Кузя — Существо

С той самой первой встречи здесь же, неподалеку от дома, прошла, кажется, неделя… А может и больше. Он сидел на скамейке и, как я тогда думал, что— то смотрел или читал, открыв книжку — монитор. Я, остановившись, стал разглядывать его тело. Оно чётко выделялось сквозь тончайшую маечку и полупрозрачные белые шорты. — “Фигурка потрясная! Интересно, сколько же стоит час с этим мальчишкой? Дороговато, наверное… Хотя для меня… На маечке номер фона компании и личный номер пацана. В общем — обычный “труженик постели”. Такие “работают” с утра до утра! А этот сидит и видимо никуда не торопится. Странно…” Я слегка тронул нежную голую коленку с татуировкой такого же номера как на майке. — Мальчик слегка вздрогнул и опустил монитор на колени.

— Вам что-либо угодно? — нежным голосом спросил он.

Я молчал несколько секунд. Потом быстро сказал “извини” и пошел к своей машине.

…Боже!!! Такого я ещё не видел! Шрамы, аккуратными линиями протянутые замысловатой паутиной по лицу. И глаза… О, какие это глаза! Во всём спектре радуги, наверное не найдётся такого цвета! Может ОНИ там что — то новое изобрели, подумал я. Но кажется дело не только в цвете. Тут что — то другое… Выражение глаз. Взгляд. — Он видит тебя как бы насквозь. Нежный сканирующий взгляд! Вам приходилось когда либо видеть такое? Мне — нет.

Я долго приходил в себя после увиденного. Потом посмотрел в зеркало заднего вида — мальчик всё так же сидел, раскрыв монитор.

Выйти из машины, подойти, поговорить? Или набрать номер компании, назвать его личный номер и спросить стоимость?

Я так и поступил. — По фону нежный детский голос ответил мне вежливо, что номер

G-787 стоит недорого, всего десять единиц за час работы и в данный момент свободен. “Куда прикажете доставить?” — спросил голос. — В Центр Пластической хирургии, идиоты — зло ответил я и выключил фон. Вышел из машины, подошел к мальчишке и уселся рядом с ним. Он покосился на меня, как бы спрашивая: “Ну чё надо то?” и снова уткнулся в монитор. Краем глаз я заметил, что экран пуст. Выключен монитор.

-А что же у тебя “женька” выключен-то? — кивнул я небрежно на ЖК.

— Вам какое дело? Питание экономлю. Вечером пригодится, может быть…

— Как зовут тебя, малыш?

Он повернул ко мне обезображенное лицо, удивлённо посмотрел в глаза, потом взгляд его стал жестким и холодным — “Сейчас точно жалеть будет, совать несколько единиц…” — так, наверное, в этот момент подумал мальчик. — Уродом меня звать, понял? Стою я десять единиц в час! Делаю всё, что прикажет клиент! Минет у меня получается особо хорошо! Что тебя ещё интересует? Давай! Спрашивай! Мой номер ты видишь, да и все они видят. — Он обвел взглядом улицу… Толку — то? А сижу здесь потому, что заказов нет. Понял всё?!

— Нет, не всё. Как зовут тебя, малыш?

— Саша, — отвернувшись в сторону, тихо сказал мальчик.

Он продолжал сидеть, делая вид, что читает. Мимо проносились машины, шли, не спеша, редкие прохожие, малыши резвились на аллее, а на скамейке, спрятав лицо за монитором, плакал мальчик. Искусственный мальчик.

Да… Неделя прошла — это уж точно. Он в этот день по — прежнему встречал меня у подъезда. И, как всегда отвернулся, когда я вышел из машины.

— Ну, всё! Хватит играть в незнакомцев. Что ты тут делаешь каждый день? Заняться нечем? На тебя “заказов” что ли снова нет? — я вплотную подошел к нему и тронул за плечо. Он слегка вздрогнул, взглянул на меня и снова отвернулся.

— Я…Я тебя жду… А заказов и правда, нет. — Кому нужен урод? Даже за десять в час…

— Ну, тогда пойдём ко мне. Чего на этом пекле-то сидеть? Хотя тебе…, — я оборвал себя на полуслове, посмотрел ему в глаза и подумал: ”Ну, правда, совсем как настоящий пацан!” …Во, блин, до чего докатились! Мало ИМ было биопластиковых “игрушек”. — Решили взять себе роль Бога! И ведь стараются, черти! И получается у Них! Почти…”

Лет двадцать назад вырастили Они первого искусственного человека, существо, почти ничем не отличающееся от нас. Ну, вырастили… А что дальше то с ним делать? Искали ему применение и там и тут, и что из этого вышло? — Да ничего хорошего. Существо почти так же уязвимо, как и сам человек. Имеет такой же интеллект, ну, может чуть выше

нашего и ничем, в общем то не отличается от простого смертного. Дополнительная бесплатная рабочая сила? — “Ну, не в пятнадцатом же веке мы, в конце концов?”

