Кристина_Негелева — Дневник наркоманки

Мне 13 лет. Я учусь, у меня есть мама, отчим.

Я курю и пью водку с друзьями. Что еще нужно для нормального девичьего счастья? И парень у меня есть, и в бассейн я хожу каждую неделю, но болит голова от всего, что происходит.

Смешные мысли в 13 лет. Не болит голова о том, что нужно что-то есть, где-то жить. Милая беспечность, приводящая в ад.

Что-то внутри мне подсказывает, что так жить нельзя и не нужно. Что это все не принесет мне радости и счастья.

6 декабря 1997 года

Мы с Вероникой выпили много водки на улице. Зачем? Не знаю, просто это было модно. Придя на дискотеку, водка разливалась по моему телу горячим потоком. Мне казалось, что я чувствовала её даже в венах. Потом, я упала и ударилась головой. Я не помню, как я дошла домой. Было очень плохо. Я впервые почувствовала, что значит утро после пьянки. Наутро Вероникина мама пригласила нас к столу, налила вина, мы робко отказались, сославшись на то, что не пьем. А она нас похвалила: «Молодцы, девчонки, лучше никогда не пить». А мы просто не могли.

15 февраля 1998 года

Я нашла книжку, в которой написано, как жить нельзя, и поступила в точности наоборот. Там был приведен список наркотических лекарств. Гемитон — это синоним клофелина. Я читала с неугасающим интересом. И почему в школе этому не учат?

Я тут же обшарила всю аптечку, не нашла ничего кроме пипольфена и гемитона.

Сегодня я впервые попробовала клофелин. Было ужасно, сильно хотелось спать. Неужели наркоманы желают добиться такого состояния? Я была возмущена до предела.

20 марта 1998 года

А сегодня я дала попробовать гемитон Нине. Ей было очень плохо. А я тут при чём? Она выпила так же, как и я 4 таблетки. Мне даже захотелось вызвать скорую, но тогда мне пришлось бы признаться в том, что мы пьём колеса.

20 июля 1999 года

Анаша!!! Вот это вещь!!! Эти пацаны постоянно себе больше «химки» забирают. Будем все делать сами, еще Витю можно позвать — он не такой как все. Наташка тоже любит анашу. У неё красивая улыбка. Она всегда с интересом поглядывает на уголек косяка, когда затягивается дымом и, как-то по-детски, причмокивает. Это вызывает дикий восторг у меня.

15 августа 2000 года

Сегодня …. В мою жизнь вошел героин. Это было …. Необыкновенно и одновременно так привычно …

Что-то изменилось, но не могу понять что. Ленка принесла мне героин на дозу и сказала, что ей понравилось и она уже неделю под кайфом. Ну а я что, хуже Ленки что ли? Или она зря это сделала, малолетка? Может героин — это навсегда?

Да нет же, я хотела поступить в университет сама — я поступила, хотела найти работу — нашла.

Мне уже 16 лет и я многого добилась сама. Если так уж пошло, то я сильная — я смогу бросить.

Колоться — никогда! Только нюхать!

Я не уважаю наркоманов, которые ради «гекса» готовы на всё.

15 сентября 2000 года

Сегодня я первый раз укололась. Девчонкам хорошо — у них вены хорошие. Я же не могла себя колоть и они всё задули, наорала на них. Три подружки — три наркоманки, три пути. Теперь я могу брать героин! В районе рынка, где мы взяли героин, есть школа. Мы зашли за гаражи. Какие-то мальчишки бегали вокруг. Мы кричали на них. Три шприца, героин на троих и никто не умеет колоть. Мы сто раз видели, но ни разу не решались сами. «Может, будем нюхать?», — предложил кто-то из нас троих. Мы уже подсели, нас не торкнет, нужно колоть. Мне, как самой старшей и серьезной, было поручено разбавить и разделить героин. Высыпав в двушку, набрала полтора кубика воды физраствора из купленной в аптеки ампулы. Потом я разлила в инсулиновые шприцы по полкубика каждой. И теперь мы, вооружившись, решали, кого колоть первой. Процесс был впервые, поэтому представлял для нас определенную сложность. Вика перетягивала руки в районе запястья Лене. Когда вены проявились, я прицелилась и сразу же попала в вену. Инсулиновые шприцы очень были кстати нам, новичкам. Потом я без проблем уколола Вику. Я восхищалась тем, что с первого раза освоила этот сложный процесс внутривенной инъекции. Осталась проблема — кто будет колоть меня. Лена повторяла все действия в точности как делала я. О нет, рука дрогнула и их плохо просматриваемой вены выскользнула игла инсулинового шприца. Лена продолжила вводить героин — полкубика под кожу. Надулась шишка. Они уже зависли. Сильный приход, впервые героин тёк по вене сразу. Лена закурила сигарету, успокаивала меня, говоря, что все равно должно торкнуть. Прихода я в тот день так и не дождалась..

