Евгений Чекомасов — Охотники

— Твоя правда, Сергей Петрович, — Гусев согласно кивнул, — хочется настоящего, мужского развлечения. Ты как, Федор Тимофеевич?

— Я — только за. Ты же меня знаешь, Иван Николаевич, — ответил Жаднов, — куда полетим? Можно на Вегу V, или на Альдебаран II, а еще, говорят, на Антаресе IV весьма нескучно пострелять жмыхов, да и их грудные бивни — довольно-таки ценный и популярный ныне трофей.

— Можно и жмыхов, — с неохотой в голосе сказал Крылов, — а можно и что-нибудь неизведанное попробовать. Бивни жмыхов сейчас у каждого третьего на стене висят. Мне бы в новый кабинет не помешал трофей поизысканнее. — И вопросительно посмотрел на своих собеседников.

Крылов недавно получил новый пост — Первый Советник Верховного Координатора колонии на Марсе. Собственно, новое назначение Крылова и было причиной предстоящего праздника. Праздновать было что, путь к этой должности для Крылова был нелегким. Начав свою карьеру политика без малого двадцать лет назад, он теперь был всего в нескольких шагах от своей конечной цели. Через три года, на очередных выборах, он станет Верховным Координатором колонии, а там, глядишь, и в Ареопаге Земли можно попытать счастья. В том, что он станет Верховным Координатором, Сергей Петрович ничуть не сомневался. Он умел ходить по головам, а если надо, то и по трупам своих коллег и конкурентов. И хотя отсутствие морали и совести и наличие чрезмерного самолюбия в этом очень помогало, но такими же достоинствами обладали четверо из пяти политиков, а те, что не обладали, никогда не достигали таких высот. Жаднов и Гусев же были людьми военными: один являлся первым помощником главы Службы Орбитальной Защиты солнечной системы, второй командовал Отдельным Корпусом Космической Разведки. Оба следили за собой не меньше Крылова, но в отличие от политика, поддержание хорошей физической формы было для них не только полезным увлечением, но еще и частью их должностных обязанностей.

— Чего-нибудь неизведанного говоришь, — задумчиво произнес Гусев. — Мои ребята недавно обнаружили кислородную планету в системе Ригеля. Это довольно далеко, что-то порядка 800 световых лет. Не помню, то ли шестая, то ли седьмая от звезды… Материки планеты, правда, покрыты труднопроходимыми джунглями, но это, мне кажется, даже добавит изюминку в процесс охоты. Жизнь там есть, но вот разумная или нет, сказать не могу — детального обследования еще не было.

— Это как раз то, что надо, — Крылов уже чувствовал азарт, — приключение для настоящих мужчин. Во всех этих модных охотничьих угодьях охоту превратили в банальный тир с живыми мишенями. Ты сидишь в указанном тебе месте и ждешь, когда загонщики выведут на тебя зверя. А вот охота в настоящих джунглях неисследованной планеты … Решено, летим к Ригелю. А расстояние не проблема, моя "Барракуда" оснащена самой последней моделью ходового агрегата, — не без гордости добавил он.

Сборы не заняли много времени, и через три часа яхта Крылова уже мчалась в направлении системы Ригеля. Крылов планировал потратить на охоту не более двух дней, после чего ему пора было официально вступать в должность. Через три дня заканчивался официальный траур по его предшественнику, Алексу Кроуну, тот неожиданно для всех покончил с собой, выстрелив себе в голову. Кроун был еще далеко не стар и полон сил, хотя уже мог преспокойно уйти на покой и получать пенсию за выслугу лет. Это самоубийство было неожиданным для всех, кроме Крылова.

Крылов выложил немало звонких монет за информацию о тайном желании Первого Советника. И в конце концов, приложив еще немало усилий, подложил тому в постель пару молоденьких аборигенок с Альдебарана II, этаких синекожих четырехногих красавиц, напоминающих сказочных кентавров, и, естественно, заснял эту межвидовую оргию на видео. На следующий день он уже стоял в кабинете Кроуна, держа в руках пачку свежеотпечатанных фотографий.

