — воскликнула девка, сообразив, сколько может взять со старшего помощника за ночь. — Тогда пойдём.

Когда юноша проснулся, голова у него раскалывалась. Вчерашней девицы уже не было, как и половины золота в кошельке.

— Вот спрутова сыть! — выбранился пират, закрывая кошель.

Прямо над его каютой располагался капитанский мостик. И оттуда сквозь доски донёсся рев и брань.

Когда он поднялся на палубу, пираты встретили его криком:

— Капитан! Новый капитан!

Так и получилось, что старый капитан умер во сне, а новым стал двадцатилетний юноша. Старика же завернули в чёрный холст и тело его упокоилось на дне порта с ядром в ногах.

— Отдать швартовы! — закричал юноша. — Выполним последнюю волю умершего.

И корабль взял курс на запад, отправляясь в набег, задуманный ещё старым капитаном.

Своим первым помощником юноша сделал второго — чернобородого пирата, чьё тело было в татуировках. А вторым помощником стал приятель юноши — молодой пират, чей левый глаз был всегда закрыт чёрной повязкой.

Однажды девятеро пиратов собрались за столом в капитанской каюте. На столе стояло столько же бутылок рома. Капитан пригласил только тех, кому доверял. Когда пираты выпили полбутылки каждый, юноша заговорил.

— Через неделю мы окажемся на морском пути, к которому так долго плыли. Это будет величайший пиратский набег. И каждый из нас сможет купить себе небольшое княжество. Если, конечно, добычу делить на девятерых, — капитан многозначительно оглядел присутствующих.

— Разве остальные ничего не получат? — удивился кок.

Из всех, кто был здесь, только второй помощник был посвящён капитаном в его тайну. Теперь же он сидел, облокотившись на спинку резного стула и цепким взглядом обводил одного флибустьера за другим.

— Мертвецам золота не нужно, — хрипло сказал пират, поправляя повязку на глазу.

— Это как понимать? — недоумённо заморгал старый боцман.

Ответил за него молодой капитан.

— Скажите, друзья, все вы хотите умереть от сабли офицера или сгинуть в пасти акулы? Или на виселице?

— Все мы знаем, что такова будет наша смерть, и никогда не бежим от неё! — гордо прогремел голос одного из пиратов, высокого и мощного.

— Я говорю не о трусости! — воскликнул капитан. — Я говорю о выборе! Если бы у каждого из вас был выбор: умереть смертью пирата или в глубокой старости со своей семьёй, богатым и счастливым.

— Мы и так счастливы, — пожал плечами худой пират.

— И у нас нет семей, — скривился высокий.

— А могли бы быть. И вам не грозила бы смерть, — произнёс второй помощник.

— Вы что, предлагаете уйти на покой? — догадался, наконец, высокий пират. — Если бы это было так легко.

— С той добычей, которая будет наша очень скоро, возможно и это. При условии, что нас будет девять.

Капитан говорил ещё, пока его не перебил старый боцман.

— Подозреваю, что если бы для управления парусником требовались двое, а не восемь-девять, мы бы здесь не были, — прищурился он, открывая беззубый рот. — Однако я спрошу не об этом, капитан. Есть ещё второй вопрос — где мы сможем жить, убийцы и разбойники, пусть и с баснословным богатством?

Юноша ничего не ответил. Он повернулся к большому сундуку, стоявшему у него за спиной, открыл его ключом, всегда висевшим у него на шее, порылся в нём и вскоре достал сложенную во много раз старую карту.

— Старый капитан, да будет море его домом, оставил мне эту карту. Он тоже задумывался над тем, над чем мы сейчас, и его наследство оставляет нам такую возможность.

Пираты непонимающе трясли головами.

— Далеко на юге лежат острова, зелёные и благодатные. Там живут миролюбивые туземцы. У них бронзовая кожа и великолепные смуглые женщины. Они добывают жемчуг. Ни одно из королевств не знает об их существовании.

— Значит, золото там не в ходу, — фыркнул пожилой пират с рассечённым надвое носом.

— Будь добр меня дослушать! — заорал капитан. — К югу от островов на большом полуострове расположен могущественный султанат. Он давно завладел этими островами, поделил землю и рассадил скупщиков жемчуга. Жители меняют жемчуг на золото и уже золотом платят за всё.

— А откуда у старого была эта карта? — полюбопытствовал юнга.

— Неважно, — прикрикнул на него второй помощник.

— Как это неважно, — возмутился высокий пират, взмахнув рукой с уже пустой бутылкой. — А вдруг карта фальшивая?

— До меня старпомом был некий бледнолицый колдун. Он и дал ему карту.

