Сель — Город

Ты сравнял с песком мой безупречно дивный, чудный город.

Ты забудешь постепенно обо мне.

А я построю снова мой безумно дивный, чудный город.

                                                           © П. Кашин

— Ты ведь вернешься? — изумрудные деревья шептали вслед…

— Я вернусь, вернее, никуда не уеду... Не уеду, не уеду... У-У-У — завывала вьюга.    И пустая платформа, и поезд, стучащие колеса и в каждом перестуке — вернусь — вернусь…

Твой дом был на горе — помнишь? Он казался самым большим, самым красивым, совершенным.…В этом доме случались удивительные вещи. Каждый день был наполнен искренностью Солнца и нежностью Ветра в открытое окно.

А Город умывался рано утром росой. …Становился ласковым, нежным, когда чувствовал твою улыбку, когда босоногая гурьба мальчишек с тобой во главе пряталась в переулках. Все руки и лица были синими от сока шелковиц. Вы не могли набегаться вдоволь, Город радостно вздыхал и раскрывал свои объятья навстречу веселому беспечному детству…

Небо было так близко, что, казалось, если еще чуть-чуть разбежаться можно будет взлететь и болтать ногами, смеясь от щекотливых прикосновений метелок ковыля.

Как странно — Город разговаривал с вами, когда сумрак обнимал за плечи, а ночные мотыльки слетались на свет на летних кухнях-верандах. Вы шептали слова благодарности улицам, которые спасали, запутывая преследователей в детских играх. И желтый автобус, неизменная двойка, была готова везти вас на край света, который начинался сразу за конечной остановкой…

Помнишь твои первые шаги навстречу неизвестности новых кварталов, построенных совсем недавно? И парк, в котором — каждая тропинка вела в сказку.

Когда было грустно, вы прижимались щекой к теплым фасадам, и становилось легче, проще, слезы обид мгновенно смешивались с пылью, исчезая, не оставляя следов.

Черный ворон сидел на ветке старого тополя. Пытался противостоять резким порывам Ветра.

—Где же Весна?

Размышлял он, пытаясь прижаться еще ближе к ветке уснувшего дерева.

По улице в расстегнутой куртке шел молодой человек. Тени воспоминаний кружились вокруг догорающей свечи дня…

— Это же Никита, из дома на самой горе. — Пронеслось в голове у птицы. Помню его совсем мальчишкой, он всегда выходил из дома с булкой хлеба для нас — голодных птиц.

Божья коровка медленно ползла по обоям. Ник задумчиво рассматривал черные точки на красном глянце. Подставил ладошку, поднял высоко-высоко и прошептал:

—Божья коровка! Лети на Небо. Там твои детки кушают котлетки.… Всем по одной, а тебе не одной…

Насекомое шевелило усиками и никуда не собиралось.

—Ну чего же ты? Лети! Ты же умеешь…

— А зачем? Божья коровка ползала по пальцу и никак не хотела улетать.

Ник лег на спину, задумчиво глядя в потолок.

— Зачем?

— Чтобы летать.…Чтобы Жить…Чтобы верить….

Сегодняшний день — сплошное расстройство. Папа не приехал. Мама мрачно жарит котлеты. Вчера поругался с Лидкой. Ничего стоящего на этом свете.

—Чему верить?

—Тишине?

Божья коровка подняла усики и вопросительно посмотрела на Никиту.

Распущенный венок событий медленно уплывал по реке Времени.

— А может, себе?

Шорохи мыслей оживали в сознании…

— Или ничему, и в тот же момент — всему — каждому вдоху и движению этого Мира…

Утро раскрасило белый потолок комнаты яркими красками.

— Неодинаковость Жизни — бесконечная череда будней?

Божья коровка улыбнулась.

— Посмотри в окно! Ведь рассвет играет в захватывающую игру с облаками, рассказывает тебе новую сказку, главным героем которой станешь ты.

Никитка открыл глаза. Распахнув окно, он с головой окунулся в зеленую, щебечущую Весну.…Внизу стояла одноклассница Лида.

—Привет! Пойдем змея запускать! — закричала она.

— Я сейчас спущусь и расскажу тебе чудесный сон.

Радостно засмеявшись, Ник спрыгнул с подоконника и побежал на кухню. За столом сидел папа, и мама улыбалась, вытирая руки о фартук.

— Папа!!!! Мама!!!! Ура!!!! Божья коровка волшебница!!!!

Родители переглянулись.

— Фантазер ты наш… — начала мама.…Но Никитки уже и след простыл. Только ветерок Радости шевелил занавеску на окне.

Город не изменился со временем. Просто с каждым днем Никита осознавал, что перестает его понимать. Это было больное ощущение, но сбежать от него в пьянящую беззаботность не получалось. Он взрослел, и Жизнь уже называлась другим, чужим словом… — реальность. Приходилось все больше думать и меньше чувствовать. Город, казалось, не замечал. Только морщины на асфальте становились все глубже, а бескрайность Неба испуганно прижималась к невзрачным высоткам. Никитка устал обижаться на Город за проливные дожди, за сильный ветер. Он уехал. Пыльные вокзалы встречали его неизменными запахами разлук. Город затосковал, незаметно, бесшумно, грустно.

— Заметелило и завьюжило,все следы твои заутюжило….— все чаще повторял ветер. Восходы сменялись закатами. Пасмурные дни тревожно замерли. Монотонно. Тускло. Город безрадостно и неумело пытался отряхнуться от серости снега, от равнодушного холодного дождя. Безуспешно. Бесплотные тени поселились в переулках и растерянно бродили в вязком сумраке бесконечного вечера.

Телефонный звонок рассеял ночную дремоту. Никита вскочил.

—Кто, что случилось? Ты ждешь меня, где? Приехать.… Сегодня.… Сейчас?

Об этом звонке Ник думал всегда. Переставая верить, забывая ее голос. Как во сне, руки судорожно держали трубку ставшего вдруг горячим телефона.

—Что? Запускать змея?

Быстро одеваясь, Никита вдруг понял, что Город умрет без него, а он убежал, не поверил. И Лидка — в выгоревшем смешном платье. И дом на самой горе.

Подняв голову, Ник увидел черную птицу, внимательно изучающую пустынную улицу… Он зашел в магазин и через пару секунд уже весело разговаривал с Вороном, довольно подбирающим кусочки душистого хлеба.

— Прости меня — прошептал Ник. За то, что не почувствовал, не вспомнил. За то, что обещал не уезжать, за то, что не смог удержаться на краю бескрайнего Неба,    живущего в тебе, за то, что не понял…

На заре Город улыбался. Искристые капли росы блестели на каждом выступе. Воздушный змей поднимался все выше. Небо сияло в отражении улиц. Одуванчики, братья Солнца,    раскрашивали мир улыбками двух взрослых, взглядами взмывающих ввысь….