— Мистер Кроун, — начал Крылов, — я уважаю ваш возраст, и поэтому предлагаю Вам уйти достойно. Перед вами сейчас два пути. Первый — Вы покидате государственную службу с почестями, и до конца дней своих получаете честно заработанную пенсию и отдыхаете на всемирно известных курортах. Второй — вся общественность узнает из газет и новостных телеканалов о вашем противоестественном увлечении, и дальнейшая ваша судьба мне уже не видится столь безоблачной.

На самом деле Крылов врал. Он понимал, что для того, чтобы выглядеть намного лучше, чем ты есть на самом деле, надо облить своего предшественника грязью. Причем облить так, чтобы твои собственные пригрешения казались мелкими и незначительными. Такую же черту характера, как честность, Крылов вообще не считал достойной хорошего политика. Естественно, общественности об этом знать ни в коем случае не полагалось. Население колонии должно считать Крылова образцом руководителя, предельно честным и высокоморальным, искренне заботящемся об улучшении жизни колонистов. Только в этом случае ему будет обеспечена победа на следующих выборах. Конечно, три года — немалый срок, но в настоящий момент он других конкурентов, кроме действующего Первого Советника не видел. Теперешний Верховный Координатор уже слишком стар для баллотирования на следующий срок, и если убрать с дороги Кроуна, победа была у Сергея Петровича "в кармане".

Видимо, Кроун тоже все это понимал, раз выбрал третий путь, не предложенный Крыловым. И Сергей Петрович решил пока отсрочить очернение имени ныне покойного Алекса Кроуна, отложив компромат, но не уничтожив его. У Первого Советника были помощники, которые могли, водрузив в качестве знамени "светлую память" своего старшего соратника, попробовать силы на грядущих выборах. Вот тогда то и можно будет сделать память не такой светлой.

"Барракуда" Крылова была оснащена наиболее высокими достижениями технологии человечества: система автопилотирования не требовала практически ничего от пилота при расчете вектора гипер-тоннеля, достаточно было ввести координаты места отправления и конечной точки пути, главное, чтобы эти координаты присутствовали на звездных картах. Трехмерные координаты системы Ригеля уже были занесены в общедоступную базу данных, а новейшая модель двигателя позволяла прибыть к месту охоты менее, чем за шесть часов.

— Эх, — с ноткой зависти в голосе произнес Гусев, — если б на звездолетах нашего корпуса были установлены такие ходовые аппараты, поиск полезных человечеству планет шел бы намного быстрее и эффективнее. А то куда это годится? Разведывательный корабль летел до Ригеля более двадцати часов. Но, как всегда, финансирование урезают, а результаты им подавай.

— Да ладно тебе плакаться-то, — Жаднов укоряющее глянул на главного разведчика Земли, — у тебя двигатели хотя бы прошлого поколения, а не позапрошлого. У нас вот на большинстве орбитальных станций системы защиты устарели на два поколения уже. А защита последнего поколения стоит вообще всего на трех станциях. Не приведи Господь, нападут на нас те же вегианцы, чем обороняться будем? Показушным махровым патриотизмом, что ли? Но никому до этого дела нет — денег на обновление станций не выделяют.

— А когда их нам установили-то, эти двигатели предыдущего поколения? — Гусев вообще никогда не упускал возможности поспорить, и этот раз не был исключением. Причем, спорить Гусев умел. Он не терял головы во время спора, не переходил на личности и всегда оперировал фактами, не пуская в ход никаких домыслов. Зачастую его оппоненты и проигрывали споры, когда Иван Николаевич начинал указывать тем на превосходство предположений над фактами в их аргументах. — Год назад "обновили", это когда уже новую серию в производство запустили, нам старье со складов и продали по-дешевке, чтобы у них место не занимало.