Сам процесс стоит недёшево, а результат — ноль. Простым Естественным путём — оно дешевле как— то будет. Да тут ещё церковь сказала своё слово в защиту Бога. — “Негоже, мол, брать на себя такую миссию — роль Творца!”

Вот и решили власти пустить своё “Изобретение Века” на “благое дело” — на борьбу с “Великим Всемирным Злом”, как вещали тогда СМИ — с совращением малолетних, которое уже начало (по их мнению) принимать угрожающие масштабы. Впрочем, церковь и в этом Их не поддержала.

А логика у этих сексологов, сексопатологов и разных там “…огов” проста. — Влечение к мальчикам, в простонародье БЛ, не является психическим расстройством, не поддаётся коррекции и лечению, а стало быть, и бороться с этим явлением не имеет смысла.

Можно, конечно, как в старину заключать “совратителей” в тюрьмы, изолируя их на время от общества. Можно. Но это значит, четверть населения планеты должны быть изолированы? — Бред! Оставить всё как есть? — Тоже не выход. Ведь детям наносится “непоправимый моральный ущерб!”

Вот и принял ВСЕМИРНЫЙ СЕКСОЛОГИЧЕСКИЙ ЦЕНТР Закон № 013 от 2255 года.

В общем, разрешили вырастить в качестве эксперимента несколько тысяч “единиц”

искусственных мальчиков, которых на законных основаниях может приобрести, за определённую плату, естественно, любой желающий. Приобрести может на какое то время, или навсегда. Всё зависит от желания и платежеспособности клиента. А “подогнать” всё это под статус “законного” бизнеса и создать интернаты, для содержания детей и Центры Заказа — это уже дело “предприимчивых сознательных граждан”.

Мотивация Закона довольно груба и цинична: “Ребенок, то есть Существо, создано искусственным путём. — Стало быть, это не человек, а просто Су-ще-ство. А какой моральный вред можно нанести искусственному Существу? — А никакого вреда и быть не может! Ну, и опять таки дополнительный доход в бюджет…

В общем, узаконило “цивилизованное общество” простую детскую проституцию, не забыв, однако, принять Закон о смертной казни, который распространяется только на “растлителей” детей, родившихся естественным путём.

Вот только вопрос остался открытым: “А НА СКОЛЬКО ЦИВИЛИЗОВАННО ОНО, ЭТО ОБЩЕСТВО ???”

…..

— Ну что, ты идёшь? — оглянулся я на Сашку, который, отвернувшись, всё ещё сидел на ступеньке.

— Нее. Нельзя мне. Не положено “без Заказа”, просто так…

— Ну-ка повернись! — Саша встал и, повернувшись ко мне, опустил голову.

Я включил фон и набрал номер, красовавшийся у него на майке.

Лифт поднял нас на седьмой этаж, и Саша вошел в мою квартиру. Он даже не стал осматриваться по сторонам, как это делают люди, впервые попавшие в незнакомое помещение. Просто стоял на пороге, как обычно, опустив голову.

-Слушай, — начал я, — ты всегда так? Всегда пытаешься скрыть своё лицо, даже когда перед тобой клиент? Сейчас я купил тебя. Ты, пусть на время, но мой и обязан подчиняться во всём. Понимаешь? Подними голову. — Саша повиновался, но взгляд по-прежнему опустил вниз.

“Интересно, они, “искусственные”, в “своём деле” такие же, как и простые люди? Или это что — то другое?” — подумал я, хотя мальчики меня, в общем то, никогда не интересовали.

— Послушай! — Я совершенно спокойно отношусь к твоей “паутине” на лице, хотя для меня это пока загадка, и понимаю — эти шрамы возможно у кого-то вызывают отвращение, но поверь — я столько повидал всего этого. Не надо скрывать от меня свои “украшения”, а тем более взгляд!

Сначала ты научишься вести себя достойно, позже видно будет. И давай на “ты”. Договорились? Посмотри мне в глаза. — Он поднял взгляд.

Нет. Не показалось мне тогда, при первой встрече. — Он действительно сканирующий, этот взгляд. Но добрый. И печальный. — Ты знаешь, почему я тебя купил?

— Известно, почему…Кто ж этого не знает? — тихо ответил мальчик.

— Глупыш…Не из-за твоего красивого тела! И не потому, что твоя стоимость на много меньше цены на других Существ. — Средств на покупку красивого мальчика у меня более чем достаточно. Просто не нужно мне это. Вернее, не было нужно, пока не встретил тебя.

При слове “Существ” мальчик вздрогнул. Взгляд наполнился слезами, и он отвернулся от меня.

