Анлин Эсте — Такси желаний

Пролог

Я тебя больше никогда не увижу. Не сохранится в моей больной голове когда-то столь дорогой и желанный образ, ведь совсем скоро ты, мое главное воспоминание, останешься далеко позади.

Я перестану думать о том, что было совершено нами. И уходя от одной любви, я обрету другую. Твои картинки перестанут беспокоить меня в грустных снах. Ведь не тебя я буду узнавать в каждом третьем прохожем… В конце концов, моя душа успокоится. И я научусь жить красиво.

Не принадлежат нам больше ни подъезды, ни улицы, ни набережные, ни ночные трассы…Ты давно уже не мой мальчик. А ядавно не твоя девочка. От нас двоих осталась лишь долька печали моего разбитогосердца. Возьми, возьми… Удержи… Урони… Сохрани.

Ты… Словно заноза, засевшая в моей душе навечно.

Ты… Моя вечерняя долгая грусть, молчаливая печаль во взгляде…

Ты… Мое нежное воспоминание…

Ты… Мой страх. Мой голод. То главное, утерянное в вечности…

Ледяными пальцами вытирать слезы на морозе. Нежными прикосновениями возвращать к жизни.

Выбросить. Умереть. Уходить. Сражаться. Возвращаться… Лишь бынавсегда покинуть ту страну, где живут воспоминания и не слышать того, как ты предаешь меня снова и снова…

Часть 1

Ветер трепал одежду, а ночная прохлада городского воздуха била прямо в лицо. Словно отрывки из немого кино, мимо проносились дома, улицы, этажи, проспекты… Зажигались фонари и угасал в окнах свет. Город погружался в темноту. Город засыпал. Спали собаки и кошки, свернувшись калачиком у камина. Спали взрослые и спали дети. Спали студенты и преподаватели. Спали проститутки и сутенеры. Город спал. И поэтому никто не видел, как рассекало ночную трассу старое авто — черная волга. Город спал. И поэтому никто не видел странную пару, сидящую в машине: за рулем находился Седой старик — человек немалого возраста, на соседнем сиденье — его верный друг, Большой пес, собака бассетхаунд человеческого роста. После полуночи город спал и поэтому никто из жителей даже не подозревал о том, что черная волга каждую ночь появляется на улицах пустынного города…

Мигали светофоры на перекрестках,падали последние осенние листья на сырой асфальт, в лужах отражалась грустная луна…

Седой старик уверенно держал руль в морщинистых руках, взгляд его был устремлен вдаль. Большой пес внимательно смотрел в окно. Казалось, он искал кого-то. Но город спал и дороги были пусты и безлюдны.

Неожиданно на горизонте показался силуэт маленькой девочки. Она бежала навстречу черной волге, размазывая по щекам слезы, падая в грязь, снова поднимаясь… Машина мгновенно остановилась, резко взвизгнув по тормозам. Едва не попав под колеса, девочка ловко открыла дверь и бросилась на дно салона.

— Домой, пожалуйста, — только и сказала она сквозь рыдания. — Отвезите меня домой…

***

А вы знаете, сколько трагедий разворачивается в городе, пока вы спите и видите красочные сны? Знаете, что происходит в городе в ту минуту, пока вы допиваете последнюю чашку кофе и встречаете утро бессонной ночи? Вы когда-нибудь замечали, каким зловещим бывает небо после полуночи? В это время чье-то сердце медленно замедляет ритм… Разбиваются витрины магазинов, ломаются нервы, режутся вены… Ледяные руки быстро-быстро разрывают в клочья наивные надежды… Ледяные руки убивают невинную душу… Умирает маленький ребенок, тихо сползая по железобетонной стене девятиэтажки. Его глазки закрываются, губы издают предсмертный хрип… Маленький, маленький ребеночек. Кровь дрожит на щечках, медленно затихает пульс… Его ледяные ладошки отчаянно ищут почву под ногами… Детки умирают, детки умирают…

— Не плачь, малыш… Не плачь, малыш… — говоришь ты, безуспешно пытаясь согреть его беспомощные маленькие ладошки.