— Хватит говорить о работе, друзья. — примиряюще произнес Крылов. Этих двоих он действительно мог считать друзьями, потому что сферы их интересов пересекались со сферой интересов Сергея Петровича только в зоне взаимовыгодного сотрудничества, да и знакомы они были уже более десяти лет. Они никоим образом не могли являться его конкурентами в политической игре, потому и были союзниками, заняв свои высокие посты не без его помощи, кстати. — Через час мы будем в системе Ригеля, поэтому предлагаю сейчас перекусить немного, чтобы не "гоняться за трофеями" на пустой желудок.

Предложение было воспринято с энтузиазмом, и Крылов вызвал робота-официанта.

Автопилот трижды просигнализировал о прибытии к конечной цели пути, и звездолет вышел из гипер-пространства в трехмерный космос. Управление в ручном режиме было максимально упрощено, и человек, умеющий водить автомобиль с автоматической коробкой передач, был в состоянии управлять яхтой. Всю сложную работу, такую как предупреждение чрезмерных перегрузок, мягкость взлета и посадки, и даже предотвращение опасных столкновений, брала на себя электронная начинка безумно дорогой яхты. От человека требовалось только задавать направление. Крылов уверенно вел корабль от периферии системы Ригеля к центру.

Седьмая планета оказалась практически голым каменным шариком, не имеющим атмосферы и сплошь покрытым оспинами кратеров от падающих метеоритов. А вот шестая, действительно, выглядела очень привлекательно. Планета получала значительно больше тепла от бело-голубого сверхгиганта, чем Земля от своего Солнца, и никаких ледяных шапок на полюсах не было. В полярных областях планеты были расположены два крупных материка, большей частью покрытые джунглями. Остальная часть планеты была покрыта водой, с редкими вкраплениями небольших архипелагов. Планета была крупнее Земли раза в полтора, но вращалась вокруг своей оси несколько с большей скоростью, так что сила тяжести не должна была значительно превышать земную. Правда, сила тяжести мало волновала охотников — скафандры, снабженные экзоскелетами, делали легкой прогулку даже по планетам с притяжением в 10g.

Крылов вывел "Барракуду" на стационарную орбиту, и пока яхта делала несколько витков вокруг планеты, охотники подробно изучали открывшийся перед ними мир. Фото— и видеокамеры яхты позволяли рассматривать участки поверхности в довольно сильном приближении и с высокой четкостью.

— Где будем охотиться, Сергей Петрович, — поинтересовался Жаднов, когда они пролетали над северным материком. — На северном материке, или на южном? А может на одном из архипелагов?

— Сейчас осмотримся, и определимся. Не торопись, Федор Тимофеевич, успеем, — рассматривая очередной снимок местности, ответил Крылов. — Глянь-ка сюда, Иван Николаевич. Очень забавная зверушка.

На снимке был один из представителей животного мира. Точнее, небольшая группа животных. Они были покрыты редкой бледно-голубоватой шерстью и имели пять конечностей: две нижние служили им ногами, две верхние — руками, и еще одна, расположенная точно посередине туловища, по всей видимости, могла применяться, в зависимости от обстоятельств. Некоторые особи на снимке использовали ее в качестве третьей точки опоры, другие пользовались ей, как третьей рукой. Животные были крупными, те, что стояли на двух нижних конечностях, почти достигали трех метров. Их головы были округлой формы со значительно выдающейся вперед пастью с тремя торчащими клыками: два снизу и один сверху. На голове полностью отсутствовала растительность, если не считать растительностью рога. Но это были прекрасные рога, о подобном украшении стены своего кабинета Крылов всегда и мечтал. Это был тот трофей, которые ему нужен. Десяток рогов, длиной по восемь — десять сантиметров, располагался в верхней части головы, образуя своеобразную корону. Их золотистый цвет усиливал сходство.

— Охотиться будем здесь, и это — Крылов указал пальцем на животных на снимке, — объект охоты. Шкуру, если она этого заслуживает, я положу у камина в своем загородном доме, а голову с короной повешу в своем рабочем кабинете.

Жаднов подошел к нему и протянул еще один снимок, сделанный другой камерой. На снимке животные, опять же небольшой группой, сидели вокруг костра.