Я подошел к нему сзади, обнял, и долго гладил мягкие, пахнущие радугой волосы. Гладил, целовал и говорил то, что копил в себе все эти дни, чего никогда никто от меня не слышал. — Прости меня, Саша! Прости. Я никогда больше не позволю себе так называть тебя. Я не отпущу тебя больше от себя ни на шаг. Слышишь? Прости! Ты и сам не понимаешь, что ты со мной сделал! А я и сам не пойму — что со мной происходит…

Он вдруг резко повернулся ко мне, крепко обнял обеими руками и прошептал: ” Как долго я ждал тебя! Как долго надеялся и отчаивался! Верил и сомневался… Как долго я тебя искал!”

Господи! Ведь он совсем как настоящий! Беззащитный маленький мальчик, с которым, купив его, какой ни будь подлец может делать всё, что захочет! Он, этот мальчик, ничем не отличается от простого маленького ребенка, которого запросто можно обидеть грубым словом. Он так же беззащитно плачет, как и все дети, когда в их ДУШУ бросают камень презрения. Вот только простые дети могут сопротивляться, могут и “послать” обидчика куда подальше! А ЭТИ? — ОНИ обязаны молча терпеть всё и выполнять любые прихоти очередного клиента!

Какая же “изобретательная сука” узаконила это насилие, это средневековое рабство???

И почему общество не воспротивилось этому выбору? Да. — Выбору! Мы выбрали в жертву беззащитных, нами же изобретённых существ с такими же чувствами, с такой же ДУШОЙ, как у нас. Выбрали в жертву ради благополучия наших, нами рожденных детей!

В голове пульсирующими ударами бились эти мысли, а я целовал шрамы и глаза этого чудного мальчика и с таким трудом сдерживал в себе слёзы.

Понемногу малыш успокоился. Перестал всхлипывать, вытер своими кулачками последние слёзы и улыбнулся мне, — А для чего ты меня купил?

“ДЛЯ ЧЕГО ТЫ МЕНЯ КУПИЛ?” …Какая странная, какая нелепая фраза! Как дико слышать её от ребенка! Пусть даже искусственного. Хотя какой он для меня теперь искусственный? Для меня он самый НАСТОЯЩИЙ и РОДНОЙ!!! Самый БЛИЗКИЙ и ЕДИНСТВЕННЫЙ на всей планете, ради которого стоит жить! Я полюбил его с того самого первого дня. Полюбил так, как любит отец своего, внезапно обретённого сына, которого потерял когда — то…Давным-давно.

— Как же тебе всё это объяснить-то?…Сам пока ещё не понимаю, что со мной происходит. Просто ты мне нравишься. Просто никогда не видел такого взгляда, как у тебя, никогда не слышал такого грубого ответа от пацанов, подобных тебе. — Помнишь, там, в парке, как ты мне “представился”…

— Помню…Прости, но это от обиды. Во мне тогда столько всего накопилось! А тут ты ещё пристал со своими вопросами, — «Почему у тебя “женька” выключен? Как зовут?» — хотелось вежливо улыбнуться, и, соблюдая Закон, показать пальцем на коленку. — Нет же! Не сдержался! — Прости! Ладно?

— Да забудь ты…Знаю я все эти ваши “Законы”. — “Это” запрещено, “то” запрещается,

жалоба от клиента — гарантия сурового наказания от воспитателя интерната. — Невесёлая у вас там жизнь-то.

— Да, всякое бывает…Привык уж.

“ПРИВЫК…” Саша привык к такой жизни! Можно ли привыкнуть к насилию? К наказанию электрошоком? К их “практическим занятиям”?

— Можно. Привыкнуть можно ко всему, — Сашка будто прочитал мои мысли!

— Послушай, Саш, а что, действительно тех из вас, которые вырастают или тех, на которых нет спроса, уничтожают? Это правда?

— Дима! А ты меня надолго купил? На день? На неделю?

-А как бы ты хотел?

Он долго молча смотрел мне в глаза. И я, кажется, понял его ответ.

— Не знаю, — тихо сказал он, — многие пацаны просто исчезают неизвестно куда. А некото-

рые вот уже несколько лет так и не растут. — Я редко их вижу в интернате. “ Работают”

наверное, много… А не растут, видимо, потому, что им вводят какую то инъекцию. У нас вообще много чего непонятного, одно лишь понятно. — Всё построено по иерархии. Есть “Высшие”, есть “Средние”, ну и, конечно же “низшие” — “неперспективные”. — Это те, на кого мало “Заказов”. Но такие долго не задерживаются. — Пропадают куда то…

Я задумался, — Саша, а ведь и на тебя заказов то, наверное, почти нет?

— Не почти. — Вообще нет. Но ты не подумай! Я не из-за этого к тебе…

— А я ничего и не думаю.

— Ну, вот что. — Снимай свою “форму”. — Малыш беспрекословно разделся.

