onemen — "Современная притча"

Притча

                                                                                                Не суди да не судим будешь…

                                                                                                                       неправда

    Умирает крупный российский чиновник и, как водится, попадает на страшный суд. Процесс был недолгий и справедливый, поскольку и судьёй и подсудимым являлся он сам. Вернее, судьёй оказалась его собственная совесть, о существовании которой он забыл за много лет до своей кончины. И как изощрённо и остервенело, с разрыванием казённого саванна и пеной у рта, не доказывал чиновник, что он был честным человеком, законопослушным гражданином и ответственным, исполнительным работником, судья признал его страшным грешником — вором, взяточником, да и в семье у него не всё было в порядке… Ничего не помогло — ни перечисление должностных инструкций, в которых «чёрт ногу сломит», ни упоминание денег отданных попам — на это было сказано, что с ними вы ещё встретитесь, — ни заявление, что в случае отказа совершить то или иное злодеяние, ему и его семье грозила смертельная опасность или, по крайней мере, тяжёлая, беспросветная жизнь на нищенскую зарплату. Посудите сами, как можно оправдаться, когда на каждую тонко выверенную, изощрённую уловку твой собственный язык признаётся, что никто и никогда тебя не запугивал и никто на тебя не давил, когда между добром и злом ты неизменно выбирал зло…

    В общем, оказался наш чиновник в самом что ни на есть настоящем аду. У ворот встретил его архангел с красивым добрым лицом и повёл к месту постоянного пребывания. На резонный вопрос чиновника, кто определяет, кому где и как расплачиваться за свои грехи? — архангел улыбнулся и ответил, что это определяет сам человек во время своей земной жизни. На это новопреставленный бюрократ многозначительно кивнул загримированным серо-синим лицом и подумал о том, что ,возможно, на самом деле всё не так ужасно и здесь также можно неплохо устроиться. Во всяком случае ничего чудовищного, напоминающего описания адских мук с чертями, раскалёнными сковородками и расплавленным оловом вокруг не наблюдалось. Всё было вполне сносно и прилично. Единственное, что немного пугало и раздражало — это полное отсутствие какого-либо солнечного или лунного света. Всё вокруг было погружено в мёртвые серые сумерки, когда видно форму, но искажаются краски. По пути им встречались странные люди с тёмными лицами и безумным блеском в глазах. Они постепенно появлялись из мрака и так же неспешно растворялись в нём.

    Наконец дорога вышла к какому-то большому солидному строению. Подойдя ближе чиновник увидел роскошный особняк из чёрного полированного мрамора, обнесённый по периметру высокой золотой оградой. Ну вот, жизнь налаживается, — подумал бывший взяточник. — Оказывается даже здесь есть своя элита.

    — Извините, — спросил он у идущего впереди архангела, — если это не секрет, кто живёт в этом шикарном доме?

    — Никакого секрета нет, — спокойно ответил сопровождающий. — Вы должны его знать. В этом доме живёт трёхпалый и его семья.

    — Простите меня, но я чего-то не понимаю, — по привычке понизив голос заговорил покрытый серыми и синими пятнами покойник. — Ведь мы с вами в аду — в месте, где грешников карают за грехи. Так в чём же наказание, если он и здесь продолжает купаться в роскоши?

    — Вы правы, здесь всё из чистого золота. Нет даже серебра. — Вежливо ответил проводник. — Наказание же заключено в голоде и жажде, которые невозможно утолить. И в том, что жильцы этого дома могут есть только мясо своих соотечественников и пить их кровь. При этом они не испытывают ни малейшего удовольствия, но не могут остановиться, как не могли остановиться при жизни.

    Внезапно раздался громкий лай и к ограде, за которой остановились путники, метнулся сидящий на золотой цепи пёс. Архангел остался неподвижным, а чиновник, не взирая на прочную, надёжную ограду, отделявшую его от бесноватого зверя, отшатнулся в сторону.

    — Это ещё что, — воскликнул он, — пшёл… пошёл вон. Но разглядев на золотом ошейнике оскалившегося бультерьера надпись «вован» резко изменил тон. — О извините, Вадим Вадимович, я вас в темноте не признал. Бультерьер успокоился, но ему на помощь уже спешил маленький симпатичный щенок. Проработавший больше десяти лет в правительстве чиновник не мог не узнать этих больших наивных глаз и гордо вздёрнутого вверх носика. На ошейнике щенка отливало золотом нерусское слово «twitter» — Боже мой, — подумал он, — и этот здесь.

    — Нам пора, — сказал архангел и направился вперёд по одному ему известной дороге. Чиновник засеменил вслед за ним.

    — Вы меня вновь извините, — продолжил чиновник, которого просто распирало от любопытства, — но я опять к вам с вопросами.

    — Можете спрашивать, что хотите.

    — Так вот, я насчёт Вадима Вадимыча. Он-то чем наказан? Ведь быть собакой, пусть и сидящей на цепи, по-моему не так плохо.

    — Его наказание не в том, что он сидит на цепи и сторожит хозяйское добро, а в отсутствии любви. Он не способен любить и может только служить. Ему просто не повезло с хозяином…

    — Ну а щенок, — не унимался чиновник.

    — Здесь всё намного проще, — на ходу, не останавливаясь, сказал архангел. — Он навсегда останется маленьким забавным щенком и никогда не станет собакой…

    Чиновник хотел спросить ещё о чём-то, но проводник прервал его на полуслове.

    — Всё пришли, — сказал он негромким смиренным голосом. — Вы останетесь здесь и уже никогда меня не увидите.

    Чиновник огляделся, перед его ногами на голой безжизненной земле лежала ржавая, не понятно для чего предназначенная лопата и стояла стеной непроглядная темнота…