7 ноября 2000 года

Мы с Ленкой сегодня считали дырки на венах, у меня 22, у нее 16 — это и понятно, у нее-то вены на поверхности. Кстати, как все стало мелочно в жизни. Видимо такова жизнь!

3 декабря 2000 года

Мама узнала, что я колюсь. Все равно бы узнала когда-нибудь. Это Вика с Ленкой прокололись, а я хотела еще к ним с университета в школу приехать. Они украли дубленку с раздевалки. Мама как узнала, что «ментов» вызвали к ним на хату и спалили, что они уколотые, подходит и спрашивает: «Показывай куда колешься». Видимо фильмов насмотрелась — начала мне кофточку на локтевой сгибе задирать. А там тю-тю. Туда же колоться зимой не так удобно. Не нашла она, что искала. Наврала я ей, что нюхала пару раз и все.

7 декабря 2000 года

Ленку увезли в деревню перекумаривать. Бедная, как она там это переживет. У ней помню приступ кашля был. На сухую перекумаривать — ужас.

20 декабря 2000 года

Она приехала! Подходит ко мне говорит: «Ты скатилась на дно». Сказала еще, что я слабая, раз еще колюсь.

23 декабря 2000 года

Ленка пришла ко мне с деньгами, колоться-то охота, а где взять не знает.

15 января 2001 года

Сегодня меня менты взяли. Там торгуют в каждом доме. Мы только с Сашей взяли дозу и отходили от дома, он увидел жигули белого цвета и мне чек в сумку кинул. В общем, нас взяли и в отдел, а там как с собаками обращались.

13 февраля 2001 года

Я все смеялась, думала до суда не дойдет. Что там килограмм героина что ли. Там всего-то несколько миллиграмм. Мама, конечно, ругалась очень. Но я ей наврала. И вообще ложь стало моей правой рукой, как я без нее?.

Суд тянули долго, мама подсуетилась и я прошла как свидетель, и Саше к его трем условным ничего не добавили? Ну и хорошо.

18 февраля 2001 года

У меня депрессняк.

Что такое смерть? Может это выход из моей ситуации? Надоело колоться, просыпаться каждое утро на кумаре, надо бежать –искать денег. А этот кашель — просто кумар или туберкулез подцепила? А может это Вич-инфекция? Заур, с которым я кололась с одного шприца, по-моему, болеет.

25 февраля 2001 года

Вчера я такое сделала! Купила дозу, хотя я не кололась уже ой как давно, может неделю или две. Дни вообще теряют четкие границы, когда кумар приходит.

Я зашла в ванну.

«Мало, — подумала я, глядя на героин, — но он хороший, хоть бы получилось».

Включила музыку. Магнитофон надрывался словами Земфиры: «Пожалуйста, не умирай или мне придется тоже ...».

«Умру. Надоело. Ухожу»

Мысли кричали так громко, что Земфира казалось уже просто шептала.

Включила воду. Она добавила общий фон. Стало так шумно и нервно. Зубы застучали. У меня так часто бывает, когда я волнуюсь. А сейчас-то чего? Ведь уже давно хотела умереть.

Я сняла ремень с халата, который висел на двери. Перетянула руку чуть выше локтевого сгиба.

«Централ давно сожжен», — с грустью подумала я и принялась целиться в соседнюю вену. Её почти не видно, но она прощупывается пальцами. Я напряжена и сосредоточена на процессе и даже не приходит мысль, что это последние минуты жизни.

«Ну, вот, пошел контроль».

