НаТаЛиКа — Не убий, или история одной девочки

Наш коллектив был недружным. Поэтому, когда было объявлено о проведении дня здоровья, новость была воспринята без энтузиазма. Единственное, что радовало — это то, что не нужно делать домашнее задание. В осеннем лесу младшие классы проводили спортивные состязания и соревновались в том, кто лучше украсит территорию. Старшеклассники же все разбрелись по лесопосадке. Ирина тоже бродила по зарослям и вдруг набрела на старое заброшенное кладбище. Здесь уже давно не было могильных холмиков, а стелы наполовину вросли в землю. Уже не было видно надписей на старых камнях. Ирина в задумчивости бродила по старому заброшенному месту. Она заметила старшеклассников — парней, которые недалеко устроились на перекур. Они, похоже, тоже спрятались от назойливых нотаций учителей. Ирине не хотелось ни с кем общаться, и она торопливо пошла в сторону школьной поляны.

Иришка потом долго со слезами ругала себя за то, что не заметила этот ужасную яму в земле. Скорее всего, она сильно заросла высокой травой. Иришка провалилась. Не глубоко, по пояс, но выбраться сама не могла. Перед ее глазами на земле лежало какое — то стеклышко. Сама не понимая, что делает, Иришка взяла его и положила в карман курточки. Чтобы выбраться, Ирине пришлось позвать на помощь. Подошли парни и один из них, Руслан, взял ее за руки и вытащил из западни.

Так они познакомились — Ирина и Руслан.

Руслан в нашей школе учился с первого класса и всегда был положительным отличником. К этому моменту судьба Голубкина была решена. Этой весной он должен сдавать экзамены в политехнический ВУЗ и в том, что он поступит, никто не сомневался. Высший бал по всем предметам был ему обеспечен если не знаниями, то деньгами его родителей уже точно. Во время подготовки к вступительным экзаменам он даже поссорился со своей девушкой, потому что она требовала к себе внимание и не хотела делить его с учебниками.

***

Иришка появилась в нашем классе вместе с девочками, которые перешли к нам из школы — восьмилетки. На удивление, они не были сплоченным коллективом и быстро слились и растворились среди нас. В то время мы не носили школьную форму и были пестрыми, однако, все же похожими друг на друга. Иришка носила все черное — лосины, мини-юбку — резинку, кофточку и куртку. Причем эта одежда была для школы и для прогулок на улице, для встречи с парнями, впрочем, как и у всех нас. От рождения блондинка, она все же умудрялась вытравливать свои волосы гидроперитом. На лице она рисовала большие черные глаза с помощью «ленинградской» туши. Губы всегда были замазаны тональным кремом (писк моды середины 90-х). Обувь на низком каблуке и сумка через плечо завершали этот образ.

Жила Ирина вдвоем с матерью. Отца она никогда не знала. В семье было не принято говорить о том, как появилась Иришка на свет.

Мать Светлана познакомилась с отцом Ирины на летних каникулах, перед выпускным классом. Он был другом отца и приехал к ним ненадолго погостить.

Новый солнечный день только начинался — и Светлана предложила дяде Гоше искупаться в местном ставке. Они сели на велосипеды и с радостными возгласами наперегонки поехали к заветной прохладной цели. Возле самого ставка погода вдруг изменилось — яркое до этого солнце заволокли черные тучи, и не пошел, а полил как из ведра, стал сплошной стеной холодный дождь. Он полосовал уставшую землю сначала жесткими струями, а затем маленькими колкими градинами. А дальше было счастье. Этот миг Светлана помнила всегда. Это был последний лучезарный момент ее недолгой жизни. Какой — то заброшенный сарай, мокрая одежда, мокрые поцелуи.

В день отъезда дяди Гоши Светлане казалось, что жизнь закончилась. Одиночество и тоска полностью поглотило юную девушку — женщину. Нет, она не ревновала Дядю Гошу к его семье. Она понимала, что была маленькой тайной в его упорядоченной жизни государственного чиновника — бывшего летчика. Светлана смирилась с этим еще тогда, когда призналась себе в глубоком чувстве к этому человеку. Тогда же она поклялась не становиться у него на пути.