— А теперь мы с “этим” сделаем вот так, — я открыл корзину для мусора, и туда полетели белые шорты и голубая маечка — символы “Мальчика, который вам нужен”. — Так называется Отдел Заказов, к которому приписан Сашка, — Пора забыть тебе, малыш,

об этой идиотской форме. — Мальчик удивленно посмотрел на меня, но промолчал. Я открыл дверь в ванную комнату. — Что делать, знаешь?

— Угу, — кивнул Сашка и включил воду.

Саша, скажи, а откуда ты знаешь, как меня зовут? Я же вроде не представлялся, — спросил я, когда малыш уже вовсю плескался под струями тёплой воды.

— Просто всё, — отозвался он, — Номера-то на твоей машине запомнить не сложно…

— Шампунь и полотенце сам найдешь?

— Ага!

Спустя несколько минут Саша открыл дверь в ванной и появился на пороге зала. Появился “ в чем, так сказать, мама родила”. Хотя, какая в этой ситуации может быть

Мама? — Ну вот. Я выполнил то, что ты мне приказал. — Ложиться на диван? Или куда?

— Послушай! — Никуда ложиться не надо. — Не для “этого” я тебя отправил под душ. И ничего я тебе не приказывал. Одевайся давай. — Там, в другой комнате шкаф стоит. Поройся в нём и найди себе что нибудь…

— Спасибо Дим! Я щас!

Надо же! Он и вправду подумал, что я буду с ним что то делать!

Пока я накрывал стол Сашка, что — то, напевая себе под нос, перебирал мои шмотки. Он как — то сразу оживился, повеселел. Ну, совсем как простой пацан! Будто и не было в нём прежней скованности.

— Есть будешь? — Сашка оторопел от такой неожиданности.

— Конечно! Я ведь как с утра в интернате позавтракал, так больше ничего и не ел, — он появился на пороге кухни в моих старых, но ещё крепких джинсах с подвёрнутыми штанинами и в майке, которой лет десять, наверное.

— Для дома сойдёт, а завтра что нибудь купим, — оценил я.

Дим, а сколько тебе лет? — спросил Сашка, отпивая сок из стакана.

— Двадцать три уже.

— А чем ты занимаешься? Ну, где работаешь?

— А тебе всё так интересно?

— Ой, прости!

— Что простить? — удивился я.

— Ну, что снова “Закон” нарушил. — “Клиента ни о чём нельзя спрашивать, если он сам этого не пожелает.” — Вот, — залпом выпалил Сашка.

— Господи! Да когда ты забудешь об этом? Ладно. Считай, что я пожелал. Работа моя пока для тебя представляет маленькую тайну. Ну, как для меня твои “узоры”. Хорошо? Но за эту маленькую тайну я получаю большие деньги. А эта убогая хижина, где мы сейчас с тобой находимся — просто моя городская квартира. Настоящий дом — за городом…

— Ни чего себе, “хижина”!!! А “узоры”…Хочешь, я тебе про них расскажу?

— Ты ешь. Успеешь ещё рассказать.

— А я и так ем.

Глядя, как ест Саша, можно было подумать, что его не кормили дня три. Настолько быстро он управлялся со всем, что было на столе!

— Вас плохо Там кормят? — спросил я, глядя в окно.

— Да когда как…Если берут несколько клиентов в сутки, — это здорово! — А если

“Пусто” — стандарт…Как у меня.

— “Стандарт” — это что?

— Это глюкоза и ещё какие то таблетки. Есть от них хочется меньше, но только на время…Вот и весь завтрак.

Да уж…Настрадался пацан за год. — Я когда читал его данные, выяснил, что “Существо номер G-787 выращено в 2278 году”, то есть год назад. “Существу присвоено имя Александр.”

— Спасибо, Дим! В меня уже не лезет…Я помою посуду?

— Зачем? Машина же есть…

— А.., — эти машины не совсем чисто моют. Я сам. Ладно?

— Ну, хорошо, чистюля! — Мой…

Саша минут тридцать возился с посудой. Наконец всё закончил, вошел в комнату и объявил: “ Я всё сделал! Что теперь прикажешь, хозяин?”

Минутная пауза…После чего я четко и понятливо объясняю ему, что не хозяин я вовсе.

— Сашка, когда же ты начнешь понимать, что нет у тебя хозяина? Больше нет! — Включи

“женьку”.

Саша, повинуясь, включил свой комп.

— Введи свой номер. — Саша ввёл свои данные.

— Только в обморок не падай!

И всё же он чуть не упал…” — В связи с тем, что номер G— 787 продан в частную собственность навсегда, информация о нём отсутствует.

-Дим! Значит мы теперь вместе? Ты и Я? Да? — спросил Саша, когда пришел в себя и бросился ко мне на шею.

-Да-а… Не зря говорят, что соображаете вы быстрее, чем люди.

— Осужденный 45333, на выход!