А детки тем временем умирают, умирают, умирают…

***

Постепенно девочка успокоилась.

— Как тебя зовут, милая? — поинтересовался Седой старик.

— Лиза. — ответила малышка. Она дрожала от холода. На ней было всего лишь короткое платье. Большой пес протянулей шерстяной платок, и Лиза с радостью завернулась в уютную теплую ткань.

— Расскажи нам, что случилось. И, возможно, мы поможем тебе, — коротко произнес Седой старик.

Лиза тяжело вздохнула и начала свой рассказ.

***

Как все-таки жестока эта странавоспоминаний!

Ну, к чему, к чему возвращаться туда, пересекать границы реальности и иллюзий, болеть прошлым, болеть, болеть… Сколько грусти таится всего в одном маленьком эпизоде, невзначай сказанном слове!

Почему в этом городе так много напоминаний? Где мы были с тобой. Где мы не были. Одни. Вдвоем. Сами по себе. Ни с кем, ни скем, ни с кем… Почему в этом городе столько бесконечных дорог, исхоженных вдольи поперек? И нет у них начала. И нет уних конца. На каждом доме, на каждой потухшей витрине, на каждом разбитом окне…висят наши портреты. Где мы улыбались, где мы говорили, где мы верили…

Нет. Не захлопнуть мне дверь в прошлое, не прогнать бессонницу, не успокоить воющую тоску. Мигают огни, кричат сирены… Беги, беги, спасайся! Вот только где, где же найти того доктора, что перевязывает душевные раны и лечит разбитые сердца?...

***

Рассказав все до конца, Лиза не выдержала и заплакала.

— Что ты, что ты, милая… — расстроился Большой пес и мохнатой лапой осторожно прижал девочку к себе. Всхлипывая, Лиза прижалась к мягкой шерстке собаки. Большой пес гладил девочку по спине, очень осторожно, успокаивающе приговаривая:

— Ну, что поделаешь, Лиза. Что поделаешь…

Седой старик бросил на девочку усталый взгляд бесцветных глаз.

— Поплачь, поплачь, — нежно сказал он.— Поплачешь — легче станет… Ничего, пройдет. Все когда-нибудь проходит. Даже самые глубокие раны со временем перестают быть ранами. А воспоминания — воспоминаниями. И пусть мальчик, о котором ты плачешь, не стоит твоих слез… Не надо так убиваться. У тебя все еще будет хорошо. Когда-нибудь ты обязательно встретишь своего человека. Пройдет время, может быть, и не один год, и даже не два… Но все наладится. Помяни мои слова. Сколько еще грустных песен будет услышано, сколько грустных песен будет написано…Только знай, Лизонька, только знай. Не надо возвращаться в прошлое. Экскурсии в прошлое глупы и бессмысленны. Забудь, отпусти. Прошлому место в прошлом. Храни верность самой себе и не давай воспоминаниями завладеть тобой. Не надо, милая, не надо…

Седой старик немного помолчал и добавил.

— В эту минуту в мире столько счастливыхлюдей… Да… А ведь все счастливые люди счастливы одинаково. Они спят и видят красочные сны. Но, пока они спят, на улицах ночного города N происходит очередная драма… И на одно разбитое сердце становится больше.

Люди глухи. Они не слышат звуков за пределами их квартир. Они не видят страданий за границами их радости. Они нечувствуют той боли, что находится в двух шагах от их счастья.

Стрелка на спидометре черной волги тем временем набирала обороты… Черная волга мчалась все дальше и дальше…

— Загадай любое желание, Лизонька. А мы его исполним. Только хорошо подумай. Вернуть все обратно будет невозможно.

Поймав вопросительный взгляд девочки, Большой пес поторопился объяснить.