— Мы подобрали его на пустынном острове крайнего востока, — сказал боцман. — Но он так и не сказал, откуда он родом. Когда он смотрел на кого-то, возникало резкое нежелание с ним говорить, а тем более спорить. Проклятый колдун!

— Капитану он сказал, — ухмыльнулся юноша. — Он с далёкого севера, из какого-то странного племени. Они там все маги.

— А что он делал на востоке? И откуда знает про юг? — вконец запутался высокий.

— На востоке его нашли. А на юге и вовсе не был, — с досадой бросил капитан.

— Все вы видели на севере плавучие горы льда, — сказал второй помощник. — Колдун сказал, что ему триста лет. Он утверждал, что когда-то провалился в трещину с водой у себя на севере, а потом помнит уже свой остров. Колдун говорил, что он приплыл внутри айсберга.

— Что за нелепица. А впрочем, колдуны многое могут. Только теперь они почти перевелись, — заметил боцман. — А вот откуда у него карта юга.

— Нашёл в бутылочном письме. Там ещё была просьба о помощи. Как известно, одно из южных королевств ведёт торговлю с султанатом. И султан захватил в плен одного из учёных-путешественников. Тот и послал письмо. А как оно попало к нашему магу — сами угадайте.

— Юго-восточное течение, — кивнул старый боцман.

На этом разговор закончился. Капитан прогнал пиратов и улёгся спать.

Через неделю пиратское судно вышло на морскую дорогу и встало на якорь безлунной ночью. Всё это время капитан вёл корабль вдоль пути на расстоянии сотни миль.

Судно, которое они ждали, шло на всех парусах, ярко освещённое. Это был большой пятимачтовый барк. Он вёз золото с пиратского острова, что предназначалось для королевской казны. Никто доселе не осмеливался нападать на него.

Позади, в полумиле, шли две быстроходные баркентины.

Никем не замеченный, пиратский корабль тихо снялся с якоря и сблизился с одной из баркентин на расстояние выстрела. И тогда из дул пушек впервые за несколько лет полетели тяжёлые ядра. Они пробили борта военной баркентины в четырнадцати местах.

Вторая баркентина вышла из-за первой, пушки на ней в спешном порядке готовили к залпу по неожиданному врагу. На пиратском корабле тоже царила суматоха. Флибустьеры заряжали орудия для второго залпа.

Королевский бриг тем времени поднял все паруса, надеясь уйти от пиратов, пока те разбираются с военным сопровождением. На гружёном золотом судне, конечно, были пушки, но его капитан не мог рисковать.

Первая бригантина уже обречённо задрала нос. Она должна была пойти на дно в считанные минуты. Вторая выстрелила, но пираты снова были первыми. Их ядра переломили военному судну бушприт и грот-мачту и сделали две пробоины в борту. Дальность расстояния не способствовала точности. Потом уже выстрелила бригантина. Только одно ядро попало в цель. Оно пробило борт чуть правее бизань-мачты и застряло в пиратском корабле, выведя из строя лишь несколько пушек да повредив шесть кают.

Зато третий залп пиратов стал последним для бригантины. Ядро, пройдя несколько футов под водой, угодило в бомбовый погреб, прямо в бочки с порохом. Оглушив и пиратов, и матросов королевского судна, бригантина взлетела на воздух.

Нескольких пиратов, стоявших на палубе, осыпало градом из кусков горящего каната и щепок. Паруса в некоторых местах были прожжены насквозь. Не дожидаясь команды, пираты полезли их чинить.

С конвоем было покончено. Морские разбойники подняли все паруса и двинулись в погоню за барком, битком набитым золотом. Ветер дул встречный и их парусник к утру догнал барк.

Капитан отдал команду и сорок из пятидесяти двух пиратов по приставным лестницам бросились на абордаж, перебрались на борт барка. Сам он в бою не участвовал, равно как и старпом. Пиратами руководил второй помощник. Он снял свою повязку — его левый глаз, постоянно пребывая во мраке, обрёл способность видеть и в полной темноте.

Пираты были вооружены до зубов, саблями, алебардами, рапирами, на барке же было лишь двадцать офицеров для защиты груза от матросов — король всецело полагался на то, что пираты не осмелятся атаковать его казну — даже баркентины были редким исключением.

И флибустьеры завладели огромными богатствами короны. Их собственный парусник сидел в воде почти по самую ватерлинию. Капитан велел даже выбросить за борт часть собственных ядер, иначе осадка вышла бы недопустимой.

Из пятидесяти двух пиратов после набега осталось сорок шесть.

Кок в эту ночь расщедрился не на шутку и выдал пиратам едва ли не четверть запасов рома. Только девять из них не пили ни капли в этот рассветный час.

