Туки вещае

Вы меня слушаете? Сейчас я расскажу вам одну историю.

Когда она смотрела, как он двигается в танце, подобно опускающемуся на землю листку, ее сердце пело и замирало, замирало и пело. Ее звали..

Не смотри на меня так . всегда смеялся он.

Его смех напоминал ей тот звук, который издает вода. когда переливаешь ее из одного стакана в другой.

Они были парой: как два близнеца, как две перчатки, он правая, она левая. Столько времени вместе, сколько она себя помнит.Столько времени вместе на сцене, что, если собрать его в одном месте, то получится что-то вроде Фудзиямы. Если, конечно, у времени будет материальная нагрузка, что-то вроде: "Продайте мне килограмм времени, а то моих двухсот грамм до рассвета не хватит".

И она улыбалась, когда улыбался он, и она танцевала, когда танцевал он, а он танцевал почти всегда.

И ее самой заветной мечтой было танцевать с ним вечно, а самой большой печалью было то, что танец для него важнее, чем она.

Хотя он говорил, что танцевать может только в паре.

В паре с нею.

И так было до тех пор, пока что-то в ней не сломалось, и она не смогла танцевать так же. как он.

Она начала искать решение проблемы.

Сама.

Было странное время. Наука шагнула далеко вперед, технологии постигли глубины космоса и пределы воображения, и трагедия всегда ходила с ними рядом. Только ей это было неизвестно.

И она пошла в больницу, чтобы пройти обследование. Ее рассудок был не в силах осознать в полной мере ужас вынесенного ей приговора И она бежала от службы контроля.

Тогда она поняла, что лечение невозможно, что ей нужен просто ремонт, согласно ее происхождению. Она нашла выход.

Единственно верный выход.

Выход для того, кого от мечты отделяет одна полетевшая микросхема.

Она так сильно хотела продолжать танцевать.

Танцевать вечно.

Танцевать.

Буквально за два дня фильм сменил жанр: с мелодрамы на боевик.. городские пейзажи мгновенно стали декорациями.

по краю сцены бежал танцор. По сценарию ему надо было падать, подниматься, кусать губы, разбивать колени, опаздывать и повторять одни и те же слова.

Мы пара.

Мы пара, слышишь?

по сценарию он должен попасть в подпольную ремонтную мастерскую и повторять одни и те же слова.

Мы пара.

Мы пара. слышишь?

И когда уже все было готово к ремонту, и дверь уже распахнулась, и зеленые глаза встретились, наконец, с темно-фиолетовыми, и танцор из последних сил прокричал свое заветное желание, и она едва успела улыбнуться и прикоснуться к стеклу, уже было поздно.

Уже все было кончено.

Калейдоскоп был запущен и все картинки смешались, похоронив под собой слова

Даже если ты не сможешь хорошо танцевать, я буду тебя вести, ведь мы пара, ты слышишь, мы пара, Феано!

И был город. И были дома. И была лаборатория.

Но где-то там, глубоко внутри, там, где до сих пор звучит:

Ты слышишь. Феано?

Ты слышишь, как мое сердце бьется?

Ты слышишь, как сжимаются и расширяются стенки твоей тюрьмы?

Ты как жук в янтаре, застряла в моей памяти и в моих воспоминаниях есть только я и ты, и ты— в круглом стеклянном коконе, который я никак не успеваю разбить.

Моя персональная елочная игрушка.

Я буду танцевать вечно.

За двоих.

И был город. И была сцена. И был Тайю, вечный танцор.

И было небо...