Через две недели ей стало невыносимо плохо. Ее рвало, когда не рвало — тошнило. Была истерика. Не было больше речи о поступлении в институт, по крайней мере, сейчас. Светлана понимала, что еще немного — и ей придется отказаться от посещения занятий в школе. Не будет золотой медали, к которой она так стремилась, и блестящего будущего врача, или юриста, или кого там еще можно нафантазировать в радужном будущем. Девушка скрывала от родителей случившееся обстоятельство до последнего момента. Пыталась, как можно дольше оттянуть тяжелый разговор с матерью.

Родилась Ирина. Весь год, который Светлана прожила со своими родителями, прошел в сильном психологическом напряжении. Родители отказывались принимать ее новый статус взрослой — маленькой мамы — девочки.

После очередного скандала и упреков Светлана приняла решение, и уехала в наш город. Устроилась работать на завод, нашла комнатушку в заводском общежитии — бараке. Без воды, без канализации, без отопления, с общей кухней. В долгие зимние вечера, когда топилась буржуйка, Светлана мечтала о несбывшемся счастье.

Иришку отдала в ясли. После тяжелой смены на предприятии мать забирала домой замарашку. По маленькому созданию сразу было видно, что ребенок ел сегодня на завтрак, обед и полдник по живописным разводам на одежде. Манную кашу приходилось практически каждый день вымывать из слипшихся волос.

Уже привычным стал быт матери — одиночки. Вечер начинался с приготовления нехитрого ужина в общей кухне, пропахшей чем-то кислым и гарью. Затем грели воду, принесенную из колонки, протапливали буржуйкой комнату. Малышка с удовольствием плескалась в маленьком тазике и была совершенно счастлива.

Рядом жили две пары молодоженов и новые подруги не давали скучать Светлане с дочуркой. Они собирались вместе отмечать праздники, никогда не отказывались посидеть с Иришкой.

Когда Иришке было четырнадцать лет, Подруги Светланы принесли в дом новость — можно переехать в отдельную квартиру — только необходимо заплатить за это определенную сумму одному человеку. У Светланы не было такой суммы. Они не бедствовали с Иришкой — хватало на жизнь, но сбережений все же не было. Одна из подруг, Лена, оптимистка и хохотушка, уговорила Светлану пойти в родительский дом и попросить денег. Светлана знала, что отец скопил определенную сумму за время службы и то, что она хочет попросить, будет малой частью его сбережений.

В выходной день Светлана и Иришка отправились навестить дедушку и бабушку. Они возобновили отношения, ведь время все лечит.

Когда мать подавала чай, Светлана начала разговор на неприятную тему.

Нет, родителям совсем не было жалко денег для внучки и дочери, просто они были против коррупции среди чиновников. У отца случился сердечный приступ. Он грозил кулаком и кричал, что никогда, никогда не позволит ограбить себя каким — то мелким чинушам.

Вскоре наступил 91-й год — и все вклады исчезли.

Жизнь проходила мимо. Друзья переехали в новостройку. Росла Иришка. Ветшали стены. Отец умер, мать постарела. Они общались, но самый близкий человек опять не понимал Светлану, снова находились причины для склок. Не хотелось переезжать в родительский дом. Мать не переносила романов Светланы, не одобряла попыток стать счастливой.

***

Ирина пришла домой после прогулки по лесу. Матери не было, она часто не приходила ночевать — то ночные смены, то знакомые мужчины. Светлане было всего 32 года и она не оставляла попытки устроить свою личную жизнь. В холодильнике был хлеб и овощи, которыми бабушка угостила их с матерью в прошлую встречу. Иришка собралась мыть руки. Когда снимала свою куртку — ветровку, почувствовала тяжесть в кармане. С любопытством залезла в карман — и обнаружила там стеклышко, которое нашла на кладбище.

Стеклышко было покрыто слоем грязи, которая почти превратилась в камень. Ирина немного промыла находку — и поняла, что это фотография. Когда — то по телевизору она видела передачу об истории фотографии и там рассказывалось, что раньше была такая практика — переносить фотографический снимок на стеклянную пластину. Ирина навела стекло на давно небеленую посеревшую стену и увидела пристально смотрящие глаза маленькой девчушки с кудряшками. На фотоснимке она казалась трогательно — серьезной. Плотно сжатые губки, ровная спинка. Всем своим видом малышка демонстрировала свое воспитание. А может, просто не хотела фотографироваться, и фотограф запечатлел ее заплаканное недовольное личико. На нижнем краю снимка красовалась надпись латинскими буквами с вензелями: «non occides». Иришка поняла только значение слова «non», очевидно, оно означало «не».