Они расположились в капитанской каюте и сидели, удобно вытянув ноги под столом и скрестив руки на груди. Они ждали. Трижды уходил юнга и трижды возвращался. Наконец, он вернулся в четвёртый раз.

— Все пьяны, как свиньи. Не удивлюсь, если кто-то даже помер.

— За работу, друзья, — усмехнулся капитан. — Уберём этих свиней с палубы.

И за каких-нибудь полчаса девять заговорщиков перерезали горло бывшим товарищам и выкинули их тела за борт, на потеху акулам. Один лишь второй помощник был ранен — силач старпом, напившийся не меньше остальных, всё-таки сумел привстать и вонзить свой зазубренный нож тому в ногу. Одноглазый пират упал, и старпом подполз к нему, собираясь прикончить, только сзади подкрался боцман и одним ударом снёс голову старшему помощнику.

Возвращаться на пиратский остров не имело смысла, а более того, было даже опасно после всего случившегося. И тут капитан сам взял штурвал в руки — рулевой-то был убит — и повёл судно на юг, к заповедным островам. Теперь уже пираты могли пить ром, сколько влезет. Они отошли далеко от морских путей и встретить могли только лишь других пиратов, а по неписаному закону моря флибустьеры не трогали друг друга.

Правда, судно сидело глубоко и плыло медленно. Но это пиратов не тревожило. Они усаживались по двое-трое в каютах и непрерывно пили, наслаждаясь мечтами о предстоящем блаженстве.

На одиннадцатый день после морского боя случилось нечто особенное. Капитан пил мало и много времени проводил за штурвалом. Уже издали, почти на линии горизонта, заметил он что-то плавающее. Море уже неделю было спокойное и предмет было хорошо видно.

Это был плот, с крохотным парусом из сшитых вместе штанов и рубашки. С плота сняли странного человека, исхудавшего и загорелого. Облик его был ужасен, лицо, да и всё тело было покрыто жуткими белыми пятнами и струпьями, а волос и вовсе не было. Вообще-то не в обычае пиратов помогать потерпевшим кораблекрушение, но загадочный сундук на плоту возбудил в них интерес. В нём оказались какие-то записи на неизвестном пиратам языке, несколько карт и немного золота.

Капитан сразу предложил спасённому выбор — стать пиратом или пройтись по доске. Человек выбрал первое. Пираты сразу решили сказать ему о грузе и будущем курсе. Спасённый попросил завезти его в ближайший порт и капитан отчего-то согласился, благо, до суши было не более двухсот миль.

— Я географ, — так сказал спасённый человек. — И некоторое время жил в этом городке. Меня там знают и примут. А вам ничего не грозит, военных там нет, за исключением небольшого штаба королевской полиции. Дня два, даже три, вы сможете отдохнуть в таверне. А потом плывите на юг. Но хочу дать вам совет, капитан.

— Какой же? — заинтересовался юноша.

— Оставьте половину сокровищ на каком-нибудь острове. Не плывите на эти острова со всем грузом. Я не знаю острова, но знаю султанат. Едва вы приплывёте туда, султан может упечь вас в темницу, а золото конфисковать. Скажу вам честно, на такие богатства позарился бы не то, что султан, но даже Император Первой Империи. И, к тому же, я прекрасно знаю, на чём построена любая монархия.

— На чём? — капитан внимательно смотрел на изуродованного человека.

— На силе. Конфискации, казнях, если вам будет угодно.

— Ты дал дельный совет, географ, кем бы ты ни был. Только мы назначим место после того, как ты покинешь корабль.

— Как вам будет угодно, — развёл руками спасённый.

Помощнику становилось всё хуже. Нога его распухла и почернела. Помочь было некому — докторов на пиратских судах не водилось от века. Оставалось надеяться, что одноглазый пират сумеет протянуть до прибытия в порт.

Он сумел.

Городок, раскинувшийся на зелёных холмах, был частью торговый, частью рыбачий. Небольшие каменные дома разделялись несколькими десятками улиц. В центре, возле мощёной камнем площади, стояло единственное трёхэтажное здание — ратуша. Туда отправился географ, поблагодарив капитана за спасение.

— Вы благородный пират, — сказал он напоследок.

Юноша только рассмеялся. Сколько жизней на его руках, он уже не смог бы сосчитать при всём желании.

Горожане большей частью попрятались по домам, немало удивлённые тем, что пираты не трогают никого и ничего.

Капитан смотрел с мостика на уютный городок и жалел, что их так мало. Ему, как никогда раньше, хотелось разграбить и разорить всё вокруг.

— Потому что именно сейчас ты не в состоянии этого сделать, — так объяснил ему друг, второй помощник.