Сашка нехотя встал, протянул перед собой руки. Щелкнули звонко наручники. Длинный серый коридор вёл куда то вниз, казалось глубоко под землю. Сашка сначала считал шаги, но потом ему надоело это скучное занятие и он, время от времени оглядываясь, стал изучать сопровождающих. Впрочем, те не обращали на мальчика никакого внимания. Одеты они были в какую то форму, напоминающую не то военную, не то службы безопасности. Сашка не очень то разбирался в этих мундирах Власти. Наконец коридор логично закончился какой то дверью.

Один из сопровождающих снял с Сашки наручники (зачем одевали то?), другой нажал клавишу монитора на стене. В ответ на мониторе появилась надпись: “Свободны”. Сопровождающие развернулись и пошли обратно, оставив мальчика наедине с закрытой дверью и монитором. — Тот не заставил долго ждать, выдал: “Входи”. Сашка вздохнул и приоткрыл тяжелую дверь, за которой мерцал голубоватый свет. “Наверное, Так выглядит НЕИЗВЕСТНОСТЬ?” — подумал он.

— Заходи, не стой на пороге, — сказал чей то мужской голос. — Сашка вошел. Комната большая, какие то непонятные приборы стояли там и тут, стол, похожий на операционный. “Во черт, что за хирургия?” — подумал Сашка.

— Подойди сюда, — снова тот же голос в глубине комнаты. Сашка подошел.

За столом сидел парень. “Лет, наверное, двадцать”, — подумал Сашка.

— Садись напротив. Сашка сел.

— Ну, что выберем? Обратно пойдешь, или на свободу?

— А Вы бы что выбрали?

— Я спрашиваю. Понял?

— Отвечаю. Хочу домой.

— Значит, на свободу. Хорошо. Но для этого надо будет немного поработать. Ты же у нас “спец”…

— Куда ни будь надо “войти”?

— Нет, “юное дарование”. В нашем деле твой талант вряд ли пригодится. Здесь всё гораздо прозаичнее. Тебе, наверное, не раз говорили, что ты очень красивый мальчик? Снимай всё с себя.

Сашка разделся, хотя снимать с себя было, в общем то, почти что и нечего. Один лишь желтый халат.

— Да-а! И телом ты не плох, как я посмотрю. Ну, что ж. Ты, конечно же, слышал об искусственных мальчиках, о “Существах”? — Знаю. Слышал. А откуда берутся эти мальчики, знаешь?

— Ну, а кто не знает…Выращиваются где то…

— Выращивание только одного “Существа” — слишком дорогое удовольствие. А не проще ли обойтись более дешевыми средствами. В тюрьмах только нашей страны содержатся около миллиона детей от двенадцати до четырнадцати лет. Разве кто заметит, что десятая часть из них “на свободе”? Конечно же, свобода их немного ограничена, но всё — таки это свобода! А чем отличается “Существо” от простого ребенка? — НИЧЕМ! Почти…В общем, считай себя счастливчиком! А знаешь, почему я тебе так откровенно всё это рассказываю, совсем не боясь, что ты можешь разболтать эту Большую Тайну? — Нет. Не знаешь. — А на самом деле всё очень просто. Ты сейчас, возможно, захочешь отказаться от роли “Существа”, тебе захочется поразбивать здесь все приборы, брыкаться и царапаться, в общем — сопротивляться. Да? Ну, пробуй! Пробуй, что же ты стоишь, голый щенок? — Не можешь? Как же так? Ты ведь такой своевольный, такой упрямый! Что же ты бездействуешь? — Нет. Теперь ты ничего не можешь, ты не можешь даже пошевелиться. А почему — знаешь? — Догадываешься, наверное. — Ну да! Работает простой парализатор. Ну, и не только он. Работают генераторы очистки. Минут через двадцать ты ничего не будешь помнить! Ты забудешь о нашей беседе, забудешь о том, как зовут тебя, о том, как ты попал сюда и где был до этого. — Ты уже начал многое забывать! Скажи, за что ты получил свой срок? — Не помнишь? Вот такие то дела!

Сашка действительно не мог пошевелиться. Он стоял посреди комнаты и не мог сделать даже шаг. Тут же откуда — то появились люди в зеленых одеждах и в масках. Одни суетились над непонятными приборами, другие над Сашкой. Его взяли на руки, положили на операционный стол, начали вводить какие то инъекции.

— Как зовут тебя? Сколько тебе лет? Где ты живешь? Кто твои родители? За что ты попал сюда? Кем теперь ты будешь?

— Я Саша. Мне двенадцать лет. Я живу в четвертом секторе города. Моя мама работает на фабрике, зовут её Алла. Папы у меня нет. Срок я получил за то, что блокировал частный спутник коммуникаций. Теперь, как Вы сказали, я буду “Существом”, но я им всё равно не буду.