Иришка понимала, что она нашла эту вещь на кладбище, взяла ее домой, чего никогда еще не случалось. Она четко помнила, что нельзя ничего брать с кладбища. А учитывая то обстоятельство, что надпись на снимке начиналась с частицы «не», выходило, что судьба решила предостеречь ее от какого — то необдуманного поступка. Нужно теперь перевести слово и не сделать того, что написано. Пришлось попросить соседа — алкоголика воспользоваться его частично сохранившейся библиотекой.

Иришка любила старые книги. Когда была еще жива баба Нюра — мать дяди Паши — Светлана часто оставляла дочку под ее присмотром. Иришка любила забираться на стульчик, брать по одной книге с полки и долго рассматривать, вдыхая запах ветхих изданий. Сейчас от большой семейной библиотеки остались только жалкие крохи. Но словарь латинского среди них сохранился. С трепетом Ирина переворачивала пожелтевшие листы, пока не нашла интересующее ее слово — «occides» — «не убий» — поняла Ирина смысл написанного. Она подумала, что совсем зря она загадала, о том, что надпись обязательно должна касаться ее судьбы. Ирина не представляла, как можно убить человека.

Она, маленькая хрупкая девушка, не была способна на убийство.

Не найдя практического применения данной фразы к реальности своей жизни, Ирина благополучно забыла об этом.

***

Пришла весна. Руслан сдал вступительные экзамены, и теперь у него было много свободного времени. Экзамены в ВУЗ он проходил на платной основе, у него было несколько попыток получить высший бал, но все произошло с первого раза. Теперь у него была возможность выходить на улицу и общаться с ровесниками. За всеми хлопотами он и забыл, как это приятно.

Это была наша последняя свободная весна перед поступлением в ВУЗы — предвыпускной класс. Я со своими подругами прогуливалась по улицам, конечно, грязного, пыльного, пропахшего выбросами работающего рядом металлургического комбината города. Только это ощущается сейчас, когда я приезжаю из соседнего, относительно чистого места. Тогда же наш родной город мне казался самым уютным и родным. Я даже гордилась им. Мне нравились тихие, уютные улочки, нравилась погода. Я всегда любила весну. А остальное просто не замечалось.

— Эй, девчонки, куда идете? — послышалось со стороны лавочки, уютно расположенной под деревьями.

— Такие симпатичные и не хотят с нами разговаривать, подойдите к нам!

Четыре парня были настроены познакомиться. Я их желания не разделяла.

— Девочки, мы ведь не знакомимся на улице — договорила я эту фразу тогда, когда отступать было поздно — Лика — самая смелая из нас уже сменила направление и подходила к парням. Пришлось следовать за ней, ведь любопытство — это страшная сила.

Так неожиданно для самих себя мы завели знакомство с парнями из выпускного класса.

Впечатлений о первом вечере знакомств было море. Это общение с парнями было первым в нашей жизни. Домой нас провожали всей компанией с шутками и анекдотами.

Договорились обязательно встретиться на том же месте.

На следующий день в школе Иришка Новикова рассказала нам о том, что попала домой намного позже всех остальных. Провела она все это время с Русланом.

Личная жизнь каждой из нас била ключом. Новые знакомства, романы. Мы учились новым отношениям, и эти уроки глубоко отпечатались в нашей судьбе.

Ирина и Руслан быстро от нас откололись — им было интересно проводить время вместе. Мы как — то быстро забыли о них, нас понесло в водоворот жизни.

По пятницам мы устраивали «девичники» — собирались у кого–то дома и под звуки группы «Scorpions» обсуждали отношения с мальчиками, обговаривали «пикантные» подробности своей личной жизни — когда и с кем целовались, где гуляли. Ирина больше не ходила с нами на встречи — она растворилась в своей любви без остатка.

***

Под сентябрьским ласковым солнцем, на последней линейке в честь первого учебного дня наш класс собрался в полном составе. Мы все отдохнули, загорели на местном ставке, и были полны сил постигать науку. Все мы расстались с летними романтическими отношениями.

Только Иришка и Руслан продолжали свой роман и их глаза горели беспредельным счастьем.

Это была любовь с первого взгляда. Когда встретились глаза Ирины и Руслана, он смог рассмотреть тонкую ранимую душу за колючей защищающейся оболочкой. Непростые отношения с матерью, насмешки подруг сделали ее такой — агрессивной на вид. Они долго гуляли вместе, избегая знакомых. Они защищали свое хрупкое счастье от чужих завистливых глаз — и вскоре их перестали замечать. Привыкли, как привыкают ко многому в жизни.

