Dobry dziadzka — Яйца ангела: society reset

Впереди послышались какие-то звуки, резко контрастирующие с привычным городским шумом. Гноек (кличка героя) пригляделся: навстречу от церкви шел необычно одетый старик.. Возникший вначале, как мираж в колыхании знойного воздуха, призрак оказался совершенно реальным.

Он шагал уверенно, широко переставляя ноги в больших резиновых сапогах, помогая себе кием, с завидной прыткостью для своего возраста. Другой рукой придерживал поношенный мешок на плече. Развивались грязные полы длинного зеленого плаща. На пальцах серебром блестели огромные перстни, в которых при ближайшем рассмотрении можно было узнать никелированные гайки от водопроводных кранов. Сморщенное лицо украшала поредевшая седая борода клином. Голову «первосвященника» венчал высокий самодельный клобук с изображением вифлеемской звезды и тусклой иконкой. Старик вслух что-то вещал, бредил, перекрывая шум автомобилей. Гноек разобрал слова:

— Проклятие приняли, Е*аному Рту поклОнитесь!

Старик голосил, временами возвышал голос настолько, что слова разобрать было невозможно. Он остановился на троллейбусной остановке и при скоплении людей начал с новой силой:

— От Христа-бога отреклись-отступились, иуды-предатели! Теперь придет час — Е*аному Рту не единожды поклонитесь! Устами нечистыми уже сейчас ему каждый день присягаете! Чудеса будут, свидетельства… Мертвые поднимутся… Все, что сказано, случится! Все обречены!

От деда исходил очень неприятный запах, характерный для лиц без определенного места жительства. Круг стоящих на остановке невольно отодвинулся от него, поэтому скоро Гноек остался единственным благодарным слушателем «проповедника». Он не обращал внимания на вонь, старательно слушал, стремился разобрать каждое слово, что было довольно непросто, так как у старика совершенно отсутствовала хот какая-нибудь дикция. «Святой» просто бросал в воздух слова, как испражнялся, не заботясь об их звучании, словно существовал в каком-то своем мире, отдельно от своего голоса, который звучал в этом суетливом мире непонятным пророчеством для населяющих его грешников. Гноек внимательно ловил каждое слово, что срывалось с уст странного деда, даже каждый звук, который так и не смог обрести завершенную форму слова. Ему казалось, что он уже начал понимать что-то очень важное, видеть потаенный смысл. Его покинула охватившая было безграничная обида на весь свет, на душе стало легко и приятно. Вместе с тем и тело ощутило облегчение, словно куда-то внезапно исчезла жара.

Старик умолк, пожевал беззубым ртом, чему-то, кажется, загадочно усмехнулся, и зашагал походкой бывалого странника дальше через улицу на красный сигнал светофора, размашисто выбрасывая далеко вперед руку с деревянным кием…

…Гноек приблизился к воде. Некоторое время задумчиво смотрел на нее.

Достал свой вчерашний улов и выплеснул в речку вместе с натекшей грязной коричневатой вонючей водой из мешка.

Рыбы всплыли белыми животами кверху. Гноек смотрел на них не моргая. Поверхность воды колыхнулась, отражением блеснул по глазам солнечный луч. У него немного закружилась голова, показалось, будто это все пространство вокруг него плавно колыхнулось.

Вдруг одна, потом другая, следом за ней остальные рыбины вздрогнули, перевернулись, расправили свои плавники. Зашевелились, живо выгибаясь, заработали жабрами. Сделали несколько взмахов хвостами и плавно пошли на глубину, исчезая в толще темной воды.

— Вот оно, свершилось, — понял Гноек, — Е*аному Рту поклонились…

Из пакета, который он держал в руке, на землю упало несколько капель протухшей воды.

Наши дни:

Из радиоприемника:

— Поклонение Е*аному Рту достигло невиданного размаха! Как передают наши корреспонденты с улиц города...

— Анна, что вы видите, где вы сейчас находитесь?

— Я нахожусь непосредственно у площади Независимости. Здесь полная неразбериха. Здесь рядом со мной стоит очень много людей, я слышала разные оценки — от двух до трех тысяч собравшихся. Все очень взволнованы происходящим. Это вызывает неподдельный интерес.

— Кто эти люди?

— Это жители прилегающих кварталов, несмотря на постоянно передаваемые сообщения об эвакуации они похоже не торопятся покидать свои дома и собрались здесь, чтобы наблюдать за происходящим. Также можно видеть очень много людей на балконах, в окнах и даже на крышах зданий, выходящих фасадами на площадь.

— И что происходит в данный момент?