— На них нельзя охотиться, Сергей Петрович, — тихо сказал он, — это представители местного разума, представители начинающей развиваться цивилизации.

— С чего это вы взяли, Федор Тимофеевич? — мягко спросил Крылов. — Разве эта планета обследована? Разве есть заключение экспертной комиссии о наличии здесь хотя бы зерна разума? Как вы, человек далекий от внеземной психологии, смогли определить наличие разума у этих существ? Иван Николаевич, — обратился он к Гусеву, — вы как считаете: перед нами разумные существа?

— Ну … они сидят у костра. Обычно животные боятся огня, — слегка неуверенно произнес Гусев. Несмотря на всю свою любовь к спорам, ведя дискуссии, основанные только на домыслах и предположениях, он чувствовал себя крайне неуверенно.

— Обычно земные животные боятся огня, — сказал Крылов, сделав ударение на слове "земные". — На второй планете системы Альтаира, например, обитают крулы, обожающие купаться в жерлах действующих вулканов.

— Сергей Петрович, — неуверенно сказал Жаднов, — но родной мир крулов нельзя сравнивать с этим. Крулы живут на планете с серо-водородной атмосферой, и их форма жизни значительно отличается от земной. Они по своей структуре напоминают камни с разумом собаки.

— Вот! — воскликнул Крылов, — ты сам только что сказали "с разумом", но охотиться на них можно! У нас на Земле тоже есть существа с зачатками разума, охота на которых не запрещена, например обезьяны. Да вы посмотрите на этих существ, они же точь-в-точь наши обезьяны! — он вывел на экран изображение с видео камеры, где было видно, как одна особь перебирала пальцами двух верхних конечностей по предплечью другой.

— Смотрите! — Крылов, что называется, поймал кураж, и теперь искреннее убеждение в правоте его слов буквально штормовой волной окатывало военных. — Они, наверное, выискивают друг у друга паразитов в шерсти! Как и земные обезьяны.

Крылов убрал изображение с большого экрана, и поэтому ни Жаднов, ни Гусев не увидели, как первая особь, используя третью руку с небольшим костяным ножом, несколькими быстрыми, но аккуратными движениями очистила часть предплечья от шерсти, открыв небольшую свежую рану. После чего взяла какое-то растение и обмотала вокруг раны, сделав какое-то подобие повязки. При этом, Крылов явно это видел, существа вели между собой разговор. Они были разумными, эти обезьяноподобные существа, намного более разумными, чем земные обезьяны. По всему выходило, что в своем развитии они были недалеки от индейцев Америки времен Дикого Запада. Но он должен заполучить такую коронованную голову. Тем более ценным был бы трофей, когда охоту на этих "королей" запретят.

Не умей он убеждать окружающих в своей правоте, выдавая крохи правдивой информации, искусно приправленные ложью, Крылов не смог бы добиться такого успеха в политике. Вот и на этот раз, два человека, привыкших за свою жизнь и к тому, что решения принимают за них, а их обязанность — подчиняться приказам старших по званию, были удовлетворены, казалось, столь неопровержимыми доказательствами отсутствия разума у наблюдаемых существ.

Яхта "Барракуда" имела сравнительно небольшие размеры — чуть более 10 метров в длину, и менее 6 метров в ширину. Имея такие небольшие размеры и высокую маневренность, с посадкой проблем не было. Найдя небольшую прогалину, Крылов вертикально опустил яхту к поверхности планеты. Небольшие, узконаправленные струи огня выжгли кустарник и траву и одновременно обожгли землю, уплотнив ее и подготовив место для посадки. Появившиеся по краям площадки язычки пламени были мгновенно сбиты водяной струей, прошедшей по всему периметру. После этого выдвинулись небольшие опоры, и яхта опустилась на землю.