Ирина однажды ночью проснулась и поняла, что самый близкий человек в мире для нее — Руслан. Он понимает ее так, как никогда не понимала ее ни мать, ни бабушка.

Стояло слякотное ноябрьское утро. Иришка проснулась, чтобы идти в школу. Дома было сыро, холодно, пахло плесенью. Снова мама не ночевала дома. Буржуйка, растопленная вечером, давно выстыла.

Иришка засунула озябшие ноги в тапочки, умылась холодной водой из чайника и, не позавтракав, пошла в школу. В уличном воздухе зависли частички тумана, и было видно, что сегодня они не отступят и не пропустят сквозь свои влажные объятия ни лучика солнца. В школьном дворе Ирина встретила своего Руслана, и он предложил провести сегодняшний день у него в гостях. Не хотелось идти сегодня на занятия — и поэтому Ирина с радостью согласилась. Когда открылась дверь дома Руслана, на Иришку мягкой периной обрушился теплый аромат ванильного печенья с орешками. Они пили чай с печеньем и клубничным вареньем, а потом, завернувшись в плед, смотрели комедию. Ни разу в жизни Ирине не было так тепло и уютно. Именно в таком доме она хотела бы воспитывать своих детей. Они с Русланом стали в этот день близки, близки как никогда еще не были до этого момента.

***

Ирина чуть не разрыдалась, когда в начале декабря услышала суровый приговор врача. Она догадывалась, что это могло случиться, но надеялась до последнего момента, до тех пор, пока не переступила порог кабинета гинеколога. Вопрос врача, будет ли она рожать или нет, ввел ее в ступор. Предстояло объяснение с матерью. Ирина не могла предсказать, как отреагирует на сложившуюся ситуацию эта женщина. Иришка твердо решила не скрывать правду и рассказать все как есть.

Светлана была твердым человеком. Выслушала рассказ своей дочери о безграничной любви, не перебивая. И ни один мускул не дрогнул на ее лице. Когда закончились всхлипы, и потухла очередная сигарета, Светлана сказала:

— Я выслушала тебя, послушай и ты меня без лишних эмоций. Ты знаешь, как мы с тобой жили всю жизнь. Мы никогда не могли себе позволить лишнего. У тебя никогда не было игрушек таких, каких тебе бы хотелось. Когда ты выросла, у меня не осталось сил чтобы тебя одеть так, как девушки одеваются в твоем возрасте. Руслан умный мальчик, и его родители никогда не пойдут на то, чтобы сломать ему жизнь. Я устала работать в две смены, я так мечтала о том, что ты вырастешь, и наша с тобой жизнь изменится к лучшему. Я не хочу, чтобы ты рожала этого ребенка. Подумай об этом.

Слезы полились градом из глаз Ирины. Она знала, что есть на свете человек, которому нужна и она, и ее ребенок. Ноги несли к нему.

Она сказала, что не вернется больше домой, к матери.

***

Руслан был очень растерян. Разговор с родителями обещал быть тяжелым. Руслан решил отложить его на выходные. Иришке нашлось место на пыльном диване под трубой отопления в подвале дома. Ирина делала там уроки, оттуда ходила в школу, но все равно была счастлива, так как о ней заботился самый лучший человек в мире.

Наступила суббота. Дома у Руслана была одна мать. Она была в хорошем расположении духа и готовила блюда для семейного обеда. Такая у них была традиция — собираться по субботам вместе со старшим братом и его молодой семьей. Надежда Валентиновна очень любила субботы. В эти дни приходил старший сын со своими двумя ребятишками — Игорем — совсем еще несмышленышем и трехлетней Валентиной, такой смешной и по — взрослому деловой и рассудительной.

— Мам, есть серьезный разговор — начал Руслан. Знаешь Ирину?

— Ту милую девочку, которая однажды приходила к нам?

— Да.

— Кстати, можешь пригласить ее на сегодняшний обед. Она мне очень нравится.

— Я, конечно, приглашу ее, но сначала ты должна знать, что она беременна.

— И кто отец ее будущего ребенка?

— Я.

Надежда Валентиновна на мгновение потеряла дар речи. И только ее высокая грудь судорожно вздымалась. Ее не старое пока лицо покрылось малиновыми пятнами. Она схватилась за сердце и повалилась на диван. Руслан принес ей стакан воды.