— Мы находимся за спинами подразделений внутренних войск. Они шеренгами перекрыли вход на площадь со стороны проспекта, также перекрыты прилегающие улицы, есть спецмашины, бронетехника. У солдат в руках автоматическое оружие.

— И что происходит на площади?

— Я не могу сказать определенно, но вся площадь заполнена людьми, по крайней мере, они выглядят как люди, несмотря на явные изменения в поведении. Войска готовы сдерживать их, с тем, чтобы не дать прорваться в эту часть города. Их становиться все больше. Такое впечатление, что они прибывают сюда со всей противоположной части города. Некоторые источники сообщают, что лишь естественные водные преграды сдерживают их продвижение и в других районах такой преградой служит река, они уже вышли к ее берегам, центр города оцеплен военными.

— Можете ли вы прокомментировать, что происходит в той части города, так как мы практически не имеем достоверной информации на этот счет, Анна?

— Мне также мало что известно, отсюда я могу только наблюдать, что вся противоположная часть города погружена во тьму, нигде не работает освещение, нет света в окнах домов, заметны только несколько очагов пожаров. Сильный пожар бушует в районе железнодорожного вокзала. По свидетельствам очевидцев…..

Шум, треск и помехи.

— Анна, Анна оставайтесь на связи!

— Да, час назад была проведена краткая пресс-конференция, и военное руководство говорит о том, что готово вновь применить оружие, то есть открыть огонь на поражение, как это уже происходило трижды сегодня в течение дня.

— И все же, есть ли какие-либо комментарии, кто эти люди, и что все-таки происходит, это похоже на митинг, демонстрацию, выдвигают ли они какие-либо требования?

— Нет, это совершенно не похоже на митинг или манифестацию, у собравшихся на площади нет никакой символики, флагов. Они ведут себя неорганизованно, и их поведение отличается от обычного — они двигаются по пространству площади, фигурально выражаясь, бесцельно и хаотично. И сами движения этих людей напоминают движения роботов. Они замедлены и словно механичны. В данный момент эти люди ведут себя спокойно, в отличие от событий сегодняшнего дня, не проявляют агрессии.

— Вы сказали, что военные вновь готовы применить оружие. Но какова вероятность в таком случае случайных жертв среди мирного населения?

— Руководство военных утверждает, что ситуация настолько серьезна и настолько вышла из-под контроля, что в данной ситуации случайных жертв уже быть не может. По их словам эти существа, которых мы наблюдаем на площади, уже не являются людьми, хотя и были ими ранее.

— В таком случае, кто же это? Власти объясняют ситуацию каким-либо образом?

— Дело в том, что официальной информации о происходящем практически нет, похоже, если властям что-либо и известно о происходящем, то это замалчивается. Возможно, из соображений безопасности…

Шум, треск и помехи.

— Але, Але, Анна! Мы в прямом эфире! Наш корреспондент передает непосредственно с места событий, с площади Независимости.

Раздаются звуки одиночных выстрелов. Крики людей. Выстрелы становятся чаще, слышны уже короткие автоматные очереди. Призывы по громкой связи к населению о немедленной эвакуации. Крики обывателей, наблюдающих за происходящим, сливаются в общий стон-вой с оттенками удивления и паники.

— Анна! Вы слышите нас?! Что происходит на площади?

Анна, уже не думая о прямом эфире, находясь под впечатлением от увиденного:

— О, Господи… Их не останавливают пули...

* * *

Вызванный на экстренное совещание, Государственный секретарь Совета безопасности прибыл в бункер минута в минуту.

— Все уже здесь?

— Кроме Вас больше никто не приехал, — ответил дежурный.

— Как Сам?

— С утра был не в духе, очень не в духе, — вздохнул дежурный.

Секретарь Совета безопасности прошел в кабинет.

— Александр Григорьевич, нужно принимать решение, ситуация очень серьезна!

Тот, кто был в кабинете, поначалу никак не отреагировав на его появление, медленно повернулся от стены лицом к вошедшему.

— Александр Григорьевич…, — осекся Виктор Владимирович.

После секундного замешательства, которое потребовалось для осознания ужасного факта, рука секретаря Совета безопасности метнулась к табельному пистолету. В следующий миг тело, некогда бывшее Главой Государства, рухнуло на ковер с пулевым отверстием во лбу. Виктору Владимировичу одному из первых, еще вчера доложили, что остановить их можно только таким образом — выстрелом в голову, в мозг.

Секретарь Совета безопасности, вернулся в машину, бросив водителю:

— Все, это конец. На аэродром, быстро.