Пройдя через шлюзовую камеру, охотники спустились по трапу на поверхность. Несмотря на азотно-кислородную атмосферу, они были одеты в скафандры, которые защищали от вероятных местных вирусов и бактерий, а так же могли послужить защитой от разнообразных механических повреждений владельца, как то зубы и когти хищников или даже легкое вооружение аборигенов, если такие имеются на планете и проявляют враждебность. Кислородосодержащая атмосфера планеты позволяла не тащить на себе ограниченный запас воздуха в баллоне, а просто применить систему фильтрации наружного воздуха. Система микроклимата позволяла путешествовать по планете с комфортом, а экзоскелет скафандра брал на свои сервоприводы всю тяжесть навешенного оборудования, если таковое имелось, и большую силу тяжести, а так же делал крупнокалиберные винтовки в руках не тяжелее зонта. Несмотря на свою мультифункциональность, скафандр не был чем-то громоздким, а более всего напоминал комбинезон камуфляжной раскраски со сферой гермошлема из прозрачного бронепластика. На предплечье левой руки находился браслет настройки чувствительности звукоуловителей и громкости динамика, что позволяло разговаривать без использования радиосвязи.

Крылов шел во главе их маленького отряда. Винтовка висела у него за спиной, а в руке он держал большой нож-мачете, которым прорубал дорогу в гуще чужого леса, срубая торчащие ветви и опутывающие их лианы. Гусев и Жаднов шли следом, и оба держали наготове винтовки, на случай появления какого-нибудь хищника. Вдруг, Крылов остановился и прислушался. Попросив тишины, он выставил регулятор звукоуловителей на максимальную чувствительность, он прислушался, а затем, вернув звукоуловитель в нормальный режим, сказал:

— Мы вышли к их тропе. Но поблизости никого не слышно. Предлагаю дальнейшее движение продолжить по тропинке. Никто, надеюсь, не возражает? Думаю, в случае опасности, мы сможем отбиться от стаи этих "рогачей".

Никто не возражал. Крылов убрал в чехол мачете и взял в руки свою винтовку. Он уже чувствовал прилив адреналина, охотничий азарт все более овладевал им.

— Сергей Петрович, — вдруг сказал Жаднов. — Мне кажется, охоту надо отменить. Или хотя бы объект сменить. Они разумные, это точно. Я изначально был прав.

Он указал на какие-то подобия чашек, висевшие на некоторых деревьях по бокам тропы. Кора на ветках деревьев была срезана чем-то острым, и тягучий мутный древесный сок капал в висевшие под разрезами плошки.

— А с чего ты взял, что это их рук дело? — огрызнулся Крылов. — Может тут есть аборигены, которых мы просто не заметили. Вон какие джунгли вокруг! А даже если и они. Что в этом такого-то! Они ж дикари! Подумаешь, подстрелим пару штук. Да их за день столько погибает, что две особи ничего не решат. Они же на этом этапе развития мрут как мухи, то болезни какие, то на охоте не успел отпрыгнуть в сторону — и все, стая не досчиталось одного-двух своих членов. А я хочу такую рогатую голову себе в кабинет повесить!

— Но ведь охотиться на разумных представителей других планет запрещено мировой конвенцией …

— Да по сравнению с человеком, они неразумны! — резко оборвал Жаднова Крылов. — По сравнению с Homo Sapiens, они дикие звери.

— Но доказательства разумности, которые мы видим … Это же уголовное преступление … — Жаднов понимал, что вряд ли что-то изменит решение Сергея Петровича, но еще пытался как-то его образумить.

— А где ты видишь доказательства разумности, Федор Тимофеевич, — неожиданно спокойным голосом произнес Крылов и потянул из чехла мачете. Несколько взмахов, и плошки начали падать на тропу, расплескивая свое содержимое. Усиленные экзоскелетом удары ногой сверху вниз по плошкам глубоко загоняли их во влажную жирную лесную почву.

— Нет никаких следов разума, Федор Тимофеевич, — таким же мягким и почти ласковым голосом продолжал Крылов, — а мы не специалисты по психологии чужих, чтобы суметь отделить разум зарождающейся цивилизации от инстинктов животных. Иван Николаевич, ты со мной?

— Ну … — протянул Гусев, — они же и вправду дикие, а на разумных охотиться даже интереснее. Федор Тимофеевич, представь, что мы на войне, где за каждым кустом тебя поджидает подлый враг.