Юноша много времени проводил у постели больного. Одного пирата даже послали к аптекарю, но тот исчез, словно сквозь землю провалился. Грабить его лавку не имело смысла, никто из пиратов не имел ни малейшего представления о фармацевтике. Поэтому помощник лежал в своей каюте, и капитан понимал, что дни его сочтены.

Пятеро пиратов, в том числе и помощник, дежурили на судне, в то время как остальные четверо развлекались в маленькой таверне, пили ром, задирали девушек, благо шлюх здесь не было, и быстренько переломали кости завсегдатаям заведения. Одного даже убили.

На второй день в таверну наведались пираты с корабля, сменив товарищей. Лишь один капитан провёл здесь оба дня. Вечером второго дня он вышел прогуляться на набережную.

Бытует мнение, что пираты, как на подбор, оборванцы и уродливые собой. На самом же деле пираты — первые щёголи, и как никто иной любят наряжаться в моднейшие кафтаны и сюртуки, только от их образа жизни одежда быстро приходит в небрежение. Впрочем, в первом же порту они с удовольствием одеваются в новое, золото им и так девать некуда.

Задумчивый бродил капитан пиратов по серым камням набережной. На нём был отлично скроенный новый тёмно-зелёный кафтан. Он думал о своей жизни, прошлой и будущей. Думал о том, что всю жизнь был пиратом, и вот скоро настанет и для него мир и покой. Не нужно будет больше крови и убийств. Осталось совсем чуть чуть.

И тут ему встретилась на пути девушка. Он шёл, глядя под ноги, и чуть было не налетел на неё. Юноша вообще на твёрдой земле чувствовал себя довольно неуютно, даже походка у него была особенная — так он привык ходить по вечно качающейся палубе.

— Вы моряк? — окликнула она юношу.

Он вздрогнул от её голоса. Подняв голову, пират внимательно осмотрел девушку. У неё были удивительные зелёные глаза. И огненные волосы.

— Можно и так сказать, — загадочно улыбнулся он.

— Весь город знает о том, что в порту стоит лишь один корабль — пиратский, — тоже улыбнулась девушка.

— Ты что, не боишься меня? — пират вскинул брови.

— Зачем мне вас бояться? — вопрос был риторический.

— Сейчас незачем, ты права, — сказал он невнятно.

Он смотрел ей в глаза. В них хотелось смотреть. Так они были красивы. Может это и есть такая же любовь, какая была у его капитана. Позже пират так и не смог определиться, отчего полюбил эту девушку. Полюбил её красоту, или полюбил своё желание полюбить кого-то.

— Ты кто? — спросил пират, не очень владея манерами, здесь ведь был не пиратский город.

— Я — просто девушка. А ты кто?

— Я — просто пират.

— Расскажи что-нибудь? — попросила она.

Они облокотились на мраморные перила набережной. И пират долго рассказывал о походе на большой северный порт в составе пиратской флотилии. А затем схватил её обеими руками за голову и прильнул к её губам. Она не сопротивлялась.

И он рассказал ей о своих планах.

— Хочешь быть со мной?

— Хочу, — просто сказала удивительная девушка.

И они расстались, договорившись, что завтра она придёт на корабль.

А потом капитан пришёл в таверну. Там был из пиратов только юнга и высокий пират.

— Не рано ли пьёшь? — поинтересовался с усмешкой капитан.

— Разве это важно, — отмахнулся мальчик. — Что ещё здесь делать…

— И то верно, — согласился юноша и сел за их столик.

Они выпили много, и вскоре капитан совсем остался один. Он осоловелыми глазами глядел в окно. Невыносимое счастье переполняло его. Любовь. И осень, что уже пришла. На пиратском острове времена года менялись лишь с дождливого на засушливый.

— Я знал, что найду вас здесь, капитан, — раздался ироничный голос за спиной.

Юноша резко обернулся. Это был тот самый человек с изуродованным лицом.

— Снова ты, — безо всякого выражения произнёс пират.

— Да. Я пришёл помочь вашему другу.

— Что? — переспросил капитан.

— Я могу ему помочь, — географ потряс большой кожаной сумкой, в ней что-то зазвенело.

— Чем это?

— Я кроме того, что географ, ещё и учёный, математик и химик.

— Алхимик? — съязвил пират.

— И это тоже. Так что, позволите?

— А… Идите, помогайте. Сколько вы хотите? — пират даже перешёл на «вы».

— Сколько будут стоить эликсиры плюс шесть золотых.

— Годится, — пробормотал капитан.

— Математик, тоже мне, — сказал пират невнятно, когда тот ушёл.

Тут голова молодого флибустьера склонилась на стол.

Проснулся он, когда кок с высоким пиратом покупали в таверне продовольствие.