* * *

Потоки воздуха от снижающегося вертолета погнали внизу по земле мусор и опавшие листья, которые уже две недели никто не убирал, на нескольких трупах, лежавших на площади, вздулась парусами одежда. Десантника высадили на крышу Красного костела. Скользнул с борта на крышу по тросу. При нем был сумка со взрывчаткой.

Вертолет набрал высоту и направился на следующую точку — Екатерининскую церковь, что на Немиге. Десантник приступил к выполнению задания. Перебрался к центру крыши, стал осторожно устанавливать заряды, располагая их по окружности, боковым зрением при этом наблюдая за тварью. На всякий случай. Он уже видел их раньше. Двух или трех. Первый раз было даже немного страшно. Необычное и непривычное поначалу страшит.

Тварь, в свою очередь, наблюдая за действиями десантника, беспокойно зашевелилась, взмахнула несколько раз своими большими крыльями. Здесь гнездо было устроено на краю крыши, у парапета, не так, как на предыдущем объекте, на самом верху колокольни, куда добраться нелегко. Десантник решил этим воспользоваться.

Закончив с зарядами, он направился к гнезду. Тварь, почуяв неладное, по-птичьи захлопала своими крыльями, роняя грязно-серые и черные перья. Впилась взглядом в десантника, отвратительно по-вороньи моргая-передергивая третьим веком. Сутулое костлявое тело, около полутора метров ростом, если его выпрямить, замерло, ожидая дальнейших действий непрошенного гостя. Под серой кожей, кое-где покрытой коротким мехом-шерстью, напряглись узловатые мышцы. Особенно неприятно они выглядели на руках, те, которые у людей называются «бицепсами» и «трицепсами».

Тварь, перебирая цепкими когтистыми пальцами на ногах, не отрывая от поверхности мозолистых ступней, переместилась на дальний край гнезда. Человек приближался. Когда десантнику оставалось до гнезда около четырех-пяти метров и он уже явственно различал это сморщенное, маленькое, словно кукольное личико, с круглыми птичьими зрачками на весь глаз, в которых интеллекта было не больше, чем у голубя, чувствовал исходящую от нее вонь, тварь не выдержала, нахохлившись резким толчком-прыжком подбросила вверх свое уродливое тело, тяжело взмахивая крыльями, полетела через площадь, как дистрофик безвольно и неподвижно выставив перед собой обвисшие кисти рук.

Десантник подобрался вплотную к гнезду. Оно формой и размерами напоминало гнездо аиста. Сделано было из веток, среди которых виднелись обрывки одежды, сорванной с мертвых тел, и кусок полиэтиленовой упаковки от строительных материалов, обильно загажено пометом. В гнезде лежало семь крупных яиц, пестрых, как перепелиные, но размерами сопоставимых с маленькой дыней.

Десантник не без явного удовольствия старательно раздавил их все до единого подошвой армейского ботинка. Брезгливо обтер ногу о край гнезда.

* * *

— Я слышал, вроде анализировали, кто попал.

— Ну и? — сдвинул респиратор на подбородок и закурил его собеседник.

— Не знаю, насколько правда, вроде будто крещеные и кто из них матом много выражался, или вообще и те и те независимо…

Работа продолжалась уже не один день. Специальные команды облаченных в защитные комбинезоны, с респираторами на лицах, собирали по городу мертвые тела, сносили и свозили их грузовиками в церкви и костелы. Там тела складывались в штабели прямо посреди храма вперемешку с церковной утварью и иконами, поливались соляркой и сжигались. Чтобы дым мог беспрепятственно уходить в небо, в сводах и куполах храмов с помощью взрывчатки предварительно были проделаны большие отверстия. Поддерживать огонь в этих кострах намечалось и дальше, после сожжения всех мертвых тел.

Жизнь в стране постепенно возвращалась в обычное русло.

ПРОХОЖДЕНИЕ

Level 1. Удерживайте толпу бывших сограждан на площади сколько это возможно. Однако не применяйте оружие преждевременно, только по команде, иначе вы спровоцируете нелюдей на скорую агрессию. А вы должны обеспечить достаточно времени, необходимого для эвакуации гражданских из прилегающих кварталов.

Level 2. Удерживайте от нападающих нелюдей бункер главнокомандующего пока не получите приказ немедленно покинуть позиции.

Level 3. Тепреь Ваша задача — высадиться на крышу костела с борта вертолета. Будьте внимательны, по тросу нужно спускаться осторожно, чтобы не сорваться. Установите заряды в обозначенных местах. Найдите на крыше гнездо твари, раздавите в гнезде яйца.

Postscriptum:

Все совпадения естественно случайны.