Крылов перехватил удобнее винтовку, и, не оглядываясь, двинулся вперед. Гусев пошел за ним. Жаднов вздохнул, огляделся, сбил незамеченную Крыловым плошку и пнул ее ногой. Плошка улетела в кусты, а Федор Тимофеевич, загнав поглубже остатки совести, отправился вслед за Гусевым и Крыловым. В самом деле, почему нельзя охотиться на разумных. Наоборот, если их истребить, то планету можно сделать своей колонией, из нее бы вышла отличная курортная планетка.

Примерно через час после выхода на тропу, Крылов подстрелил "рогатого". Тот, увидев охотников, замер на мгновенье, но в следующим миг пустился бежать. Бегали "рогатые" быстро, но не быстрее пули. Тяжелая винтовочная пуля пробила существо насквозь, разворотив часть груди над основанием средней конечности. Силой выстрела существо было отброшено на несколько шагов, и когда охотники приблизились к нему, уже не подавало признаков жизни.

— А шкура-то у них не представляет ничего интересного, — сказал Крылов. — Вон у горизлов с Веги намного шикарнее.

— Да зачем им тут мех-то, Сергей Петрович, — добавил он и посмотрел на датчик наружной температуры, — без малого 40 градусов по Цельсию. Кабы не климат-контроль скафандров, мы бы уже свою кожу хотели бы снять, лишь бы прохладнее было бы.

Он склонился над головой аборигена.

— А вот рога, и вправду, очень даже впечатляющие. Смотрите, это же кость, но странного, золотого цвета. Золотая кость — да, продавая ее на черном рынке, можно за пару месяцев сделать состояние.

— У тебя что, денег мало что ли, Сергей Петрович? — Жаднов мрачно рассматривал труп аборигена.

— Уважаемый Федор Тимофеевич, денег много не бывает, и если есть возможность заработать, я стараюсь ее не упустить. Потому что, если я на этом не заработаю, заработает кто-нибудь другой. А если кто-то все равно заработает, то почему не я? Кстати, Иван Николаевич, пусть твои "орлы" не торопятся подробно изучать эту планету. Направим сюда несколько групп охотников, они нам будут золотую кость добывать. Прилично, думаю, заработаем. Ну что, отрезаем голову, и идем дальше?

— А куда тебе столько, Сергей Петрович? Одной головы тебе мало что ли? — Гусев смотрел, как Крылов примеряется отрезать голову аборигена своим тесаком.

— А вам, не надо что ли трофеев?

— Меня не очень впечатляет рогатая башка, — сказал Жаднов, — я бы лучше бивень жмыха повесил. — Ему определенно не нравилась эта охота.

— На них охотиться не интересно, — сказал Гусев, — они слишком беззащитные перед нами. Скучное развлечение. Пошли обратно на корабль, выпьем чего-нибудь

Когда до яхты оставалось не более 15 минут ходьбы, в небе буквально из воздуха материализовался корабль странной конструкции, больше походивший на жилое строение. Создавалось впечатление, что законы аэродинамики были ему незнакомы, либо эта конструкция не была предназначена для полетов, а являлась просто стационарным объектом. Однако, ее мгновенное появление и зависание в воздухе без видимой опоры заставляло задумываться.

— Предлагаю убраться отсюда побыстрее, — сказал Гусев, — не нравится эта громадина.

Они ускорили шаг, экзоскелеты позволяли сделать это, практически без усилий, но едва они вышли на прогалину, на которой стояла "Барракуда", в метре от Жаднова материализовалась гигантская фигура гуманоида, не менее трех с половиной метров ростом. Рассмотреть более внимательно ее никто не успел, гигант протянул руку, и Федор Тимофеевич без звука рухнул на траву. В следующую секунду гигант уже исчез, словно растаял в воздухе. Гусев и Крылов уже бежали к яхте со всей скоростью, которую способны были развить экзоскелеты. Но внезапно "Барракуда" смялась, словно от удара огромного невидимого молота. Дороги домой больше не было.