— Не забудьте про ром, — бросил он им и направился к кораблю, ежеминутно зевая и охая.

Девушка стояла на причале.

— Красивый корабль.

— Мой, — улыбнулся он. — Пойдём, осмотрим. Тут где-то было хорошее вино. Я, правда, пью всё больше ром. Но почему бы с утра и не вино…

Не успели они осушить по два бокала, как раздался громкий настойчивый стук в дверь каюты.

— Кого там ещё морской чёрт принёс, — рявкнул раздражённо юноша. — Я же сказал, отплываем в полдень.

— Это я, капитан, — он узнал хриплый голос географа. — Надо отчаливать прямо сейчас.

— Да чтоб вас всех! — капитан подбежал и открыл дверь.

— В порт прибыла королевская полиция! — пояснил географ, когда они оба бежали на палубу по лестницам.

— Я не могу отплывать! — воскликнул пират. — На суше ещё двое моих людей.

— Нет времени. Их больше тридцати, конных. С арбалетами! Капитан, будьте благоразумны!

— Пошёл вон! — заорал юноша. — Не тебе меня учить, урод.

— Подумайте о вашей доле. Она увеличится, — вкрадчиво сказал географ.

— Плевать мне на долю, — крикнул капитан. — Мне не хватит людей управлять судном.

— Я немного разбираюсь в узлах и парусах, — заявил географ. — Я заменю их.

— Да кто же ты такой?!

— Я просто учёный, — скромно пожал плечами мужчина. — Учился в столичной королевской академии…

— Да плевать мне, где ты учился, — закричал взбешенно капитан, ступая на мостик. — Поднять паруса! Отдать швартовы!

— Быстрее спускайтесь, пока мы не отплыли, — сказал он географу.

— Прошу прощения, капитан, — сказал неожиданно тот. — Я хотел бы плыть с вами.

— Что! Ещё чего!

— Но вы же уже согласились, — напомнил он. — Меня повесят за связь с пиратами. К тому же лечение ещё не закончено. Помощник может умереть.

— Хорошо. Сам же просил привезти сюда, идиот. Но ты мне ответишь за полицию, — грозно прошипел пират.

Судно ушло из гавани в самый последний момент, когда конские копыта уже застучали по камням причала.

О судьбе кока и высокого пирата можно было только догадываться. Но можно было сказать с уверенностью, что какой-либо из видов казни им избежать не удалось.

Вечером капитан с географом зашёл к помощнику. Тот, казалось, спал. Холод его тела насторожил капитана. Дыхание не прослушивалось.

— Он что, умер?! — вспыхнул юноша и схватил злополучного географа за горло.

— Нет, что вы. У него началась гангрена, и мне пришлось отправить его в глубокий сон, чтобы она не пошла дальше. За это время нога сама восстановится.

— Делай, как знаешь, — отмахнулся капитан. — Только чтоб он выздоровел.

— Он проснётся через неделю-другую и будет здоров, — сообщил мужчина.

— Тебе же лучше, чтоб это была правда, — сказал юноша и вышел.

Капитан проводил с возлюбленной всё своё время. Она, как оказалось, умела прекрасно готовить, поэтому отсутствие кока почти не замечалось. В перерывах она стояла рядом с ним за штурвалом, обнимая его и шепча на ухо разный сладкий бред.

А ночи были слаще всего. Капитан даже перестал пить ром. Правда, он с лихвой возмещал его огромным количеством вина.

Задул попутный ветер и корабль их быстро двигался на юг. Быстро теплело. Мимо, где-то недалеко за линией горизонта, проплывали страны, королевства, княжества. В один прекрасный день капитан решил ненадолго зайти в порт, пополнить запасы провизии и рома, разумеется.

Пока семеро из его команды таскали на судно ящики с продовольствием, сам капитан засел в таверне вместе с девушкой. Он уже порядочно набрался рома, когда трактирщик, черноволосый парень, робко подошёл к нему и протянул запечатанное письмо. Глаза юноши изумлённо расширились — откуда к нему могли послать письмо в эти далёкие края. Не иначе, как кто-то выследил его путь. Он давно подозревал, что существует какая-то очень тайная полиция, действующая во всех странах. А он-то похитил груз государственного значения.

Но письмо было коротким. И на нём были отпечатки птичьих когтей.

«Оставь то, что взял».

— Ещё чего, — ухмыльнулся он, показав письмо девушке.

Однако поспешил поскорее уплыть из этого городка. Груз он не отдал бы теперь даже дьяволу, поджариваемый на медленном огне.

Семеро пиратов поделили свой груз на семь частей, а затем каждый свой — пополам. Таким образом, получилась одна большая куча сокровищ, которую они планировали схоронить на каком-нибудь островке, вдали о морских путей.