— Понимаешь, Лиза, каждую ночь мы появляемся на улицах города в поисках разбитых сердец…Мы ищем тех, кто, переступив черту однажды,обратно уже никогда не сможет вернуться. Ту черту, за которой закрывается дверь вдетство. И открывается дверь во взрослую жизнь. Мы ищем детей, которые всего за несколько часов стали взрослыми. Каждую ночь мы выезжаем на улицы города и ищем разбитые сердца. Счастливые люди не видят нас. Их детки спят в теплых кроватках, их животные сыты и ухожены, а мечты слишком примитивны…

Мы исполняем одно желание и спасаем отбеды. Ты можешь попросить, Лиза, о чем хочешь. Всего одно желание.

Лиза на мгновение задумалась и ,проведя рукой по волосам, ответила.

— Заберите у меня воспоминания.

Седой старикуточнил:

— Какие именно воспоминания?

Лиза немного побледнела и тихо произнесла.

— Все. Все воспоминания. Я бы хотела навсегда расстаться с памятью.

В воздухе повисло молчание. Седой старик остановил машину и, облокотившись на руль, закрыл глаза.

Большой пес тяжело вздохнул и покачал головой.

— Хорошо ли ты подумала, Лиза? Уверена ли, что тебе это действительно нужно?

— Да… — тихо, но твердо ответила девочка. — Да.

Часть 2

Я могла бы навсегда запомнить, каким трогательно наивным был первый рассвет, который я увидела из окна твоей комнаты… То, как мы с тобой пили в семь утра на кухне что-то крепкое… Странную зимнюю ностальгию и столь желанные окна седьмого этажа. Твои серые глаза и желанную улыбку. Я могла бы долго-долго перебирать в памяти столь дорогие воспоминания, все встречи, с каждой новой осознавая, как ничтожно мало нам осталось… Но нет… Нет. Я не запомню. И никто никогда не узнает, как мы летели с тобой вдвоем на красное солнце… Каким апокалипсичным и грустным был наш общий итог.

Да, я забуду все.

Загадочный утренний туман у твоего подъезда, последнюю остановку у Буддистского храма и то, как дороги, невыносимо дороги мне эти невеселые воспоминания… Забуду прохладный летний бриз с залива… К несчастью, он знал… Знал, знал, знал. Как мало нам было отведено изначально.

И отпуская в вечность самое главное, что только было в моей истории, я стану старше на целую жизнь. Так иногда бывает. Так просто иногда бывает.

***

Черная волга еще долго рассекала ночную трассу… Мимо мостов, тоннелей, куда-то далеко-далеко… Она навсегда покидала этот город тайной грусти.

Лиза дремала, прислонившись к окну. Седой старик нежно провел рукой по ее длинным волосам… Лиза сделала вид, будто ничего не заметила. А может, она и правда перестала что-либо чувствовать…

Блеснули фары у подъезда. Седой старик остановил машину. Большой пес осторожно взял спящую девочку на руки, и они поднялись на третий этаж ее дома.

Они тихонько вошли в Лизину квартиру. Большой пес аккуратно положил девочку на диван и заботливо накрыл теплым пледом.

Начинало светать, и лучи солнца рвались в открытое окно.

Зазвенел по рельсам первый утренний трамвай.

Тихо и незаметно в город пришла весна.

Эпилог

Я все же виновата перед тобой. Ты прости меня…

Слишком много слов лишних сказано, грусти истрачено, надежд похоронено…

Я повзрослею. Правда. Обещаю. Просто мы слишком разные с тобой. И, захлебываясь в эмоциях, не понимаем, что порой слова сильнее любого яда, что сказанное не вернешь обратно. Не забудешь. И не вырвешь никакими щипцами.

Сколько пережито вместе, сколько узнано, сколько забыто… Я знаю. Мы не увидимся больше никогда. И даже в случайных сновидениях я не смогу узнать тебя. Возможно, мне покажется, что мы были знакомы… В прошлой жизни? Я отпущу в себе мигом это наваждение. Не обернусь. Не утону в воспоминаниях. Я только тихо позову Бога по имени…

Я поставлю точку. Последнюю точку в этой грустной повести. И скажу спасибо. Спасибо за то, что это все-таки было. С нами.

июль 2010 — январь 2011