Вот один из литературных первоисточников. Стихотворение, которое было написано прямо в декабре 1917 г. по горячим следам событий:
Кассандре
Я не ловил цветущие мгновенья
Твоих, Кассандра, губ, твоих, Кассандра, глаз,
Но в декабре — торжественное бденье —
Воспоминанье мучит нас!
И в декабре семнадцатого года
Все потеряли мы, любя:
Один ограблен волею народа,
Другой ограбил сам себя.
Когда-нибудь, в столице шалой,
На скифском празднике, на берегу Невы,
При звуках омерзительного бала
Сорвут платок с прекрасной головы...
Но если жизнь — галера бреда,
И корабельный лес — дома,
Лети, безрукая Победа,
Гиперборейская чума!
На площади с броневиками
Я вижу человека: он
Волков горящими пугает головнями:
Свобода, равенство, закон!
(Мандельштам, декабрь 1917)
Почему декабрь, а не октябрь?
Переворот большевиков произошёл официально 25 октября по старому стилю (поэтому и не ноябрь). Современникам срау не было известно в подробностях, что и когда происходит, а может быть, они чувствовали дух событий точнее, чем историки по цифрам, и для современников были значительнее совсем другие подробности. Вероятно, "декабрь" отражает время конкретных личных событий и разговоров о революции и о Пушкине(?) с А.Ахматовой
Вас может удивить непривычная редакция стихотворения.
Я нашёл свой первый самиздатный сборник:
http://mandelshtam-o.librarus.ru/
Внимание! Похоже, сайт этот сам не листает страницы, и надо после выхода на первую страницу смотреть так:
mandelshtam-o.librarus.ru/...
mandelshtam-o.librarus.ru/...
и т д
В начале 80-х гг мне дали читать машинописные листочки.
Кое-что запомнил тогда на память (первое чтение!)
И потом уже в "разрешённых" и даже солидных и комментированных изданиях встречал более слабые (более ранние?) или же просто другие редакции.
Наверняка текст существовал в разных черновиках или даже пересказах. Эти черновики могли быть и у Ахматовой (хотя литературоведы это сейчас отрицают), и у других знакомых, и конечно, у красных живодёров вместе с протоколами обысков. Из многих источиков тексты стали попадать сначала в самиздат, а при перестройке и в легальную печать. Происхождение текстов — это отдельная интересная тема. Мандельштам был фольклором "свободомыслящей" публики как минимум начиная с хрущёвских времён. Самиздатные сборники имеют явные следы отбора и редактирования.
Варианты:
КАССАНДРЕ
Я не искал в цветущие мгновенья
Твоих, Кассандра, губ, твоих, Кассандра, глаз.
Но в декабре торжественного бденья
Воспоминанья мучат нас.
И в декабре семнадцатого года
Все потеряли мы, любя;
Один ограблен волею народа,
Другой ограбил сам себя...
Когда-нибудь в столице шалой
На скифском празднике, на берегу Невы –
При звуках омерзительного бала
Сорвут платок с прекрасной головы.
Но, если эта жизнь — необходимость бреда
И корабельный лес — высокие дома, –
Я полюбил тебя, безрукая победа
И зачумленная зима,
На площади с броневиками
Я вижу человека — он
Волков горящими пугает головнями:
Свобода, равенство, закон.
Больная, тихая Кассандра,
Я больше не могу — зачем
Сияло солнце Александра,
Сто лет тому назад сияло всем?
КАССАНДРЕ
Я не искал в цветущие мгновенья
Твоих, Кассандра, губ, твоих, Кассандра, глаз,
Но в декабре —— торжественное бденье —-
Воспоминанье мучит нас!
И в декабре семнадцатого года
Все потеряли мы, любя:
Один ограблен волею народа,
Другой ограбил сам себя...
Но, если эта жизнь —— необходимость бреда
И корабельный лес —— высокие дома,--
Лети, безрукая победа —-
Гиперборейская чума!
На площади с броневиками
Я вижу человека: он
Волков горящими пугает головнями:
Свобода, равенство, закон!
Касатка милая, Кассандра,
Ты стонешь, ты горишь —— зачем
Сияло солнце Александра,
Сто лет назад, сияло всем?
Когда-нибудь в столице шалой,
На скифском празднике, на берегу Невы,
При звуках омерзительного бала
Сорвут платок с прекрасной головы...
Кассандре
Я не искал в цветущие мгновенья
Твоих, Кассандра, губ, твоих, Кассандра, глаз,
Но в декабре — торжественное бденье —
Воспоминанье мучит нас!