Наплывающий наркоз делал Сашкины ответы невнятными, путаными. Наркоз заставлял плохо говорить, думать, но ТОЛЬКО НЕ ПОМНИТЬ! — Сашка помнил всё!!! Он даже запомнил последние, чьи то слова: « Активировать генератор до критической дозы! ……… — Видимо, парень что — то помнит!…….. Да, простой “пластикой лица” тут не отделаешься………..Уродовать? — Нет уж! Позвольте это Вам предоставить……..Жаль! — Такое Чудо!!!……..А Вы хотите, чтобы его потом где нибудь узнали? Вы с ума сошли!……..Пока не поздно остановите сердце!…………….Не позволю, тварь! — Я сейчас у тебя сердце остановлю! — Ты хоть представляешь, сколько ОН стоит???…………….Он ничего не будет стоить, если обезобразить лицо!…………..А если этого не сделать — ты ничего не будешь стоить в этой жизни! Выполняй!………..Лазер! Только лазер!!!……………Подожди! — Он ещё в сознании! — Ничего…Потерпит!……..Проверьте всё тело и уберите родимые пятна!……..Дайте же ему ещё наркоз!……..Как работать — клетку? Полосы? — Нет. Сделай что то наподобие паутины…………….О, черт! — Достанется нам за него от Хозяина!………..Ты меньше вопи! — Режь аккуратнее! — Завтра, чтобы все шрамы были пятилетней давности! Понял?………Уникальный случай!!! Генератор на него не работает! Память осталась невредимой!!!

Бедный мой малыш! Сколько же ты вытерпел!!!

Сашка сидел у меня на коленях и тёрся своими шрамами о мою щетину. Ночь за окнами заставляла город зажигать один за другим свои огни. Они отражались маленькими искорками в огромных влажных глазах малыша.

Город…Такой чужой и родной. И для меня и для Сашки.

Вскоре город превратился в один яркий пылающий факел. Он освещал комнату, холодный камин, диван, на котором мы сидели и волосы малыша. Волосы, которые так пахнут радугой!

— Саша! Этот костёр сжигает всё плохое, что было в твоей жизни! Ты чувствуешь? — Он еще крепче прижался ко мне, поцеловал в щеку и прошептал: ”Я ЗНАЮ…”

Вот уже месяц, как они живут в доме за городом. Многое произошло за это время, многое изменилось. Дима не раз уговаривал Сашку навестить маму. Но куда там!!!

-Ты думаешь, она меня узнает? А если даже и узнает…Со здоровьем то у неё неважно.

И всё — таки Дима добился своего. Наполовину. — Они договорились, что Сашку она не увидит. Просто встанут на машине около подъезда, когда мама будет возвращаться с работы. А вот Дима с ней поговорит. Он постарается всё объяснить ей. Корректно и доходчиво. Он будет предельно аккуратен в разговоре. В общем, она должна всё понять.

Понять, почему запрещены в тюрьмах свидания и переписка, почему дети, если и возвращаются оттуда — они ничего не помнят, почему все они страдают психическими расстройствами. Он постарается всё объяснить и убедит её, что Саша живёт у него дома, только вот шрамы на лице. Шрамы НАВСЕГДА!

Возле подъезда мы стояли довольно долго. Мамы не было, хотя по всем нашим расчётам она давно должна была вернуться с работы.

— Знаешь что, Саш! Ты сиди в машине, а я пойду к тебе. Хорошо?

— Хорошо, — вздохнул Сашка.

Бесполезные звонки…Бесполезные звонки в дверь его квартиры. Наконец открылась соседская дверь.

— Извините, — начал я, — Алла Александровна здесь проживает?

Сосед, мужчина лет тридцати пяти, сначала немного смутился, потом сказал : “Проходите”.

Я вошел.

— Присядьте, пожалуйста, меня зовут Алексей.

Я присел на край дивана.

— Я Дима.

-Вы родственник ей?

-Нет, просто знакомый.

— Она прожила всего месяц после того несчастья. После того, как осудили Сашу, её сына. Вы с ним были знакомы?

— Да. Встречались несколько раз.

— Он ведь не просто ребенок. Он был её ЛЕКАРСТВОМ. Вы замечали странность его глаз? Благодаря ему она и жила со своей болезнью всё это время. А как Сашу осудили, ей стало всё хуже и хуже. Ну и вот…Квартира теперь принадлежит наследнику. Стало быть, Саше. Только вернётся ли он? — Да вы сами прекрасно знаете эти ЗАКОНЫ…

Я шел не спеша к машине и думал — соврать? Сказать правду?

— Ну что? — с нетерпением спросил Саша.

— Всё в порядке, малыш! Мама всё поняла. Я рассказал ей ВСЁ…Только не сказал что ты в машине — сам просил. На днях, я думаю, вы встретитесь.

— Как её здоровье?

— Да по всякому…Иногда прибаливает, как сейчас. А в основном всё нормально.

Сашка с недоверием посмотрел на меня.

— Не надо мне врать, Дим. Я прочитал тебя.

Мне стало стыдно. Стало ужасно стыдно за своё враньё!

— Ты меня простишь, Саша?