Такой клочок суши наконец-то выискался на морских картах. Отстоял он от их курса на пятьдесят пять миль. Там росли разве что кусты и кроме птиц и ящериц, никто не жил. Одинокий островок в океане.

Пираты вынесли сокровища на своих плечах. Капитан долго выбирал место, наконец, взгляд его остановился на одинокой скале. Земля под ней оказалось мягкая и рыхлая, вдобавок природные трещины на поверхности скалы в одном из мест здорово напоминали крест. Там-то, под крестом, и закопали пираты половину своих несметных богатств.

Рыли яму только пятеро, капитан сидел в тени под большим кустом и отдыхал.

Неожиданно один из пиратов, весь в татуировках светловолосый флибустьер, удивлённо присвистнул.

— Да тут уже до нас постарались, — сказал боцман.

— Что там? — капитан вскочил и подбежал к копателям.

— Чужой клад! — воскликнул юнга, хлопая в ладоши от радости.

— Ну-ка, выкопаем его, посмотрим, что там. А потом закопаем всё вместе, — сказал пират с рассечённым носом.

— Идиоты, — рявкнул капитан. — Чтобы хозяин клада пришёл за ним и заодно забрал наше?!

— Ну хоть посмотреть-то надо, — обиделся двуносый.

— Так копайте, чего встали!

Лопаты призывно зазвенели по обитому железом сундуку. Он был велик. Рядом угадывались ещё сундуки, словно некий обладатель баснословных богатств закопал своё состояние, уложив сундуки, будто кирпичи на мостовую. Капитану вдруг представилось, будто целый остров стоит на фундаменте из сундуков, а сверху насыпана земля и посажены кусты для маскировки. Глупости, конечно, крест-то только здесь. Но сундуков было много.

— Клад-то под стать нашему, — восхитился пират в татуировках.

— Вытаскивайте, — велел капитан.

Татуированный спрыгнул в яму, прямо на один из сундуков. Вдруг раздался его истошный вопль, зашипела, сверкая, белая молния. Цепь искрящихся линий оплела пирата, запахло палёной человечиной, и флибустьер с глухим стуком грохнулся прямо на сундуки. Он был мёртв.

— Отойдите все, — приказал юноша, но пираты и так в ужасе отпрянули от страшного клада.

— Как же мы копали-то? — ужаснулся двуносый.

— Никакая молния не пройдёт сквозь сухое дерево, — презрительно объяснил капитан.

— Надо пригласить нашего географа, — сообразил юнга и улыбнулся, довольный тем, что он один додумался до этого.

— Дурак, он же просто алхимик, — сплюнул капитан. — Однако стоит попробовать. Ты и пойдёшь за ним. Марш!

Мальчик, вздыхая, помчался на корабль. Пираты расселись неподалёку от скалы и попивали ром, бутылку которого каждый непременно носил с собой про запас.

Впрочем, географ-алхимик ничем не смог помочь. Страшный клад решили не трогать. Даже погибшего пирата не удосужились хотя бы забросать землёй. Вместо этого принялись заново делить собственные сокровища, уже на шестерых.

В королевских драгоценностях больше всего, конечно, было золота и серебра в монетах, однако попадались и крупные слитки, самородки, драгоценные камни, жемчуг и украшения. В долю больного помощника, разумеется, попало много всякой безвкусной дряни и серебра.

— Иди на корабль, нечего здесь глазеть! — капитан прогнал географа на судно и пираты, выбрав место под другой скалой, принялись за дело.

Счастливым был тот день, когда очнулся помощник. Первым делом он снял свою извечную повязку с глаза и глядел левым глазом, ничуть ни щурясь. Рана зажила, оставив тёмный шрам.

— Как ты? — участливо спросил капитан, позванный географом.

— Он не может говорить. Речь к нему уже не вернётся. Но он тебя понимает.

— Ах ты, лекарь! — взъярился юноша и выгнал его из каюты.

— Есть хочешь? — поинтересовался капитан у выздоровевшего.

Тот отрицательно замотал головой.

— А ром? — подмигнул юноша.

Помощник энергично закивал.

— Наш человек, — похлопал его по плечу капитан и вытянул из-за пазухи бутылку. Они распили её на двоих. Капитан невольно обратил внимание на движения друга, резкие, порывистые. Силы тот словно и не потерял.

Тем же вечером парусник заглянул в порт одного из южных княжеств.

И снова история с письмом повторилась. Официант, смуглый подросток, протянул ему письмо. Печать на нём была в виде отпечатка пальца.

— Что за дерьмо! — выбранился капитан и резко вскрыл письмо.

«Оставь её».

В этот раз он был сам в таверне.