И в декабре семнадцатого года
Все потеряли мы, любя:
Один ограблен волею народа,
Другой ограбил сам себя...
Когда-нибудь в столице шалой,
На скифском празднике, на берегу Невы
При звуках омерзительного бала
Сорвут платок с прекрасной головы...
Но если эта жизнь — необходимость бреда,
И корабельный лес — высокие дома —
Лети, безрукая Победа —
Гиперборейская чума!
На площади с броневиками
Я вижу человека: он
Волков горящими пугает головнями:
Свобода, равенство, закон!
Итак, этот стих и "гражданский", и личный. Мандельштам называл Кассандрой Ахматову. "В декабре торжественного бденья" то ли просто сырой вариант, то ли какие-то их постоянные бденья в декабре. Александр то ли Александр I то ли Пушкин, о котором они тогда говорили(?). За "больную и тихую" Мандельштам вообще-то рисковал получить от героини по макушке, так что вряд ли такой вариант исполнялся публично :)
Темы:
1) сожаление об уюте, который отобрали
2) о несостоявшихся желаемых отношениях с женщиной
3) жалость, точнее, нежность к больной
4) досада, обида, наш Пушкин вам светил, а вы с нами так
5) отчаяние и желание разрушить воообще всё (согласие с разрушением и показ красоты разрушения)
В общем — примерно так:
— как же мне хреново и неудачно, но я ж поэт, ... всё рушится, и хрен с ним... да пропади оно всё пропадом!
Совершенно наш современный прозарушный скулёж учителей и инженеров. От личных переживаний мгновенно перескакиваем к политике. Слишком большой и некрасивый диапазон раскачки.
Но здесь есть разница. Это скулёж весьма высокой пробы (технически). Вижу как редактор всего два ляпа: уж слишком банальное "эта жизнь" (в одном из вариантов), и запятая после погоняющего "но" (в одном из вариантов). Что до содержания, то наличие многих вариантов не случайно. Автор как мастер чувствовал несфокусированность стиха и пробовал это исправить. Есть свидетельства, что однажды Мандельштам таки правил разные стихотворения для того, чтобы они приобрели согласование с направлением пролетариата. И даже пробовал написать совсем новое по теме ("здравствуй, племя...", "С миром державным...") и даже именно про Сталина. Ничего не вышло, новое направление можно было усмотреть разве что в микроскоп:
Я полюбил тебя, безрукая победа
И зачумленная зима
А вдруг Мандельштам успел сформировать неподцензурный сборник, и произвёл для этого жёсткий отбор текстов ? (см. ссылку). Может, точно мы этого и не узнаем. Я вот никак не пойму, интересна ли эта тема современной молодёжи, публике, любителям словесности... Можно подумать, что на литераторах тех времён лежит печать слабости, глуповатости, слишком "домашнести" и, как следствие, неудач. И что не нужны они нам. Недавно мы выпустили уникальную книгу воспоминаний и стихов Л.Андриевской, которая была хорошо знакома и с Ахматовой и с Мандельштамом, и умерла в Питере в блокадную зиму. Ахматова сообщает: "Меня эвакуируют!" (а Андриевскую вот не эвакуируют,она не тот человек). Я выхожу за Обьездную дорогу туда, где кусты, леса, где свободно течёт Нева, и где мы строим дачу. Там душистый и густой воздух, и в болотах до сих пор лежат мины. Мне уютно и интересно среди этих ручьёв и болот, и между прочим, в 5 км от Охты я вижу в природе много еды не самой хорошей пробы, но такой, которая точно спасла бы зимой от голода. Надо было просто отойти в сторону от привычной кормушки или пройти несколько кварталов...
Возможно посмотреть на людей — остатки Серебряного века — и с другой стороны. Есть внелитературные легенды про Мандельштама. Свидетели остались и говорят о том, что советская армия вместе с немцами держала Питер в блокаде и не выпускала жителей конкретно из центра города, свидетели говорят. Конкретно Сталин хотел физически извести все остатки тех,кто ему мешал, а это были Киров,питерская парторганизация, дореволюционная интеллигенция и организованные и политизированные рабочие Питера. Советские люди вообще (как таковые) инстинктивно хотели извести враждебный им дух образованности и богатства Серебряного века.
Итак, выбирайте, какая тема вам более интересна. Редакторское копание в текстах; история их происхождения; история событий и города...
На фото вид на Синопскую набережную зимой 2007/2008 г. Вдали видны мост Петра Великого и собор Смольного монастыря. Вся застройка старинная, кроме ТЭЦ