— Да я и так всё знал. Знал, что без моей помощи она долго не проживет.

Вечер давно сменила ночь, а мы молча сидели в машине. Каждый думал о своём. Я — о подлом вранье. Ведь мне так не хотелось делать ему больно! Он только только начал приходить в себя…Сашка думал о своей вине. Ведь мама умерла из— за него. — Что стоило ему, став “СУЩЕСТВОМ”, навещать её и лечить? Теперь он верил — мама бы узнала его. По взгляду.

Домой возвращались так же молча. Одну только фразу сказал Саша: “Я не обижаюсь на тебя, потому, что люблю”.

Утро следующего дня было таким же солнечным и тёплым. Сашка проснулся и пытался вспомнить свой сон. Он видел что то хорошее. Только вот что? Постепенно он начал восстанавливать обрывки сновидений. И вспомнил! Почти всё вспомнил!

…Он держал на коленях своего старого друга — устаревшую модель любимого компа. “Женька” был старой, но надёжной моделью. Саша перешел на ТВ — режим, но через минуту, ругнувшись, выключил комп. — Везде одно и тоже…Все сорок каналов, которые принимал тюнер, выдавали одно и то же. — Порнография на любой вкус — гомо, гетеро, детская. И всё это на весь мир!

Чертов спутник! Я всё равно к тебе доберусь! Вот увидишь…Я найду все способы, чтобы ты не мог посылать на весь мир эту гадость. Посылать в каждую страну, в каждый город, в каждый дом. — Сашка давно на него злился, на этот частный спутник телекоммуникаций.

В компах он разбирался не то, что хорошо, но кое что знал. Конечно, вычислять коды управления спутником — вещь нереальная. Но ведь у Сашки было другое…Он умел ЧИТАТЬ то, чего не могут другие.

…Ему было трудно, очень трудно и больно, но он прочёл все коды. А через два дня в центр Всемирной Телекоммуникации посыпались жалобы. Сотни тысяч жалоб! Центр терпел огромные убытки, выплачивал многомиллионные компенсации, а спутник “отказывался” работать.

Сашка был доволен собой и уже приступил к блокировке другого спутника с трансляцией такой же тематики.

На этом Саша проснулся. Настроение было отличное, но, вспомнив вчерашний вечер он сначала задумался, а потом заплакал. Заплакал впервые за весь месяц.

Я вошел в его комнату и увидел в глазах слёзы. Он плакал навзрыд. Тонкие плечики беспомощно содрогались. Я как мог начал его успокаивать, но он зарыдал ещё сильнее.

— Дима! Зачем ты сказал мне вчера ПРАВДУ о маме?

— Но ведь ты же и так всё понял.

— Понял. Но надежда то оставалась! Теперь её нет.

Ну, что я мог на это ответить?

Малыш начал постепенно успокаиваться. Теперь он просто молча плакал.

— Дим, — сквозь слезы сказал Саша, — я понимаю…Теперь уже ничего не вернуть. Что случилось, то случилось. Ты новостные каналы смотришь?

Вопрос для меня был настолько неожиданным, что я поначалу не знал, что и ответить.

— Ну, смотрю иногда. А что тебя интересует?

— Мне нужно информацию по тому спутнику, что я блокировал.

— Ах, вот оно что! Ну, включи “Женьку” на канал космических новостей. Он, наверное, уже эфирит.

Саша включил. Сначала была разная ерунда. Об очередной катастрофе беспилотного “Шатла”, об открытии какой то там новой планеты. А потом Сашка прильнул к монитору.

“ Разблокировать спутник телекоммуникаций R — 910 пока не представляется возможным. Как сообщили нам в Центре Управления Беспилотных Кораблей, остаётся только один выход: уничтожить R — 910 как более непригодный для вещания спутник. Объект будет уничтожен по всей вероятности в ближайшие дни.

Куда девались Сашкины слёзы? За монитором сидел мальчишка, полный решимости, на какие то, только ему известные действия.

— Дима! Мне нужны деньги. Много денег. Ты поможешь мне?

Странно…Никогда ещё малыш у меня не спрашивал денег. — Я всегда сам давал ему нужные суммы, или покупал всё, что он хотел. Но и не баловал особо. После того, когда он узнал, каким способом я “зарабатываю” средства, Саша редко обращался ко мне с какой либо просьбой. Но любить не перестал. Наши отношения становились день ото дня крепче.

— Я всё понимаю. На свете слишком много гадов, которых необходимо ликвидировать. Поэтому я не осуждаю тебя.

ДИМА! МНЕ НУЖНЫ ДЕНЬГИ!

— Сашка! Я готов на всё для тебя! Только расскажи мне, зачем тебе они нужны? И сколько?

— Я расскажу тебе. Но только ты обещай не мешать мне. Обещаешь?

— Хорошо. Я обещаю тебе. Но только в том случае, если эти деньги пойдут не на плохие дела.