Мысли запутываются, я может не стоит умирать, просто кайфонуть и жить. Завтра построить новые цели и ценности, найти парня, устроиться на работу. Завтра…

Завтра меня убивало, Завтра меня убило.

«Ухожу».

Смерть вливалась в кровь. Боли не было, а сама смерть была такой темной и пустой. Темнота и пустота. А потом и это прошло….

Спустя четыре часа открыла глаза. Белые халаты. Не было удивления. Какое-то равнодушие. Особенно если учесть, что с трудом вспоминалось произошедшее. Оглохла. Потом всё слишком запутанно. Слух восстановился. Всё было тихо. Только шея ужасно болела, и от рассказа мамы накатывал ком в горле.

Мама рассказывала, что вода слишком долго лилась. А когда музыка кончилась, стали слышны хрипы. Она подошла, спросила: «у тебя всё в порядке?

Я не ответила. Они с отчимом начали долбиться в двери. Потом он принес топор, и взломал дверь. Я лежала горлом на бортике ванны, которая наполнялась водой. В руке был шприц. Кома

«Я чуть не потеряла тебя…».

Мам, ты давно потеряла меня….

Ха-ха-ха

Зачем они спасли меня?

Я хочу сдохнуть.

Я больше не смогу жить

Я наркоманка.

Мне нужна доза.

Каждый день я чувствую себя несчастной, даже когда не кумарю, мои мысли полностью посвящены героину.

Что ты такое, героин? Что ты за зло, что стольких погубил? Стольких волевых людей….

О Боже, как мне жаль мою маму, что у нее такая дочь. Но я не могу с этим обладать, это не так, как когда человек хочет машину. Я могу много сделать, чтоб уколоться сегодня.

26 февраля 2001 года

Через неделю выборы губернатора области … нигде нет пороха. Что делать? Даже наркоманы со стажем даже перекумарили.

Кто-то бесится — продает дозу разбуторенного героина за 200, а ночью за 250 рублей. Где защита мафии бедных наркоманов, которые приносят им столько выгоды через наркобизнес?

28 февраля 2001 года

Сегодня я видела такое!

Тысяча или их было больше, наркоманов собрались на Третьем поселке в одну большую очередь, никто не знал точно будет ли сегодня порох. Когда же кончаться эти выборы? Приехала красная девятка. Вышел парень, никому незнакомый, сказал, что возьмет героин. Сотни парней и девчонок ринулись к нему, сбивая на пути всех. И отдав деньги, которые они зарабатывали разбоями все те дни, в которые им не удавалось уколоться, тому парню с облегчением и одновременно насторожено, отошли в сторонку. Принялись заключать сделки по тому героину, который должен был привезти тот парень.

Но он не приехал. Все злые: беспредельщики-наркоманы начали избивать друг друга, находя виновных. Я ждала барыг, денег у меня было крайне мало.

О, Боже, когда же кончаться выборы. Потом приехала девчонка в норковой шубе и в шапке-ушанке из голубой норки. Круто конечно для обычной наркоманки. Она сказала, что она возьмет. Тут уже более настороженно, в толпе выбрали человека, который славился более менее честностью. Наркоманы отдавали деньги девчонке. Слышалось только: «мне на 100, а мне два чека, мне 15 чеков». Парень тоже сел в тачку. 10 минут, 20 минут. Вот она, едет, она вышла, в ее красивой шапке лежали дозы героина, их было много. Никто уже и не рассчитывал хорошо уколоться, некоторые просто хотели облегчить боль. Все совали свои руки в шапку, она не смогла бороться с такой силой. Когда героин кончился, на неё стали наезжать: «Где мой героин? Я дал тебе деньги, где он?»

Сначала сдернули шапку, потом сняли шубу и безжалостно пинали. Потом сняли все, что оставалось на ней. В итоге она лежала на чуть подтаявшем снегу без сапог, шапки и шубы, избитая.

Ужас. Я не хочу так жить. Подписывая контракт с дьяволом, я не знала, что так будет. Я ждала свободу, дорогие машины и связи, много хороших знакомых. Бог, что за несправедливость царит в этом мире.

Я уже не хочу колоться, но я наркоманка, я наркоманка.