Раздался звонок в дверь — пришел с рынка отец семейства, Олег Николаевич.

— Олег, наш сын решил поставить крест на своей учебе и на всех наших стараниях. Он решил бросить институт и жениться на шлюхе.

Чем больше говорила мать Руслана, тем больше ее голос срывался на крик. Она сказала, что не потерпит такую невестку в своем доме, не позволит ее любимому сыну пойти работать в шахту для того, чтобы обеспечить комфорт этой голодранке и ее ребенку. Еще было сказано много такого, что Надежда Валентиновна никогда бы не позволила сказать при своем муже, которого уважала, и при сыне. Надежде Валентиновне казалось, что рухнула вся ее жизнь. Закончилось все затяжной истерикой с всхлипами и тяжелыми вздохами.

Руслан вышел из уютного тепла. Ему не хотелось думать. Ему хотелось только того, чтобы все было как прежде. Без ребенка.

Он тронул дверь в подвал, увидел там Ирину.

— Ты поговорил с родителями? — спросила, радуясь его приходу, Иришка.

— Говорил — ответил Руслан.

— Ну и как они отнеслись к нашей новости?

— Я не хочу подводить своих родителей. Они много работали, чтобы дать образование моему брату, много работают, чтобы учить меня. Я не могу не оправдать их надежд. Ты понимаешь, что у нас с тобой нет будущего? Мы никогда не будем счастливы вместе. Ты требуешь от меня слишком большой жертвы. Я не уверен, что от всего хочу отказаться.

***

В этот день мы с девчонками шли с курсов в хорошем настроении, несмотря на неприветливую погоду. Темой нашего разговора был переезд Иришки в подвал дома Руслана. Мы гадали, насколько должна быть серьезной причина для ссоры с матерью для такого поступка.

Навстречу нам из двора Руслана вылетела Иришка с растрепанными волосами и черными кругами под глазами. Она не заметила нас и не ответила на наше приветствие. Ветер хлестал по ее лицу ледяными колкими снежинками. Ирина не видела перед собой ничего. Не было никаких ощущений — только резало глаза от потекшей туши, и еще была пустота. Пустота поглотила мысли, чувства. Пусто было в груди.

Очень хотелось в церковь. Общественный транспорт пережидал ненастье в уютном депо. Ирина решила идти пешком. В голове билась одна мысль: «Я ему не нужна». И больно ныло в груди. Слез уже не было, но был горький комок в горле. Иришка шла пешком, загребая грязную жижу снега в свои короткие ботинки. Ноги уже заплетались, когда она дошла до того места, где по ее мнению должен был находиться храм. Они никогда не ходили туда с матерью. Советская власть начисто искоренила в душах людей такую привычку. Только сейчас у Ирины было очень большое желание выговориться. Хотелось выговориться мудрому человеку, хотелось спросить совет.

Ирина долго кружила по улочкам частного сектора, где по ее мнению должен был быть храм. Она не нашла его.

Вьюга успокоилась, транспорт лениво выехал на линию. Иришка зашла в пустой трамвай, выползший из депо, села на ледяное кресло и спрятала лицо в шарф. В течение всего часа, пока добиралась домой, она не сводила остекленевшего взгляда с одной точки. Случайный попутчик, выпивший мужчина среднего возраста, предложил заплатить за нее, но Иришка посмотрела сквозь него. Мужчина передернулся от взгляда, полного отчаянной пустоты.

Она вернулась домой.

Всю ночь они плакали с мамой в их комнатушке. А под утро во сне маленькая кучерявая девчушка бегала по ромашковому лугу и весело хохотала.

***

Палата. Стены ярко освещены утренним умытым солнцем. Лучики игриво переливаются на окрашенных нежной голубой краской панелях. Ком жестко застрял в горле. Кажется, это чувство унижения и обиды никогда не исчезнет, а еще — отчаяние. Холодное липкое отчаяние, которое, кажется, не пройдет никогда. Иришку привела сюда мама одной из первых, скоро придут врач и другие пациентки, пытающиеся заглушить своим щебетом боль, засевшую накрепко в глубине души боль. У каждой своя история.

P.S.

Наш класс рассыпался в июне месяце, после прощальной мелодии вальса. Иришки не было на празднике. Никто из нас, девочек, не был с ней близок — и я не знаю, как сложилась ее судьба.