— Да что за хрень тут происходит?! — завопил Гусев и, подняв винтовку, начал стрелять по висевшей над ними громадине.

Гигант появился вновь, и на этот раз он протянул руку в сторону Ивана Николаевича. Уже развернувшись, и убегая в направлении джунглей, Крылов услышал, как с тихим шорохом осело на траву чужой планеты тело главного разведчика Земли.

"Это просто какой-то кошмарный сон, — подумал Сергей Петрович, — сейчас я проснусь, сейчас я проснусь…"

Несмотря климат-контроль скафандра последней модели, пот заливал Крылову глаза, струился неприятными холодными струйками по спине между лопаток. Если бы не экзоскелет, последний из охотников, давно уже свалился бы без сил — их отнял дикий животный страх. Материализующаяся из воздуха фигура, которой было достаточно просто указать рукой на очередную жертву для того, чтобы та свалилась безжизненным кулем, внушала ужас. Гигант убивал без применения какого-нибудь видимого оружия, появляясь на краткий миг, и тут же снова исчезая. Это лишало надежды, не давало даже возможности дать отпор, хотя бы попытаться побороться за свою жизнь. Перед этим гигантом он был такой же беззащитный, как местные жители перед его винтовкой.

В какой-то момент герметичный пластиковый мешок с головой рогатого аборигена, висевший на поясе Сергея Петровича, отцепился с недостаточно надежно зафиксированного крепления и упал прямо под ноги Крылова. Тот попытался перескочить через свой трофей, но наступил на торчащий из земли корень и, потеряв равновесие, свалился под куст.

Подняться он уже не успел. Подняв голову, Крылов снова увидел, теперь уже в полутора метрах от себя, гигантскую фигуру инопланетянина. Тот поднял руку, и сердце Сергея Петровича внезапно остановилось. Просто остановилось, безо всякой причины, без повреждения и без боли. Просто. Остановилось. Крылов еще успел это осознать за те краткие мгновения, пока мозг, начинающий уже испытывать недостаток кислорода, более не разносимого по всему телу эритроцитами, все еще цеплялся за жизнь. А еще он увидел, что на этот раз гигант не исчез, не растворился в воздухе, а неторопливо пошел к нему. В следующий миг, уже затуманенный недостатком кислорода разум Сергея Петровича, известного политика, только несколько дней назад получившего должность Первого Советника Верховного Координатора колонии на Марсе, заволокла вечная тьма

Эрх'Клай уже вернул свой дом на родную планету, и сейчас, принимая гостей, показывал свои новые украшения, добытые во время последней охоты.

— О! А вот эти трое похожи на разумных, — один из гостей показывал другому на три фигуры, внешне напоминающих эрхов, только значительно меньше размером. — А что у них за странные шкуры? Напоминает одежду.

— О, дорогой Эрх'Мол, — улыбнулся Эрх'Клай, — я подозреваю, что это примитивные системы защиты от внешней среды, совмещенные с мускульными усилителями.

— Так они действительно разумны? — Эрх'Мол, казалось, был немного удивлен.

— Ну, какие-то зачатки разума у них есть, — Эрх'Клай подошел к трем человеческим фигурам, одетым в скафандры, и еще раз внимательно всмотрелся в лица, скрытые под бронепластиковыми гермошлемами, — я думаю, они даже способны перемещаться между звезд, правда только при помощи внешних источников энергии. Они даже телепортироваться не могут — от опасности спасаются бегством. Специально проверял.

— Но как можно убивать разумных? — второй гость был искренне возмущен. — Разве можно охотиться на представителей других, пусть и отсталых цивилизаций, словно на зверей?

— Дорогой мой Эрх'Фар, — хозяин дома говорил тоном, которым учитель объясняет ученику непреложные истины, — я их не убивал. Они умерли сами, по моему мысленному приказу. А разве можно считать разумным существо, не способное противостоять мысленным приказам? Давно известно, что истинный разум сам принимает решение: жить ему или умирать.

Гости согласно закивали, и перешли к осмотру других трофеев.