— Мне нужно станцию для передачи сигналов на спутник, два мощных компьютера и видеокамеру.

— Хорошо. Будет тебе всё это. Только зачем?

— Ты слышал, что сказали в новостях? — Они на днях уничтожат спутник.

— Ну, а тебе то, что беспокоиться? Одним спутником больше, одним меньше…Нам то, что до этого? Всё равно там по всем каналам одна порнуха была.

— Когда я блокировал этот спутник, я сменил все коды. И Я ПОМНЮ ИХ!!!

— Ну и что?

— Как что? Неужели ты не понимаешь?

— Так, а зачем они нам теперь нужны, эти коды?

— Да для того, чтобы СКАЗАТЬ МИРУ ПРАВДУ!!! ПРАВДУ О “СУЩЕСТВАХ”!!!

Я долго приходил в себя, после услышанного. Неужели он не понимает, что это ВОЙНА?

Неужели не понимает, что люди, детей которых используют, чтобы делать на этом огромные деньги, не простят Властям этих преступлений?

-Всё я понимаю. Но скажи, то, что я задумал — ЭТО ПЛОХО? Ты хочешь, чтобы и дальше калечили детям жизни? Чтобы и дальше из них делали “СУЩЕСТВА”? Чтобы этот ПОЗОР ПЛАНЕТАРНОГО МАСШТАБА продолжался?

Я не знал, что ответить…Сашка был прав на все сто!

— Малыш! Завтра мы всё купим и отстроим связь со спутником. Только сигнал должен идти в записи. Я не позволю тебе рисковать собою!

-Только ПРЯМОЙ ЭФИР!!! И не завтра. Сегодня. Ладно? Только вот за пультом придётся сидеть тебе. Некому больше…

…А вы что, думали увидеть сейчас кадры, по которым так соскучились за то время, пока не работал спутник? Не-ет!!! Вам ПРИДЁТСЯ смотреть на урода. Вам придётся выслушать урода, или “Существо”, как вы привыкли нас называть. Вам придётся выслушать меня.

Знаю. Неприятно вам будет смотреть на меня, и слушать ПРАВДУ. ПРАВДУ О СУЩЕСТВАХ.

Неужели вы действительно поверили, что это реально — вырастить искусственных детей в таком количестве?

Неужели вы и вправду верите, что делая “заказ” на мальчика, чтобы удовлетворить свою прихоть, вы заказываете искусственное “СУЩЕСТВО”?

Перед вами я — СУЩЕСТВО, как вы считаете. А ведь это так легко проверить! Отличить СУЩЕСТВО от человека! — Вглядитесь повнимательнее на искусственных мальчиков.

Их зрачки не реагируют на яркость освещения! Их размер всегда одинаков. — Вот главное отличие, о котором почти никто не знает.

-Дима! Мои глаза крупным планом! И смени несколько раз яркость освещения. — Зрачки Сашки становились то меньше, то расширялись до предела. — В зависимости от яркости света.

Перед вами простой пацан. Перед вами “СУЩЕСТВО”, которое имеет номер G — 787. Перед вами просто Саша, которого осудили и приговорили к тюремному сроку. А сколько таких G, F, H, J…Сколько таких детей, которым стирают в тюрьмах память, присваивают номер и они “становятся» СУЩЕСТВАМИ — “искусственными мальчиками”?

Я буду краток, потому, как спутник, или точку, сигнал с которой идёт на спутник могут в любой момент уничтожить.

“Общества Защиты прав СУЩЕСТВ”!!! “Общества Борьбы с Выращиванием СУЩЕСТВ”!!! “Общества Борьбы с Использованием Искусственных Мальчиков”!!!

Не молчите! Проверьте зрачки этих МАЛЬЧИКОВ! УБЕДИТЕСЬ В ТОМ, ЧТО ОНИ ПРОСТО ДЕТИ!!! В А Ш И Д Е Т И !!!

— Сашка! На контрольном мониторе пропал сигнал! Они уничтожили спутник. Мы — следующие! Валим отсюда! Быстрее!!!

Они выбежали из дома и сели в машину.

— Дима! Подожди. Я на секунду…Там, в доме мой “Женька”!

— Куда ты?! Стой! Не будет сейчас дома!

— Да пойми ты! Там, в “Женьке” закодированные файлы с видео и фото мамы!!!

— Брось ты всё! Стой!!!

Но Сашка уже вбежал в дом. Взрыв раздался в следующий момент. Дима сидел в машине и смотрел на жадные языки пламени, которые пожирали дом, которые уничтожали Сашку, его “паутину” на лице, его глаза и любовь. ЛЮБОВЬ, КОТОРУЮ ТЕПЕРЬ НЕВОЗМОЖНО БЫЛО УНИЧТОЖИТЬ.

В слезах Димы отражался огонь. Огонь любви, огонь боли, ненависти и мести.