Капитан велел немедленно поднять паруса. А сам собрал пиратов в своей каюте и рассказал о письме.

— Никто из вас не видел ничего подозрительно в сокровищах? — пытливо спросил он. — Вы ведь перебирали их, когда делили сундуки погибшего?

— Статуя, — вскричал вдруг худой пират.

— Что за статуя? — воззрился на него капитан. — А! — вспомнил он.

Это была статуя прекраснейшей женщины, отлитой из чистого серебра. Вместо глаз у неё были изумруды, а волосы — из червонного золота.

— Дай её мне, — воскликнул юноша. — Ему бросилось в глаза удивительное сходство женщины с его возлюбленной, стоявшей тут же. Раньше он почему-то не обратил на это внимания.

— Как это «дай»! — возмутился тощий пират. — У тебя есть своя доля.

Капитан хотел было вспылить, но передумал. Убить он мог всегда.

— Я заплачу золотом.

— Слушаюсь, капитан, — сказал тощий. — Мне-то статуя без надобности, лишь бы заплатили её цену.

Через два дня пиратам пришлось зайти в ещё один порт. Что-то случилось с питьевой водой. Она стала отвратительной на вкус. Пираты пили, наплевав на это, а к вечеру едва не лишились желудков — так им стало плохо.

— В тропиках водоросли, живущие в северной пресной воде, вступают в противоборство с южными водорослями. Результат этого — токсины, — сообщил географ.

— Умник. Сам-то ничего не пьёшь уже целый день. Нам чего не сказал?

— Это не опасно. Скоро ваш желудок привыкнет. Но лучше вам взять запасы целиком южной воды.

Так им пришлось причалить к ещё одному посёлку. Здесь жили люди с бронзовым цветом кожи. Одевались они в белые халаты, на головах носили чалму, скреплённую обручем из змеиной кожи, а говорили на незнакомом языке.

— Что это за обезьяны!? — раздражённо фыркнул капитан, ступая с трапа на многолюдную площадь.

— Я знаю язык этого халифата, — сообщил географ, следуя за ним.

— Не сомневаюсь, — отозвался юноша.

Вчетвером, с девушкой и юнгой, они зашли в ближайшую чайхану. Здания здесь строили из ослепительно белого известняка, на некоторых вместо крыши блестел золотой купол.

Капитана терзала смутная тревога.

— Ты не слышал о тайной международной полиции? — обратился он к географу.

— Слышал, — кивнул тот. — Они пользуются птичьей почтой. А что такое?

— Не твоё дело, — ответил пират и, обняв девушку, стал её целовать в ухо.

Каково же было его удивление, когда смуглый мужчина в чалме, очевидно, хозяин чайханы, протянул ему письмо.

«Странно, здесь нет следов птичьих лап, — подумал он».

Руки его дрожали, когда он вскрывал конверт, и не только от рома.

«Оставь её здесь. Это последнее предупреждение».

Пират встал, перевернув стол. Неожиданная догадка на миг пронзила его разум.

— Ты когда-нибудь была здесь? — спросил он девушку.

— Конечно, нет, — фыркнула та.

— Пойдёмте, — велел он, подозрительно взглянув на географа.

— Подождём на корабле. Не нравится мне здесь.

— Говорят люди, что пиратскую державу уничтожили, — сказал вдруг географ, пытливо глядя в глаза пирату.

— Ну и что с этого, меня-то там нет.

— Из-за вас, капитан. Это сделало королевство, которому держава платила дань.

— Плевать.

Перед самым отплытием он вынес на палубу серебряную статую и размахнувшись, бросил её на причал. Статуя от удара повредилась, изумруд выпал из её глаза. Люди, словно муравьи на тлю, бросились на неё, выдирая друг другу волосы, выдавливая глаза, кусаясь и лягаясь. Кончилось тем, что пришёл кади с младшими стражниками и отобрал сокровище. Но ещё много лет в посёлке судачили о странном происшествии.

Капитан отдал команду к отплытию.

— Если вы и сейчас не отстанете от меня, я больше ни в один порт не зайду, — прошипел он злобно, обратив лицо на север.

Теперь они плыли прямо на запад. Ночью юноша беспробудно пил. Помощник редко высовывался из своей каюты. От него почему-то разило отвратительным смрадом. На всякие расспросы об этом он пожимал плечами.

Наступило утро. Когда он поднялся на капитанский мостик, какая-то странная чёрная птица взлетела с вершины фок-мачты и скрылась в небесах на северо-востоке.

До заветных островов осталось не больше трёх дней пути. Ещё чуть-чуть, и они закончат своё последнее плавание…

Однажды, когда поздно вечером капитан восседал в своей каюте, раздался бешеный стук в дверь. Девушка, сидевшая у него на коленях, встала и открыла дверь. Там стоял юнга, запыхавшийся и напуганный.

— Он. Это он! — невнятно пробормотал мальчишка.

— Что? Что случилось? — капитан схватил того за плечи и тряс, ещё больше приводя в смятение.

— Я видел… он убил…

Неожиданно из-за двери вывернулись две почерневшие руки, схватили юнгу за горло и так сжали, что позвонки у того хрустнули и несчастный мальчик свалился замертво.

Быстрее змеи юноша выхватил саблю и отскочил от двери, придерживая за спиной девушку. Сабля едва не выпала у него из рук, когда он увидел, кто вошёл в каюту.

Это был его друг, старший помощник. Кожа его почернела, словно начала истлевать, а от него самого разило, точно от падали.

— Зомби! — взвыл от ужаса даже видавший виды пират.

Однако когда живой мертвец двинулся к ним, вытащив свою саблю, капитан собрал всю свою волю и одним точным выпадом снёс голову нежити. Помощник рухнул на палубу, из шеи вывалилось несколько отвратительных трупных червей, белых и розовых. Девушка упала в обморок.

В коридоре послышалась возня, крик, полный ужаса. Капитан узнал голос старого боцмана.

Вошёл географ с саблями в руках. С них стекала кровь.

— Это ты!!! — закричал пират, и вне себя от ярости, бросился на того с саблей.

Мужчина скрестив свои сабли, легко взял клинок юноши в клещи и вырвал из рук.

— Вот и всё, — торжествующе оскалился он. — Наступил мой час! А теперь давай мне ключ от сундука.

Географ двинулся на безоружного юношу, выставив оба клинка вперёд.

— А ты, — обратился он к девушке, заметив, что она очнулась, — грязная портовая шлюха.

— Кто ты? — ошеломлённо выдавил из себя капитан, бессильно повалившись на пол. Чья-то воля словно лишила его сил.

— Я географ, — издевательски осклабился тот. — Ну и ещё немного некромант. А она моя жена. Но увидев, как я изуродован, она бросила меня. И за это поплатится!

Он взмахнул саблей, собираясь снести ей голову. И юноша разглядел тонкую белую полоску на его шее — заживший шрам.

— Старпом! — крикнул он.

— Он самый, — мужчина остановил саблю в дюйме от шеи девушки, что не мигая, смотрела на него. — Так что, даже дважды «я».

— Но как ты… — прохрипел юноша.

— Думаешь, приятно вариться в брюхе акулы! — неожиданно злобно произнёс старпом. — А ты, верно, думал, что я пострадал во время алхимического эксперимента? Довелось мне жить во многих странах, прежде чем я попал к вам на корабль. Служил я и у пиратов, но меня высадили на этом проклятом острове. Знаешь, за что?

— Догадываюсь… — ответил капитан.

— Ключ, — потребовал старпом.

Но неожиданно глухой удар сокрушил днище корабля.

— Рано! Рано, тупая рыба! — взвизгнул мужчина, но крик его потонул в ревущей бездне моря.

Высокие волны носили на своих телах большой деревянный сундук. За него судорожно уцепились двое людей: юноша и девушка. Время от времени их с головой окатывало водой.

— Ты знала, кто он? — спросил юноша, и в его голосе сквозила почти детская обида.

— Знала. Но не могла полюбить его, изуродованного.

— Хм, — произнёс он. — Будем надеяться, что в этот раз акула его не отрыгнёт. Иначе от него уже одни кости останутся.

И они, радуясь неведомо откуда взявшемуся чудному настроению, рассмеялись, звонко и счастливо. Вдалеке показался небольшой остров, верхушки пальм высились над ним. Волны несли ящик прямо туда.

Они долго лежали на мокром песке, а затем вновь утонули, в объятьях друг друга.

Вечером, проснувшись, юноша аккуратно переложил голову возлюбленной на песок и подойдя к сундуку, вставил ключ в замок. С весёлым лязгом засов сработал. Он откинул крышку и заглянул внутрь. На дне сундука плескалась вода. Он взял в руки обе карты — островов на юге и острова с сокровищами. Чернила размылись водой до полной неузнаваемости.

И тут юноша упал на землю и смеялся, долго-долго. Девушка проснулась и глядела на него, гадая, не сошёл ли он с ума от всех испытаний, что выпали на его долю.

А он показал ей карты. Она поняла и тоже заливисто засмеялась.

— От этих сокровищ нам теперь никакого толку. А свой остров у нас уже есть.

— Всё равно, наверное, жалко? — поинтересовалась девушка.

-Да знаешь, ничуть, — он глянул в её изумрудные глаза. — Я, кажется, обрёл своё сокровище.